– Маша! Ты не ушиблась? – С непонятно откуда взявшейся смелостью и даже наглостью Валя оттолкнул Диму, пытавшегося поднять девушку с асфальта, и бросил ему вслед злосчастный букет, теперь больше напоминающий веник с колючими стеблями.
Но Корольков снова был тут как тут. Он уже снимал с Маши ролики и осторожно осматривал рану на ее коленке, одновременно бормоча извинения.
– Отойдите, неудачники. Я несу зеленку. – Это Краснов подоспел с откуда-то взявшимся изумрудным тюбиком. Вместе с Корольковым они принялись покрывать лекарством царапины и ссадины на нежной девичьей коже.
Совершенно сбитая с толку и ошеломленная Маша пыталась осознать все, что произошло за последние секунды, и не могла. Ролики, букет, зеленка – все это казалось звеньями одной цепи. И девушка действительно чувствовала себя скованной. И чем-то обязанной. Но кому и почему?
– Маша, прости меня! Это я виноват. Это я подарил тебе эти злосчастные ролики, – вывел девушку из ступора Валин возглас.
«Бедненький Арбузов, – подумала она. – Хотел сделать мне приятное и сделал. А теперь еще и извиняется за это! Надо как-то подбодрить его… И поблагодарить… И пожалеть…»
Маша осторожно поднялась на ноги и, как была прямо в носках, сделала к Вале полшажочка. Все замерли. Девушка пристально, снизу вверх, посмотрела в печальные серые глаза парня, приподнялась на цыпочки и губами легонько прикоснулась к его губам. Арбузов положил руки на ее талию и прижал Машу к себе крепче. «Какие холодные пальцы», – пронеслось в ее голове.
Дима и Петя резко отвернулись и молча побрели прочь. Каждый из них думал о том, что проиграл. И что это не то чувство, которое хотелось бы испытывать в такой прекрасный солнечный день. Да и в принципе в любой день. Навстречу Диме к воротам школьной ограды подбежала Маргарита Львовна. Она хотела сказать сыну что-то ободряющее, но, увидев его бледное лицо и прокусанную до крови нижнюю губу, предпочла промолчать и, взяв его за локоть, повела домой, где ждали пирожки с яблоком и чай с мятой, которые он так любил.
Однако и Валя не чувствовал радости победителя. Не ликовал от наконец достигнутой мечты, к исполнению которой стремился и о которой грезил всем существом. Он вообще ничего не чувствовал. Парень искренне пытался, но не мог найти внутри себя ни одной эмоции, ни одной мысли, которые подтвердили бы, как сильно он любит Машу и как теперь счастлив. Как будто поцелуй девушки был ластиком, который в одно мгновенье стер все Валины чувства к ней.
– Спасибо, – почему-то сказал он, когда Маша неловко отстранилась.
– Тебе спасибо… за подарок…
Валя пожал плечами.
– Катайся на здоровье. – Он протянул ей ее черные кеды с белым резиновым носом, которые все это время держал в руке, и ушел.
А Маша осталась. Она стояла на асфальте в одних носках. Коленка и локоть саднили, хоть и были раскрашены зеленкой так, словно на них надели изумрудные защитные щитки. Вокруг не было ни души. Даже птицы, кажется, затаили дыхание и перестали щебетать. День икс выдался погожим, почти что летним. Но внутри у Маши все заледенело.
Глава 16. Снова вместе. Сейчас
Никиту решено было позвать незамедлительно. Прямо в кафе, где они с Катей провели уже добрых пару часов. А чтобы парень уж точно примчался, звать его должна была Маша.
– Нет, Кать, давай все-таки ты. – Однокурсница все никак не соглашалась набрать номер Катиного жениха.
– Да если я позвоню, то он не придет, как ты не понимаешь? Или придет, но через неделю, когда уже совсем никаких отмазок, почему он не может прийти, не останется. А вот к тебе – примчится, глотая пыль!
– Ну прям уж…
– Спорим?
Маша пожала плечами. Спорить она не любила. К тому же в глубине души понимала, что Катя права. Если Никита сам не вернулся к невесте, значит, чары еще действуют в полную силу.
– Ладно, – сдалась она. – Сейчас наберу ему.
