Я выступал так, как обычно делаю это в классе, только теперь старался привлечь внимание беспокойных взрослых. Меня обуревало волнение и ощущение необходимости изменить жизнь при помощи силы растений.
Аудитория отвечала на мои эмоции и всплески энергии точно как ученики. Они подавались вперед и прислушивались. Они смеялись и аплодировали моим шуткам. («Когда мне нужно, чтобы ученики меня слушали, я говорю: тихо – растения занимаются сексом».)
Спустя всего несколько минут я оказался на волне успеха. Но меня очень волновало жесткое ограничение времени. Когда аудитория прерывала меня аплодисментами, я просил их успокоиться. Часы тикали неумолимо – у меня осталось только шесть минут! Только потом я узнал, что был первым в истории программы TEDxManhattan докладчиком, сорвавшим настоящую овацию.
Диана, одетая в черный костюм и черные кожаные сапоги, наблюдала из-за кулис за моим безумием на сцене. Она знала, как важна моя миссия, но очень волновалась за мое здоровье. Она настояла, чтобы мне поставили стул, чтобы ограничить мою энергию, но я прыгал вокруг. Я был слишком возбужден, чтобы сидеть. Она еще не знала, что я задыхался в буквальном смысле слова. Когда я взмахивал руками, казалось, что я просто выплескиваю эмоции, но на самом деле я пытался протолкнуть в легкие немного воздуха. Она также беспокоилась, что я никогда не доберусь до главного, по ее мнению, материала.
«Не забудьте упомянуть о цифрах, – наставляла она меня до последнего момента перед выступлением. – Именно цифры помогут людям понять, сколько хорошего происходит с детьми, которые заботятся о растениях. Это простой пример, но его влияние огромно».
Когда я наконец добрался до цифр, аудитория снова разразилась овациями – второй раз! За 14 минут я показал 375 слайдов. Мое выступление стало известно как «Рассказ Стивена Ритца на одном дыхании». Диана была права: «Конечно, все это о растениях и лучшем питании, – говорила она, – но еще и о том, как у тебя появляется шанс». Мой рассказ о социальной справедливости, подкрепленный достоверными фактами, вызвал восторг у аудитории и сумасшедший отклик в социальных сетях.
Я еще не закончил говорить, а Зеленая Машина из Бронкса уже появилась в Твиттере. Я был настолько далек от этого, что удивлялся самому названию и не мог войти в Твиттер со своего мобильного телефона. Я не знал, что это означает целое движение. Спасибо за выступление – слышал я со всех уголков страны. Как это здорово – вести разговор с людьми по всему миру. Мои ученики сделали страницу Машины на Фейсбуке, и я, в конце концов, завел аккаунт на Твиттере.
Пока Диана не прислала мне отредактированную запись, я не понимал, что TED.com представляет собой эксклюзивную платформу, где показывают очень немногие избранные видеозаписи из сотен, сделанных на мероприятиях, подобных TEDxManhattan. «Вы должны это увидеть!» – убеждала Диана продюсеров, вызывая еще больше интереса.
Когда запись моего выступления опубликовали на главном сайте TED, возникла новая сцена для коллизий, коммуникаций и корпоративного обучения. Количество просмотров стремительно росло, и этот ролик занял первые строчки среди всех, посвященных образованию. Мне на электронную почту начали поступать приглашения выступить. Это открывало новые возможности для Зеленой Машины из Бронкса, а также привлекало к нам новых союзников. Записи TED распространились молниеносно, и тогда начали открываться двери, куда я всегда был готов войти, если это означало новый масштаб для нашей работы. На сегодняшний день те 14 минут – «Рассказ Стивена Ритца на одном дыхании» – получили более миллиона просмотров, и эта цифра продолжает расти.
Глава 11Зеленая Машина из Бронкса – полный газ!
Весна 2012 года. С тех пор как моя первая группа Зеленых Подростков из школы Уолтон выиграла премию «Золотой Нарцисс» и заслужила званый ужин, я собирался создать официальную организацию. В тот вечер несколько человек в зале спрашивали, могут ли они пожертвовать средства на нашу некоммерческую программу. Но у нас ее не было. Довольно долго я не понимал, что это значит – некоммерческая организация. У меня не было времени думать о налоговой политике или уставе. Мы были слишком заняты то одним проектом, то другим. Не статус благотворительной организации был нашим ноу-хау, а страсть, цель и надежда.
Теперь Зеленая Машина из Бронкса набирала обороты, но я продолжал надеяться на свою верную стратегию «я знаю одного парня» для сбора средств и выполнения работ. Бизнес-план? Без понятия. Персонал? Не существует. Мои жена и дочь тратили так много свободного времени на наши проекты, что мы называли себя Команда Ритцев.
Когда наша деятельность выплеснулась далеко за пределы класса, я понял, что нам нужна официальная организация, чтобы обрести размах. Некоммерческий статус позволил бы партнерам и спонсорам поддерживать нашу работу и сделал бы нас независимыми от ограниченных школьных ресурсов или от моего собственного кармана. Взявшись за бумаги, необходимые для создания некоммерческой организации, я засмеялся. Какая ирония: парень, который сидел без гроша всю жизнь, теперь начинает неприбыльное дело!
