Мне не сразу удается взять себя в руки, и на разминке у меня неприлично дрожат колени. Я скрываю их дрожь и пропускаю мимо ушей слова шэха. Но я столько раз была на соревнованиях, что ничего нового не услышу. Растягиваясь, разгоняю кровь по венам и магию, которую буду использовать. Эти привычные действия очень успокаивают.
– У тебя все хорошо? – спрашивает Волк, остановившись за спиной.
– Нет. Но я справлюсь, – коротко отзываюсь я, не прекращая разминку.
Волк ловит мою ногу и фиксирует у головы, помогая.
– Точно справишься? – взволнованно уточняет он.
– У меня нет другого варианта.
– Может, шэху скажешь?
– Что я ему скажу, Крист? – Я опускаю ногу и обращаюсь к другу по имени, что делаю крайне редко. – Что я снова напугана? Что меня специально напугали здесь, перед соревнованиями? Что это изменит? Предлагаешь забить и не выходить на татами? Сразу сдаться?
– Ты права. Ничего.
Он вздыхает и отступает, а я поворачиваюсь к нему спиной. Мне надо остаться одной хотя бы на пять минут, чтобы справиться с тем, что творится у меня внутри, но времени нет. Уже объявляют построение, и я следую за всеми в общий зал на официальное открытие. Объявляют пары для первого тура, распределяют татами, на которых будут проходить спарринги.
Вся эта суета привычна, и я успокаиваюсь среди готовящихся к выходу на татами спортсменов, суетящихся судей и орущих тренеров. Эта суматоха мне знакома, тут я как рыба в воде.
Первый бой выигрываю, даже не отвлекаясь от мыслей про маньяка. Этот раунд на выбывание отсеивает самых слабых. Здесь даже не напрягаюсь. У меня уровень в несколько раз выше, чем у соперника. И моя задача не победить, а не покалечить.
Иногда меня удивляет, насколько несправедлива жеребьевка. Девчонку-соперницу мне откровенно жаль. У нее нет шансов, даже если я буду просто стоять. Но все мы прошли через это, через бои с более сильными соперниками. Ощущение, что ты никогда не сможешь пробиться в высшую лигу… Но за всем этим при должном упорстве наступает долгожданная и пьянящая победа.
Второй раунд серьезнее. Наблюдаю за соперницей, которая мне не знакома, и понимаю, что, скорее всего, тоже без проблем одержу верх. Всех сильных я знаю, и уже давно, а это новое лицо. Значит, маловато опыта.
С теми, с кем реально придется тяжело, мы постоянно пересекаемая на татами. Мое внимание сосредоточено на Уейси Гилморт. Высокая и рыжая, она крушит соперников, даже не пытаясь притормозить. Подсознательно чувствую, что в финале окажусь именно с ней. Она сильная и целеустремленная – у нее есть все шансы на победу.
Вторая победа дается почти так же легко, как и третья. А вот на четвертой приходится попотеть. Полуфинал. И в нем собираются, как правило, уже сильные противники. С ними нельзя действовать расслабленно, нельзя отвлекаться, и это, оказывается, одно из самых тяжелых испытаний.
Едва не пропустив летящий в мою сторону удар ледяного вихря, только в этом бою я понимаю, насколько несобранна. Обидно было бы вылететь из-за такой глупости. Уворачиваюсь, прокатившись по татами и бросая в ответ ментальную волну, от которой противница уходит, сделав сальто назад. Не даю ей сориентироваться в пространстве и добиваю ментальным ударом, который использую крайне редко. Не люблю его с тех пор, как он искалечил человека, пусть этот человек и был достоин гореть в аду.
С того момента, как я спаслась от маньяка, впервые использовав свой дар, я научилась контролировать ментальное воздействие, но конкретно этот весьма действенный прием использовать не люблю. Слишком плохие воспоминания с ним связаны.
– Каро, соберись, – припечатывает шэх после боя, показывая, что заметил мое состояние. – Уейси – сильный противник. Она не простит тебе несобранность. Ей эта победа нужна не меньше, чем тебе. Она будет мстить за свой проигрыш летом.
– Все знаю, – отвечаю я и принимаю из рук Волка бутылочку воды. Выдыхаю, и на минуту прислоняюсь спиной к стене. Я рада, что друзья и Дар не отвлекают меня между боями, мне нужно быть максимально сосредоточенной. С ними я бы расслабилась.
Привожу в порядок мысли и выхожу на самый важный сегодняшний бой. Я должна стать сегодня первой, иначе придется попрощаться с самоуважением и местом в колледже.
Это самые сложные пять минут. С финалом всегда так. Пять минут, которые в обычное время ты просто не замечаешь, тут растягиваются в целую жизнь. И от них зависит все. Сердце стучит как сумасшедшее. Пульс бьется в висках, и я не реагирую ни на кого и ни на что, кроме своей ярко-рыжей соперницы, в глазах которой сверкает азарт.
Мы обе опытные. За нашими плечами много выигрышей. Последнее время я беру верх. Иногда мне просто везет. Иногда я оказываюсь объективно сильнее. Но Уейси не отчаивается, и ее воле к победе можно позавидовать. Сейчас моя противница на пике формы, чего не скажешь обо мне. Придется нелегко.
Приближаемся друг к другу осторожно и неспеша. Медлим. Ее окружает плотный кокон магии воздуха. Ветер треплет волосы и долетает даже до меня. Сильная. Воздух потрескивает. Мою магию не видно, но она всегда со мной.
