— Что, не нравится? А как, ты думаешь, мы держим вас, медиумов, в узде? Ах, мальчик, ты еще так молод и неопытен… Ну зачем тебя понесло в герои? Ты думал, что если тебе позволено было выучить несколько заклинаний и даже где-то применить их на практике, то ты уже стал равным нам? Только женщинам дано быть волшебницами! История никогда не знала мужчин-магов, кроме презренных полукровок!.. Вы скоро там, сестра?
Позади пленника, там, куда он не мог повернуть головы, чтобы посмотреть, все это время возились, чем-то позвякивали, шуршали и время от времени бормотали себе под нос неразборчивые заклинания.
— Готово, матушка, — отозвался другой голос.
Обойдя стол, к нему подошла другая волшебница. Поверх ее балахона был надет передник, заляпанный реактивами и пятнами застарелой крови. В руках она держала две «короны», сплетенные из тонких серебряных нитей.
— Что это? — поинтересовалась старшая наставница.
— Опытный образец, матушка. Я совсем недавно его сконструировала и еще не опробовала до конца. Понимаете, меня заставила задуматься о нем последняя война, — пустилась в объяснения ученая женщина. — Меня заинтересовало, почему мы все время терпели поражения, хотя должны были побеждать, ведь у темноволосых не было ни одной сильной волшебницы, только шаманы, которые годятся лишь для того, чтобы скакать с бубнами у костра и заклинать духов. Я много думала, делала кое-какие расчеты и даже поставила пару опытов и пришла к выводу, что все дело в медиумах. Вернее, в силе, которую они дают. Эта сила черпается естественным путем, и каждая новая порция меньше предыдущей, а паузы между ними, наоборот, все больше. Я решила придумать прибор, который позволял бы выкачивать из медиума нужное количество силы за минимальное время. Правда, у меня было не так много образцов для опыта, но… — Она замолкла и покосилась на пленника.
— Да, — кивнула ей старшая волшебница. — Ты можешь попробовать свое изобретение сейчас. Ну что, мальчишка? — Она снова посмотрела на юношу. — Хочешь послужить на благо науки?
Он шевельнул губами, но вопрос умер, не родившись. В самом деле, не все ли равно, что с ним будет, если он обречен?
— Ты правильно угадал. — Старшая наставница провела ладонью по его щеке. — Ты слишком опасен, чтобы оставлять тебя в живых. Твоя смерть должна стать уроком для всех, кто осмелится пойти против Ордена. Но сначала ты отдашь нам свою силу. Всю! До последней капли… А после того как вы опустошите его досуха, сестра, — она снова обратилась к ученой, — можете делать с ним все, что угодно. Приступайте!
Получив доступ, ученая несколько раз облизнула губы.
— Сначала, — севшим от волнения голосом произнесла она, — надо сделать предварительный тест. Определить потенциал… то есть количество Силы, на которую мы можем рассчитывать. Это делается очень просто… то есть должно делаться просто. Я еще не разработала ритуал, ведь в идеале оценка медиума должна происходить в полевых условиях, где нет ни времени, ни нужных приборов — просто на глазок! Вы меня понимаете?
— Понимаю. Но здесь мы можем обойтись без тестов, — отрезала старшая наставница. — Мне все равно, какое количество Силы в этом мальчишке. Главное — чтобы вы достали ее оттуда всю, до капли!
Когда Видящая склонилась над ним с «короной» в руках, юноша рванулся, пытаясь увернуться, но смог только помотать головой. Старшая наставница быстро пришла на помощь младшей коллеге, схватив его за уши, и ученая с силой водрузила «корону» ему на голову. Внутренняя часть слагавших ее «проволочек» была усеяна шипами, и эти шипы тут же впились в его лоб, виски и кожу головы, словно живые, пытаясь проникнуть как можно глубже и достать до мозга.
— Приступим! — Волшебница надела свою «корону» на лоб и сосредоточилась.
Короткая вспышка света. Резкая боль, словно от пощечины. «Нет!»
Он попытался высвободиться из хватки чужого разума, заскрипел зубами от боли, но безрезультатно. Новая вспышка на несколько долгих секунд погрузила его в темноту.
— Вы видите это, матушка? — раздался над ним благоговейный шепот. — Видите то, что вижу я?
— О да! — Теперь и в голосе старшей наставницы прорезались взволнованные нотки. — Это невозможно!
— На свете нет ничего невозможного! Но я впервые вижу такое… С ума сойти! Что это?
«Нет!»
Новая вспышка света — и два женских вскрика. Один — полный боли, а другой — ярости.
— Что это было? — Голос старшей волшебницы задрожал от ярости.
— Я не понимаю! — простонала младшая. — Он словно не пускает меня!
— Это невозможно! Он обездвижен! Лишен магии! Он не может сопротивляться!
— Но это так! Попробуйте сами, если не верите!
Ученая сорвала с головы «корону» и протянула ее старшей наставнице. Поперек ее лба шла красная полоса, кожа была усеяна капельками пота.
Схватив «корону», старшая наставница склонилась над неподвижно лежащим юношей. Глаза его были плотно закрыты, губы напряженно сжаты.
— Ты зря сопротивляешься, мальчик, — промолвила она. — Разве ты не помнишь закон? Медиум должен быть послушным, ибо…
Губы пленника чуть дрогнули, словно он собирался что-то сказать, но потом опять застыли.
