Несмотря на то что на парковке почти нет магмобилей, в холле бродят сонные, еще не втянувшиеся в работу сотрудники; Лестрат ждет нас в кабинете – помятый и несвежий. С синяками под глазами, в мятой рубашке и с непослушными волосами, собранными в небрежный хвост. На его столе – пара смятых коробок из-под пиццы, стаканчики кофе, документы.
– Ты что, не был дома?
– Три дня, – отвечает он и, морщась, делает большой глоток кофе. – Не спал, толком не жрал… Вот, живу на одном кофе. Дело сложное попалось. А у вас что?
– Так, может, мы потом зайдем? – Я сразу же даю заднюю. Куда грузить Лестрата еще и моими проблемами?
– А ну стоять! – одергивает меня некромант, и я замираю. А потом рассказываю, что все же решилась на разговор с матерью.
Разговор с Лестратом занимает полчаса, не больше, и дальше мы едем в колледж. Я намерена во что бы то ни стало быть обычной студенткой, у которой роман с самым горячим парнем в колледже. Я точно уверена: там меня ждет маньяк. Он хочет, чтобы я окончательно сломалась. А вот у меня совсем другой план. Мне нужно показать, что все его усилия тщетны. Тогда… думаю, он начнет совершать ошибки.
Последние дни, когда я так и этак крутила ситуацию в голове, позволили прийти к пониманию: маньяку нужно, чтобы я страдала, чтобы потеряла все, чего достигла. Если это ребенок моего мучителя, его задача – свести меня с ума. Отправить туда же, где сгинул его отец.
Но нет. Я буду жить, улыбаться и демонстрировать успехи. А для этого придется пахать. Следующие соревнования – в выходные. А сегодня в моих планах – закрыть долги по учебе, окончательно уладить вопрос с директором и целоваться с Даром на переменах. Ну а потом идти вкалывать в зал, снова и снова, чтобы с триумфом взять первое место. И я очень сильно сомневаюсь, что маньяк позволит мне реализовать весь этот план. Он будет мешать всеми силами. Мне просто нужно внимательно следить за своим окружением и не пропустить того, кто допустит ошибку.
Не попадают под подозрение только близнецы. И то не потому, что я влюблена в одного из них, а потому что их двое. А ребенок у маньяка один. И, кстати, в голове я всегда называю его «он», хотя про пол мама не сказала ни слова.
В колледж мы все же опаздываем, хоть разговор с Лестратом и недолог. Просто потом мы сидим и целуемся в магмобиле на парковке возле управления до тех пор, пока кто-то не начинает барабанить нам в окно. Только после этого со смехом уезжаем.
Успеваем только на вторую ленту. К себе я даже не захожу, поэтому являемся с Даром счастливые, сияющие, но без формы. Мирс Чамблен смотрит строго: у нас и так не самые лучшие оценки, да и посещаемость хромает. Да и помнит он нас не с лучшей стороны. На первой паре мы с Даром устроили скандал, на второй нас в качестве наказания заставили убираться в кабинете, а потом кто-то запер нас в кладовке. Дальше мы преимущественно пропускали занятия, что не добавило нам очков, но сегодня стараемся вести себя тихо как мышки. Только перешучиваемся и рисуем сердечки в тетрадях друг друга.
Мара смотрит на нас с умилением старшей сестры, Кит упорно пытается сделать вид, что ему все равно. Мне немного неловко перед ним, но я гоню эти мысли. Самое неприятное, что мне Кит нужен, даже не сведешь общение к минимуму.
Всю ленту невольно на него пялюсь, когда Дар не видит, обдумывая, стоит поговорить или нет. А если стоит, то как лучше это сделать.
В итоге проблема решается сама с собой. Как только я остаюсь без Дара, который пошел нам за кофе, Кит подходит ко мне сам. Я сижу на подоконнике в самом конце коридора. Именно тут была первая стычка с этим близнецом. Я тогда знатно приложила его ментальной волной за просьбу извиниться перед Даром. Интересно, как так вышло, что в колледже, в котором я провела столь мало времени, у меня уже так много памятных мест?
– В чем дело, Каро? – спрашивает Кит, рассматривая меня со злым вызовом. – Уже надоел мой брат, поэтому пожираешь глазами меня? Не сработает. Я не беру игрушки, принадлежащие Дару.
– Если бы мне надоел твой брат, я бы пожирала глазами кого-то другого, не так на него похожего. Не неси всякую фигню. И не ври, тебя никогда не смущало то, что я нравлюсь Дару. Я смотрела на тебя не поэтому.
– Тогда в чем проблема? Я думал, ты прожжешь во мне дырку взглядом.
– Мне нужна твоя помощь. Я хотела поговорить и прикидывала, как сделать это наименее болезненно для всех. Ты избавил меня от необходимости придумывать способ тебя выловить.
– Моя помощь? – фыркает Кит. – А Дар уже не подходит?
– Нет, Дар не подходит, – соглашаюсь без зазрения совести. – Он импульсивен, и ты знаешь, как относится к своему экзоскелету. Он совершенно не в состоянии оценивать собственные силы и отступать, если их объективно не хватает.
– Что нужно от меня?
– Пока не знаю. – Я мрачно пожимаю плечами, думая, как лучше сформулировать мысль. – Мне нужно, чтобы ты отвлек Дара от меня тогда, когда мне это понадобится.
– Рисково, Каро. Не играй им, – с болью говорит Кит.
