— Много пришлось похлопотать, побегать, — рассказывает Петров, — сначала мне одному, потом вместе с единомышленниками. С Остапом Бендером меня сравнивали, пожалуй, не зря. Иногда и его «методами» приходилось действовать. Один «трюк» с приездом сборной СССР чего стоит!
…Нужен был решительный шаг. Поехал в Москву, уговорил старшего тренера сборной СССР заслуженного мастера спорта Владимира Карнеева — одного из наших пионеров спидвея — привезти всех «китов» в Балаково, устроить показательные выступления. В Москве же и программы соревнований отпечатали. Приехали в город — как снег на голову свалились. Звонки, расспросы: «Как? Что? Почему? С кем согласовали?»
Но сборная СССР в Балакове. Отступать некуда. Прошли соревнования. Увидели все своими глазами настоящие гонки и заболели спидвеем. Дальше легче пошло, устраивались соревнования, появились свои разрядники, мастера спорта.
Исер КуперманИЗ ЗАПИСНОЙ КНИЖКИ
В турнире, где я восемнадцатилетним пареньком впервые выполнил мастерскую норму, самым опасным для меня соперником был председатель Всесоюзной квалификационной комиссии мастер Потапов. Наша встреча состоялась в одном из последних туров и имела для меня важное значение: мне нужно было выиграть. Волнуясь, я разыграл черными известный теоретический вариант дебюта «косяк», по общему мнению бесперспективный для черных.
Потапов надолго задумался и сделал ход, давно признанный не лучшим. Но на этой тропе, расположенной в стороне от испытанной теоретической дороги, для него ничего хорошего не предвиделось. Он проиграл. После партии мы стали обмениваться мнениями:
— Ну, какой камень ты держал за пазухой? — спросил Потапов.
— Я? Камень держал? — удивился я. — Никакого камня.
— Рассказывай, рассказывай… — усомнился мой противник. — Ты ведь недавно проиграл в этом варианте Натову. И партия была опубликована. Стал бы ты так просто повторять ее еще раз!
— Так это же не я! Это мой однофамилец из Одессы с Натовым играл. Я об этой партии понятия не имею!
Потапов очень огорчился.
А косвенный виновник его поражения — теперь московский мастер Григорий Куперман — часто говорит мне:
— Гроссмейстер, не забывайте, кому вы обязаны успешным началом своей шашечной карьеры!
Теперь редко встретишь человека, который не слышал бы о стоклеточных шашках, о том, что по ним проводятся международные соревнования, разыгрывается первенство мира. А еще совсем недавно, несколько лет назад… Я зашел в магазин.
— Покажите мне шашечные доски.
— Вот, пожалуйста, — и продавщица положила несколько стоклеточных досок на прилавок. Но тут же доверительно зашептала: — Брать их не советую… Они какие-то порченые: на них клеток больше, чем надо.
Как вы думаете, что легче: самому составить комбинацию или решить готовую? «Конечно, решить готовую!» — скажете вы и, вообще говоря, будете правы. Но иногда…
Харьковский мастер Анатолий Коврижкин — один из лучших шашечных композиторов, автор сотен красивых и сложных комбинаций. Однажды в клубе его друг — мастер Коган расставил перед Коврижкиным шашки:
— Анатолий Иванович, реши. Замечательная комбинация!
Харьковчанин думал, думал и спасовал:
— Позицию я вроде где-то видел, но что-то не получается… Ну-ка покажи решение!
Раздался громкий смех всех присутствовавших: ради шутки перед Коврижкиным была поставлена его собственная комбинация, опубликованная им несколько лет назад.
Идет первенство страны по стоклеточным шашкам. За одним из столиков встретились харьковский и смоленский мастера — А. Швидкий с П. Алфимовым. Харьковчанин только что вышел из острого цейтнота. Теперь его ход, и он должен совершить сложный удар дамкой, удар, который можно произвести в нескольких направлениях. Швидкий уже собрался бить, поднял свою дамку, но, в чем-то усомнившись, опять стал раздумывать, выбирая направление удара. Проходит минута, другая, третья — дамка все еще в руке, повисшей над доской. И вдруг харьковчанин обращается к противнику:
— Простите, а откуда моя дамка бьет? Где она стояла?
Вот что значит побывать в остром цейтноте! Впрочем, это не помешало Швидкому выиграть.
На этот счет существуют различные мнения. Например, бакинский мастер Низами Туаев высказался так:
— Некоторые думают: когда у тебя много болельщиков — это хорошо. Нет! Когда мало болельщиков — это хорошо! В первенстве Азербайджана я имел верные шансы стать чемпионом. Сказал знакомым, что у меня ответственная партия, просил прийти. Все пришли, и что же? То один, то другой спрашивает:
— Как дела, Низами?
— Ну что, Низами? Выиграешь?
Только успевай отвечать! Можно ли тут играть в полную силу? Попал в цейтнот и, конечно, проиграл. А вы говорите, болельщики помогают!