— Маленький упрямец! — прошипела волшебница, надевая «корону» на голову. — Я тебя заставлю!
Новая вспышка боли. Сотни острых иголок впиваются в тело, жалят глаза, разрывают на части мозг, наполняют череп огнем. Он пытается сопротивляться, пытается уйти, увернуться, ускользнуть от этого жара.
«Держись!» — приходит откуда-то изнутри.
«Не могу!»
«Можешь!»
«Это… слишком больно! Я не выдержу!» «Выдержишь! Ты уже держишься! Ну! Еще немного! Еще!»
Хрустальный звон. Последний всплеск огня и боли. Последняя вспышка, за которой наступает темнота и тишина.
— Что это было?
Голос женщины дрожит от недоумения.
— Дайте-ка мне… О Покровители! Что он с ним сделал?
— А что такое?
— Посмотрите сами! Он… Он его уничтожил! Мой уникальный прибор! Мой опытный образец! Еще даже не доведенный до совершенства! Он загубил дело моей жизни!
Ученая в ярости швырнула «корону» на пол и поддала ее ногой, а потом подскочила к пленнику и ударила его кулаком в живот. Юноша невольно охнул и открыл глаза. Все опять словно расплывалось в какой-то дымке, и ему пришлось несколько раз сморгнуть, чтобы избавиться от влаги.
Над ним склонились два лица — одно в ярости, а на другом читалось что-то вроде интереса и уважения.
— Оставляю его вам, сестра. — Старшая наставница смерила юношу взглядом. — Делайте с ним все, что хотите. Но к концу ваших опытов он должен жить, чтобы мы могли показательно умертвить его в назидание остальным. Доложите, когда закончите!
С этими словами она направилась к дверям и вышла, провожаемая взглядами двух привратниц.
Ученая схватила его за подбородок, заставив юношу посмотреть на себя.
— Ты очень силен, — прошипела она, дрожа от ярости. — Но я доберусь до твоей Силы! Ты отдашь ее мне всю, до капли! И для тебя же будет лучше, если ты сделаешь это добровольно. Ты думаешь, ты какой-то особый? Уникальный? Знаешь, сколько вашего брата уже перебывало тут? Знаешь, сколько медиумов отдали свои жизни на благо науки? У меня очень большой опыт в том, что касается работы с таким неподатливым материалом. У меня есть способ заставить тебя быть сговорчивее. Смотри!
Она резко повернула его голову вправо.
Там находился алтарь Покровителей. На первый взгляд самый обычный алтарь, но что-то подсказывало пленнику, что на нем часто совершались кровавые жертвоприношения.
— Думаешь, это тебя ждет? — усмехнулась волшебница. — Нет. Скоро ты узнаешь, что есть вещи пострашнее жертвенного ножа. Боль. Страх: Отчаяние. Голод. Беспомощность… Кстати о беспомощности! Ты сейчас такой… мм…
Она провела ладонью по его лицу и шее, спускаясь на грудь и живот. Пленник следил за нею настороженным взглядом и напрягся, когда она добралась до завязок на его штанах.
— Мм… — Взгляд волшебницы затуманился. — А тут кое-что есть. Кое-что интересное… Ах, если бы ты знал, сколько вас тут перебывало! Вы все такие беспомощные, на этом столе… Такие милые.
Она нажала внизу на рычаг, и стол немного опустился — как раз настолько, чтобы волшебница ловко вскочила на него, оседлав бедра своего пленника. Юноша дернулся всем телом, пытаясь сбросить ее, но в пальцах волшебницы блеснула игла. Один укол — и тело застыло в почти полной неподвижности.
Одним движением волшебница сорвала с себя балахон вместе с передником и наклонилась над ним, запуская пальцы в его волосы и срывая с его головы вторую «корону». Он беззвучно вскрикнул, когда острые шипы резко выдернули из гнезд.
— Ах, что это? Кровь? — Ученая наклонилась совсем низко, прижимаясь к нему всем телом и проводя губами по его лбу и вискам. — Всего-навсего несколько маленьких капелек… Они нам не помешают. Ведь верно?
Пленник крепко зажмурился и стиснул зубы. Но на большее его не хватило, и ему осталось лишь бессильно скрипеть зубами.
Наконец волшебница выпустила свою жертву и дрожащими руками натянула балахон.
— Вот и все, — промурлыкала она. — Я оставляю тебя одного. Ты останешься тут. Мне, конечно, будет жаль моих приборов, но, в конце концов, это вещи. Им все равно, если про них забудут на месяц-другой. А вот ты… Интересно, сколько времени ты выдержишь в одиночестве, потому что никто сюда не войдет. Никогда! Прощай, мальчик! Впрочем, нет. До свидания. Я еще вернусь. Потом, попозже. Когда ты станешь… поспокойнее.
Юноша открыл глаза. Только для того, чтобы увидеть, как тает, сливаясь со стеной, закрывшаяся за волшебницей и ее послушницами дверь.
Глава 9
Он был замурован! Не в силах применить магию, беспомощный в своем ошейнике, молодой маг тем не менее прекрасно все понимал. Дверь исчезла, скрытая под слоем охранных и защитных заклинаний. Ее как бы нет — и никто сюда не войдет, кроме той волшебницы, которая наложила на нее эти заклятия. Никто даже не подумает, что здесь есть дверь. И, конечно, никто даже не догадается, что за этой дверью замуровано живое существо.