***
Возвращаясь из дворца домой, Рафи специально петлял, как заяц. От Брокарей сейчас всего можно было ожидать: и ножа в бок в подворотне, и пули от незнакомца в парадной. Для них сейчас на кону стояло почти все, что й них было - и положение, и богатство. А головы сворачивали и за гораздо меньшее, за паршивый медяк, например.
- … Б…ь, накаркал! - выругался Рафи, заметив за собой «хвост». Кто-то точно шел за ним, как привязанный вот уже второй квартал. - И ствола-то нет… Не порешься же с ним во дворец… Брокари, суки!
Парень юркнул в узкий проход и припустил, что было духу. Если повезет, то здесь точно можно будет оторваться. Убивцы и душегубы тут редко когда хорошо бегают.
- Хер тебе, а не …
И в этот момент позади него раздался выстрел. Свистнуло где-то справа, отчего Рафи едва в стену не впечатался. Сразу же прямо перед ним, куда и попала пуля, что-то грохнуло, разбрасывая во все стороны куски дерева, брусчатки, какого-то мусора.
- Сука!
Рафи перескочил через кучу песка, как раздался еще один выстрел, а за ним вновь взрыв. Теперь уже попало в точку! Выстрел зачарованными патронами это тебе не из рогатки пулять, тут как из пушки стрелять получается. Если повезет только осколками посечет, а нет, то и собирать нечего будет.
- А-а! - с воплем парень перековыркнулся и шмякнулся в кучу мусора.
Голова у Рафи гудела, словно от колокольного звона. Ноги и руки не слушались, никак не давая подняться. Он и видел-то с трудом - все раздваивалось в глазах. Словом, легкая контузия.
Пока тер глаза, услышал шаги. Точно душегуб, что в него стрелял.
- Кхе, кхе, - раздался грудной кашель, какой бывает у чахоточных или при застарелой простуде. - Кхе, кхе.
Рафи, перебирая ногами, начал отползать назад. Только через мгновение спиной в кирпичную стенку уперся. Все, амба, дальше не куда.
- Кхе, кхе… Задрыгал ножками, засуетился. Кхе, кхе, - несмотря на громкий кашель, голос показался очень знакомым. - Очко жим-жим, Рафа? Чуешь, падла, что за старое спросить могут.
Вздрогнув, Рафи замер. Узнал. Рафа его называл только лишь один человек, которого просто не могло быть здесь. Ведь, его бывшему другу, Витяну дали почти десять лет каторги на Севере, а оттуда редко, кто возвращается.
- Витян? - у парня, наконец, начало проясняться в глазах. Размытая фигура постепенно превратилась в высокого сгорбленного парня с угрюмым взглядом. Сразу было видно, что жизнь того изрядно помотала. В волосах появилась седина, по щеке протянулся шрам, под глазами застыли темные круги. Да, и вообще, вид у Витяна был довольно потрепанный.
- Узнал, значит…Удавить бы тебя, суку, голыми руками. Что пялишь зенки? Ты ведь меня сдал и на каторгу определил! Своему тестю шепнул про меня и все шито-крыто… Во сейчас нажму…, - Рафи почувствовал, как прямо к его лбу прижался холодный металл. Ствол револьвера. - Баах, и все.
Рафи внимательно слушал, даже не пытаясь что-то возразить. У беглеца, что хорошо чувствовалось, была в голове такая каша, что не сразу и разберешься. С одной стороны, он сам решил с ним разобраться и за деньги сдать, а с другой стороны, в этом же обвиняет. Не поймешь, что он там себе напридумывал. Тараканы в его голове, видно, такого размера, что побольше кошки, а то и собаки будут.
- Что, струхнул? Нет, Рафа, ты так просто не отделаешься. Раньше я может и кончил бы за такое, но не сейчас, - Витян покачал головой. Вид у него стал задумчивый, неоднозначный. - Каторга, она ведь кое-кому и умишка прибавляет. Ты, смотрю, хорошо поднялся. Благородным стал, в зятья к самому главному жандармы набился. С большими господами ручкаешся. Хорошо устроился. Неплохо бы и поделиться.
Витян довольно ощерился, похоже, решив, что пойм ал жар-птицу за хвост.
- Будешь мне бабла платить и шпалеры делать. Особливо с магическими патронами, как тута, - каторжанин больно ткнул ему стволом в бок. - А если вздумаешь меня кинуть и фараонам сдать, то я молчать не буду. Все им, как на духу расскажу. Тогда со мной на Севера отправишься…
Глава 14. Обложили...
***
Дом мадам Камовой
Племянник около полудня к ней заявился. В своей излюбленной манере колотил в дверь, пока ему не открыли. Весь из себя довольный, прямо в грязных ботинках в гостиную прошел и уселся в кресло.
- Сияешь весь, аж смотреть больно, - ухмыльнулась Камова, привычно пристроившись с сигареткой в руке у комода. Можно было, конечно, на соседнее кресло сесть, но уж больно сильно от Витяна несло потом и перегаром. - Фарта привалило или хрустами где-то разжился? Ты лучше бы в мыльню сходил, а то запашок от тебя ядреный…
Женщина демонстративно сморщилась и отмахнулась, словно отгоняла от себя эту вонь. Витян же и носом не повел, как сидел, развалившись, на кресле, так и остался сидеть.
- Родным племянничком брезгуешь, тетушка? Когда тут мазу держал и дела решал, был хорош. А теперь нос от родной крови воротишь, - укоризненно качал головой, издевательски растягивал слова. - Не меньжуйся, тетушка. Скоро от меня будет французскими духами пахнуть, как от каких-нибудь графьев. Портянки из атласу носить стану. Бабла столько будет, что ужраться можно.