В начале 2012 года я все еще преподавал в школе «Открытие», и наши трения с директором продолжались. Но я уже предвкушал освобождение. Я чувствовал, что грядет нечто более серьезное, хотя еще не решил для себя вопрос, как лучше распространять проект. Неожиданная популярность моего выступления на TED привлекла ко мне внимание прессы. В наш кампус зачастили съемочные группы, еще больше раздражавшие директора, который уже давно косо на нас смотрел. Мои ученики тоже чувствовали себя достойными поздравлений. В понедельник после TED я был встречен как национальный герой. Из каждого класса раздавались приветствия. Ученики разобрались, как смотреть лайвстрим этого события. Мы участвовали в серьезном мероприятии. Редкий случай, когда из Бронкса пришли хорошие новости.
Постепенно мы создавали наш бренд, учились использовать Твиттер и Фейсбук. Мы надевали майки и кепки с логотипом Зеленой Машины из Бронкса каждый раз, когда имели дело с прессой и даже когда выступали на популярном кулинарном канале. Я добавил к своему образу галстук-бабочку, а потом – зеленые замшевые туфли. Когда меня пригласили с докладом на конференцию зеленых школ в Висконсин, я нашел «сырную шляпу» в сувенирном магазине аэропорта и понял, что должен купить ее. Мои ученики уже прозвали меня Большой Сыр. Эта шутовская шляпа стала моим логотипом.
Какая ирония: парень, который сидел без гроша всю жизнь, теперь начинает неприбыльное дело!
Мой давний наставник Стэн Цукер, увидев мою фотографию в этом образе, рассмеялся: «Ты как мультяшный герой! Но это здорово. Когда люди тебя видят таким, у них возникают добрые ассоциации».
В том же месяце я ушел из школы «Открытие». Я боялся, что иначе меня вынесут вперед ногами. В любом случае мы получили некоммерческий статус и были свободны от налогов. Все части пазла встали на место. Зеленая Машина из Бронкса готовилась набирать обороты. Я предпочитал называть ее влиятельной целевой организацией со статусом 501 (c) 3. (Разве это не лучше звучит, чем некоммерческая?) Честно говоря, мне не хотелось, чтобы название начиналось с отрицательной частицы. Мы были позитивными во всех смыслах – мы МОГЛИ! Мы могли все вместе – американцы, доминиканцы, мексиканцы, афроамериканцы! Зачем нам «не» в названии? Я планировал вести дела организации и параллельно работать учителем.
Нежданно-негаданно я получил приглашение выступить от Джоэла Макауэра. Как я вскоре выяснил, это был парень с хорошими связями в сфере социально-экономического развития. Редактор журнала «Зеленый Шум» и весьма плодовитый писатель, Макауэр также организовывал некоммерческие мероприятия «Зеленый Шум» и «Грань», на которые он приглашал лидеров из области зеленой экономики, инвесторов и членов движения корпоративной социальной ответственности. Не совсем привычная аудитория для учителя, который выращивает еду вместе с учениками из самых бедных слоев общества.
Когда Макауэр подбирал участников для трехдневной конференции, то постарался включить в нее самые разные голоса – известные и неизвестные.
О моей экзотической деятельности он узнал из социальных сетей. «Я собираюсь дать аудитории то, что она хочет услышать, и то, что она тоже хочет услышать, но еще не знает об этом», – объяснял он. Ясно, что я попадал в последнюю категорию.
Макауэр знал, что, приглашая меня, сам получает шанс. Я отличался от людей, которые займут места в зале. На мероприятие, которое происходило в помпезном отеле «Таймс-сквер», я явился в своем обычном галстуке-бабочке и сырной шляпе. Мне выделили 10 минут на доклад, и я решил, что обернусь быстро: одна нога здесь, другая – там. Со мной пришла Микаэла, которую я оставил в холле делать уроки по математике и отправился в зал заседаний.
От одного взгляда на переполненный зал у меня ум зашел за разум. Что, черт возьми, я делаю в одном зале с этими власть имущими? Я вышел из своей зоны комфорта. Если на TEDxManhattan я попал в теплое, доброжелательное общество, то здесь словно нырнул в холодные и неприветливые корпоративные воды.
Шана Рапопорт, одна из сотрудниц Макауэра, на вид едва ли старше моей дочери, заметила мои мучения и пришла на помощь. «Я так рада, что вы пришли к нам, – сказала она. – Ваша работа очень важна». А потом эта симпатичная, технически грамотная девушка двадцати с небольшим лет сделала потрясающую вещь. Она подошла и обняла меня. Она показала мне, что считает меня полноправным участником. Именно так я поступал со своими учениками каждый день. В этом сила взаимоотношений. Шана посмотрела мне в глаза и сказала: «Вы отлично справитесь». Я перевел дух – и поверил ей.
Мы были позитивными во всех смыслах – мы МОГЛИ! Мы могли все вместе – американцы, доминиканцы, мексиканцы, афроамериканцы!
Макауэр чувствовал себя как дома в этой обстановке. Среди дорогих костюмов он излучал уверенность в своем повседневно-деловом вельветовом пиджаке. На ногах у него были мокасины.