Тем временем карандаш у Кулагина бабочкой порхал, заполняя листы убористым почерком.
- Что еще про этого Рафу слышал? – чиновник замер, понимая, что напал на что-то очень важное. – Любая мелочь…
Ссыльный облизнулся, как кот перед миской сметаны. По глазам было видно, что хотел еще что-то для себя выгадать, да опасался.
- Вроде этот Рафа не простой человек. Малой говорил, что тот больно высоко взлетел. Мол, зазнался, совсем скурвился, не по масти стал себя вести…
Большего, как Кулагин не старался, ему так и не удалось выпытать. Похоже, каторжанин все выложил, что знал, и ему нечего было добавить. Но даже уже рассказанного было более чем достаточно, чтобы продвинуться в его деле.
Судя по всему, ему наконец-то удалось найти то, что его так беспокоило во всей этой истории. Получалось, что Рафаэль Мирский, действительно, был не так прост, как считалось. Гимназист явно очень тесно общался с воровской вольницей столицы. Причем знал не какую-то уличную голытьбы и шантрапу, а настоящих воров, что само по себе было очень странным и вызывало много вопросов.
Но важнее всего было другое. Рафаэлю Мирскому, а в этом уже не было никакого сомнения, грозила самая настоящая опасность. Его готовились убить, что никак не входило в планы чиновника.
-… Ваше благородие, может отдохнуть желаете? – перед задумавшимся Кулагиным появился полицмейстер с заискивающей улыбкой. – Я уже о баньку распорядился. Почти дошла. Дюже жаркая, ваше благородие! Отпарим так, что заново родитесь! У нас девахи дюже хорошо парят. Разотрут мочалкой, приголубят, - улыбка у полицейского растягивалась все больше и больше. - А потом холодного кваску, ваше благо…
Очнувшийся чиновник не сразу сообразил, что ему предлагали. Когда до него дошло, резко вскинул голову:
- Какой к черту квас?! Где тут телеграф? Что глаза лупишь? Срочно телеграф нужен! – нужно было как можно быстрее телеграфировать в столицу. Ведь, каторжанин уже мог добраться до места. – Живо!
Если все сложится, как следует, то Камова возьмут и снова закуют в кандалы. После можно с ним вдумчиво поговорить. В застенках обо всем расскажет, как миленький…
[1] Ноумен – в идеалистической философии Имануила Канта означает «вещь в себе», не познаваемый феномен
Глава 9. Не разбив скорлупу, не приготовить омлет. Берегитесь яйца... чужие
***
Быстро шагая по улице, Рафи незаметно проверялся. По отражению в витринах, стеклах редких мобилей и домов снова и снова высматривал «хвосты», которых в последнее время стало на удивление много. Его то и дело подмывало прижать одного из таких шпиков в темной подворотне и вдумчиво «поспрашать». Но всякий раз сдерживался: враги раньше времени могут насторожиться и «поломать ему всю игру». Вот он и ломал комедию, продолжая играть роль обычного парнишки.
- Похоже, один только остался… Самый матерый, сука, - Рафи остановился у огромной витрины кондитерского салона, заставленного красивыми пирамидками с конфетами и шоколадом, и открыл рот, как и десятки других уличных пацанов. Но его внимание, конечно же, привлекали не сладости в блестящих обертках, отражение в витрине. На другой стороне улицы прогулочным шагом шел невысокий неприметный господин, одетый в скромный костюм, совершенно обычный котелок на голове. Прямо мелкий банковский клерк, вышедший в свой законный перерыв немного подышать свежим воздухом. – Интересно, а как тебе такой ход? Вдруг мне приспичило отлить в глухой подворотне. Догонишь?
Тут же парень талантливо изобразил, что не прочь бы сходить в туалет. Со стороны не отличить – паренек мнется, переступает с ноги на ногу и дергает по сторонам головой в поисках укромного местечка.
- Ну…
Заприметив подходящий проулок, Рафи шустро туда юркнул. Место было проходное, о чем он доподлинно знал. Раньше не раз в этих местах был.
- Хер в здешних лабиринтах меня найдешь, - фыркнул парень, дав стрекоча вдоль обшарпанной стены дома. Местами лихо перепрыгивал через кучи камней, каких-то гнилушек. – Скорее шею сломаешь.
Бегом отмахав почти целый квартал, Рафи перешел на шаг. Судя по всему, оторвался. Никого подозрительного в округ точно не было. А, значит, можно было заняться тем, что наметил на сегодня.
- А теперь нужно смотреть в оба…
На одном из пустырей, распугав стаю бродячих псов, Рафи быстро переоделся в одежду попроще – потрепанные порты из серой холстины, куртку с большим числом заплаток и слишком большую кепку на голову.
- Еще один штрих, - хмыкнул, сгребая с земли пару горстей пыльной земли и высыпая ее на одежду. – Хорошенько разотрем, - энергично все это растряс. – Другое дело… Теперь вылитый апаш, гопник. Папироску бы для нужного антуража…
Словом, с пустыря уже вышел не Рафаэль Мирский, юный барон и ученик Николаевский императорской гимназии, а какой-то уличный босяк, или даже беспризорник-хулиган, каких тут во множестве.
- Ну, погнали наши городских … к князю Голицыну в гости.
