Шарлотта просияла, но тут же с сочувствием на меня посмотрела.
– Получится! Скоро получится!
Я вздохнула. Уже даже склизкая влажная земля не вызывала ровным счетом никаких эмоций.
«Пепел! Ну же, становись пеплом!»
– Страж Даркблум, вы неправильно себя настраиваете.
Черт, да он мысли, что ли, читает?!
– Вы пытаетесь превратить землю в пепел, я вижу это по вашему напряженному лицу. Мы не в Хогвартсе, мы не умеем превращать одни предметы в другие, а я не обернусь кошкой, даже если пожелаю. Ищите в себе энергию! Направляйте ее в землю! Магия сама испепелит любую встреченную на своем пути материю, лишь направьте ее!
Легко говорить! На лекциях Тордек упоминал, что магия – это в том числе эмоции. А с ними у меня проблемы: обозначаю направление раньше, чем успеваю подумать.
Наконец Тордек нашел себе новую жертву: несуразного паренька, каким-то непостижимым образом извалявшегося в грязи, и я выдохнула.
– Как будто сбылся кошмар. Я снова в школе, только все вокруг какое-то нереальное, как отражение в кривом зеркале. И от меня требуют выполнить какое-то бредовое задание, а я даже не понимаю, в чем оно заключается. Странно, что я при этом не голая.
– Брось, наставник с тобой позанимается. Магистр Тордек за тебя попросит, я уверена.
– То есть мало того, что я худшая в группе, так мне еще и дополнительные занятия с Самаэлем светят? По-моему, я уже в аду, а вы все притворяетесь, чтобы меня помучить.
– Почему тебе так не нравится Самаэль? Я думала, будет круто…
Шарлотта вдруг осеклась.
– Что?
– Нет, ничего, я…
Меня не проведешь! Жареное я чувствую за версту, а здесь им не просто пахло, здесь уже полдома сгорело!
– Говори! – потребовала я.
– Просто подумала, что было бы здорово, если бы ты встречалась с Самаэлем, а я с его братом.
С Даром! Боги, скажи, что ты встречаешься с Даром!
– Прости, я забыла, что Дэваль тебе тоже не нравится. Но вообще, Аида, тебе никто не нравится! Может, дело не в них, а в тебе?!
Шарлотта отчаянно покраснела, распереживалась и задергалась. А потом посмотрела куда-то поверх моей головы и округлила глаза.
– Что вы сделали? – слегка удивленно поинтересовался магистр Тордек.
Я опустила взгляд.
Из пепла (ура, наконец-то земля им стала!) медленно, но уверенно пробивался крошечный зеленый росток.
Я огляделась. Картина была примерно одна и та же: народ пялился в свои котлы, где из противного серого пепла к тусклому свету тянулось нечто похожее на лимон. Такой рос у меня как-то в детстве. Папа принес небольшой стакан с гаражной распродажи. Если верить инструкции, надо было положить семечки в грунт, полить и накрыть пленкой. У меня тогда даже что-то выросло, и выглядело оно точно так же.
– Так не должно быть? – спросила я. – Вы же сказали, в пепле ничего расти не может.
– Не может… – словно эхом откликнулся Тордек. – Как давно я такого не видел…
Он вздрогнул и тряхнул головой, сбрасывая наваждение.
– Что ж, порой магия принимает причудливые формы. Иногда вот такие. Давайте уберем котлы, протрем столы и запишем домашнее задание. Будем считать, сегодня справились все.
При этом магистр одарил меня внимательным долгим взглядом.
Шарлотта встречается с Дэвалем! Моя подруга – ладно, хотя бы приятельница – встречается с моим врагом!
– Когда ты успела?!
– После прорыва… когда та темная душа вошла в бар. Дэваль собрался спуститься к Пределу, я попросила меня проводить. Мы провели пару вечеров вместе. Ты к нему несправедлива.
– Я?! Да я за вас рада! Честно! Хочешь, пришлю ему котел с растущим лимоном?
Шарлотта закатила глаза.
– Вот поэтому я и мучилась несколько дней, не зная, как тебе сказать.
– Слушай, Дэваль – самовлюбленный идиот. И он непременно сделает тебе больно. Я на таких насмотрелась. Они не способны любить, только играют в любовь. Когда им весело, интересно или выгодно.
– Спасибо за мастер-класс, – саркастически отозвалась Шарлотта. – Как-нибудь разберусь.
Разве мог день, начавшийся вот так, закончиться хорошо?
Но я верила и надеялась. Забыв о том, как приглашение на маскарад меня встревожило, тщательно готовилась. Даже холодный общий душ (вот это определенно испытание, призванное воспитать в нас смирение) не испортил предвкушения. Я понятия не имела, что за маскарад готовится, но даже перспектива увидеть особняк Вельзевула казалась захватывающей.
Платье село как влитое. Кем бы ни была его хозяйка, у нее был мой размер. Разве что, возможно, была чуть повыше – подол волочился по земле. Но туфли на каблуке исправили ситуацию.
Я расчесала волосы и оставила их распущенными. Надела кружевную маску. Покрутилась перед зеркалом в крошечной каморке, улыбнулась себе, подбадривая, и в назначенный час, сжимая приглашение, вышла на улицу.