Уейси не выдерживает первая и делает движение-обманку. Я уклоняюсь вправо, и мне под ноги тут же летит поток ветра. Очень простой, примитивный и поэтому действенный ход. Я просто прыгаю, пропуская поток ветра под собой, ухожу в сальто, сокращая расстояние между нами, и бью. Не магией, а просто вертушкой с разворота. Уейси не ожидает и отлетает к ограждениям ринга. Добиваю ментальной волной.
В ответ меня отшвыривает волной ветра. Падаю, ухожу в плавный кувырок назад и тут же поднимаюсь на ноги, пропуская над головой удар. Подсекаю противницу и снова бью ментальным ударом. Просыпается азарт.
Мы обмениваемся ударами, контратаками, расходимся и снова сходимся на татами. Ни она, ни я не можем взять верх. Наш бой красивый, зрелищный и равный по очкам. Я достаточно хорошо изучила судейскую систему, чтобы понимать это. Мне нужно быстро и эффектно поставить точку.
У меня есть козыри в рукаве. Подпрыгиваю и закручиваюсь в коронный вихрь. Ментальная волна такая сильная, что способна соперничать с ветром, подчиняющимся Уейси. Главное, вовремя затормозить и хлестнуть противницу наотмашь. Увернуться практически нереально.
Я четко выполняю элемент, а потом вижу мелькнувшую в толпе красную клетчатую рубашку. Миг, который меня совершенно дезориентирует. Я, наверное, где-то даже отчасти понимаю, что это не может быть маньяк, но его рубашку – затертую, безразмерную, с вечно оттянутыми нагрудными карманами, словно он носит в них все личные вещи – я запомнила навсегда.
Быстро беру себя в руки, но эта минутная дезориентация становится роковой. Я не докручиваю элемент, магия с хлопком развеивается, и я лечу вниз, увлекаемая порывом ветра, которым управляет Уейси.
Это поражение. Удар выбивает из легких воздух, перед глазами темнеет, а следующий удар заставляет меня пролететь кубарем по татами и с хрустом врезаться в столб. Я слишком хорошо знаю звук ломающихся костей. Кажется, сейчас я вылетела не только из колледжа, но и из спорта. Это последняя мысль прежде, чем я отключаюсь.
Глава 17
Открываю глаза и не сразу понимаю, что произошло. Вокруг меня люди, вижу обеспокоенные лица: Шэх, Волк, Уейси… Дар, пробирающийся через толпу, собравшуюся у ринга.
– Ты как? – спрашивает учитель.
А я не знаю. Медленно поворачиваю голову, пытаюсь сесть и понимаю, что с поддержкой могу это сделать. Все, похоже, не так страшно, как я себе представляла. Руки-ноги шевелятся. Правда, перед глазами плывет картинка, головой я приложилась знатно. Но вроде больше повреждений нет, хруст ломающейся кости оказался неприятной иллюзией. Видимо, я просто сильно ударилась головой.
– Все в порядке, – говорю я преимущественно для Дара. Мне не нравится видеть в его глазах страх.
Меня быстро осматривает лекарь, вливает в рот какую-то горькую настойку, проводит руками по телу, сканируя на повреждения, и я чувствую теплую волну. Все в порядке. Мне бы радоваться, что я ничего не сломала, но проигрыш запоздало накрывает с головой. Это самое болезненное поражение в моей жизни, и его последствия могут быть неприятными и сильными для меня.
Пытаюсь прийти в себя. Дар стоит в стороне. Вокруг меня лекари, тренер, персонал. Всем важно убедиться, что я не пострадала серьезно. Но самые значимые травмы на соревнованиях – не физические. Я потеряла уверенность.
– Каро, что произошло? – спрашивает шэх, когда лекари уходят. – Все же шло хорошо. Какая проблема возникла в самом финале?
Поднимаюсь, не желая ни с кем разговаривать. Ни с ним, ни с Даром. Мечтаю остаться одна.
Прихрамывая, иду в сторону раздевалок. Шэх отправляется за мной. Дар – нет. Хорошо. Не хочу никого видеть. Скоро награждение, не собираюсь даже подниматься на трибуну. Для меня второе место – это проигрыш. Фиаско и крушение всех надежд. Я почти уверена, что из колледжа меня выгонят, и это очень больно осознавать.
– Каро, я жду ответа, – напоминает о себе тренер.
– До соревнований я нашла записку и высушенный цветок у себя в шкафчике… – нехотя признаюсь я.
– Почему не сказала?
– Не было времени. – Я пожимаю плечами и морщусь от боли в грудной клетке. Все же я достаточно сильно приложилась. – Лестрат был в курсе. А во время соревнований я видела в толпе на трибунах Его…
– Прям его? – скептически уточняет шэх, и я пожимаю плечами. Откуда же мне знать?
– Я видела его рубашку… этого оказалось достаточно.
– Каро, кто-то в рубашке смог вывести тебя из равновесия?
– Это точно была его рубашка, – упираюсь я, злясь оттого, что чувствую себя ущербной. – И да, вся эта ситуация выводит меня из равновесия.
– Сегодня на кону стояло твое будущее.
– Спасибо, что напомнил! – огрызаюсь я раздраженно. – А то я не знаю, что он методично уничтожает мою жизнь! Что я с этим могу поделать?
– Он уничтожает твою жизнь лишь потому, что ты ему это позволяешь! – отрезает шэх, а мне становится зло и обидно.