В 1957 году я впервые выехал на турнир претендентов. Участников в этом турнире было четверо, и на торжественном открытии соревнования нас по очереди представляли зрителям. Каждого вызывали, говорили о его успехах, победах… Представляемый вставал и, пока о нем говорили, стоял.
Мастер Иван Козлов, являясь руководителем нашей маленькой делегации и моим тренером, исполнял «по совместительству» и функции переводчика. Поэтому мы условились: когда меня вызовут, он подаст мне сигнал. Сначала вызвали чемпиона Голландии международного мастера Вима Роозенбурга. Затем чемпиона Франции гроссмейстера Мишеля Изара. Потом чемпиона Бельгии международного мастера Гюго Ферпоста. Меня — последним. При этом Козлов ткнул меня в бок и прошептал:
— О тебе.
Я встал. Сначала говорил один, потом другой… А я стоял и думал: «Как долго обо мне говорят! Неужели у меня такой длинный перечень успехов и побед? Что ж, это и не плохо…»
Вскоре заметил, что кое-кто, глядя на меня, улыбается. Я приветливо улыбался в ответ. Козлов в это время увлекся разговором с каким-то голландцем. Кончив разговор, он повернулся ко мне:
— Ты все еще стоишь? Почему не садишься?!
— Тише, Ваня. Ведь меня представляют!
— Тебя представляют? Боже мой, разве я тебя не толкнул? Давно уже зачитывают регламент турнира!
Я решил немедленно приступить к изучению немецкого языка…
Когда в Италии разыгрывалось первенство мира, то одновременно в соседнем зале проходил и чемпионат страны. Первенство мира — по международным шашкам, а чемпионат Италии — по итальянским.
В них, так же как и в русские шашки, играют на доске в 64 клетки, но есть отличия: простая шашка не может бить назад, назад может ходить и бить только дамка, но дамка эта не такая быстроходная, как у нас, — она может передвигаться только на соседнее поле. Дамка называется в итальянских шашках «синьора», и простой шашке не дано права бить эту знатную особу.
Барский сыграл две любительские партии с одним итальянским мастером, но обе закончились не совсем обычно. В каждой из них он задумывал комбинацию и уже начинал жертвовать шашки, но когда собирался произвести завершающий удар своей простой, при котором забрал бы и дамку итальянца, противник придерживал его руку и, улыбаясь, восклицал:
— Dama no! (синьору бить нельзя!).
Барский в своих расчетах забыл о том, что простой нельзя бить дамку, и ему оставалось только сдаться. Он смотрел умоляющими глазами в надежде, что итальянец догадается вернуть ему обратно ход и его пожертвованные шашки, но… все напрасно. Тот не разрешал ему изменить ход, а тут же предлагал ничью, на которую, понятно, Барский с готовностью соглашался. А когда кто-то после двух партий спросил итальянца о счете, то выяснилось, что Барский набрал целых два очка: в Италии (впрочем, как и во многих других странах) за ничью засчитывается по очку, а за выигрыш — два очка, то есть в два раза больше, чем у нас. И только проигрыш равен нашему — такой же круглый ноль.
Генрих ХачкованянНЕ ПОМОГ И ТИТУЛ МАСТЕРА
Может ли школьница, выполнившая норматив мастера спорта, участвовать в спартакиаде учащихся?
Не торопитесь говорить «да». Так думал и Игорь Юльевич Кистяковский — тренер по плаванию московской спортивной школы «Динамо», когда летом 1965 года он вместе со своей лучшей ученицей Ириной Поздняковой ехал в Минск на Всесоюзную спартакиаду школьников. В марте того года, выступая в бассейне Риги, Ира стала самым юным мастером за всю историю нашего спорта. В то время ей было одиннадцать лет.
Знатоки спорта, наверное, помнят, что в этом возрасте чемпионка Олимпийских игр в Токио и Европы, рекордсменка мира в плавании брассом наша знаменитая Галя Прозуменщикова лишь училась плавать. А Позднякову ее мать решила учить с пяти лет.
В тот период в секцию принимали детей постарше и никто не хотел возиться с ребенком. Наконец согласилась Эмма Викторовна Спарыхина. Занимаясь дважды в неделю, юная спортсменка вначале плавала на спине, затем овладела всеми способами. Пришло время сесть за парту. Ира поступила в специализированную школу, где преподавание велось на немецком языке. Кроме этого, девочка посещала музыкальную школу.
Вскоре Ира выполнила норматив первого разряда для взрослых в плавании брассом. А когда начались каникулы, Ира и ее наставник после интенсивных тренировок, полные радужных надежд, прибыли в столицу Белоруссии. Ира предстала перед медицинской комиссией. Врачи остались довольны ее физической подготовкой. У 12-летней девочки ростом 177 сантиметров показатель спирометрии был почти как у взрослого человека. Но путь дебютантки, на спартакиаду закрыла мандатная комиссия.
— Ничего не можем поделать, — развели руками члены комиссии, — согласно положению, в спартакиаде школьников могут участвовать учащиеся не моложе 15 лет.