— Это задержит нас. Мы и так потеряли день, — Раад кивает на стены камеры.
— Запас-то еще есть, — фыркает Варих, подсовывая подушку под растрепанную светловолосую голову причины их спора.
Девушка не проснулась, только тревожно вздрогнула под курткой, вцепилась в свое импровизированное одеяло, но в следующее мгновение уже дальше крепко спала.
— Совсем же… незабудка. Папашка ее гнилой. Сгубит почем зря. Жаль девчонку. Красивая…— Варих осторожно пригладил ее золотистые волосы.
— Ты одним местом всегда думаешь, — ворчит на это Раад, осуждающе проследив за приятелем, затем переводит взгляд на Арыма. — Мы ее на знаем совсем. Ты тогда тоже в Дарге мальчишку пожалел. Помнишь, чем закончилось, причинитель добра? Еще одну пригреть решили?
— Когда это ты женщин начал опасаться? — коротко хмыкает Арым. — Ну ошибся в тот раз. Не доглядел. Тут видно же, что птаха безобидная совсем. Проводим и дальше поскачем. На пару дней сбавим темп. Потом нагоним. Я за ней послежу, если что.
— Чего это ты? — вскидывает брови Варих. — Я тоже могу. За мальчишкой тем ты вот не уследил в итоге. Спер у нас кошель.
Их вожак мрачно выдыхает и хмурится сильнее.
— Сами завтра ей скажете. Она вполне может и остаться захотеть с отцом. Люди очень не предсказуемы, — заключает он. — Отвечаешь за нее тогда, Арым.
Варих на это лишь недовольно суживает глаза, но согласно кивает.
5. Покупка
— Просыпайся, цветочек, — меня будит тихий и низкий, резковатый мужской голос.
Наверное, я ещё сплю. Слишком мне тепло и сытно. И запах приятный: лес и травы. Так пахло у нас дома, когда еще мама была жива.
— Незабудка, уже поди все кости отлежала на лавке, вставай, — второй голос, тоже низкий и резкий, и при этом насмешливый, заставил меня распахнуть глаза.
Орки! Темница! Отец меня сюда…
Большие зёлёные, громадно-мускулистые мужчины.
Двое рядом. Насмешник Варих, присевший у лавки и с интересом рассматривающий меня. И Арым, наваливший мне вчера гору еды, стоит, скрестив руки, смотрит сверху вниз.
Так близко они. Смотрят и молчат. Большие. Просто громадные. При дневном свете они выглядят еще больше и внушительнее. Я испуганно подскочила на лавке и вцепилась в тяжёлую куртку.
Куртку?.. Точно! Меня ею вот тот орк с порванным ухом накрыл, когда я засыпала. Лидер их. Стоит у двери, дальше остальных, меч у пояса поправляет.
А я получается все проспала?
Я вздрогнула от звука открывающейся двери, и закрылась ей почти с головой. Спряталась…
Варих и Арым тут же неожиданно выпрямились и синхронно шагнули вперёд, заслоняя меня от того, кто вошёл в темницу.
Узнала по голосу: за широкими орочьими спинами видно ничего не было.
— Ну что, господа орки, — весёлый подобострастный голос Бишона вызывал тошноту и отвращение. — Вот, уплатите штраф за драку, в ведомости распишитесь, и свободны. На все четыре, как говорится.
Тяжёлые шаги. Звон монет на столе. Сбоку от спины Вариха я увидела, как лидер орков молча расписывается растрепанным пером.
— Как вам еда, питьё, девка? — Довольный-предовольный голос Бишона вдруг стал торопливым и испуганным. — Заглядывайте к нам ещё. Эээ… Я пойду. Мне еще господ дворян нужно разбудить и штраф у них… стало быть... А вы свободны… хорошей дороги.
Бишон торопливо выбежал, почему-то захлопнув за собой дверь.
— Раад, — протягивая слово, ударяя по второй «а», после долгой паузы, произнёс Варих. — Всё? На воздух?
— Да, — ответил лидер.
Раад… Это его имя? Впрочем, мне оказалось тут же не до чего, потому что Арым и Варих синхронно повернулись и мрачно посмотрели на меня сверху вниз.
Ой! Чего это они?
Я тут же отпрянула, запахивая на себе куртку и вжимаясь в стену.
— Вот что мелкая, — хмуро произнёс Арым. — Бросай нас бояться. С нами сейчас пойдешь. Ты сказала, у тебя тетка есть, в Сардоре. Нам по пути. Проводим тебя. Потом сама. Собирайся.
Ответить я ничего не смогла. Потому что Раад у двери нахмурился и недовольно дёрнул щекой.
Я съёжилась, заворачиваясь в куртку плотнее, испуганно переводя взгляд с одного на другого. Вдохнула успокаивающий лесной запах, идущий от дублёной кожи.
Лидеру этой грозной троицы явно что-то не нравилось. Или… Ой, это же его куртка!
— Простите, я не подумала, вот ваша куртка, — я суетливо потянула её с плеч. — Возьмите, спасибо, мне было тепло очень.
— Тут холодно, наверху заберу, — резко бросил Раад и отвернулся.
— Так вам же тоже холодно, возьмите…
Я осеклась под его мрачным взглядом, когда он снова посмотрел на меня. Ой, судя по всему, он явно не привык, чтобы ему перечили.
— Спасибо, — тут же прошептала я, накрывая снова плечи теплой тяжелой кожей.
Тут и правда стало холоднее. Свежестью тянуло из окна. Утро выдалось прохладным. Пахло сыростью. Скорее всего ночью шел дождь.
Вдруг я опомнилась, что даже не поблагодарила за еду и вообще. Смущённо глянула на Арыма.
— За еду спасибо, — тихо добавила я.
Глянула на Вариха.
