– Пусть заткнется, она тебя не понимает, – завизжал Голос. – Муж ее на руках носит, родители под боком, смотрит на тебя, как на нищенку. Все знают, что ты плохая мать, просто никто не хочет проблем.
Мать открыла глаза:
– Да, теперь ты знаешь, каково это. Ты долго меня осуждала. А теперь ты знаешь.
– Пора, – сказала Лида и распрямилась на дрожащих ногах.
– Стой, баба! – кричали снизу.
Молодой парень достал мобильный и начал снимать.
– В полицию звоните!
Сзади кто-то невидимой рукой держит между лопаток. От руки в спину идет холод. Лида чувствует: мать. Ещё мгновение, и Лидино тело перевесит невидимую границу и, повинуясь законам гравитации, полетит вниз. Только Страх, животное наше начало, первичное и всеобщее, этот подлый страх, ещё держит ее.
– Ты искалечила меня, мама, – прошептала дочь. – У меня не было детства, одна боль. А теперь я больше не могу.
– Лида, милая, не слушай эту тварь в голове, – заплакала Рита, словно услышав ее мысли. – Ромка в детдом попадёт, всю жизнь ему сломаешь! Ты не твоя мать!
– Ты, как я, дочь. Ты тоже сдалась. Пойдём, – ласково позвала ее мама.
– Стой, не надо!!! – истерично завизжали внизу. – Слезай!
Мужской голос дико заорал:
– Ребёнок, там же ребёнок! Дуууууррраааа!
Ее качнуло, мягко, как тихой волной у берега, и потянуло вперёд и вниз…
– Нееет! – вдруг захрипела Лида, словно вынырнув из-под воды и начав задыхаться. – Я не ты! Я не предам его, как ты меня. Я не умру! Только не я!
В ту секунду, когда Лида свалилась назад, на гору картонных коробок, внизу раздался истошный бабий визг. Несколько мужчин рванулись к стене дома, толстая женщина скорчилась, как от удара в живот, и закрыла руками лицо, молодая девушка сухими губами забормотала молитву, а парень, снимавший на телефон, вышел в live.
Маленькое, вывернутое, как робот на шарнирах из Роминой коллекции, детское тело лежало в яркой, радостной новорожденной зеленой траве – вечной, беззаботной. Солнце сияло и ласково улыбалось всему миру.
Алена Перепада
@alenaperepada
facebook.com/kukolochka
Согласны ли вы…
«Согласны ли вы быть вместе и в горе, и в радости, и… на карантине?» – фраза репортера в сюжете о разводах прозвучала с экрана телефона, наводя Ольгу на определенные мысли. Молодая женщина никак не могла отойти от последней ссоры с мужем и в уме проигрывала разные сценарии их дальнейшей жизни.
Пандемия-2020 стала большим испытанием на прочность для многих семей. Эксперты делали прогнозы, что количество разводов увеличится минимум в 1,5 раза.
В голове не смолкали отголоски недавней ссоры. Опять вылезла на поверхность былая рана.
– Я никогда не забуду, как за моей спиной вы решили купить квартиру твоим поближе к нам, а про моих родителей никто не подумал. Это все ведь было сделано за наши деньги. Как ты мог?
– Да ты не знаешь всего. Эти деньги к тебе не имеют никакого отношения, – пробурчал Иван.
– Тогда чьи же они? Мои родители подарили нам квартиру, мы ее продали, немного добавили и только благодаря этому смогли переехать в центр. Иначе на 2 квартиры точно бы не набралось!
– Хватит! – перешел на крик муж.
– Нет, не хватит! Я этого не забуду и не прощу, пока моих поближе не перевезем. Они не становятся моложе. И вот сейчас карантин, а я даже не могу их навестить, помочь чем-то. Дети скучают по бабушке. Я тебе этого не прощу! Слышишь, никогда! – хлопнув дверью, она упала на подушку и разрыдалась.
Из головы не уходила последняя встреча с родителями.
Оставался последний день, когда можно было пользоваться своим авто: карантин решили ужесточить, полностью перекрыв транспортную артерию. Оля судорожно побежала по магазинам, чтобы отвезти продукты родителям. Не было понятно, когда все это закончится, а отец с матерью живут в 15 километрах от них. Прикупив букетик сирени, Ольга отправилась к ним, намереваясь оставить пакеты под дверью и сразу уехать. Ведь, как только в стране был объявлен карантин, ее дети сразу слегли с температурой 40. К врачам обращаться не стали, чтоб не загребли в больницу. Переболели, как обычно, и быстро пошли на поправку. Оля боялась быть потенциально заразной. А вдруг COVID-19? Душа сжималась от мысли, что даже не получится увидеться родными. Раздался звонок:
– Доча, ну что, ты приедешь? – спросил любимый голос на том конце.
– Да, еду уже, пап. Я оставлю пакет у двери, заходить не буду.
– Что же ты? Давай мы спустимся, хоть пообщаемся. Целоваться не будем, наденем маски.
Так и сделали. От сердца отлегло. Сидели на скамеечке возле дома, мило общались. Где-то вдалеке, средь бела дня, завязалась драка между несколькими мужчинами. Там был и милиционер, который то ли разнимал, то ли участвовал в потасовке.
– Наверное, нарушили предписания карантина, – предположила мать.
– Будет им. С ментами лучше не связываться. На руку дать немного и разойтись, – добавил отец.