Точных адресов в Мортруме не было, местные ориентировались, судя по всему, интуитивно, я обычно приставала с вопросами. Но особняк Вельзевула был на карте, что дал Самаэль, так что я без труда нашла дорогу. И чем ближе подходила, тем чаще встречала других обитателей мира мертвых, спешащих на маскарад. В основном, конечно, ходили парочками. Но встретились и одинокие гости, так что я как минимум рассчитывала с кем-нибудь потанцевать. Отвлечься от Самаэля, Селин, Дэваля и Шарлотты.
Черт, Шарлотта. Зачем она связалась с этим больным снобом? У Дэваля не все дома, и это видно. Может, я слишком самонадеянна, но готова поспорить – он встречается с ней только потому, что она моя подруга. И непременно использует Шарлотту, чтобы еще раз надо мной поиздеваться.
Селин… Селин тоже не выходит из головы. Она меня как будто боится. Не знай я того, что она меня убила, сказала бы – ревнует. Так бывает, когда рядом с мужьями появляются юные практикантки, помощницы и воспитанницы. Но только ли в ревности дело?
К Дэвалю вопросов никаких, он просто скотина.
А вот к магистру Тордеку… Что все-таки сегодня было? Почему из пепла, в который слили магию, проклюнулись ростки? Почему-то, хоть магистр и постарался выглядеть бесстрастным (а с его инопланетной внешностью вообще подчас неясно, в ярости он или доволен твоими успехами), мне показалось, он не ожидал такого. У кого бы выяснить, насколько вообще нормально произошедшее? И нельзя ли забрать один лимон домой. Мне бы не помешало что-то зеленое в унылой каморке.
А дома сейчас Хэллоуин. Интересно, мачеха вырезала хоть одну тыкву? Вряд ли, она ненавидела этот праздник. При виде разодетой в жуткие костюмы толпы ее буквально начинало трясти.
– Чего ты так боишься? – смеялся отец.
– Под этими масками может скрываться кто угодно. В обычной жизни, увидев чувака с окровавленным мешком на голове, мы бежим сломя голову. А сегодня почему-то даем ему конфет. Знаешь, почему в полиции ненавидят Хэллоуин? Потому что люди в этот день бездумно открывают двери!
– Бойся не тех, кто носит маски сегодня, Хелен, – улыбался отец. – А тех, кто не снимает их никогда.
Я обожала Хэллоуин. Наряжалась каждый год, пока папа был жив, и он водил меня вместе с другими детьми по району, собирая конфеты. Как-то раз я так неслась к нему от очередного дома, что споткнулась и рассыпала все, что таким трудом собирала весь вечер. Целый котелок конфет оказался в луже. И тогда папа купил мне самое большое мороженое и отвез в парк, где мы до ночи смотрели «Коралину в стране кошмаров». Темный лес вокруг пугал и завораживал, но рядом с папой было совсем не страшно. Я чувствовала себя ужасно взрослой.
– Как же мне тебя не хватает, – вздохнула я.
На миг остановилась, всматриваясь в темные воды Стикса.
Была и другая традиция. Канун Дня Всех Святых – ночь, когда мертвые могут навестить своих близких на Земле. Изголодавшиеся по родным, духи жадно слушают обо всем, что случилось за время их отсутствия. Я приходила к могиле папы и говорила. Обо всякой ерунде: как дела в школе, какие планы на выпускной, как достала мачеха. Могла говорить всю ночь напролет и верила, даже чувствовала чье-то незримое присутствие. Как тогда, в парке. Было хорошо и спокойно.
Может, папа и вправду точно так же, как я сейчас, смотрел в воды Стикса, думая о тех, кто остался на Земле.
Ну а мне не о ком думать.
Усилием воли я заставила себя стряхнуть оцепенение и возобновила путь. Стрелки часов на башне Министерства мертвых стремительно приближались ко времени начала маскарада. Я не хотела опоздать.
Особняк Вельзевула меня поразил. В первую очередь тем, что был единственным зданием Мортрума, стоящим отдельно. От него к городу-замку не вели переходы, лестницы и коридоры. В особняк Повелителя мертвых можно было попасть лишь через массивные кованые ворота, гостеприимно распахнутые для участников маскарада – они стекались отовсюду.
Как я и предполагала, традиционными цветами праздника стали всевозможные темные оттенки: черный, синий, фиолетовый, бордовый. Девушки выбирали роскошные платья самых разных стилей и эпох – наверняка в память о былой жизни на Земле. Мужчины одевались сдержаннее и небрежнее, отдавая право блистать спутницам.
Вдоль аллеи, что вела ко входу в особняк, стояли уже знакомые горгульи. Одной из них потребовалось отдать приглашение, и спустя минуту, что та его изучала (я успела было подумать, что сейчас меня развернут восвояси), я очутилась внутри.
В огромном холле была целая тьма народу! Стоял жуткий гвалт. Из распахнутых дверей зала лился мягкий золотистый свет.
Правила соблюдали строго: я не увидела ни единого лица без маски. Даже слуг можно было безошибочно узнать в толпе по темным плащам и черным, слегка напоминающим чумного доктора маскам. Они разносили подносы с вином и закусками, а еще следили за порядком и при мне пару раз делали замечание тем, кто пытался открыть лицо. Интересненько.
Собственно, зачем я здесь?
Развеяться, потусоваться в высшем обществе иных и мертвых – безусловно. Но для этого можно попросить Харриета отвести меня в бар или еще в какое место. Хотя Маскарад Мертвых звучит куда круче, чем «надраться в баре и потом вспомнить, почему алкоголь – яд».