Стэн был уверен, что попугаи часто повторяют фразы, слышанные ими во время трансляции по телевизору того или иного фильма.
— Дейв, — монотонным голосом заговорил Жерар, — этот разговор утратил всякий смысл. Прощай.
— А, подожди, я знаю, откуда это! Из «Звездных войн», верно?
— Пристегните ремни, ночь обещает быть тряской. Это уже был женский голос.
Стэн наморщил лоб.
— Это, видно, из какого-то фильма про самолет.
— И здесь его ищут, и там его ищут, повсюду эти французишки рыщут…
— Я знаю, это уже не из кино. Это стихи.
— Утопите меня! — на сей раз в голосе Жерара прозвучал британский акцент.
— Я сдаюсь, — сказал Стэн.
— Я тоже, — проговорил попугай и изобразил печальный вздох. — Долго нам еще?
— Три дня, — ответил Стэн.
Попугай смотрел в окно на пробегающие мимо улицы провинциального городка.
— Что ж, они спасены от благ цивилизации, — сказал он, растягивая слова на ковбойский лад, и изобразил бренчание банджо.
Позже Жерар принялся распевать французские песни. Впрочем, возможно, это были арабские песни — Стэн не мог сказать с точностью. По крайней мере, песни на каком-то иностранном языке. То ли Жерара кто-то брал с собой на живой концерт, то ли он слышал запись, но попугай воспроизводил звуки настраиваемых инструментов, шум и крики слушателей. Казалось, он поет «Диди» или что-то вроде этого.
Поначалу это было интересно — все равно что слушать радио, но затем Жерар начал повторяться. По узкой дороге перед ними тащилась машина, которой; управляла женщина. Стэн дважды пытался обогнать ее, но безуспешно.
Жерар стал повторить одну и ту же фразу:
— Le soleil c'est beau [7].
После этого он изобразил громкий звук выстрела: — Бах!
— Это по-французски, Жерар?
— Le soleil c'est beau. Ба-бах!
— Жерар! Попугай сказал:
— Les femmes au volant c'est la lachete personifie. — Он издал рычащий звук. — Pourquoi elle ne depasse pas? Oh, oui, merde, des travaux [8].
Женщина-водитель стала наконец поворачивать направо, но делала она это крайне медленно, поэтому Стэну пришлось притормозить.
— Il ne faut jamais freiner… Comme disait le vieux pere Bugatti, les voitures sont faites pour rouler, pas pour s'arreter [9].
Стэн вздохнул:
— Я не понимаю ни слова из того, что ты говоришь, Жерар.
— Merde, les flics arrivent! [10]
Попугай стал изображать завывание полицейской сирены.
— Ну все, довольно! — сказал Стэн и включил радио. Приближался вечер. Они миновали Мэривиль и теперь ехали по направлению к Сент-Луису. Машин на дороге становилось все больше.
— Мы уже приехали? — спросил Жерар. Стэн снова вздохнул.
— Расслабься, — сказал он, — поездка будет долгой.
ГЛАВА 067
Линн сидела на краешке ванны и влажной салфеткой осторожно промывала рану за ухом Дейва.
— Дейв, — сказала она, — расскажи мне, что произошло.
Рана была глубокой, но он не жаловался.
— Они догнали нас, мам! — От возбуждения Джеми бурно жестикулировал. Он был с головы до ног покрыт пылью, на его животе и плечах были ссадины, но каких-либо серьезных повреждений у сына Линн не обнаружила. — Мы ничего не сделали! А эти шестиклассники… Такие гады!
— Джеми, — остановила сына Линн, — пусть Дейв расскажет. Откуда у тебя эта рана?
— Билли ударил его доской, — сообщил Джеми и повторил: — Мы ничего не сделали.
— Вы ничего не сделали? — переспросила она, вздернув бровь. — Ты хочешь сказать, что все это началось ни с того ни с сего?
— Ну да! Мам, я клянусь! Мы просто шли домой, а они нас догнали.
— Звонила миссис Лестер, — негромко проговорила Линн. — Ее сын вернулся домой покрытый экскрементами.
— Нет, это были какашки! — сказал Джеми.
— Каким образом…
— Это Дейв в них кидался! Они нас били, а он стал бросаться в них какашками, и они убежали. Он молодец, настоящий снайпер! Ни разу не промахнулся!
Линн продолжала промывать рану.
— Это правда, Дейв?
— Они сделали больно Джеми. Они били его и толкали.
— И поэтому ты начал бросаться в них… какашками?
— Они сделали больно Джеми, — повторил он, словно это объясняло все.
— Что, правда? — спросил Генри, когда, вернувшись домой, выслушал рассказ жены. — Он кидался в них дерьмом? Это типичное поведение шимпанзе.
— Возможно, но проблема в другом. Учителя говорят, что он ведет себя просто безобразно: нарушает дисциплину в классе, постоянно попадает в какие-то неприятности на игровой площадке, дерется, а теперь еще вот стал кидаться экскрементами. — Линн безнадежно покачала головой. — У меня не получается быть мамой шимпанзе.
— Наполовину шимпанзе.
— Да хоть на четверть! Генри, я не могу заставить его понять, что вести себя нужно так, а не иначе.
— Но ведь они дразнят его, разве не так? А эти старшие мальчики, скейтбордисты! Они ведь шестиклассники? Так чего они связываются с малышами из второго класса?
