Воздуха не остается, и я отстраняюсь, чтобы сделать вдох. Дар влажно целует в щеку, скользит губами ниже, нежно прикусывает шею, и я покрываюсь мурашками.
Я заведена настолько, что хочу продолжения, и наплевать на все и на всех. Не думаю о последствиях, не хочу мыслить рационально. Но внизу нас ждут. Мирс Амелия, шэх… тренировка, будь она неладна, и вряд ли наше отсутствие тактично не заметят. Скорее всего, пришлют гонца. Например, Кита…
Эти мысли возвращают в реальность, и я со стоном отрываюсь от Дара, выворачиваюсь из объятий.
– Я вообще-то к тебе за спортивным костюмом, – несчастно шепчу я, понимая, насколько нелепо звучит оправдание.
– А тот уже потеряла? – хрипло усмехается он, но не делает попыток продолжить. Впрочем, и извиняться не спешит. У него шальной взгляд и тяжелое дыхание. Он весь такой… такой, что у меня снова сносит крышу, и я не хочу останавливаться, я не хочу тренироваться. Я вообще не хочу выходить из этой комнаты. Хочу остаться тут, с ним, пока окончательно не испарилось волшебство между нами.
Дар понимающе улыбается. Его грудь все еще тяжело вздымается, а ниже я всеми силами стараюсь не смотреть. Слишком хорошо помню ощущение, когда к тебе прижимается сильный и очень возбужденный парень, которого щедро одарила природа.
– Лови костюм, – отзывается он с сожалением и достает еще один, похожий на утренний как две капли воды.
– Спасибо. Ты ведь не против, если я к вам присоединюсь?
Дар внимательно смотрит на меня, думает и отвечает:
– Против.
Для меня это удар. Кровь отливает от лица, а сердце на миг замирает, но, прежде чем я рассыплюсь на мелкие осколки из-за категоричного ответа, который по непонятной причине выбивает из себя, Дар продолжает:
– Только я слишком хорошо понимаю: не важно, будешь ты присутствовать или нет, ничего не изменится. Мне нужно стать прежним, Каро, чтобы подпустить тебя к себе… иначе ничего не получится.
Я действительно понимаю его, но все же это больно.
– Я буду ждать, но, Дар… что, если вдруг у тебя ничего не выйдет?
– Тогда… – Он пожимает плечами. – Я не вижу смысла жить.
– Это бред.
Качаю головой и душу слезы. Как он может? Почему он настолько эгоистичен и думает только о себе? А как же те, кому он дорог? Ставлю себя на его место и понимаю: не знаю, как бы поступила я. Нам слишком принципиально быть первыми, чтобы довольствоваться жизнью на тридцать процентов.
– Нет, Каро, это не бред. Но я знаю способ, я знаю, что смогу, и я знаю, что это не затянется на годы. Мне это нужно. И хоть я не хочу видеть тебя на тренировках, это… – Он закусывает губу, то ли подбирая слова, то ли пытаясь выдавить признание. – Это унизительно. Но ты делаешь меня сильнее, поэтому присоединяйся к нам сегодня.
– Присоединюсь.
Я подозревал, что эта тренировка станет моим персональным адом. Но шэх сегодня особенно зверствует. Словно пытается дать понять и мне, и Каро: мы не подходим друг другу. Точнее, я не подхожу ей. Намек понят, но сегодня не принят. Я знаю, на что иду, когда переступаю порог этого зала.
Каро напряжена, как взведенная пружина. Я уже неплохо изучил это ее состояние, когда она сначала бьет, а потом думает. Но сейчас эта скрытая и тщательно сдерживаемая агрессия направлена не на меня. Каро злится на шэха. И даже не особо пытается это скрыть. Из чего я делаю вывод: когда я ушел, ей что-то сказали. Вероятнее всего, про меня. Шэх? Или бабушка, а шэх поддержал. Вряд ли я об этом узнаю. Никто из этой троицы не скажет. Хотя с Каро, в теории, можно хотя бы попытаться.
Пока лежу на матах и пытаюсь прийти в себя, а заодно срастить парочку спиц экзоскелета, сломавшихся во время тренировки, наблюдаю за тренирующейся Каро. Я впервые вижу ее в цеуньши, и только сейчас понимаю, насколько она безупречна. Сильная, ловкая и непробиваемая. Тело и магия одинаково хорошо ее слушаются.
Жалею, что не пришел заниматься раньше, тогда же, когда начала она. Мы могли бы стать достойными противниками. Сейчас я бледная тень. Мое тело не способно на такую гибкость, а магия тратится на поддержание работы экзоскелета.
Смотрю на воплощенное совершенство и понимаю: она вынесет меня с ринга за десять секунд. Но, как ни странно, это не так сильно задевает, как раньше. Возможно, потому что я не хочу воевать с Каро. А может быть, потому что я видел Каро другой – уязвимой. И я знаю, что и железной девочке иногда нужна поддержка и на ручки. Просто, как правило, ее некому подхватить. А я могу. Не скажу, что без усилий, но могу. И сделаю все, чтобы хотя бы это действие было мне доступно.
Каро спаррингует с шэхом. Мягко и гибко уклоняется, уходя в красивое сальто назад, вытянутые носки ног чертят ровный круг. Вижу подрагивающий воздух, повторяющий траекторию полета – ментальная волна, от которой шэх уклоняется, но с трудом, а Каро уже приземляется и идет в контратаку, закручиваясь в вихрь и приподнимаясь над полом. Черная коса извивает за спиной, как змея, а сама Каро сейчас похожа на изящную балерину.
