Насмеявшись вдосталь над горемыкой и порешив завтра же купить ему по возможности мужские трусы (днём мы видели лишь женские рейтузы и сапоги 45 размера), улеглись спать.
С утречка нас навестил бригадир. «Хлопцы, прогноз худой ещё дня на три. Так что отдыхайте. А работы для вас у нас хватит. А то и вовсе оставайтесь у нас после службы!» С тем и ушёл. В сенцах на насесте сиротливо пережидали дождь куры. Некоторые гнездились на охапке сены в углу, норовя снести пару-тройку диетических яиц. Тихой струйкой мочился телёнок, что не мешало ему жевать нечто.
Задуманное решили осуществить немедля. Накинув штормовки, двинули в кооперацию. Она была буквально через три дома. В «торговом центре» стояли в углу косы, вилы и лопаты. На гвозде висела «последняя модель» кирзовых сапог «на вырост» 45 размера. Их брали не меряя. Лишь у конюха Силантия был 47 размер. Остальным в деревне «обужа» подходила. Пацаны ходили босиком, а зимой в валенках. Пахло дегтярным мылом и керосином.
Трусы были. Но тоже одного размера и его номер продавщица не знала: «Та хто его знат! Все берут, даже бабы на сенокос – прохладнее!» Взяли и мы. Примерочной не наблюдалось, разве что за бочонком с постным маслом.
– А обмыть? – Дурашливо намекнул кто-то из наших. В те времена уборочная не сопровождалась сухим законом. И продавщица молча пододвинула к нам ящик с водкой. Прикинули, вроде хватит на всех. Конечно, если не в «зюзю».
Офицеры со времени приезда потеряли к нам всякий интерес. Тем более, что «службу мы знали» и менять деревенский рай на «усталую подлодку» особого желания не было. В общем, хозяйка нами была тоже довольна. Колодец почистили, сеновал поправили, плетень обновили, ворота сладили.
Стол накрыли краше прежнего. Семёновна ахнула и всплеснула руками, увидев ящик водки: «Деточки, вы токмо ешьте получше! Я вам сальца копчёного подрежу!» И посидели над «обмывкой» прямо скажем – славно. А дождь всё хлестал под посвист ветра. Тут же, вокруг стола и разлеглись на сене. Трусы лежали на столе поверх банки с грибами. Теперь их там не было, видно примерил, да лёг.
На ужин будила хозяйка: «Давайте, ребятки, поснедайте! Ужин приспел! А чо, как трусы-то Мишке, ай подошли? Чи болыневаты? Дак я ушью!» Начали будить кока: «Кацо, как трусы-то?»
– Да вон, на банке лежали… А теперь не видно что– то.» Начали искать. Да пошли умываться. Дождь стихал. А под ним стоял телёнок и дожёвывал… мишкины трусы. На обозрение принесли лишь резинку. Порешили купить ещё.
– А обмывку брать будем? – дурашливо спросил кто-то из нас.
– Да ну её, эту обмывку… Похмелиться бы!
Печать № 12
Да простит меня бог Нептун и наш замполит кап. 2 ранга Григорьев: не я виноват в том, что казусы во всех родах войск, почти всегда вершатся с привлечением Бахуса. Моё же дело предать некой критике делишки упомянутого старикана-небожителя, сбивающего с пути истинного неокрепшие души. На сей раз морские. Скажем больше: Бахус провокатор, каких поискать. Иначе, зачем в компаньоны себе он привлёк козлобородого Сатира. И уже по ходу акций тот предавал подопечных сатире. Причём вовсе не во благо последним. Так издревле и шло. Идёт и ныне.
На складе спирта, где испокон веков наш боцман получал одноимённый продукт нефтехимии, случилась неувязка. Толи кончился спирт ректификат соответствующей очистки, а может бочки под него, либо вообще нарушился диалог штаб– интенданты. Но на пирсе, прямо под локоть вооружённому вахтенному у трапа сгрузили 200-литровую ёмкость. Бочка была явно наполненная. Трафаретная надпись гласила: «ЯД! Опасно для жизни.»
Недоумение сгладил на построении старпом. Сразу после подъёма флага.
– Слушай сюда! В этой бочке сильнейший яд: спирт гидролизный! Достаточно 50 граммов, чтобы ослепнуть. А может и вообще наступить паралич. Всем ясно? – конечно, яснее некуда. Слышали мы про этот спирт, но никто не ведал толком: так ли это.
И «отрава» продолжала стоять на пирсе под «охраной и обороной» вахтенного у трапа, опечатанная личной печатью старпома № 12. «Девственность» печати хранилась и передавалась по вахтам: «Печать № 12 сдал! Печать № 12 принял!» – вторили друг другу матросы на приемо-сдаточном ритуале. А старпом после утреннего осмотра команды спешно подходил к бочке, и неизменно пинал её носком ботинка. «Бум-бум», глухо отдавалась полная посудина всеми 200 литрами содержимого.
Позже наш начальник и вовсе перестал обивать ботинки о крутые бока железной тары. Как видно не было ни у кого охоты слепнуть из-за 50 граммов. Но на ту беду пришли лодки с Северного флота. Экипажи общались по всем вопросам: северяне были куда более осведомлены, подкованы. А гидролизный спирт ими благополучно не только дегустировался, но и потреблялся. Ограничение было лишь одно: сколько выдадут или удастся достать. Количество закуски не регламентировалось.
И к великому удивлению новосёлов им указали на ту самую, за № 12. Реакция была сиюминутной:
– Тащи флягу из восьмого! Ща накапаем «огненной жидкости!»
