Они со Златой поднялись в комнату захватить вещи, и сразу же направились к выходу. Возле дверей их остановил настоятель.
— Можно вас на минутку? — обратился он к Лере.
Валерия подошла к нему, а Злата отправилась к воротам, где уже толпились одногруппники.
— Хотел сделать вам небольшой подарок, — Вилзорт протянул Лере толстую стопку сшитых в книгу листов. — Это мой первый роман. На последних строчках ещё чернила не просохли — дописывал сегодняшним утром.
Хоть Лера и догадывалась, что роман — про пресловутую виолончель, всё равно была очень тронута.
— Мне? — растерянно спросила она.
— Вам. Никто никогда не слушал меня так заинтересовано, как вы.
Шестое чувство подсказывало, что отказываться нельзя. Валерия приняла подарок и тепло поблагодарила настоятеля.
Как только книга перекочевала в сумку, Лера со всех ног ломанулась к экстрамобилю. Она видела, что все экскурсанты уже зашли внутрь.
Валерия резво поднялась в салон и стала искать глазами Злату, планируя подсесть к ней. Сестра помахала ей рукой с предпоследнего ряда.
— Лерочка, я здесь.
Но, как оказалось, махи руками были отнюдь не приглашением занять соседнее сиденье. Потому как оно уже было занято Марчелом.
— Лерочка, Марчел сел со мною, чтобы рассказать о местах, мимо которых будем проезжать, — объяснила Злата, как только Валерия подошла к ней. — Он сказал, мы будем пересекать долину свистящих полосатых сусликов. А он много про них знает.
Значит, суслики? Теперь это так называется? Валерия пропесочила Марчела уничижающим взглядом в духе: я же тебе говорила не применять к Злате свои ловелаские приёмчики. Он в ответ сделал самое невинное выражение лица: мол, а я что? а я и ничего, я про сусликов рассказать.
Ответный Лерин посыл был: один неверный шаг — убью!
Настращав Марчела, она начала осматриваться в поисках свободного места. Тереса почему-то сидела рядом с Лемом. Моника — рядом с Филиппом. А где пристроиться Валерии? Свободно было только рядом с Тоцким, занимавшим одно из задних сидений. Ехать с этим дьяволом полдня локоть к локтю? Его довольная физиономия говорила о том, что он совершенно не против подобного соседства. Может, тоже про сусликов собрался рассказывать?
Глава 24. На всю ночь
Говорят, в дороге хорошо думается. А что ещё делать? Ты привязан к одному месту — своему сиденью, но в то же время картинки перед глазами меняются одна за другой. Это способствует тому, чтобы и мысли бежали легко, несдерживаемые суетой обычной жизни.
Вот у Леры они и бежали — она строила планы на ближайшее будущее. Дел впереди было непочатый край, проблем — пруд пруди. Она разбила их на пункты. И самым первым безотлагательным пунктом шла Моника. По приезде в академию, нужно будет обязательно проверить её на беременность. На всякий случай. Хоть Муачо уже и забрал свои слова назад, но шума без огня не бывает.
Вторым пунктом шёл сам Муачо. Лере хотелось помочь ему с его пока непослушным и противоречивым даром. Чувствовалось, что Муачо озадачен и расстроен из-за того, что путается в нитях, которые видит.
Третьим пунктом у Леры значилась Злата. Тут просматривался целый клубок проблем. И её страх расстроить отца тем, что оказалась ему не родной, и её проснувшийся пугающий дар. А самое главное — нужно было придумать, как обеспечить её зачисление в академию, желательно в самое ближайшее время и желательно в Лерину группу.
Далее у Валерии шёл Марчел, который своим сусликовым демаршем показал, что не собирается оставлять попытки охмурить Злату.
Казалось бы, уже достаточно проблем, но нет, была ещё одна. Самая заковыристая — Тоцкий. Лера перевела на него взгляд, не разворачивая головы — косилась зайцем. Не замечая её интереса, он поглядывал в окно. Красивый задумчивый дьявол…
А почему, собственно, Тоцкий тоже был зачислен в разряд насущных проблем? Валерия внезапно поняла, что испытывает к нему сильное влечение. В общем-то, ничего нового. Он её всегда жутко раздражал и при этом всегда возмутительно нравился как мужчина. Наверное, ещё тогда, когда увидела его в первый раз в образе доктора, в ней уже проснулась физиология. Только теперь эта физиология неприлично обострились. Настолько, что даже здесь, в экстрамобиле, в полусонной обстановке всеобщего релакса, ей постоянно вспоминался их вызывающе чувственный поцелуй. А когда Тоцкий начинал ёрзать на сидении и нечаянно задевал её локтём или бедром, воспоминания преобразовывались в чувственные фантазии. Лера побаивалась своего странного состояния и страшно злилась на Тоцкого, за то, что имеет наглость это состояние провоцировать.
Чтобы избавиться от неожиданно нарисовавшейся проблемы, Лера решила насильно переключить своё внимание с Тоцкого на что-то другое. К счастью, она вспомнила, что у неё с собой роман за авторством Вилзорта. Она достала книгу из сумки и с любопытством покрутила в руках.
Терзали подозрения, что в названии обязательно будет слово «виолончель», но нет. «Хроники старой Башни» — вот, что было написано на титульном листе. Валерия перевернула первую страницу и приступила к чтению.