Магия шэха другая – это черные, извивающиеся по полу ленты некроматической силы, которые бросаются Каро под ноги, пытаются сбить с траектории полета, и пару раз им это даже удается. Девушка теряет равновесие. Магия разлетается по залу не одной волной, а неприятными импульсами, которые цепляют даже меня. Каро шипит сквозь сжатые зубы ругательства, но снова кидается в атаку. Раз за разом, не зная усталости, не отвлекаясь от процесса и с таким упорством, что перехватывает дух. Заставляя меня подняться и попытаться стать хотя бы вполовину таким, как она.
Тренировка с Каро вдохновляет и мотивирует. И это прекрасно. Собственная беспомощность не отзывается жгучим стыдом и досадой, как обычно, – она повод стремиться за идеалом. У меня получится. Да, я никогда не достигну уровня Каро, но у меня нет такой цели, мне нужно стать не лучше ее, мне надо стать тем, кто ее достоин. Экзоскелет мешает чувствовать себя полноценным, поэтому я хочу избавиться от него. Даже если придется вкалывать столько же, сколько вкалывает она, или больше.
А в конце тренировки, когда измученно на матах валяюсь не только я, но и Каро, шэх безэмоционально сообщает, что со следующей тренировки я занимаюсь в общей группе.
Вот это номер. Я не готов. Не физически – эмоционально.
Каро зло щурится. Она тоже. Стесняется меня? Или причина в другом? Но если (в теории) о том, что произошло между ней и шэхом, я смогу узнать, то ответ на этот вопрос мне точно не светит.
Я не понимаю, чего хочет добиться шэх. Не в его привычке срывать злость на учениках. Каждый его удар, каждая выматывающая тренировка – это всегда послание, но сегодняшнее я не поняла. Его он донести не сумел, что на шэха не похоже.
Хотел показать, что Дар никогда не поднимется на мой уровень? Так это и не важно. У него иные цели, мы не собираемся выходить на татами. От его побед и достижений в цеуньши не зависит ничего.
А остальное… Работа на пределе возможностей, умение преодолевать сложности – все это мне близко и вызывает уважение. Он вымотал меня, Дара и лишь сильнее заставил меня укрепиться в мысли, что парень достоин моего уважения. Или целился шэх не в меня, а в него? Посыл был для Дара?
И этот категорический приказ перейти на тренировки в общую группу… К чему он? Я не понимаю и злюсь. Не понимаю, что нашло на шэха, и не хочу разбираться. Иду в душ, а когда выхожу, немного успокоившись, тренер уже уехал. А его посыл так и остался для меня неизведанным. Я ослушалась и он злится? Что он имеет против Дара? Он же так толком и не объяснил.
Решаю разобраться с этим после. Не исключено, что шэх просто показывает свое недовольство и демонстрирует нам, что если мы хотим сложностей, то мы их получим. И, только преодолев испытания, станем достойными свободного времени и возможности строить отношения друг с другом. Этот вариант кажется самым реалистичным.
Дар ждет меня внизу, у магмобиля. Сегодня он официально за кристаллом управления. Я знаю, что и за это пришлось воевать. Обычно парень передвигается втайне от мирс Амелии, но сегодня, похоже, получил добро.
– Тебя можно поздравить? – Я указываю подбородком на черный матовый магмобиль, а Дар усмехается и пожимает плечами.
– Бабушка решила, что лучше разрешить управлять магмобилем и отдать кристалл, чем позволить мне и дальше гонять на осе назло запретам. Я умею добиваться своего.
– А ты? Как считаешь ты? Лучше официальный магмобиль, чем неофициальная оса?
– Я надеюсь еще погонять на ней без боли и разрывающих мышцы спиц, – признается он и садится на водительское сиденье.
Обхожу магмобиль по кругу и ныряю в новый, пахнущий свежей кожей салон. Тут роскошно.
– Бабушкин подарок?
– Да, – не спорит Дар, но смотрит настороженно, словно ждет, что я буду его осуждать.
– Он прекрасен, и я рада, что ты не на осе…
– Оса всегда останется моей любовью, но… – Дар задумчиво выруливает на дорогу. – Наверное, я доказал себе все, что хотел, поэтому могу сделать выбор в сторону комфорта.
– Та победа на треке? – предполагаю я.
– Да, мне важно было поставить точку.
– Фрост будет мстить в зале, – признаюсь я осторожно. Не хочу говорить об этом, но считаю, что Дар должен знать. – Это ты понимаешь?
– Понимаю. – Он флегматично вздыхает. – Ты станешь презирать меня за то, что я размазываю кровь по татами?
– Нет. – Я усмехаюсь. – Я не стану презирать тебя. Я наваляю ему.
– Ага, и меня будет презирать вся группа. Нет уж.
– Не все такие, как Фрост. Многие у нас бывали закованы в частичные экзоскелеты: спорт-то травматичный. Они знают, что это такое.
– Мне хочется сбежать, – признает он. – Сдаться и не приезжать в зал на общую тренировку. Я слаб и недостоин тебя. Но во всем этом знаешь, что самое главное? Я не могу тебя отпустить. Даже понимая, что недотягиваю. Знаю, это эгоистично.
– Так и не отпускай. – Я пожимаю плечами. – А с залом… Дар, если ты не готов, не ходи. Тебя никто не может заставить. А шэх и не будет.