C:>D:
D:>CD OMEGA
D:omega>omega /ret
... И после этого всего длиннющий пароль с координатами по ТУ СТОРОНУ перехода.
Система немножко обругала меня, не обнаружив в памяти сплиттера и координат Омеги, но, судя по жужжанию в столе сервомоторов, все-таки завелась и перешла в положенный ей режим поиска. Почти физически чувствуя, как по ту сторону перехода расплавленный материал уже заливает системы реактора и в самый не подходящий момент в Малой Лаборатории навечно гаснет свет, я, буквально кубарем вывалилась через окно перехода и, в два прыжка достигла лифта. Вот и лифт. Вот и кнопка. Я нажимаю. Быстрей! Быстрей!!! Наверх! На воздух! Я не хочу остаться здесь навечно, под землей.
Я все-таки не доехала. Буквально полтора метра. Поверхность земли была уже так близко, но тут скорость лифта стремительно начала падать.
Мы успели.
В гости к Богу не бывает опозданий.
Но что там ангелы поют
Такими злыми голосами?
Поверхность пола уже достигла моей груди, когда платформа наконец остановилась. Я подтянулась на руках и подпрыгнула наверх. Но только я вылезла, как лишившаяся совсем какого-либо сопротивления, платформа, получив от меня вполне естественное ускорение, с нарастающим жужжанием отправилась вниз. Очень очень медленно. А ведь там могла быть и я!
Я вылезла из образовавшегося колодца и кинулась к окну. И тут вся округа озарилась ярким, оранжевым заревом. Заревом... которому не было равных в наших краях. Сумеречный Лес сделал свое дело, до того, как кануть в историю. Кольцо, накрывая колпаком всю долину, на которой стоял замок, и, отражая любую энергию, идущую изнутри, кроме энергии Темных, сработало как гигантский рефлектор, отразив всю энергию, исходящую из замка и направив ее глубоко, внутрь земли. Удар неизмеримой силы пронзил землю насквозь и измельчил до мелкой крошки всю горную породу под собой на многие километры вглубь. Лежащие там Очень Горячие Камни и вулканическая лава как-то так сами перемешались между собой и с водами Великого Магического Источника. И даже теперь, спустя многие тысячелетия, в память о событиях давно минувших лет, ставших для кого-то новейшей историей, а для кого-то - давно забытой легендой, лишь в одном месте нашей многострадальной Третьей Планеты из земли, попеременно, выплевываются то вода, способная омолодить на десятки лет, то вода, способная оставить от того, на чье тело она попадет лишь обугленные кости. И так будет всегда. До скончания веков.
Пройдут десятки тысяч лет. И вместо поклоняющихся Великим Духам, сюда возможно придут ученые. И будут как всегда недоумевать. Почему в некоторых местах этой Долины шкалят датчики радиации, но это не доставляет абсолютно никаких неудобств местным шаманам, так и порывающимся там покамлать. Они никогда не поймут друг друга. Ибо живут по две стороны одного и того же мира. Для одних – это все было, но очень очень давно. Для других – просто не могло быть. Ибо каждый останется при своем… и вроде бы ничего не потеряет…
ЭПИЛОГ
Я смотрела на это зарево как раз тогда, когда земля содрогнулась от мощного взрыва. Что-то подсказывало мне, что из тех, кто жил в Сумеречном Кольце никто не пострадал. Сумрак Леса медленно таял. Как и время. И мои надежды на возвращение.
И вот однажды ко мне в дверь постучалась дряхлая старуха. Она говорила непонятно о чем, говорила, что пришла из соседней деревни узнать, как там живет и чувствует себя Последняя Здешняя Ведьма. И оставила мне шарик. Маленький полосатый шарик, который можно оставлять в чьих-то снах.
Шарик был передан от некоей Полины - их старой деревенской ведьмы. Он предназначался мне и только мне. Я должна была сама знать, что с ним делать.
Старуха поведала мне, что, как только улегся огненный смерч, и земля перестала дрожать под его титаническим натиском, Тигры стремительно начали повторять мой же собственный фокус, тоже прыгая через тот самый пень. Почти все из них обрели при этом свой реальный облик. Только вот значительно постаревший и мало что выигравший от житья в тигриной шкуре.
Будучи все равно отверженными, они не стали возвращаться в мою собственную деревню, а решили начать все сначала на новом месте. С ними была Полина. Старая деревенская ведьма. С ее немалой магической помощью Новая Деревня выросла как на дрожжах. Назвать ее решено было как и старую, лишь с добавлением географического местоположения.
От замка практически ничего не осталось. Лишь долина камней, в которой поселились Духи, выплевывающие из земли горячий пар и воду. Лишь камни, регулярно салютующие в небо струями пара и горячей воды, которые видно издалека.
