Подвал был будто скопирован с дома и разделялся на те же самые три комнаты. Только вот здесь не было окон, а роль заглядывающего в них солнца выполняли странные плоские пластины, которыми сплошь и рядом были обшиты все стены и потолок. Под пластинами угадывался гладко вышлифованный, или же оплавленный, но сплошь монолитный камень. В гостинной стоял, внушительного вида, магический алтарь. В сенях угадывалась оружейная. В ней странным образом сочеталось, висящее на стенах холодное и плазменное оружие, всякий разный огнестрел и лазеры соседствовали с внушительных размеров арбалетом. Даже увесистая пачка ниндзютских звездочек валялась здесь неподалеку, сваленная стопочкой в неизвестно как здесь оказавшейся двухлитровой банке от Нетскейпа. Было и еще достаточно большое количество более мелких предметов, назначение которых мне было покамест неизвестно. Кто-то похоже готовился к войне, но почему-то давным давно забросил эту неблагодарную затею. Или кого-то ждал в гости. И запасался весьма и весьма оригинальными предметами гостеприимства...
В "моей спальной" стоял увесистого вида дубовый стол на львиноподобных ножках, на котором была навалена куча всяких свитков и прочих бумаг. Рядом стоял не менее увесистых размеров платяной шкафчик, набитый одеждами разных людей и разных эпох. Некоторые выглядели достаточно узнаваемо, остальные - аляповато и неказисто. Часть свитков была перевязана красными и синими ленточками и скреплена сургучными печатями. Сургуч и печать валялись здесь же, неподалеку. Лампа на столе была включена. И горела до сих пор. Ощущение было таким, как будто хозяин всего этого отлучился отсюда на минуту по какой-то недолгой нужде и оставил все, как и было, в надежде вернуться и продолжить свои занятия незамедлительно. Однако густой слой пыли на всем, что лежало на столе и в оружейной говорил о том, что отлучиться ему (или ей) отседова угораздило слишком уж давно. И, похоже, так и не суждено было снова сюда вернуться. Напротив двери, строго за алтарем, угадывалась какая-то странная, почти квадратная дверь. Или экран. Или просто матово-стального цвета пластина, как будто встроенная в скалу. Справа от пластины, на высоте человеческого роста угадывался кодовый замок. На черной эбонитовой пластине торчало штук двадцать "звездочек" - переключателей, выставляющих какие-то цифры... Странно знакомым образом сгрупированные цифры. Пять-две-две, разделенные точками, затем две-две-две, разделенные двоеточиями, а затем шесть раз по три, разделенные косыми черточками. Сверху торчал маленький экранчик, показывающий, реальные, между прочим, дату и время, а снизу - три кнопки и четыре выключателя, накинутые красными пластмассовыми колпачками. И мощненький такой рубильник сбоку от всего этого безобразия.
Во всех мирах и всех вселенных есть только одна железяка, которой для работы требуются полные семимерные виртуальные координаты! Это же второй шанс... Если эта штука конечно работает...
Передо мной стоял, вмонтированный в местную стену, настоящий джампер. Машина времени, не единожды воспетая и поруганная не одним писателем-фантастом, не сравнится с тем, что висит на этой стенке. Эта штука позволяет практически мгновенно перемещать все, что только может пролезть в площадь трансмиттера в любую точку не только времени и пространства, но и в любую вероятность любого из существующих миров. Перемещать физически. Не тратя на то, зачем мне приходится перемещаться по гиперу столь долго и невыносимо, даже долей секунды... и перенося не только мысли, знания и воспоминания, но и любые предметы.
Серая пластина была размером где-то два-на-два, что означало, что это все-таки был джампер грузовой. Но что столь специфическое оборудование делает в периоде эвилизации легендарной эпохи? Непонятно. Хотя теперь начинают вставать на свое законное место все те анахронизмы, которые мне тут не раз пришлось повстречать.
Поднатужившись я щелкнула рубильник вверх. В скале что-то натужно загудело, а в глазах слегка зарябило от обилия хаотично перемаргивающей над панелью управления матрицы из кучи светодиодов. Затем на ней зажглась зеленым цветом знакомая мне надпись, состоящая из двух строчек с цифрами, а под ней - панель готовности. Так. Теперь очередь выключателей... альфа... бета... гамма... и сигма. Вроде все. Экран стал будто бы прозрачным стеклом, за которым виднелся... очень даже близкий вид на замок. Правда тогда еще пустовавший и бывший совершенно безжизненным. Но уже существующим.
Прописав на всякий случай в свободную ячейку памяти существующие координаты я набрала там еще помнящуюся мне по Омеге цифру. На экране был безжизненный ландшафт. Затем из-за ближайшей сопочки выглянула небольшенькая такая голова, и, таща за собой тело, размером где-то с саму сопочку, направилась прямо на меня.
Что-то здесь не так...
Я идиот! Чтобы попасть в свой мир мне же нужно набирать не так. Время... с минусом... и отнимается от существующего. Пространства... отнимаются от трехсот шестидесяти... и еще домножаются на какую-то мерзость вроде синусов и косинусов каких-то углов. Ни те ни другие я считать в уме не умею, поэтому поступим проще. Ставим время... ставим координаты... и начинаем его потихоньку плавно крутить.
