– Тяжёлое время было, – вздыхает Алёна. – Ириска сильно заболела. Все деньги уходили на ее лечение. Моя травма окончательно подкосила наш бюджет. Мать по вечерам приходила уставшая с работы. Я тоже пыталась копейку заработать. Потом Слуцкого встретила, он в Москву позвал, работу хорошую предложил, мы жить вместе начали. Казалось, дела немного в гору пошли. Но однажды вечером мне соседка позвонила и сказала, что мама и Ириска отравились угарным газом. Сестру вроде как удалось откачать, а мать – нет. Я сначала не поверила. Примерно, как у тебя с братом и Игорем было: впала в ступор и не могла и слова вымолвить. А когда приехала домой… – ненадолго замолкает и поджимает губы. – Не знаю, как не тронулась умом. Вмиг ничего не стало. И деньги оказались не нужны. Не думала, что в жизни разом столько всего плохого может происходить. Потом, правда, ты появился, попытался развеять нависшие надо мной тучи. Но мне в то время совсем не до отношений было.
– А Настя?
– Не разлей вода были с Ириской. После смерти мамы и сестры я Ласку в Москву забрала, подальше от ее безумного и выпивающего отца. Вместе переживать горе оказалось проще. Не смогла девчонку одну оставить. Да и не хотела, честно говоря.
Какое-то время сижу прикрыв глаза и прислушиваюсь к внутренним ощущениям. В душе раздрай. Мысли о прошлом и нашем расставании с Алёной не идут из головы.
– Нас Рина и Эрик завтра в гости к себе приглашают, – перевожу тему. – Она уже такая круглая, – продолжаю на автомате.
Не могу переключиться от ярких образов и картинок прошлого цветка. Зачем завел об этом разговор?
– Хочешь мне вживую продемонстрировать, как выглядит девушка с животом? Мы с тобой и так не предохраняемся. Если повезёт, то сам скоро его увидишь. У меня.
– Не тебе. Андрея на тест-драйв сводить.
Алёна широко улыбается.
– Неужели тебе не надоело постоянно его задевать? Вы с ним как два ребенка.
– Хомяк сам спросил, как появляются братики и сестрёнки. В отличие от тебя я подготавливаю почву и хочу показать ему, что сначала дети растут в животике, а потом спят в кроватках и уже после оккупируют детскую и отбирают игрушки. Шаг за шагом подготовить его к стрессу.
– Точно подготавливаешь, а не разубеждаешь? – смеется Алёна. – А потом что? На роды его позовём?
– Кстати про роды. Сейчас кое-что покажу.
Беру в руки телефон и набираю матери сообщение, чтобы прислала фотку сомов. Покажу цветку как нужно заниматься размножением.
Когда получаю снимки материных любимцев, едва сдерживаю улыбку.
– Вот, – протягиваю Алёне свой телефон. – Учись как надо. Они все сейчас в отдельном аквариуме живут. Видишь, как их много?
– Я даже посчитать всех не могу. И столько явно не потяну.
– А как же твои девять жизней, которые ты собралась мне посвятить?
– Издеваешься, да? Хоть бы одного родила. Но если тебе будет мало, то можешь в новое путешествие с Гончаровым отправиться и там разыскать себе плодовитую самку. Не думала, что тебе столько нужно, – с обидой произносит Алёна. – А до росписи в загсе ты почему не озвучил мне свое желание? Я бы на такое не согласилась, – кивает мой на телефон, а черные глаза опять начинают опасно блестеть.
– Ты давай потише с эмоциями. Завелась, – чувствую, как член дергается под тканью брюк.
Обожаю, когда цветочек злится. Хоть домой вези, а не в ресторан. Но портить такой вечер разборками на ровном месте и сексом на заднем сиденье в какой-нибудь темной подворотне не хочется. Потерплю до дома.
– Я ведь пошутил, – забираю смартфон и затемняю экран.
Может, мои старания уже дали плоды и цветочек поэтому, чуть что, постоянно на взводе и выпускает шипы? Надо бы свозить ее на днях к врачу, подтвердить свои догадки и сны.
Остаток вечера мы проводим в ресторане, а потом гуляем по городу, не затрагивая щекотливых тем. Домой возвращаемся поздно. Дина Сергеевна уже давно уложила хомяка спать и сидит в кресле, устремив взгляд в телевизор.
– Снова кормила мороженым и собак заказывали? – разглядываю пол в гостиной, заметив новые игрушки. – Меня ты так не баловала. Зато на внуках, как посмотрю, отрываешься, да, Дина Сергеевна?
– Хватит бурчать, Ян. К деду тебя нужно вместе с Андреем – на перевоспитание. Чтобы Варя научила вас как обращаться с женским полом. А нам с Аленой на отдых. Куда-нибудь надолго и далеко.
– Спасибо, что посидели, – смущённо улыбается Алёна, присаживаясь на диван рядом с моей матерью.
Цветочек хоть и не говорит, как ей приятно, что моя семья принимает Андрея, будто он наш общий, но мне и так это видно по ее горящим глазам.
– Алён, а может, правда, на пару дней слетаем куда-нибудь вместе? – предлагает моя мать.
– Куда-нибудь – это в очередную командировку по работе? – хмурюсь я. – Это ты ее так заманиваешь в свой фонд, чтобы свалить потом на хрупкие плечи часть своих обязанностей и подготавливаешь на кого из невесток раскидать работу в филиалах? Сначала Рину таскала за собой, пока она второй раз не округлилась, теперь Алёна на очереди? Не соглашайся, цветок. Пожалеешь.