— Джеми говорит, что дети издеваются над ним. Они называют его Парень Макака.
— Ты думаешь, драку спровоцировал Дейв?
— Не знаю, но он агрессивен.
— Все началось на игровой площадке. Я уверен, что там установлена камера слежения.
— Генри, ты не понимаешь, что я тебе говорю?
— Понимаю. Ты считаешь, что все это начал Дейв. А вот мне кажется, что какой-нибудь кретин-задира…
В этот момент во дворе прогремел выстрел.
ГЛАВА 068
Машины едва ползли. 405-е шоссе превратилось в реку красных огней, текущую в ночи. Алекс Барнет тяжело вздохнула. Сидевший рядом Джеми нетерпеливо спросил:
— Долго нам еще тащиться?
— Придется потерпеть, Джеми.
— Я устал!
— Ложись на заднее сиденье и отдыхай.
— Я не могу! Мне скучно!
— Придется потерпеть, — повторила она.
Алекс открыла новый сотовый телефон и нашла номер своей подруги детства, который она предусмотрительно занесла в память. Больше ей было некому звонить, а Линн всегда подставляла ей плечо. Когда между Алекс и ее мужем произошел разрыв, она, спасаясь от одиночества, отправилась именно к Линн. Их сыновья — оба названные Джеми — играли вместе. Алекс прожила у подруги неделю.
Но сейчас Линн почему-то не ответила на телефонный звонок. Сначала Алекс подумала, что ошиблась номером, потом решила, что это — причуды дешевого мобильника, на третий раз на том конце включился автоответчик, и наконец…
— Алло! Алло! Кто это?
— Линн, это я, Алекс. Слушай, я…
— О, Алекс, извини, ради Бога, но я сейчас не могу говорить.
— Что?
— Не сейчас! Извини! Как-нибудь в другой раз!
— Но что…
В трубке раздались короткие гудки. Линн повесила трубку.
Алекс невидящим взглядом смотрела на красные мурашки автомобильных огней, бегущие по ночному шоссе.
— Кто это? — спросил ее сын.
— Тетя Линн, — ответила Алекс, — но она не могла говорить. Занята, наверное.
— Так мы едем к ним?
— Может, завтра съездим.
Алекс съехала с шоссе возле Сан-Клементино и стала искать мотель. Странно, но, поняв, что сегодня она не сможет увидеться с Линн, Алекс почувствовала себя напрочь выбитой из колеи. До этого она даже не отдавала себе отчет в том, до какой степени рассчитывает на подругу.
— Куда мы едем, мам? — с прежним нетерпением спросил Джеми.
— Мы переночуем в мотеле.
— В каком мотеле?
— Пока не знаю. Мальчик смотрел на мать.
— А ты знаешь, где он находится?
— Нет, Джеми. Сейчас я как раз ищу подходящий.
Мимо «Холлидей Инн» они проехали — он был слишком большой и привлекал к себе внимание, а вот скромный «Бест вестерн» на Камино-Реаль подошел.
Велев Джеми сидеть в машине, она пошла оформлять номер.
За стойкой дежурного администратора стоял прыщавый, похожий на сутенера парень. Он казался перевозбужденным: постоянно барабанил пальцами по полированной поверхности стойки и мычал себе под нос какую-то мелодию.
— Привет! — сказала Алекс. — У вас найдется номер на ночь?
— Да, мэм.
— Я хотела бы его взять.
— Вы — одна?
— Нет, я с сыном.
Парень посмотрел в открытую дверь на Джеми.
— Ему больше двенадцати лет? — Парень продолжал барабанить пальцами по стойке.
— Да. А почему вы спрашиваете?
— Если он пойдет в бассейн, вам придется сопровождать его.
— Хорошо.
Алекс дала ему кредитную карточку. Он вставил ее в машинку и скопировал на квитанцию, все так же барабаня пальцами по стойке. Это начинало действовать ей на нервы.
— Могу я спросить вас? Зачем вы это делаете?
Он начал монотонно петь:
— Беда там, где я есть, беда там, где я был… — Парень улыбнулся и зачем-то пояснил: — Это песня.
— Очень необычная, — сказала Алекс.
— Ее пел мой папа.
— Понятно.
— Он умер.
— А-а…
— Покончил с собой.
— Очень печально слышать.
— Застрелился.
— Это ужасно. — Хотите взглянуть на ружье, из которого он выстрелил в себя?
— Как-нибудь в следующий раз.
— Оно у меня тут. — Парень кивнул на стойку, за которой стоял. — Внизу. Незаряженное, конечно.
Он снова принялся барабанить пальцами по стойке, свистеть и запел:
— Беда там, где я есть, беда там, где я был…
— Мне бы номер, — сказала Алекс.
Не прекращая своих упражнений, он дал ей карточку постояльца, и она заполнила ее. Алекс даже подумывала о том, чтобы поехать в какой-нибудь другой мотель, но она устала, и ее ждал Джеми. Его нужно было накормить, купить какую-нибудь одежду, зубную щетку и другие необходимые мелочи.
— Вот, пожалуйста, — сказал наконец парень, протягивая ей ключи.
Лишь оказавшись в номере, Алекс вспомнила о том, что не должна пользоваться своей кредитной карточкой, однако теперь было слишком поздно сожалеть о своем промахе.