– Кит, я почти знаю, кто маньяк. Но у меня нет доказательств. Мне надо вывести его на чистую воду. Если Дар узнает, он не оставит меня ни на минуту. Тогда все усилия будут напрасны. В одном случае маньяк не клюнет ни на какую приманку, в другом пострадает Дар. Поэтому тут речь не об игре Даром или его чувствами. Речь о его безопасности.
– А если пострадаешь ты?
– Это мой бой, и я его выиграю. Пойми, рано или поздно эта тварь непременно меня подловит. Дождется момента, когда я буду одна и расслабленна, и тогда ударит. Я просто хочу создать нужную ситуацию искусственно, заставить его действовать сгоряча.
– Ты можешь сказать мне, кто это?
– У меня несколько кандидатур. Мне будет очень стыдно перед людьми, про которых я подумала такое, а они оказались не виноваты, – признаюсь я. – Поэтому прости, но я оставлю их личности при себе.
– Я помогу тебе, Каро… – мрачно говорит Кит. – Но мне не нравится эта идея.
– Мне она тоже не нравится… – признаюсь я. – Мне вообще вся ситуация не нравится, но что делать? Я люблю твоего брата, я хочу быть с ним, я хочу быть счастлива, но я должна поставить точку в этой истории.
– Может, логичнее довериться Лестрату?
– А я ему и доверяю. Он проверит мои догадки, но, понимаешь… Маньяк хитрый, умный и ненавидит меня. Только я могу спровоцировать его на глупости.
– Ну и как ты будешь его провоцировать?
– Я уже провоцирую.
– Не понял.
– Мой преследователь хочет свести меня с ума, дезориентировать, заставить паниковать, бояться жить и дышать. Заставить проигрывать. Мне просто нужно быть максимально счастливой и успешной, несмотря ни на что. Тогда он поймет, что упечь меня в психушку не получилось, уничтожить мою жизнь тоже, а значит, выход один – убить.
– Ты сумасшедшая.
– Поэтому и привлекаю вас с Даром. Разве не так?
– Не привлекаешь, – качает головой Кит. – Мы тебя любим и будем делать все, что ты скажешь. И знаешь… это пугает.
Меня тоже пугает признание Кита. К счастью, появляется Дар с двумя дымящимися крафтовыми стаканчиками кофе и спасает ситуацию. Он с подозрением смотрит на брата и собственнически обнимает меня, вручив стаканчик кофе, но ничего не говорит.
Впрочем, и без слов понятно: Дар недоволен. Но мы с Китом делаем вид, будто этого не заметили. Синхронно переходим на обсуждение нейтральных тем. Скоро к нам присоединяется Мара, и разговор сворачивает на соревнования, тренировки и беседу с директором.
– Скажи, мне нужно к нему зайти? – спрашиваю я, понимая, что совершенно не хочу этого делать. Я и сама прекрасно знаю, что подвела, облажалась и недостойна учиться в этом храме науки для золотой молодежи Горскейра.
– Позовет – сходишь… – Она пожимает плечами. – Не позовет… не сходишь. Не заморачивайся. Зачем ты все усложняешь? Как бы громко он ни возмущался, отчислять за первую неудачу не будет. До конца семестра тебе точно ничего не грозит, особенно если лишний раз не будешь попадаться ему на глаза. Ну а потом, конечно, лучше подчистить все косяки. Кстати, что вы делаете вечером?
Дар смотрит на меня вопросительно, а я тяжело вздыхаю. Быть счастливой – не значит отказываться от обязательств. В конечном счете, во время тренировок я тоже счастлива.
– Простите, народ, но я теперь живу в зале. Мне и так достанется за то, что сбежала с награждения и пропала на сутки. Буду пахать и подчищать косяки. На следующих соревнованиях я должна взять золото.
– Мы в зале, – поддерживает меня Дар, а Мара вздыхает.
– А я надеялась, что не придется страдать одной. Иногда мне кажется, что меня родителям подкинули! – в сердцах выдает она. – Меня так утомляют долгие семейные вечера с полезными знакомыми, что хочется выйти в окно!
Вроде бы простая фраза, но я тут же напрягаюсь. Сердце пропускает удар, а в груди сворачивается привычный комок паники. Я быстро беру себя в руки, продолжая наблюдать за Марой, которая уже, кажется, забыла о брошенной вскользь фразе. Дочка мэра приемная? Интересно, такой поворот вообще может иметь место?
В дальнейшем разговоре не участвую, только иногда дежурно улыбаюсь, но этого никто не замечает, а значит, играть роль у меня пока еще получается. Что же, в моем списке стало на одного подозреваемого больше. Впрочем, про Мару я узнаю уже сегодня, никакой Лестрат не понадобится. Впрочем, чем дальше я размышляю, тем более бредовой мне кажется эта идея.
Если даже допустить, что Мару удочерили, то сделали это явно не в возрасте десяти-двенадцати лет, (а именно столько ей было, когда ребенка маньяка забрали в приемную семью). Когда я это понимаю, меня немного отпускает. Подозревать каждого человека, который оказывается с тобой рядом, невероятно тяжело. Но осталось недолго, я чувствую: мы на финишной прямой.
После пар целую Дара и иду в свою комнату, чтобы переодеться и собрать сумку в зал. Захожу с замиранием сердца. Если маньяк не оставил мне никакого подарочка, то… я сильно удивлюсь.