Мужской или женский скелет ненормально большого или маленького размера (по $100)
Повреждения глаз, позвоночника или других частей тела в результате самоистязания ($50)
Девушка-русалка ($300)
Шестипалая ступня ($10)
Руки или ноги с перепонками ($100)
Раковая опухоль на носу, щеке или в глазу ($80)
Девушка с двумя сердцами ($500)
Дочитав до конца, Тео вернул список Коре. Он что-то говорил ей, но она не слышала его слов. От ужаса у нее пересохло во рту. Ей стало слишком жарко и тесно в этом переулке. Стараясь не упасть, она пошла в сторону улицы.
– Нет, ты можешь себе такое представить? – ничего не замечая, тараторил Тео. – Девушка-русалка! Что за фантазии! Он что, думает, что в сказке живет? Аномалии ему подавай! И потом, это же живые люди. Я не собираюсь убивать их из-за его прихоти. Лучше работать с профессорами анатомии, они, по крайней мере, занимаются этим ради науки…
Сердце Коры так оглушительно колотилось, что на мгновение ей даже стало смешно: «У меня в ушах еще одно сердце». Она посмотрела себе под ноги и удивилась, что мир вокруг нее покачнулся.
– Боже мой, мисс Ли! Что с вами? – донеслись до нее крики Тео.
Ответить ему Кора уже не успела – к горлу подступила тошнота, и глаза заволокло черной пеленой. Она вытянула вперед руки, пытаясь за что-нибудь схватиться, и в следующую секунду упала без чувств.
Глава двенадцатая
«Надо же, какая жесткая постель, и воняет, как в свинарнике, – подумала Кора, едва очнувшись. – Что делают все эти люди в моей спальне?»
Она не сразу поняла, что над головой у нее синее небо и лежит она прямо на тротуаре.
«Какой ужас!»
– Как ты? – взволнованно спросил склонившийся над ней Тео.
Он немного приподнял ей голову, и она в ужасе осознала, что у нее, возможно, сдвинулся парик.
– Все хорошо, – сказала она и села.
– Когда все хорошо, в обморок не падают.
– Подумаешь, ну и упала. Мне уже лучше, – солгала она. Ее все еще мутило, и во всем теле чувствовалось странное оцепенение. От взглядов столпившихся вокруг зевак голова закружилась еще больше.
Тео взмахнул рукой:
– Пожалуйста, разойдитесь. Ей нужен свежий воздух.
– Ты сегодня что-нибудь ела? – снова повернулся он к Коре.
– Совсем чуть-чуть, – призналась она. – Скажи им, чтобы ушли. Мне правда уже лучше.
Толпа никак не могла успокоиться: девушка, лежащая без чувств на Гранд-стрит, – такое зрелище нельзя было пропустить. Постепенно зеваки разошлись, и Тео помог ей подняться. Что-то белое упало возле нее на дорогу – это был список куратора. У Коры перед глазами всплыла его последняя строчка:
Девушка с двумя сердцами.
– Ловите его! – закричала она.
Кто-то из прохожих подобрал листок из водосточной канавы и протянул ей. Тео обхватил ее за талию.
– Я провожу тебя домой, тебе нужно отдохнуть.
Он остановил омнибус, заплатил за два билета и помог Коре войти. Даже когда они опустились на сиденье и риска, что она снова упадет, уже не было, он все равно ни на миг не выпускал ее из рук.
Они вместе вышли на Ирвинг-плейс, и Тео довел ее до дома. Лия открыла дверь и побледнела, увидев, что Кора едва стоит на ногах.
– Что с тобой? – воскликнула она. – Тебе нехорошо?
– Она упала в обморок, – объяснил Теодор. – Ей сейчас нужны отдых и горячий мясной бульон.
Вдвоем с Лией они помогли Коре подняться наверх.
– Моя комната здесь, – слабым голосом проговорила Кора. У нее перед глазами все расплывалось.
– Нет, туда нельзя! – испуганно вскрикнула Лия. Ах, да, конечно: там же на кровати разложена одежда Джейкоба. – Я… я как раз делаю там уборку. Пойдемте лучше ко мне.
Ее уложили в комнате Лии. Матрас на кровати был удобный, а сама комнатка – маленькая и просто обставленная. На полке над камином лежали распятие, Библия и доставшаяся ей от матери кружевная салфетка, которую она привезла с собой из Ирландии. В деревянной шкатулке Лия хранила шпильки и ленты – ими она украшала волосы для воскресной мессы. Рядом стоял миниатюрный портрет Элизабет.
Лия велела Теодору подождать внизу, в гостиной, заперла дверь спальни на ключ и стала расшнуровывать Коре корсет.
– Я же говорила, что так слишком туго. Тебе надо бы поберечь себя.
– Все нормально, Лия. Просто на улице было ужасно жарко, и я сегодня мало поела.
– Ты так много времени проводишь как Джейкоб, что скоро совсем отвыкнешь носить корсет. Хорошо, что этот парень, Флинт, оказался рядом. Я должна угостить его тортом по моему рецепту.
– Да, он был очень любезен, – согласилась Кора.
– Почему бы тебе самой не отблагодарить его? Будь к нему поласковей. Он же в тебя по уши влюблен, разве не видно?
– Давай не будем сейчас об этом. Если хочешь быть свахой, займись лучше Александром.
– Он тоже об этом слушать не хочет. Ни семьи ему не надо, ни детей.