К Олиной семье подошла соседка, пенсионерка, с просьбой помочь разобраться в телефоне с денежными приложениями. Родители очень подозрительно на нее смотрели пару минут, потом выдали:
– Что это вы так близко к нашей дочери встали? Нужно соблюдать социальную дистанцию! А вы прям навалились!
– Ой, да это все ерунда, – с этими словами соседка, поблагодарив за помощь, ушла восвояси. А они пошли к машине за пакетами с продуктами и прощаться. Им так было не по себе от того, что не обнять друг друга. Но более всего Ольгу тронул момент, когда она дала задний ход. Пока машина не скрылась за поворотом, мать с отцом стояли в своих масках, с полными пакетами в руках, и такие уже старенькие, родные, – и все смотрели вслед отдаляющейся дочери. Эта картинка, наверное, навсегда останется в ее памяти.
Оля все лежала и думала:
– Как же так. Я должна что-то предпринять. Вот закончится карантин, займусь поиском квартиры поблизости.
В сердце все ныла обида. Тут, будто для нее, заиграл новый романс популярной певицы: «Ты больше мне не говори обид, которых нет. От них бросает в дрожь… Моих ночных обид щемящее мерцанье, ты не терзай, не береди души». Песня была о расставании.
«Наверное, это знак», – подумала Ольга. Через пару месяцев она узнает, что песня молодой певицы вышла в момент разрыва звездной пары.
«Раз он не верит в законы жизни, которые гласят, что мужчина становится финансово успешным благодаря женщине, придется ему показать это на законодательном уровне страны», – все думала она.
Дети не давали затянуться конфликту.
– Мам, а если ты больше не будешь женой папы, вы можете пожениться на других?
– Теоретически да. Но вряд ли я захочу.
– Значит, у меня может появиться новый папа? – с горечью в голосе спросила дочь.
– Нет, папа навсегда останется твоим единственным папой. Он у вас замечательный отец. Вы будете видеться с ним, как только захотите. И мы всегда будем вас любить.
Карантинные дни, похожие друг на друга, тянулись долго. Однажды муж приболел, поднялась температура 38.5. Оле пришлось за ним ухаживать. Потихоньку стали разговаривать друг с другом:
– Надеюсь это не COVID. Как ты умудрился заболеть, если был постоянно дома? Или ты специально, чтоб привлечь мое внимание?
– Не знаю.
– Задай себе вопрос: зачем мне эта болезнь, и сразу станет все понятно, – вспомнила законы психосоматики Ольга. На следующий день Ване стало намного лучше, и он пошел на поправку.
Дети постоянно конфликтовали, видимо, брали пример с родителей. Пришлось частенько отправлять их в мультики. Но кода заканчивались мультфильмы, начиналась драка. Обстановка накалялась. Некуда было друг от друга деться, некуда было бежать. Уставшая от забот и хлопот Оля закрылась в своей комнате, попросив не беспокоить. Через некоторое время в дверь стали настойчиво и вымогающе стучать.
– Что нужно? – в ответ никто не отзывался. Разъярённая Оля схватила плащ и была готова обрушить весь гнев на стучавшего, а потом убежать на улицу, скрыться ото всех хотя бы в машине. За дверью стоял муж, держа в руках тарелку с горячим сэндвичем. И в этом было столько любви, от которой отчаявшаяся женщина разомлела, злость куда-то моментально испарилась.
Потом они вместе заказали ужин для родителей и решили собрать им продукты через доставку, но те отказались, заверив, что все есть, и поблагодарили за ужин.
– Дорогой, а мы можем купить квартиру поближе, а потом родители продадут свою и вернут нам деньги? – аккуратно подошла к вопросу Ольга.
– Что-что? – переспросил муж. Оля повторила. На что он ответил:
– Надо подумать. Очень хорошие дома на той стороне улице.
Дневниковые заметки карантина
Ну вот и до нашей страны добрался COVID-19. Думаю, этот период запомнится как один из самых удивительных в нашей жизни.
В какой-то момент многомиллионный город опустел, приостановилось оживленное движение, закрылись стройки. Лишь редко-редко можно было встретить напуганных, облаченных в маски и иногда в перчатки, прохожих, спешащих в магазин или аптеку. Это единственные два предлога, под которыми можно покидать свои дома. В остальных случаях провинившихся ждет приличный штраф.
Кажется, воздух стал чище, но его очень сложно вдыхать через маску.
Звонче запели птицы на фоне воцарившейся тишины.
Тишину, однако, периодически нарушает объявление в рупор от доблестных правоохранителей —предписание не выходить без крайней необходимости. После чего включаются всем известные песни народных артистов, те, что со словами: «Эй, азиз юртим, Сени куйлайман». Что в переводе означает: «Эй, моя дорогая родина, Я пою тебе!», или слова из другой песни «Я никому тебя не отдам, моя страна!» Для большего устрашения сотрудники милиции передвигаются на бронетранспортере. Это зрелище шокирует. Становится страшно до жути. Все это по меньшей мере напоминает войну.
* * *
Вспомнилось, в детстве я очень любила, когда вечером внезапно вырубали электричество. Свечей на всех не хватало, и мы собирались за одним столом, пили чай, общались, играли в настольные игры, шутили, смеялись. Мне так хотелось, чтобы свет не давали, и очень радовалась, когда электричества не было хотя бы 2-3 ча