— И за яблоко…
— Так мы отсюда долго ещё не выйдем, — усмехнулся он.
Шагнул ко мне, огромный, высокий. Наклонился, сгреб в охапку и легко подхватил на руки вместе с курткой. Я и ахнуть не успела, как он уже шагнул к выходу.
Раад хмуро глянул на него и распахнул дверь.
А оттуда ввалился… мой отец! На удивление почти трезвый и злой. Орки замерли, хмуро переглянувшись между собой. Я тоже оцепенела.
— О, жива, — нагло заявил он, увидев меня на руках у Вариха. — Всё, Ийка, поразвлекалась и хватит. Утро. Идем. Работа не ждет.
Я резко втянула воздух и почему-то прижалась к Вариху. Поймала его внимательный, совсем не весёлый, а очень даже жёсткий взгляд.
А потом я съёжилась ещё сильнее, глядя на на орков.
По позвоночнику пробежался ледяной ветерок, а руки, ноги и губы натурально похолодели от увиденного даже под курткой.
Орки совершенно преобразились: хищно подобрались совсем по-звериному, распрямили плечи, наклонили головы, даже Варих со мною на руках.
От их поз, ставших вмиг угрожающе расслабленными, даже вальяжными, потянуло таким жутким ужасом, смертельной опасностью, что я затаилась, боясь даже пошевелиться.
Отца тоже проняло, он вмиг побледнел, подобострастно сгорбился и раскланялся, пятясь к выходу.
— Господа орки, я это… за дочкой, — пролебезил он. — Уговор был только на ночь. Бишон же говорил. Да и зачем она вам…
— Дочь, значит, забираешь, — сказал Арым.
При этом он шагнул вперёд. С невозможной для такого крупного тела скоростью и… грацией, он вдруг преодолел всё немаленькое расстояние до моего отца.
Внезапно оказавшись к нему вплотную, Арым быстро и плавно, даже с некоторой ленцой, вдавил огромный кулачище тому в живот.
Я тихо вскрикнула и тут же зажала себе рот обеими руками.
Отец согнулся с тихим выдохом. Захрипел , забулькал страшно. Следующее прикосновение уже второго кулака к его челюсти тоже показалось крайне медленным, даже лёгким. Но эффект оказался ужасающим — его буквально отшвырнуло из камеры вглубь коридора.
Мне хотелось зажмурится, но я все равно смотрела. Смотрела и дрожала, продолжая кутаться в орочью куртку. Словно в оберег в нее вцепилась.
Варих со мной на руках прошёл вперёд, и мне стало видно продолжение: отец отлетел шагов на пять и валялся неподвижным. Арым наклонился, с видимой брезгливостью схватил его за грудки и приподнял.
— Жива, значит, — произнёс он спокойным тоном, почему-то пугающим до жути. — Нет. Ты не забираешь ее. Мы её забираем.
Я открыла рот, чтобы возразить, возмутиться, попросить не бить, что угодно… Но поймала предупреждающий короткий взгляд Раада исподлобья.
Тут же замерла неподвижно, испуганно глядя на него. Подчиняясь одному его взгляду, закрыла рот и снова прижала ладони к губам.
— Вы не имеете право… забирать! — просипел отец, сплёвывая кровь. — Я барону пожалуюсь! Я его личный конюх…
— Ты же продал её. На ночь, — усмехнулся Арым с пробирающей до нутра усмешкой. — Нам понравилось. Вот мы и покупаем насовсем.
С этими словами он выпрямился и бросил две монеты. Монеты отчетливо сверкнули глубокой яркой синевой.
Ого… Две серебрушки. Я просто потеряла дар речи. Это… это за меня? Столько?! Магическое серебро?!
Я уставилась на Раада, а затем на Вариха. Неужели они не остановят своего друга, разбрасывающего целое состояние?!
Но им, судя по всему, было всё равно. Они лишь мрачно следили за моим отцом, брезгливым взглядом, как за слизняком.
Зато отец, охая, кривясь от боли, проникся, оторопело глянул на меня, схватил монеты.
— Забирайте! — зло сплюнул он. — Хорошо отработала, Ийка… надо же. В мать свою гулящую, значит, пошла…
Кряхтя и матерясь сквозь зубы он проворно юркнул в какой-то боковой проход. От острой обиды я опустила голову. Сглотнула соленые слезы. За что он так? Я ведь так старалась быть послушной, хорошей дочерью. Почему он так со мной? Я ведь помню, как он любил маму… Или нет?
Теперь я уже ни в чем не была уверена.
Предательские слезы текли на дубленую кожу, я торопливо вытирала их тыльной стороной ладони. Времени осознать, что только что моя жизнь сделала крутой поворот у меня не осталось. Орки уже уверенно шагали в сторону выхода.
— Вот же падаль. Мало ты ему врезал, — мрачно прорычал Варих.
— Мало, — мрачно глядя в коридор, где скрылся отец, согласился Арым. — Осторожничал, чтоб не прибить паскуду. И так задержались. Новые проблемы нам тут не нужны.
— Надеюсь, у тебя тётка и правда такая хорошая, как ты говоришь, — низко проворчал Варих, поглядывая на меня.
У него было такое зверское лицо. Я даже увидела верхнюю часть клыка, оттягивающего нижнюю губу. Мамочки…
— Что? — хмуро спросил он у меня. — Вроде уже не пугалась.
— У… у тебя тут… — я показал пальцем на клык.
— А, это, — он усмехнулся и тряхнул головой. — Злой сильно на папашку твоего. Вот и вылез, — он показательно оскалился, глядя на меня, не забывая размашисто шагать вверх по лестнице. — Сейчас на тебя, красоту такую полюбуюсь, и тут же стану сама доброта под ручку с миролюбием.