Тот кивнул.
– Тогда сам знаешь, что те, чей труп был разрезан, в рай не попадают.
Сама Кора не верила ни в рай, ни в ад. Адских мучений было предостаточно и в земной жизни, а райскую благодать можно при желании рассмотреть в чем угодно: в пылинках, танцующих в воздухе на рассвете, в теплом рукопожатии в морозный день. Но она не гнушалась воспользоваться религиозными страхами других людей, когда это было ей на руку.
Она снова надавила на нож, и на нем выступила капля крови.
– Не убивай меня, как остальных! – взмолился Эван.
– Каких еще остальных? – покосилась на него Кора.
– А что, разве нет? – всхлипнул он. – Чтобы побыстрей их продать.
– Мы с сестрой никого не убивали! Кто тебе такое рассказал?
– Ребята поговаривают.
– Все наши мертвецы умерли своей смертью. Так и скажи своим ребятам. И чтоб больше я тебя не видел! – Она помахала ножом прямо у него перед носом. – А не то сделаю из твоей морды паштет.
– Да, сэр.
Кора убрала нож и отошла назад. Эван не двигался с места, и она поторопила его криком.
– Проваливай!
В ту же секунду его как ветром сдуло.
Глава шестнадцатая
Вернувшись, Кора застала Лию дома. Та уже не находила себе места от переживаний. Она помогла Коре отмыться и накормила ее кашей с дополнительной порцией масла. Лия беспокойно суетилась вокруг нее, пока Кора не закрылась в своей спальне под предлогом того, что ей нужно «отдохнуть». На самом деле она хотела спокойно все обдумать.
Она все еще никак не могла отойти от шока. До этого дня они с Джейкобом никогда не подвергались нападениям. Но больше всего ее беспокоили слухи о том, что они якобы убивают людей. Возможно, во всех этих странных преждевременных смертях действительно была доля ее вины из-за специфики ее работы. «Но я всего лишь хочу справедливости, – думала она. – Почему на стол патологоанатомов должны попадать только бедняки? Разве у богачей и после смерти есть привилегии?»
Еще одно осложнение в виде полиции ей сейчас было совершенно ни к чему. Но она не могла позволить себе бросить работу и не должна была показывать конкурентам свой страх. Были у нее в голове и другие мысли. Как только Лия вышла в аптеку за мазью, она снова оделась как Джейкоб и спустилась узнать, что ей скажет Джордж. Мальчик заверил ее, что Лия весь день была дома.
Это хорошо.
Александр прислал письмо из Филадельфии. Она совсем запамятовала, что он планировал путешествие. Пожалуй, не стоит рассказывать ему о нападении, это его только разозлит. В Филадельфии он собирался посетить Медицинский колледж имени Джефферсона, чтобы внимательно рассмотреть их коллекцию анатомических экспонатов и сделать наброски. Дункан может быть заинтересован в создании копий. Александр писал, что задержится еще на день.
– Может быть, сегодня останешься дома? – обеспокоенно спросила Лия.
– Нет. Мне надо работать.
– Но теперь Джейкоб тоже в опасности!
– Пойми, Лия, – сказала Кора со вздохом, – я не могу не пойти.
В конце концов Лия сдалась. Чтобы хоть как-то отвлечься от переживаний, она решила провести остаток вечера в компании соседской служанки. Семья портного, у которого та работала, как раз собиралась уйти в Воксхолл-Гарденз на представление.
Еще до заката Кора, переодетая Джейкобом, пришла на встречу со своей бандой. Они собрались на юго-восточной стороне Юнион-сквер. Тео, Монах Том, Герцог и Котяра Отто – все были готовы к работе, в фургоне лежали прикрытые мешковиной инструменты. Эльфа, как и ожидалось, с ними не было, но Кора не исключала того, что он все же появится, и на всякий случай внутренне подготовилась к драке.
Она не стала ничего рассказывать о сегодняшнем нападении. Ей хотелось лучше обдумать все произошедшее в эти дни, в том числе и то, зачем Тео понадобилось читать дневники доктора Грайера и не он ли их украл.
– Значит, на кладбище Тринити? – уточнил сидящий на козлах Отто.
– Да.
– Возле церкви, на Уолл-стрит или на Сто пятьдесят пятой?
– На Сто пятьдесят пятой. Возле церкви уже давно никого не хоронят, – ответила Кора.
Она избегала смотреть на Тео, сейчас ей не хотелось встречаться с ним взглядом. Он тоже еще ни разу не заглянул Джейкобу в лицо. Кора была уверена, что скандал все равно неизбежен, она только не знала, когда и как это произойдет.
– Я куплю это тело, – вдруг заявил Тео, – за шестьдесят долларов. – Он хлопнул Кору по плечу, и от неожиданности она чуть не поперхнулась. – Только не говори, что ты не рад. Доктор Вуд уже заплатил мне за него. Неплохая сумма, разве не так? Он считает, что это интересный экспонат для университетского музея.
Они запрыгнули в повозку, и Тео без умолку болтал всю дорогу, не подавая вида, что они с Корой недавно поссорились.
– Ночь, скорее всего, будет безоблачная, – продолжал он. – Луна будет ярко светить. Но у меня припасены деньги для сторожей.
Сегодня днем у Коры не было времени сходить договориться с охраной и осмотреть кладбище. Она была уверена, что на нем не было домика мертвых, но там вполне могли быть другие препятствия. Угрюмо хмыкнув в ответ, Кора надеялась, что Тео наконец замолчит. Но ее надежды не оправдались.