– Тогда сама замуж выйди. И усынови кого-нибудь из этих бедных детей, которым нечего есть. Я буду только рада.
Но обсуждать собственную личную жизнь Лия была не настроена. Она укрыла Кору одеялом и хорошенько подоткнула его края.
– Пойду, сварю тебе бульон и провожу мистера Флинта. А ты тем временем подумай, что написать ему в благодарственном письме.
Кора вздохнула и закрыла глаза.
Лия вышла из комнаты и вернулась с маленьким переносным письменным столиком, который раньше принадлежал Шарлотте. Кора его практически никогда не использовала – она предпочитала писать за столом в гостиной.
– Вот. Ты пока отдыхай, а я сейчас принесу тебе горяченького. Письмо можешь и попозже написать. Только не забудь! Письменная благодарность – один из признаков воспитанной леди. Напиши ему что-нибудь романтичное!
Через несколько минут Лия принесла ей чашку крепкого говяжьего бульона с крекерами. Она заложила в ломбард украшения Шарлотты, вырученных денег им должно было хватить на неделю, если тратить их экономно и только на еду. Забирая поднос, Лия придержала локтем дверь.
– Мистер Флинт желает попрощаться.
– Он что, еще не ушел?
– Сказал, что не уйдет, пока не убедится, что тебе лучше и нет нужды звать врача.
Кора широко раскрыла глаза.
– Этого еще не хватало! Скажи ему, пусть войдет.
Она села и поправила парик. В дверях показался Тео со шляпой в руках.
– Ты и правда выглядишь лучше, – сказал он и перестал хмуриться.
– Я же тебе сказала. Мне вовсе не нужен постельный режим, но так уж и быть: у нас в доме командует Лия – по крайней мере, когда мы болеем.
– Хорошо сделала, что послушалась.
Он протянул ей список Дункана:
– Вот, возьми. Пусть он будет у тебя.
Кора кивнула и спрятала список, не разворачивая. Тео засмеялся:
– И все-таки что за ерунда! Он правда верит, что это все так просто достать? Русалка… Где он видел русалок? И если она ему так нужна, почему не попросит об этом своего скульптора?
– Действительно, – согласилась Кора, стараясь, чтобы ее голос не задрожал, – смех, да и только.
– А эта девушка с двумя сердцами? Ну как мы ее найдем? Ее же просто не существует.
Кора мрачно кивнула и спрятала свои трясущиеся руки под одеялом.
– Но ты сам о ней говорил Джейкобу, разве не так? Откуда ты про нее слышал? Кто это придумал?
– Мне о ней Дункан рассказал. Но это не он ее выдумал. Говорит, что слышал о ней от одного бруклинского врача – Грайер, кажется, его звали. Тот наврал, что видел эту девочку своими глазами. Она из какой-то иностранной семьи, китаянка вроде. Наверное, это просто сон.
Тео широко улыбнулся. Он с любопытством разглядывал комнату, было видно, что ему хотелось спросить, чей портрет стоит на каминной полке. Кора резко оборвала разговор.
– Я хочу отдохнуть.
Тео не стал возражать.
– Может быть, Джейкоба позвать? Где он, кстати? Спит?
– Нет. Его нет дома. Ушел куда-то по делам, – соврала Кора.
– Понятно. Возможно, мы с ним вечером встретимся. Ну, я пойду тогда… До свидания, мисс Ли.
– До свидания… Тео.
Она хотела добавить: «Ты тоже можешь называть меня по имени» – но не стала. С этим можно и подождать. Сейчас, когда над ней нависла опасность, нельзя терять бдительность.
Кора проспала остаток дня и всю следующую ночь. Она и не подозревала, насколько измотан ее организм. Проснувшись ближе к полудню, она почувствовала себя достаточно отдохнувшей, и первой ее мыслью было снова отправиться на кладбище на разведку. Того, что интересует Дункана, ей было не достать, но университету всегда нужны трупы для вскрытий, и, возможно, там даже захотят приобрести пару новых скелетов. Количество студентов росло с каждым годом, и им были нужны материалы для изучения анатомии. Конечно, тела с аномалиями приносили больший доход, но на безрыбье и рак рыба. В ближайшее время ничего более интересного не предвиделось.
Кора взглянула на столик, который принесла Лия, и решила для начала написать Тео письмо. Она хотела еще раз поблагодарить его за помощь и предложить ежедневно обмениваться письмами, чтобы держать друг друга в курсе, если вдруг появятся какие-либо новости.
Столик содержал в себе все необходимое для письма: сверху, в специальных углублениях, стояли чернильница, песочница и перо; внизу, в ящичке под крышкой, хранились бумага, несколько дешевых конвертов, перочинный нож, запасная баночка с чернилами, бечевка и сургуч. Кора приподняла крышку и обнаружила, что чистых листов бумаги почти не осталось, зато Лия собирала обломки старых печатей: их можно расплавить и использовать повторно – у нее ничего не пропадало зря. Кора взяла в руки кусочек печати из красного сургуча – на ней была выдавлена роза.
Роза? Странно. Она никогда не получала писем с розой на печати. Вот еще один кусочек. И еще. Из четырех фрагментов ей удалось составить целую печать – на ней был фамильный герб с розой.
Герб семьи Каттер.
Шарлотта ни разу не получала от них писем с тех пор, как они переехали на Манхэттен. К тому же печать была нестарой.