Камова, глубоко затянувшись дымом, удивленно покачала головой. Словом, провоцировала племянника на дальнейшую откровенность. Очень уж хотелось ей узнать, чего такого он задумал. Ведь, у того после возвращения с Севера совсем плохо с головой стало. Запросто мог какую-нибудь глупость задумать.
- А глазки-то заблестели, все узнать хочется - фыркнул Витян. - Сразу видно, что бабье племя. Помаши перед вами чем-нибудь, а у вас уже слюни текут.
Явно издевался. Смотрел ей прямо в лицо и смеялся. Камова же продолжала молчать, ждала, когда у него «язык развяжется».
- Ладно, расскажу, - видно было, что ему очень хотелось чем-то поделиться. Его прямо жгло изнутри. - Я ведь, тетушка, Рафу все же прогнул. Ты пугала меня, просила не рыпаться. А я все-таки пошел и побазарил с ним, на пальцах ему объяснил за жизнь. Шпалером перед носом махнул пару раз, пообещал тыкву прострелить. Теперь Рафа на меня шестерить будет.
Глаза у женщины сузились от удивления. Неужели ее бесшабашный племянник впервые смог что-то толковое сделать?
- Да, - кивнул парень, наслаждаясь ее реакцией. - Я ему честь по чести пояснил. Мол, будет теперь на меня работать, или я его фараонам сдам. Толково ведь?
Та покачала головой, соглашаясь с ним. Хороший, сильный ход получался. Рафаэль Мирский, так высоко взлетев, явно не захочет все потерять.
- Похоже, Витяй, каторга пошла тебе на пользу, - из уст женщины это прозвучало, как комплимент, отчего Витян тут же горделиво вскинул голову. -Раньше ты бы просто вальнул его или пером порезал, а сейчас вот на несколько шагов вперед думаешь. И что теперь делать будешь? За старое примешься или какое другое дело уже присмотрел?
- Осмотреться прежде надо. С людьми перетереть, о себе словечко замолвить, а то меня уже и забывать стали. Может кому и напомнить придется, - Витян хищно клацнул зубами. Мол, он свое обязательно возьмет и любого к ответу призовет, если нужно будет. - У меня теперь считай свой одарённый на подхвате… А ты опять мнешься, тетушка. Чего снова не так?
Камова оторвалась от комода, на который опиралась, и села в кресло рядом. Наклонилась в его сторону, словно хотел что-то важное, не для чужих ушей, сказать.
- Ты раньше времени лыбу не дави, Витяй, - женщина понизила голос до заговорщического шепота. - Думаешь, шпалером помахал, фараонами погрозил, и дело в шляпе? Чай, Рафаэль не дурней нас с тобой. В оба за ним смотри, если кончить не хочешь. А лучше пусти за ним пару шкетов, чтобы день и ночь с него глаз не сводили. Пусть о каждом его шаге тебе докладывает. Только чует мое сердце, не справишься ты с ним.
Сказала, и еще головой покачала с недоверчивым видом. Ясно дала понять, что Рафаэль птица совсем другого полета. Такого не посадить в золотую клетку и не заставить нестись золотыми яйцами.
- Я сказал, что этот сопляк будет на меня шестерить, значит, так и будет! - Витян вскочил, бешено вращая глазами. Слишком уж обидными ее слова показались. Словно он пень с глазами, которого любой малолетний шкет с улицы вокруг пальца сможет обвести. - А ты, старая, совсем из ума выжила, если такое несешь! Я на Северах такие места топтал, что тебе и не снились. Там старые кержаки ломались, а я выжил. Мне этот сучонок на один зуб! Поняла? Если только рыпнется, сразу в Могилевскую губернию его определю! И любого другого туда же отправлю…
Это уже явно в ее сторону намек был. Камова, не будь дура, затихла. Племянник в таком состоянии запросто мог чем-нибудь приложить. С него не убудет.
- И чтобы этого гонева больше не слышал.
Сверкнув глазами, харкнул прямо на паркетный пол гостиной. После развернулся и вышел из комнаты, а через мгновение громко хлопнул дверью.
Некоторое время в гостиной ничего не происходило. Хозяйка дома, по-прежнему, сидела в кресле с пришибленным видом, словно до сих пор еще думала об недавней вспышке гнева своего племянника. Но вдруг все изменилось. Камова лениво потянулась, напоминая движения огромной дикой кошки. Со скучающим видом зевнула и неожиданно громко рассмеялась.
- Ха-ха-ха! Эх, Витяй, Витяй, не знаю, чего или кого ты там на Севере топтал, но, как был дурачком, так и остался. Всему веришь, что говорят.
Вытащив сигарету, прикурила от серебряной зажигалки, и глубоко затянулась. Клубы ароматного дыма медленно поплыли к белоснежной лепнине потолка.
- Как ребенок, в самом деле. Как же легко тобой вертеть… Сказала одно слово и ты радуешься, как неразумное дитяте. Сказала другое слово, и ты уже готов взорваться.
Племянник был и оставался для нее открытой книгой, которая читалась легко и непринужденно. Естественно, все его гениальные планы и задумки она видела без всяких затруднений, и планировала использовать к своей пользе.
- Дурачок, ты, Витяй-ка, как есть дурачок. Обрадовался, что мага шестерить заставил. Да, Рафаэль рано или поздно тебя схарчит, с хрустом, со смаком, как сушеную рыбу. Не по зубам он тебе, Витяй, не по зубам, - не переставала улыбаться Камова, продолжая глубоко затягиваться сигаретой. - А вот мне очень даже по зубам.