История оказалась автобиографичной. Лера и не заметила, как растворилась в повествовании. Первые главы были посвящены тому, как Вилзорт в составе группы опытных магов обследовал аномальную зону. Он был юн — всего семнадцать. Но относился к работе серьёзно. Вёл подробный дневник, где записывал всё, что представляло хоть малейший интерес. Маги составляли карту аномальной зоны, помечали на ней найденные ловушки. Порой сами попадались в них.
С особым пристрастием в книге была описана рыжая девушка-маг Майя. Она была старше Вилзорта на семь лет, но, чувствовалось, что это не мешало ему испытывать к ней влюблённость.
За чтением Лера не заметила, как экстрамобиль проехал пресловутую долину полосатых свистящих сусликов, и самих сусликов, разумеется, тоже не заметила. Не слышала, что про них рассказывал Злате юный натуралист Марчел. Да и остальные разговоры пролетели мимо её ушей. Очнулась она, только когда экстрамобиль подъезжал к главному корпусу академии.
Чтение пришлось прервать с сожалением. Прочитана была только четверть книги, а то и меньше. Лера ещё пока так и не дошла до виолончели. Впрочем, никто не мешает ей продолжить знакомство с историей, когда выкроится свободное время.
— Лерочка, я с вами в общежитие, — радостно прощебетала Злата, когда экскурсанты выгрузились из экстрамобиля. — Связалась с отцом, он разрешил мне быть здесь до самого вечера. Пришлёт за мной экипаж к десяти.
От главного корпуса до общежития всего пять минут ходьбы, но этого времени Злате хватило, чтобы пересказать пропущенный Валерией мимо ушей экскурс в поведенческие особенности сусликов и не только.
— Лер, я Марчелу сказала, что хочу попробовать поступить в академию. И он пообещал, что будет со мной каждый день заниматься — подготавливать к учёбе, — сестра сияла.
Лере нравилось, что Злата неисправимый оптимист и, что бы ни случилось, не может долго пребывать в унынии — всегда светится солнышком. Но не нравилось, что причиной, по которой сестра забыла о всех проблемах, свалившихся на неё, стал Марчел.
— Знаю я эти занятия, — сказала Валерия скептически.
— Нет, Лер, не думай, что я совсем наивная. Я ему то же самое сказала. Но он поклялся, что это будут именно занятия.
— Я бы на твоём месте не верила ни единому его слову.
— Лерочка, я не верю, правда. Я помню, что он со всеми так. Но мне же нужно подготовиться. А Марчел говорит, что у него педагогический талант.
— Сказала бы я, к чему у него талант, — Лера закатила глаза.
Теперь у неё ещё одна головная боль — проконтролировать, чтобы занятия проходили в людном месте, а не в интимной обстановке.
Валерия думала, что дорога очень утомила подруг и вечер пройдёт тихо. Но она их недооценила. За вечер много чего успело произойти. Первое и самое главное — это проверка Моники на беременность. Тереса сгоняла в аптеку за листом аруганской пальмы, который должен был сыграть роль теста. Алгоритм действий был похож на земной — тоже предполагалось смочить лист физиологической жидкостью, только немного другой — слезами. Если от слёз лист поменяет цвет с зелёного на бурый — беременность доказана. Если пожелтеет — значит, обошлось.
Выжать слезу оказалось делом непростым. Моника старательно тёрла глаза, а толку? Нужны эмоции. Лера пыталась надавить на жалость, вкратце пересказав сюжет «Му-му». В итоге плакала Злата, но не Моника. Тогда она решила идти от обратного — попытаться рассмешить до слёз. Пришлось снова обратиться к земной литературной классике — анекдотам. Поручик Ржевский стал героем вечера. Смеялись все: и Злата, и Тереса, и даже сама Лера. Моника тоже хихикала, но как-то неправильно — глаза остались сухими. Тогда в ход пошёл проверенный кардинальный способ — лук, за которым опять-таки пришлось сгонять Тересе.
Злой овощ сделал своё дело — слёзы выступили. Моника смочила ими лист и… подруги замерли… лист пожелтел. Все четверо вздохнули с облегчением.
Длинный день и не менее длинный вечер порядком вымотали. Валерия и Тереса проводили Злату, за которой приехал экипаж, и решили пораньше лечь спать. Староста отключилась первой. Лера собиралась последовать её примеру, но вдруг сработал мобильный кристалл.
Кто может тревожить сообщениями поздним вечером? Опять «доброжелательница»? Лера недовольно скривилась и приложила ладонь к шершавой поверхности кристалла, ожидая услышать женский полушёпот, но в ухе зазвучал совсем другой голос. Бодрый, самоуверенный и слегка насмешливый. Вот уж кого Лера не ожидала услышать — Тоцкий.
— Валерия, вы любите авантюры?
Неожиданное начало — ни здравствуй, ни прощай.
— Зачем я спрашиваю? Любите, — нагло ответил он за Леру. — Тогда вам должно понравиться одно маленькое полезное приключение. Не хотите разделить его со мной? Уверен, нам будет очень интересно. Спускайтесь к выходу из общежития. Я жду вас здесь. И да, оденьтесь потеплее — это приключение на всю ночь.