Как выглядела Долина вблизи – так никто и не видел. Сумрак леса медленно отступал к Долине и деревья потихоньку оживали. Оттуда же начала расползаться по местным лесам странная, гигантская, в человеческий рост, трава, обжигающая даже касанием и оставляющая на коже неизлечимые следы. Никто даже и не рисковал прогуляться в долину, потому как не желал быть застигнутым там Духом Хранителя Замка, поверженного Последней Ведьмой Рода магическим ножом Возмездия, сделанным из зуба старой ведьмы Адрии. Человеческое сознание, как всегда, подкорректировало события до наиболее, по его мнению, реалистичных, так что все светопредставление приписывалось лишь особенностям смерти Хранителя. Легенды говорили, что Ведьма тоже погибла в этом огне. Однако не все в это верили, ибо никто так и не узнал, откуда же в круге, перед самым землетрясением, появился некий Призрак Волка, унесшийся вдаль перед самым Огненным Вихрем. И лишь старая ведьма Полина знала всю правду о Последней Из Рода Ведьм. И хранила у себя маленький полосатый шарик, в который превратился нож, когда последняя тигра перепрыгнула тот самый пенек посреди Проплешины.
Мы распрощались со Старухой лишь под утро. Она ушла в свою деревню, даже отказавшись от предложения ее проводить. Обычная и ничем не отличающаяся от других, старушка. Старая женщина, даже ничем особо и не напоминающая помнящуюся мне Старую Ведьму Полину, так нелепо сменившую свой колдовской наряд на тигриную шкуру много весен назад. Мне было грустно. Она нашла свой дом еще там, в лесу. Она возвращалась домой. Ну чтож, пора было вернуться домой и мне.
Я взяла в руки маленький полосатый шарик и произнесла над ним старое, странно звучащее здесь, на неизвестном в этом мире языке, заклинание. Шарик чуть приподнялся над ладонями и начал бешено раскручиваться. С все нарастающей и нарастающей скоростью. А тем временем все, видимое вокруг пространство начало как-то оплывать и размываться. Как чей-то рисунок акварелью, оставленный мокнуть под проливным дождем.
Я не успел заметить, как картинка вдруг, не меняясь в содержании, стала безобразно плоской. Просто бесконечных размеров пластина, висящая в нескольких сантиметрах от меня и меланхолично показывающая картинку. Показывающую стоящую посреди комнаты в своем платьице, несмотря ни на что, все еще красивую, но безумно одинокую девушку. Смотрящую столь же безумно одиноким и до мозга кости промораживающим взглядом на маленький и уже наливающийся золотистым свечением шарик в ее руках. Ставший уже почти серым и равномерно мрачным, как и все, что окружает меня и эту странную пластину здесь, в этом странном пространстве без времени и измерений. К ней тихо, почти незаметно подкрадывается маленькое непонятное существо, которое здесь кто-то прозвал странным словом Гремми. Но уже поздно.
Я так и забыл с ней напоследок попрощаться. А может это и к лучшему. Уходить – так сразу. Не тратя времени на прощанья и раздумья. Иначе… можно просто не вернуться.
Мой взгляд тоже почему-то привлекает ставший равномерно серым шарик в ее руках. И незаметно для себя я тоже проваливаюсь в эту странную, серую, метлешащую и уходящую за жесткий ультрафиолет муть, пронзая это “стекло” и всасываясь в эту серую и вечно существующую хищную воронку… Поверх которой, как будто никогда и не было сбоя, появляются золотистые строчки команд.
OMEGA:Detecting retrification coords…
Coords detected.
Start trassing…
Путь домой. Вот он как выглядит для Невозвращенца. Всего-лишь выйти из этого мира и, пронзив его, броситься во всепожирающее ничто. Чтобы больше никогда… и ни при каких обстоятельствах… сюда не вернуться.
* * *
Ну вот! Как всегда разбудили!!!
На самом интересном месте!!!
Я проснулся от безумно противного, и оттого не дающего уснуть пикания у себя над ухом. Так мог пищать только уже основательно севший УПС, дожирающий последние остатки электричества в своих батарейках. Инстинкты работали быстрее, чем сознание, и на подобный писк нужно было реагировать незамедлительно. Машину нужно было срочно даунить и выключать.
Даже не успев открыть глаза, я резко согнувшись пополам попытался подняться… и был остановлен сетью из перепутавшейся между собой кучи проводов, тянущихся к моей голове. Проводов КОТОРЫХ НЕ БЫЛО в моем мире.
Я открыл глаза и обнаружил себя, лежащим на больничной койке. Рядом со мной стояла приборная стойка (целая!), к которой тянулись столь хищно ведущие себя провода. В ней же стоял и дефибрилятор – маленькая, чем-то напоминающая по виду осциллограф, машинка, показывающая мой собственный сердечный ритм, и столь же едко и противно пикающая, как и мой домашний УПСник. Там же стоял и, по видимому, ЭЭГометр, к которому тянулся жгут из проводов, оканчивающийся “шапочкой Гиппократа” на моей голове, из которого струился синеватый дымок и привычно тянуло еще помнящимся мне по событиям в Замке едким запахом паленых микросхем. Подключенный к нему компьютер привычно висел, оставив на память слегка подернувшуюся помехой картинку с аккуратненькими и очень ровными дорожками параллельно с вполне нормальным, но очень редким сердечным ритмом. И лишь в конце, последним, что он принял от своей столь вкусно пахнущей АЦПшки, был лишь глубокий зашкал датчиков затылочной части. Что, в общем-то, и не было удивительным. При возвращении туда направилась такая энергия, которая и в страшном сне не снилась ни этой аппаратуре, ни ее разработчикам. Странно, что все, что здесь стоит, вообще после этого еще выжило.