– Цветок? – мать игриво приподнимает бровь, разглядывая нас с Алёной воодушевленными глазами.
– Да. Что ты так удивляешься? Разве у вас с отцом нет милых прозвищ, корица?
– Все, – мать вскидывает руку вверх и поднимается с дивана.
Обожаю вгонять Дину Сергеевну в краску на людях, а то строит из себя вечно деловую и неприступную леди, а я наизусть знаю слабые места всех членов семьи.
– Костя звонил, – но и мать в курсе, где находятся мои болевые точки. – Он вернулся в город и просил передать, чтобы ты завтра к нему заехал решить какой-то общий вопрос. Сказал, что ты в курсе.
– Хорошо. Заеду, – не желаю вдаваться в подробности, что это за дела.
Гончаров весь телефон побил, пока мы гуляли с Алёной по городу. Однако я не хочу, чтобы цветок переживала по мелочам и знала какие-то ненужные ей подробности. Хватит с нее нервотрепок.
– Я на ужин приготовила Андрею сырники, но он очень устал и чуть не заснул за столом, почти ничего не съел. Этому обжоре, – мать кивает на меня, обращаясь к Алёне, – не давай. Оставь ребенку.
Я опять закатываю глаза и шумно втягиваю воздух через нос.
– Надо же, режим бабушки активировался. Никак не выключится. Сбой в системе произошел?
– Не паясничай, Янис. А то действительно уедем с Алёной вдвоем, а тебя оставим с Андреем. Хотя нет. Страшно за ребёнка и его нервную систему.
– Кажется, тебе пора, – киваю Дине Сергеевне на дверь, начиная злиться.
Провожаю мать и иду на кухню. Алёна заваривает нам чай и садится на стул. Подбирает под себя ноги и переводит задумчивый взгляд в окно.
– Дина Сергеевна это серьезно?
– Что именно?
– Ну про общую поездку и работу с благотворительными фондами.
– Вполне. Все от тебя и твоего решения зависит.
– Но ты, конечно, был бы против?
– С чего? Полагаешь, я жду от тебя, что ты превратишься в домохозяйку и перестанешь выходить из дома? Да это и не реально. Если тебя маленький ребенок не остановил от идей и работы с секциями, то и второй не отобьет желания. Я не прошу полностью перекраивать свою жизнь ради меня. С переездом так совпало, да. Но если ты горишь какими-то идеями, то я и моя семья всегда поможем их реализовать. Все упирается в твое желание. Или его отсутствие.
– Точно? А то после твоей сегодняшней фотографии с сомами, я уже настроилась не выходить из дома и рожать детей одним за другим, пока мои яйцеклетки не выйдут из строя. Только знай: я никогда не сидела на месте и постоянно находилась в движении и разъездах.
– Хорошо. Когда с матерью определитесь с поездкой – меня заранее предупреди. Я так-то Эрика не раз выручал, развлекая племянника. Теперь их очередь с Риной побыть анимационной бригадой на дому. Не то я сойду с ума, оставшись с хомяком один на несколько дней и моей нервной системе придет хана.
Алёна опять улыбается. Я уже сбился со счета в который раз за этот вечер. Но когда она в таком приподнятом настроении – не отводил бы от нее глаз.
– Я никуда сейчас не поеду, – зевает цветочек. – Допивай чай и пошли спать.
Утром мы долго не можем проснуться. Андрей тащит меня полудохлого за руку на кухню и просит разогреть ему сырники, пока Алёна уходит в ванную принять душ. Хомяк хвалится новой игрушкой и закидывает удочку, чтобы я купил ему еще одну такую же, но в другом цвете. Мелкий манипулятор.
– Если сырник оставишь, то подумаю, – киваю на почти пустую тарелку и тру ладонью лицо.
Андрей даже жевать перестает, услышав мое предложение. Переводит глаза на сырники, потом на меня, после чего подвигает ко мне свою тарелку.
– Только один.
Я довольно усмехаюсь. Не ожидал подобной щедрости от хомяка. И отказываться от еды не собираюсь.
– Заметано, – закидываю в рот сырник и, прожевав, протягиваю руку Андрею, чтобы скрепить нашу сделку.
Доев свой завтрак, хомяк убегает в гостиную, а я наблюдаю за Алёной, которая поджаривает для меня яйца с беконом.
– Может, к бабуле и Риму сгоняем на пару дней? Андрею понравится, – предлагаю цветочку.
Алёна едва не роняет тарелку из рук, и я только сейчас замечаю, что с моей женой этим утром что-то не так.
– Не совсем уверена, что это хорошая идея. Лучше они к нам потом прилетят. Для ребенка слишком много новых впечатлений, а следовательно, и для меня.
– У хомяка и так их всегда – выше крыши. Нашла проблему.
– Дело даже не в Андрее, – Алёна лезет в карман домашнего платья и начинает трястись еще сильнее. – А вот, – кладет передо мной какую-то продолговатую штуку с маленьким дисплеем, на котором я замечаю надпись «Беременна 3+». – Раз уж у нас традиция все делать абы как, то не будем ей изменять. Да и держать в секрете подобное я долго не смогу – волнуюсь. Как сомиха взять объемом не обещаю, но если удастся выносить и родить хотя бы одного ребенка, то буду очень счастлива.
Кручу в руках электронной тест на беременность и улыбаюсь, как дурак. Все-таки чуйка меня не подвела. Беременна.