– А я-то думаю: кто здесь шумит. – Валентин рассматривал их, словно прикидывая, что от них можно отрезать. – Чего орёте?
– Ничего. – Лена вздохнула. – Пубертатный период у твоего племяша. Как Рона?
– Как и положено. Состояние стабильное. – Валентин посмотрел на племянника: – Как ты, Тимыч? Ничего не болит?
– Нет. – Парень вытянул шею, демонстрирую её целостность. – Я даже не знаю, как это произошло. Вот только я сидел, а тут – бац! – он метнулся ко мне, я даже испугаться толком не успел. Дядь Валь, я к маме пойду.
– Иди. – Валентин кивает. – Бахилы надень и возьми у сестёр халат, я распорядился, чтоб тебя к ней провели. Но она спит, Тим.
– Ничего, я просто посижу.
Проводив его взглядом, Валентин повернулся к Лене:
– Ну, что?..
Лена знала его столько же лет, сколько знала Ровену. Она завидовала, что у подруги есть такой большой умный брат. И все эти годы, несмотря на то что Рона с кузеном пребывали в состоянии тлеющего конфликта, Лена относилась к Валентину по-прежнему – тепло и дружески, с известной долей восхищения. Он принимал это, если вообще замечал. Но своим невозмутимым видом и спокойной уверенностью в собственной непреложной правоте он всегда вселял уверенность во всех, кто был рядом, кто обращался к нему за помощью и советом. Как говорила иногда Лариса, Валентин очень практичен, когда речь идёт о других людях.
И сейчас он стоит перед ней с видом провинившегося школьника, и это так не похоже на него, так необычно и нехарактерно для него, что она не знает, что сказать.
– Ничего, Валь. Тимка уснул, как только мы приехали домой, проспал всю ночь, утром подъел все оладьи. Я всех утром накормила и выпроводила, сын твой съел большую тарелку каши и даже не сопротивлялся. Кстати, вот… – Лена протянула ему пакет, в котором оказалось два судка. – Картошка с отбивными и салат, утром готовила, отбивные приятель твой жарил. Поешь, ведь не ел же до сих пор, небось завозился с работой и забыл, знаю я тебя.
– Спасибо…
Он взял пакет и виновато посмотрел на неё.
– Валь, ну что ещё?
– Ничего. – Он вздохнул. – Из-за моей оплошности вчера чуть не погибли Тимофей и Рона. Ведь я предполагал, что его реакция может оказаться бурной. И если бы не ушёл, если бы Павел, проснувшись, увидел меня, а не Тимку, он бы меня узнал и успокоился сразу, а так…
– А так ты избавил Рону от болезни, которая могла её убить. – Лена сердито фыркнула. – Что показала гистология?
– А вот что я предполагал, то и показала. – Валентин вздохнул. – Утром сделали МРТ, полностью. За исключением кисты на левом яичнике, которую я прооперирую сегодня лапароскопией, больше никаких отклонений. Уж такой спец её смотрел, я верю ему как себе.
– Ну, вот видишь. – Лена толкнула его в бок. – Хватит упиваться чувством вины. Что случилось, то случилось. Валь, ну так карта легла, что ж теперь.
– Так-то оно так…
Из двери вышел Тимка, и они умолкли.
– Дядь Валь, а когда мама проснётся?
– Завтра, Тимыч. – Валентин потрепал племянника по голове. – Сегодня ещё рано, пусть организм немного соберётся с силами.
– Там кровь на повязке…
– Ну, это уж как водится. – Валентин заглянул в пакет. – Пахнет отлично, пойду, пожалуй, и поем. Спасибо, что принесли еды. Идите, не надо здесь торчать, раньше чем завтра я её из сна не выведу, ей и так тяжело придётся.
– Она хоть приходила в себя? – Лена старалась не смотреть на расстроенного Тимку. – Или всё время спит?
– Утром даже говорила со мной, хоть и недолго. Я же сказал, трудно ей пока. – Валентин вздохнул: – Ну, что я могу поделать. Тяжёлая травма, тяжёлая операция, по-другому не будет. Ничего, через пару дней ей станет легче, вот увидите, а пока надо набраться терпения и надеяться на лучшее.
Кивнув им, он ушёл в отделение, а Лена с Тимкой направились к лестнице.
– Бахилы-то сними. – Лена кивнула на его ноги. – Идём, отвезу тебя домой.
– А ты? К тому адвокату, да?
– Ага, съезжу. Что он скажет, интересно?
– Я с тобой, можно?
– Мы это уже обсуждали. – Лена подтолкнула Тимку к машине. – Не стоит тебе впутываться в это дело, и не надо, чтобы тебя там видели.
– Кто?!
– Откуда я знаю кто! – Лена завела машину и вырулила со стоянки. – Мало ли кто ещё знает, что Варвара удумала сделать. Может, сам этот адвокат нашёл тех, кто этим занимается, да мало ли что может быть. Опасно в это соваться.
– А тебе не опасно?
– И мне опасно, да только я взрослая сознательная тётка, а ты мелочь пузатая. – Лена притормозила у светофора и, выудив из кармана телефон, набрала номер помощницы: – Тамара, вчерашний посетитель оставил визитку?
– Да. Елена Юрьевна, тут макеты пришли, и я…
– Брось мне их на мыло вместе с адресом и телефоном с визитки. – Лена раздражённо хлопнула по рулю. – Вот чёрт, пробка!
– Что?
– Ничего. Просто сбрось всё мне на электронный адрес. Только прямо сейчас.
– Уже отправляю, ловите.