Где-то часа через полтора я наконец-то, немалыми усилиями вогнала картинку в координаты, хотя бы примерно соответствующие моему собственному миру, городу и улице, на которой в МОЕМ мире находится МОЯ ЖЕ двухкомнатная благоустроенная нора. Загнав, наконец, неимоверными усилиями картинку на экране в область эркера собственной же комнаты, я увидела свое собственное тело, сидящее за перегораживающим эркер столом и, изрядно мучающего клавиатуру бедной несчастной Ямахи набором какого-то не видимого мне, смотрящему со стороны окна, текста.
Я открыла колпачок на красной кнопке. И нажал. Transmit.
Панель уже была не стеклом. Она уже была больше похожа на почему-то налитую вертикально в стену очень прозрачную воду. В нее можно было окунуть руку и рука свободно проходила внутрь... не встречая практически никакого сопротивления. Воспользовавшись занятостью своего двойника продумыванием и написанием чего-то ему столь интересного, я взяла у него со стола знакомое воронье перо... но спохватившись поставил обратно. Я заглянула внутрь. На стене, за монитором висел календарь 2001 года.
Я не помнила случая, чтобы у меня на столе когда-то стояла или должна была стоять Ямаха, и поэтому предпочла покрутить время еще куда-нибудь в ретроспективу.
Если сейчас там на дворе две тысячи первый, то пролетела я с координатами где-то так слегка лет на пять. Меня вдруг ни с того ни с сего начал мучать один странный вопрос: Если я нахожусь здесь, то кто же, собственно, там управляет моим телом? Вопрос наводил на очень даже неприятные мысли и недвусмысленно намекал на то, что с здешними событиями следовало бы слегка поторопиться. А то как бы чего не вышло в моем собственном мире.
Нажав FixUp я начала подкручивать время. Экран снова стал стеклом, а картинка на нем стремительно побежала в неестественно обратном направлении. Мне нужно на пять лет назад. Картинка как-то неестественно дернулась (электронике джампера видимо не понравилась столь грубая подстройка параметров при фикс-апе), но через несколько секунд установилась в нормальное, синхронизированное состояние... правда на сей раз вид на комнату был уже со стороны прихожки, а переход перегородил ее точно посередине, перед самой дверью. Пол, конечно, встал слегка кривовато... но когда я туда перейду, на меня будет действовать уже тамошняя гравитация. И тогда кривоватой окажется ЭТА сторона, вместе с ее переходом. Включив двухсторонний переход я очень очень тихо, чтобы никого не будить, шагнула внутрь.
Моя собственная комната ничуть не изменилась. Она, как всегда, отличалась весьма оригинальным и специфическим гостеприимством. Войти в нее незамеченным, а особенно ночью, для незнающего человека было задачей не легкой, если не сказать невозможной. Везде где только можно были расставлены различного вида, вмонтированные прямо в обстановку ловушки и углы. Кровать стояла очень даже удобно и прямо напротив двери. Открывший настежь дверь и входящий в нее оказывался зажатым между дверью, стулом и спинкой кровати и только чудом (или просто зная, как) мог войти внутрь не зацепившись за угол того, другого или третьего. И уж совсем невероятным было не задеть при этом висевший здесь же на стенке выключатель с тянущейся до кровати через всю стенку проволочкой - "дистанционкой". Прошедшего же успешно ждало еще одно забавное препятствие. Если он, хоть при каких обстоятельствах пытался поднять руки выше головы, или просто обладал достаточно высоким ростом, то в него сразу же втыкалась куча маленьких, пластмассовых и очень острых стрел. Люстра-самострелка свое дело знала. Без применения после этой операции обильного количества зеленки, спирта или пластыря отсюда мало кто уходил.
Осторожно и бочком, не очень-то широко расставляя при этом ноги, можно было даже добраться до стола, не перецепившись через обилие тянущихся под ним проводов. Можно было даже попытаться сесть в кресло... стоящее перед столом. Обычным таким, деревянным. С одной тумбочкой. Включить компьютер, косящий под вторую тумбочку... Но правда, вряд-ли после этого уйти отсюда живым.
Зная о том, что ночью хозяин обычно спит, а после него кресло обычно бывает теплым, это место обычно уже занимали. И пытавшийся сесть, почему-то вместо мягкого кресла под собой обычно обнаруживал... штук двадцать когтей и некоторое количество зубов, с злобным шипением вгрызающихся в его же собственное столь же мягкое место. Когти и зубы были сиамскими. Поэтому выживали обычно лишь единицы. Да и те, кто выжил, больше сюда ни за какими коврижками не захаживали.
Я прошла. Я знала все приколы этой комнаты, покинув ее еще два дня назад. Мое тело по прежнему лежало, укутавшись в одеяло, на кровати и с доступным только жестко-заданной-программе профессионализмом косило под спящее. Компучер был мертв. УПСка - тоже. На ней горела лишь последняя, красная лампочка, говорящая примерно то же самое и о двух автомобильных аккумуляторах, стоящих здесь же под столом. Я попыталась включить свет. Электричества тоже не было. В комнате характерно пованивало канифолью, и слишк