Популярные песни о любви полны этих богоподобных проекций: «Ты – это все, и все – это ты», «Я не смогу жить, если придется жить без тебя», «Ты мое солнце, мое единственное солнце». Но задумайтесь на мгновение. Как можно просто жить с кем-то, кто для тебя все, твой единственный источник света, вся основа твоего существования? Вы были бы как Меджнун из восточной легенды, который сходил с ума по своей возлюбленной Лейле, восклицая: «Я послушно следую за своей возлюбленной, которой принадлежит моя душа». На языке психологии это было бы признаком бесправия, созависимости, эмоционального слияния и пагубной привычки. Отдав Лейле свою душу, Меджнун потерял связь с собственным жизненным центром.
Умом я это понимаю, но какая-то струна во мне звучит в унисон нашим сентиментальным песням. Мне всегда нравилась сказка о Лейле и Меджнуне и похожие истории. То есть я просто безнадежный романтик, одержимый мечтой об идеальном партнере? Выходит, я продолжаю верить, что любимая полностью и окончательно удовлетворит меня и развеет все печали? Или есть какая-то более глубокая истина в преувеличенных чувствах, когда «ты – это все, и все – это ты»?
Недавно я просмотрел все любовные стихи, которые написал разным женщинам в своей жизни, собранные за тридцать пять лет. Все эти женщины, на мой взгляд, совершенно разные, у каждой есть особая красота и внутренние раны, но я вдруг заметил, что страсть и тоска в каждом из стихотворений словно были адресованы одной и той же уникальной тебе.
В одном стихотворении была метафора иссушенного пейзажа, где русла ручьев наполняются после первых дождей в сезоне. Оно заканчивалось строкой: «Все мои ручьи бегут к тебе». Даже сейчас я отзываюсь на чувство, вложенное в эти строки, и покоряюсь гравитации, где ты центр притяжения. Ты, уникальная ты, твое сияющее присутствие внушает благоговейный восторг и трепет.
В чем загадка этого магнетического притяжения? Я представляю, что другой человек обладает особой силой или магией, которой мне не хватает и которую я должен получить любой ценой. Зависимость берет верх, потому что я зацикливаюсь на даре, который хороший другой может мне дать. А когда я смотрю на происходящее внутри меня, чувствую влюбленность как чудесное музыкальное произведение. Музыка увлекает меня в новое, неизведанное пространство, где я постигаю несомненную глубину души. Допустим, меня трогает возвышенный отрывок из Бетховена, и я мог бы решить слушать Бетховена каждый день. Но дело ведь не в Бетховене. Да, он великолепен, как и та, кого я люблю, но настоящее волшебство в том, что пробуждается во мне.
Страсть и страстное желание – мой отклик на сакрального тебя, который может предстать в образе возлюбленной, горы в сумерках или «Лунной сонаты». Сакральное ты позволяет мне проникнуть в тайну моего собственного существования. Как это выражено в стихотворении, которое я однажды написал после болезненного разрыва:
Кто такая ты, кого я хочу?
Ты – это просто ярлык с именем
Для всего большего, что живет вокруг меня
И внутри тоже.
Это имеет в виду Руми, провозглашая: «Тот, кого я люблю, повсюду». Ты, кого я люблю, повсюду: в падающих снежинках, в глазах, в которых отражается свет души возлюбленной, или в восхитительной волне страсти и энергии, бьющей, как родник, из жизненного центра.
Чувства из романтических песен растут от того же корня, что и великая духовная поэзия. На языке религии это называется устремлением к Богу. И только Богу, таинственному источнику всего сущего, мы можем по-настоящему петь: «Ты – это все, и все – это Ты». Только абсолютной любви мы можем по праву заявить: «Ты мое солнце, мое единственное солнце» и «Я не смогу жить, если жить придется без тебя». Наше стремление к источнику любви так же естественно, как желание оленя напиться воды из ручья. В Псалтыри есть дивное сравнение: «Как олень стремится к ручьям, так и душа моя стремится к Тебе, Господи».
Многие великие гуру и мудрецы обнаружили, что утолить жажду Бога наиболее полно позволяет источник духа внутри нас самих. Суфизм, например, рассматривает страстное желание как прямой путь к абсолютной любви, потому что оно обновляет душу. Когда великий суфийский богослов Ибн аль-Араби восклицает: «О Господь, напитай меня не любовью, а стремлением к любви», он признает, что стремление питает само по себе. Оно заставляет сердце проснуться и дает нам прозрение, дает соединиться с источником силы внутри себя самого.
О том же поет Руми:
Слушай, как пес воет, тоскуя по хозяину.
Этот вой – то, что соединяет[17].