Поток машин двинулся, Лена бросила телефон Тимке:
– Открой почту и прочитай мне адрес.
Тот вывел почту на экран и прочитал:
– Улица Панфиловцев, четырнадцать. – Удивлённо взглянул на Лену. – Это отсюда недалеко совсем, через три… нет, четыре светофора, но с проспекта поворачивать нельзя, поверни на площади Маяковского и проедешь по улице Правды… о, там направо тоже нельзя… тогда поворачивай здесь, и от крытого рынка…
– Заткнись. – Лена забрала у Тимки телефон и спрятала в карман. – Я живу в этом городе на четырнадцать лет дольше, чем ты.
– На пятнадцать.
– Нет, на четырнадцать. Неважно. – Лена выполнила поворот, пристроившись в хвост серой «Мазде». – Я ориентируюсь в городе. Когда мы с твоей матерью были маленькими, она придумала интересную фишку: где бы мы ни оказывались, начинали запоминать названия улиц и порядок расположения домов. Навигаторов тогда не было, и мы создавали собственные, у себя в голове. До сих пор у меня осталась привычка, она не раз и не два оказалась мне полезной. Советую обзавестись аналогичной. Вот, приехали.
Она припарковалась чуть ниже по улице и вышла из машины.
– Сиди здесь.
– Чёрта с два. – Тимка выбрался на улицу с таким видом, что Лена поняла: он будет спорить до хрипоты. – Я всё-таки мужчина.
– Ты весь в своего папашу. – Лена злорадно прищурилась. – Тот тоже спорил до усрачки по любому поводу, и неважно, прав или нет, ему был важен сам принцип – настоять на своём.
– Если это оскорбление, то мне по барабану. – Тимка хмыкнул. – Я этого лузера вообще привык считать просто донором спермы, так что не пытайся меня троллить, идём, послушаем, что скажет адвокат.
Сокрушённо вздохнув и всем своим видом давая понять, как она относится к наглым соплякам, решившим отметить свой переходный возраст плясками на её костях, Лена щёлкнула брелоком сигнализации и направилась к двери с вывеской «АДВОКАТ». Помещение располагалось в цокольном этаже трёхэтажного кирпичного дома. К нему вели ступеньки, и Лена с Тимкой, поднявшись, оказались перед массивной дверью.
– Здесь закрыто. – Лена была рада, потому что она так и не придумала, как начать неприятный разговор.
– Может, и нет.
Тимка толкнул дверь и вошёл. Лена машинально вошла вслед за ним, а он уже миновал небольшой пустой вестибюль, бывший когда-то кухней, и заглянул в открытую дверь одного из кабинетов.
– Тёть Лен, здесь нет никого… ох ты…
Лена в два прыжка оказалась рядом, потому что голос у Тимки стал напуганным и растерянным.
На полу, скорчившись, лежала молодая девушка – видимо, помощница адвоката. Кровь под ней всё прибывала, и Лена поняла, что надо что-то делать.
– Звони Валентину, немедленно!
Она метнулась по коридору в поисках ванной за полотенцами. Толкнув дверь, в ужасе отскочила: в ванной, привязанный к сушилке, был распят её вчерашний знакомец Васильев. Кто-то изрядно потрудился над ним, и то, что он мёртв, не вызывало никаких сомнений.
Схватив полотенце, свисающее с крючка, Лена побежала туда, где Тимка безуспешно пытался помочь раненой, сорвав с себя рубашку и зажимая рану на её животе. Руки девушки закрывали рану на горле, и каким образом она оставалась жива, Лена не знала. Рассыпавшиеся бусины едва не стали причиной её падения – крупные искусственные жемчужины были повсюду. Они выглядывали из крови, отсвечивая перламутровыми боками, и выглядели живыми.
– Тёть Лен…
– Зажми ей рану. – Лена прижала полотенце к ране на горле девушки. – Валентину позвонил?
– Позвонил, он уже мчится… как же так?
– В ванной труп. – Лена вздохнула и прислушалась. – Ничего, милая, потерпи, сейчас Валька приедет, спасёт тебя, вот увидишь! Он всех спасает, и тебя спасёт, и будет осень, а потом зима, Новый год – потерпи, девочка, не уходи, слушай меня и не уходи!
Девушка смотрела на неё большими серыми глазами и судорожно цеплялась за её руку.
– Кто-то зашёл…
Тимка с опаской оглянулся, и Лена похолодела. Ведь это может быть убийца, вернувшийся проверить, хорошо ли он сделал свою работу. Она оглянулась в поисках хоть какого-то оружия, но на глаза не попалось ничего, что можно было бы использовать, и Лена кивнула Тимке – прячься, мол, но он упрямо помотал головой: нет, и не мечтай!
– Это было очень глупо.
Голос она помнила, но то, что этот человек оказался здесь, просто невозможно.
– Зайти сюда – ладно, полбеды, спишем на природную беспечность. Но остаться здесь, когда обнаружили такое…
В комнату вошёл Павел. За ним маячил высокий, очень грозного вида мужик, белёсый, коротко стриженный, в чёрных брюках и тёмной футболке. Ещё один безмозглый качок.
– В ванной труп, – тут же наябедничал Тимка. – Тёть Лена его нашла.
– Другие люди клады находят, а тётя Лена трупы. – Белёсый тип протиснулся в комнату и отстранил Тимку. – Я сам. Иди, руки вымой.
– В ванной же труп!
– Там кухонька есть сто пудов – поищи и вымой руки. – Он склонился над раненой. – Да, досталось тебе…