Флягу добыли без проблем. Кроме вахтенного никто помешать не мог. Разве что печать… Но её удалили опытные северяне без проблем: дунули из углекислотного огнетушителя на пластелин с оттиском. Он моментально затвердел и… отскочил с лёгким треском. Теперь печать и капроновая нитка составляли с бочкой одно целое.
Тут же вывинтили пробку и налили флягу до краёв. А затем наш «гуру» Радик водрузил печать обратно в углубление, подогрев основание спичкой. «Плям!» – издал шлёпающий звук пластилин. И «печать № 12» целёхонькой улеглась точно на место. Что и законстатировал тот же вахтенный у трапа, передавая сменщику. А тот – другому… И опять же за № 12. Без дураков.
Вечером на сопке за казармой горели костры, бренчала гитара. Старослужащие, сиречь «годки» – гуляли от души. На следующий день к ним примкнули «весёлые ребята», это уже третьего года службы. Добивали содержимое фляги уже с участием «годков» и земляков с дизельных лодок. Удивительно быстро оргия завершилась: спирт кончился как-то внезапно. Во фляге уже не булькало. Утром дневальный едва додюжил до подъёма. От спёртого запаха перегара технического спирта с примесью амбре пропотевших яловых сапог с намотанными на просушку портянок, коими обмундируют плавсостав на Камчатке, резало до слёз глаза. На очередном утреннем осмотре уже помощник командира обходил строй матросов и старшин. Ему, выросшему в деревне, вспомнился послесвадебный «аромат» в избе, где всю ночь лился стаканами по мужиковым глоткам первач. А закусывали винегретом, запивая рассолом. Здесь же одновременно пахнуло и селом и ацетоном. И он догадкой поспешил поделиться со старпомом. А тот почти подбежал к бочке и по обыкновению саданул ногой.
«Бам-БАМ» – отозвалась полупустая бочка.
– Ну, помощник, ну прохиндей! Я ли не говорил тебе, – убери от греха подальше, так нет: не посмеют, отрава! Вон они, «отравленные» рожи, больше полстроя! А спирта – тю-тю, половины нету. А с них какой спрос, сами виноваты.
Ввиду массовости «мероприятия» разбора «полётов» с выдачей «сестрам по серьгам» не усматривалось. А бочку с печатью № 12 опорожнили по флягам. Фляги… опечатал и унесли в каюту старпома. Каюту начальник тоже опечатал. Но это уже другая история. Не даром есть такая поговорка: голь на выдумки остра!
Доплатная посылка
Отходная старлею Саньке Зуеву затянулась до утра. Почти все офицеры РТС втиснулись в его каюту. 70-градусный ликёр «Сембяг» едва умещался с другими образцами спиртного. «Шило», он же расходный материал, он же спирт – в расчёт не принимался. Потому как был традиционным, домашним напитком и измерялся в литрах. У дежурного по кораблю каплея Пастернака нервы были на излёте: «Ребята, ну хватит балдеть, ведь утро на дворе! А то, неровён час – старпому доложат…». Угомонились ближе к четырём утра. Санькин чемодан с традиционным камчатским багажом (рыба, икра) были увязаны с вечера. Хозяину стоило лишь побриться и поспеть на экспресс к 10-часовому рейсу Петропавловск – Камчатский – Москва. Далее старлею путь лежал на солнечный юг в Анапу. И по этому поводу не единожды ему напоминали, чтобы выслал «винца хорошего и побольше».
Зуев получил третью звёздочку буквально накануне отпуска. А совпадение этих двух событий повлекли за собой не просто застолье, а целую серию, как землетрясения Курильской гряды. Так что почва под ногами отпускника едва угадывалась.
На автобус провожали всем гамузом, то есть тем офицерским составом, коих удалось разбудить и убедить, что «завтра» уже сегодня. Сашу водрузили на кресло, багажу тоже нашлось место. В отпуск ехали все сидящие в экспрессе. Откуда-то взялась бутылка шила и огурец. «Вздрогнули» на посошок. Сашу от «посошка» передёрнуло. Спас огурец позапрошлого посола: от него лишь слегка скривило. Двое из примкнувших к застолью после вахты поехали в аэропорт как практически трезвые.
Зарегистрировали билет, сдали багаж. Он оказался на 12 кило выше нормы. Зуев некоторое время пытался осмыслить ситуацию. Что– то не стыковалось: всю кладь чуть ли не до грамма перепроверили на медицинских весах у доктора. До 20 килограммов даже недоставало чуток, а тут… Старлей склонил голову как на плаху эшафота и достал портмонет. Отсчитал требуемую доплату за излишек в 12 кило. В голове шумел штормовой прибой. Сквозь него донеслось сообщение о посадке.
И вот наш герой летит в белокаменную, чтобы оттуда неспешно отправиться к желанному солнцу и тёплому морю на берегах Кубани.
Как его встречали и угощали, как ему были рады знакомые с детства девушки(а особенно незнакомые!) вряд ли стоит расписывать. Пора и меру знать. Одним словом, развязал Александр заботливо увязанные сослуживцами чемоданы и баулы. И извлёк он оттуда балыки из нерочки и кижуча, икру фасованную и просто в целлофановых мешочках, полуразделанных крабов и бруснику для стариков родителей. В распаковке багажа участвовали все. Казалось, что ему не будет конца: вроде всё, а ещё тяжеленный…
Служба на корабле шла своим чередом. Уже досыта насмеялись над бедолагой Зуевым, который не только оплатил «любезно» размещённый в его багаже булдыган, но и провёз его через весь бескрайний Союз, аж до Анапы. И вот… Почтальон принес извещение на посылку из Анапы. Адресовалась офицерам РТС. Все предвкушали сход на берег, где их ожидала посылка из Анапы. Никого не смутило, что отправление было доплатным. За такое количество смачного виноградного вина отдать пусть и приличную (судя по оценке отправления) сумму.