Руми говорит нам, что желание, поднимающееся из глубины души, не просто требует удовлетворить его – оно само есть прямая связь с нашим «господином» – великим богатством, скрытым внутри нас. Тибетцы называют его драгоценным камнем, исполняющим желания. По словам индийского учителя Нисаргадатты, «желание – это преданность… реальному, бесконечному, вечному биению сердца жизни». Следовательно, «неправильным является не желание, а [только] его малость и ограниченность». Интересно, что тибетский термин, обозначающий преданность, состоит из двух слов, вместе взятых: страстное желание и смирение. Страстное желание подобно намагниченной стрелке компаса, направляющей к источнику любви, а смирение – это открытое сердце и приглашение любви влиться в нас потоком.
Бесконечная страсть
Одна из самых неприятных сторон отношений – нам всегда надо от них больше, чем они могут дать. Даже если вы завоевали объект желания, вы никогда не будете полностью удовлетворены. Вы хотели бы, чтобы возлюбленная или возлюбленный был более красивым, более сексуальным, более включенным, более внимательным, более отзывчивым, более… «Ладно, возможно, мне попался просто не тот человек» – вывод, к которому в конце концов вы придете. Даже когда мы наконец находим того самого единственного и неповторимого, этот человек все равно не будет нам казаться правильным во всех отношениях.
Чем не абсурд? Вас влечет к кому-то, вы ухаживаете и добиваетесь взаимности, вы завоевываете другого человека, занимаетесь любовью и, возможно, женитесь. Но почему-то ничто из этого не утоляет желание. Ваша страсть по-прежнему хочет чего-то большего. Тогда вы можете попробовать завести детей, и, возможно, ваше томление будет удовлетворено. Или вы пытаетесь подвигнуть партнера сделать для вас то или другое. Здесь проблем возникает больше, поэтому приходится прибегать к терапии для пар или записываться на семинары по тантрическому сексу. Будет лучше или не будет, ваше желание чего-то большего никогда полностью не исчезает.
Хотеть большего не значит, что с вами что-то не так, и если ваш любимый человек не в состоянии удовлетворить ваши желания, проблема не в нем. Примириться с неутолимостью желания можно, только если найти его истинный объект.
Желание, сосредоточенное на человеке, никогда не может быть реализовано полностью. Тот, кого мы любим, пробуждает в нас страсть к чему-то за пределами этого отдельно взятого человека. Кьеркегор называл это «бесконечной страстью» или «страстью к бесконечному».
Другим животным, принадлежащим конечному полностью, достаточно немедленного удовлетворения потребностей. Но коль человеческое сознание уходит в бесконечность, мы усматриваем в красоте конечных вещей гораздо большую красоту творения. Бесконечное внутри нас порождает наше стремление к безграничной открытости и любви. Я не просто люблю эту женщину. Наша любовь раскрывает большую, чем сама моя возлюбленная, красоту, заставляя меня открыться и переживать прекрасное непосредственно, внутри себя. Ни одна теория человеческой любви не может быть полной без понимания этой взаимосвязи.
Желание сакрально, потому что хочет связать вас с бесконечным источником всех вещей. Умение открыться самой энергии желания выводит за пределы жажды обладания или привязанности. Через свое влечение, через острое переживание невозможности жизни без истинной любви вы обращаетесь к живому ее источнику.
Тот, кто вам больше всего нужен, это вы сами. Не сокращенная, надуманная версия, а вы как есть, вы в своей наибольшей реальности. Ваш собственный эликсир великой любви, как кровь, течет по вашим венам.
Часто нам кажется, что новый и более прекрасный любовник напоит этим чудесным эликсиром. Мы ведь чувствуем себя возбужденными и опьяненными в присутствии любимых или даже когда просто думаем о них. Это прекрасно. Нет ничего плохого в непритязательной поэзии вроде «Ты мое солнце». Восхитительно писать страстные стихи своей возлюбленной, сакральному тебе, и быть возбужденным чувственной игрой.
Но мы не хотим быть порабощенными, выгоревшими, подавленными или разочарованными, поэтому не стоит относиться ко всему этому слишком серьезно. Надо сделать страсть более осознанной. Идеального возлюбленного, способного привести нас в пространство бесконечной красоты и восторга, можно найти только в истинном слиянии с ежесекундным, ежемоментным процессом бытия. Признание этого поможет нам освободиться от зависимости от любого человека или отношений. Осознанная страсть означает овладение энергией желания как собственным эликсиром жизни и умение держаться на этой волне.
Индийский гуру Шри Пунджа однажды мудро сказал: «Желание свободы возникает из самой свободы». Он говорит здесь о сакральном устремлении соединиться с сутью того, что вы есть. Вы можете по факту хотеть только то, что вы уже пробовали на вкус. Вы не можете хотеть апельсин, если не знаете, каков он на вкус. И вы можете стремиться к свободе только тогда, когда знаете, на что похожа свобода.
Мы жаждем абсолютной любви только потому, что уже ощутили ее вкус. И поскольку мы не нашли ее вовне, наше знание могло прийти только из глубины души. Стремление к идеальной любви возникает из самой идеальной любви, которая живет в человеческом сердце.