– После кладбища опять пойдем есть устриц? – не замолкал он. – Только на этот раз давайте пить поменьше?
– Ах ты, слабак! – расхохотался Том. – С тобой даже не выпьешь как следует!
– А вот и нет. В прошлый раз мы с Джейкобом были пьяные вдребезги, правда, Джейкоб?
Кора ухмыльнулась. Его непринужденная болтовня немного подняла ей настроение.
– Да уж. Ты был в такой отключке, что даже не помнишь, как я ушел.
– Помню, – подмигнул ей Тео. – Просто виду не подаю.
Кора снова помрачнела. Может быть, он правда все помнит? И то, как они лежали в обнимку? Но Тео уже вовсю хохотал над шуткой Герцога. Они так весело и увлеченно общались, как будто были закадычными друзьями.
Пока фургон катился по Четвертой авеню, Отто молча грыз сухарь, а Том присоединился к разговору Герцога и Тео.
– Говорю тебе, я ей и цветы приносил, и цыплят, – жаловался Герцог, – а она все дуется.
– А ты веди себя как бы ноль внимания к ней, – посоветовал Том. – Бабам главное – чтобы ты деньги приносил. Или испеки ей пудинг. Моя, например, очень их любит.
Том всегда говорил о еде, о чем бы ни шел разговор: будь то о Боге («Я не хожу в церковь, потому что там не подают устриц») или о дурном запахе ног («Сейчас есть такие сыры, которые пахнут как немытые ноги, чесслово!»).
Все рассмеялись. Герцог легонько толкнул Тео локтем:
– Знаю, кто тебе нравится. Сестра Джейкоба. Я слышал, как ты про нее говорил.
– Ей все равно не до него, – вставила Кора, пытаясь сохранить дружеский тон.
– Понял? Ты заинтересуешь мисс Ли, только когда будешь лежать в гробу, – подытожил Герцог. – Я никогда не слышал, чтобы она в кого-нибудь влюблялась.
– Может быть, она ищет кого-нибудь побогаче. Выскочит замуж и бросит эту работу. Я удивляюсь, что она до сих пор ни за кого не вышла, – сказал Тео. – Работка-то ведь у нас не из приятных, хоть и денежная.
– Хватит трепаться о моей сестре! – Кора достала свой нож. Джейкоб всегда так делал, когда разговор принимал подобный оборот. Она вытерла его о рукав и снова спрятала в ножны.
– А не то ты нас – как там? – улыбнулся Тео. – «На кусочки разрежешь, шкуру сдерешь и сотрешь в мелкий порошок?»
– Хорошо сказал! – захохотал Отто.
Даже Кора не могла не улыбнуться.
Они проехали по Пятой авеню мимо Кротонского резервуара, похожего на египетский мавзолей. Мостовая закончилась, и началась земляная дорога. Миновав интернат для глухонемых, Девятнадцатый городской район и два принимающих резервуара, Отто пришпорил лошадей. Здесь городская суета исчезала, уступая место деревьям и небольшим фермам.
У Гамильтон-сквер они повернули на запад и, оставив позади костедробилку, снова поехали на север, мимо детского приюта и дома для умалишенных. Здесь, подальше от городского центра, были спрятаны все изгои общества. Городу они были не нужны, и он выплевывал их вместе с покойниками на периферию.
Кора украдкой поглядывала на Тео. Что если это он украл дневники доктора Грайера и спрятал их где-нибудь у себя в комнате? И вдруг он задумал убить ее, как только убедится в том, что она и есть та самая девушка? Что ж, если сегодня снова удастся напоить его, она могла бы порыться в его вещах в поисках дневников. А если это не он, а куратор? Тогда, чтобы их уничтожить, одной бутылкой джина не обойтись.
Наконец они подъехали к кладбищу Тринити. Луна спряталась за облаками, и кладбище накрыла глубокая мгла. Оно было огромным, занимало целых два квартала и тянулось до самой железной дороги у берега реки.
– Как мы найдем могилу в такой темноте? – пожаловался Том. – Почему твоя сестра не могла заранее все разузнать? Слишком занята? Весь день своим ухажерам пощечины раздает?
– Сейчас здесь кто-то тоже пощечину схлопочет, – пригрозила Кора, убедившись, что Тео тоже услышал.
– Значит, так им и надо, – тихо сказал он. Кора бросила на него удивленный взгляд.
– Вон оно, это место! – вдруг сказал Отто. – Я вижу свежую могилу! – С высоты козел ему было видно лучше остальных.
Они подъехали ближе и, удостоверившись, что могилу никто не охраняет, взялись за работу. Здесь, так далеко от медфакультетов, охрана была ни к чему. Недавние захоронения было сложно заметить. Могильный камень еще не установили, на его изготовление требовалось время. Сменяя друг друга, они принялись раскапывать землю до тех пор, пока лопаты с глухим стуком не ударились о крышку гроба.
– А вот и ящичек, – довольно проговорил Отто.
С помощью лома они раскрыли гроб и обнаружили там тело женщины за сорок или даже за пятьдесят. На ней было темно-синее шелковое платье, изуродованная шея с огромной шишкой с левой стороны была забинтована и укутана в несколько слоев муслина. Но они никак не ожидали увидеть ее в такой странной позе.