Все же решился закрыть этот вопрос раз и навсегда. Конечно, оттягивал как мог, надеялся, что князь наконец-то придет в себя и начнет думать головой, а не чем-то другим. Но Голицын, а это уже стало окончательно ясно, видел в нем лишь пухлый кошелек с деньгами и надеялся «доить» его дальше. Князь совсем помешался на азартных играх, спуская в казино и многочисленных пари все, что только можно и нельзя.
- Ничего, игроман чертов, скоро вдоволь наиграешься. Правда, на кону будут стоять не деньги, а жизнь…
Сегодня был самый подходящий момент, чтобы разобраться с Голицыным. Как раз по вторникам князь наведывается в самое роскошное столичное казино, где проводит почти сутки. Шофер обычно его привозит и забирает домой в состоянии, больше походим на мертвецкое. Собственно, поэтому мобиль был самым удобным местом, чтобы избавиться от князя. Осталось лишь все провернуть таким образом, чтобы комар и носа не подточил.
- Несчастный случай, то что доктор прописал… А что такого? Новомодные мобили такие ненадежные, говорят. От любого чиха ломаются и даже, как страшно, загораются.
Рафи все уже продумал. Главное, оказаться в нужном месте в нужное время.
- А вот и этот перекресток…
Он перешел дорогу и замер у огромной цилиндрической тумбы, густо обклеенной красочными плакатами. Здесь всегда толпились любопытствующие прохожие и детвора, поэтому и затеряться среди них было совсем немудрено. Собственно, именно это парень и намеревался сделать, чтобы спокойно дождаться проезда князя.
- Ты ведь здесь покупаешь цветы, чтобы покрасоваться в казино. Мол, к вам пришел единственный и неповторимый князь Голицын, всем дамам цветов, а мужчинам шампанского. Так ведь?! – Рафи переводил взгляд с цветочного салона на перекресток и обратно. – Вот и хорошо. А я в это время как раз закладочку сделаю.
Именно так, бормоча себе под нос, парень и провел время в ожидании. А когда нужное время уже начало подходить и он начал волноваться, заметный, ослепительно белого цвета, мобиль наконец-то показался из-за поворота. Толпа вокруг него, естественно, всколыхнулась и развернулась в сторону дороги. Ведь не каждый день увидишь роскошный Адмирал-блитц, стоивший просто баснословных денег. Никто не хотел пропустить такого зрелища.
- Да, вы, батенька, конкретный понторез, - качал головой Рафи, наблюдая за откровенным позерством князя. Тот, словно заправская модель, медленно вышел из мобиля, лениво обвел толпу глазами и, выставив, вперед трость, пошел к цветочному салону. Причем все делал так, словно такие восхищенные взгляды сопровождали его каждый божий день. – Еще автографы раздай.
Смешавшись с кучкой вездесущих пацанов, он оказался у мобиля. Все вокруг громко галдели, едва не облизывая огромный аппарат. Самые смелые даже пытались дотронуться до него, не забывая при этом с опаской поглядывать на грозного шофера. Рафи же, чиркнув огнивом, запихнул внутрь радиаторной решетки небольшую дымовуху – плотно свернутую пергаментную бумагу, густно пропитанную азотной кислотой. Эта безобидная в будущем игрушка играла одну из ключевых ролей в его плане.
- А теперь подождем…
Собственно, рассчитал был безошибочным. Дымовуха едва-едва тлела, оттого и дым особо не был заметен. Когда же мобиль остановился у казино и Голицын прошел внутрь, реакция в бумаге пошла сильнее. Дым из под капота повалил с такой силой, что не замечать его было просто невозможно...
***
Возле казино GoldenPalaceразыгрывалось удивительное зрелище, собравшее вокруг немало зевак и просто прохожих. Роскошный Адмирал-блитц, новомодный мобиль, которых на всю столицу едва ли пара штук наберется, встал, как вкопанный. Блестящий капот откинут, из под него валом идет едкий дым, а рядом причитает шофер в новенькой униформе.
- Господи, как же так?! Ведь только купленный, только-только купленный! И месячишко не отъездил! – бледный, глаза выпученные, то и дело за сердце хватается. Похоже, никакого понятия нет, что и как теперь делать. – Хозяин же сгноит теперь, поедом съест… Господи, как же так… Только купили… Его сиятельство гневаться станет…
Шофер чуть не плакал, глядя на герб с княжеской короной на дверце. Стилизованная львиная морда так глядела с герба, словно угрожала. Мол, не починишь, хозяин с тебя с живого шкуру спустит.
- И спустит, точно спустит, - охал мужичок, вспоминая, как его хозяин, князь Голицын, бывает гневлив. Запросто может приказать, чтобы провинившегося слугу до полусмерти запороли. Мол, от такого нерадивого слуги все равно никакой пользы нет. – Господи, господи… Эй, а ну пошел отселя!
В сердцах шофер рявкнул на стайку мальчишек, что с открытыми ртами кружились рядом с мобилем.
- Пошли прочь! – кулаки махнул, отгоняя прочь. Мобиль хоть и поломанный, а дорогой. Вдруг сопрут еще что-то вдобавок. – Сейчас городового кликну.
Все сразу же прыснули по сторонам, а один остался на месте. Самого хулиганистого вида. Сразу видно, что пробы на нем негде ставить.
- Дядя, а хочешь скажу, что у тя поломано? – мальчишка с измазанной рожей вдруг подал голос. – За малый рублик.