Через двадцать минут Никита зашел в кафе. Его соломенные волосы отросли еще длиннее и мокрым приплюснутым горшком облепляли череп. Бледная кожа и синяки под глазами не красили парня. Впрочем, рост и мускулистое тело, затянутое в синюю водолазку и узкие джинсы чернильного цвета, слегка сглаживали впечатление.
– Там что, дождь пошел? – спросила Маша, показывая на мокрую голову Никиты, когда тот подошел к столику и поздоровался.
– Да, льет. А я без зонта.
– Кажется, это уже было когда-то, – улыбнулась Маша.
– Ты помнишь! – радостно выдохнул Никита и присел рядом с девушкой. Но не на свободный стул, а прямо так, на корточки. В его глазах зажглась надежда, сжавшая Машино сердце в тиски. Но девушка призвала всю свою решимость и, отбросив жалость, отдернула ладонь, которую парень бережно взял в свою руку, ласково пожав пальцы.
– Помню, конечно. Не так много времени прошло с того похода в ресторан. – Во взгляде девушки читалось извинение. – А ты помнишь… Катю?
Никита резко поднялся. Со стороны стойки, где официанты забирали еду, к нему, гордо задрав подбородок, шагала невеста. Бывшая. Или нет? Катя сегодня была без каблуков – кто же знал, чем может обернуться афера с тараканами? – но вышагивала так, что казалось, она вбивает в пол все свои обиды и бессонные ночи. Ее черные волосы, которые, как и у Никиты, успели слегка отрасти с тех пор, как они виделись последний раз, подпрыгивали в такт шагам, а глаза горели праведным огнем.
– Садись, – скомандовала девушка безо всяких прелюдий, пододвинув к их столику третий стул.
Парень плюхнулся на сиденье не глядя. Его глаза бегали от Маши к Кате и обратно, а по лицу можно было легко прочитать один-единственный вопрос, пульсирующий в мозгу: «Что здесь происходит?» В воздухе запахло грозой. Дело было лишь за маленькой искрой…
– Ты предлагал мне выйти за тебя замуж? – Катиным голосом можно было резать эклер, который официантка уже было собралась нести в их сторону, но, почуяв озон в воздухе, передумала и вернулась к стойке.
– Д-да… – еле выдавил Никита.
– А Маше предлагал встречаться?
– Да, – уже более уверенно признался парень. – Но она не согласилась! К сожалению… – Поняв, что ляпнул лишнего, он опустил голову.
– К сожалению? – Из глаз Кати посыпались искры. Сейчас будет «бах!».
– Стой, Катя, стой, – поспешила включиться в разговор Маша. – Это ему сейчас «к сожалению», а скоро будет «к счастью». Я же тебе говорила – это магия. Помнишь?
– Ты и Кате тоже про какое-то там волшебство наплела? – зло уточнил парень.
– Да. И сейчас многое вам обоим станет понятнее. Но сначала я хочу, чтобы ты, Никита, рассказал мне, какие у вас с Катей были отношения до того, как она познакомила тебя со мной. Как вы встретились? Что ты чувствовал? Расскажи.
– Да нормальные были отношения, – отмахнулся Никита, все еще разглядывая носы своих кроссовок.
– Стоп-стоп! Слова «нормальный», «типа» и «все такое» исключаем из монолога. Вспоминай подробно, в красках.
– Хм… – Парень наконец поднял голову и посмотрел на девушек. Каменные выражения их лиц ясно показали ему, что пощады не будет. Нужно вспоминать. – Когда мы познакомились, а точнее, еще утром того дня, я почему-то почувствовал, что сегодня встречу необыкновенного человека и эта встреча перевернет мою жизнь. Так и получилось. Хотя день начался так себе: в моей машине что-то загрохотало, и я отвез ее на сервис. А сам спустился в метро. Вечером, когда я возвращался с работы домой, в вагоне я увидел Катю. Подошел, мы заговорили. И мне впервые было так легко общаться с девушкой, не подбирать слова, не искать темы. Выходить нам обоим было довольно нескоро, поэтому мы играли в игру: придумывали, на каких животных похожи остальные пассажиры в вагоне. Помню, как она назвала кого-то опоссумом, а я согласился, чтобы не показаться невеждой, а потом всю дорогу домой пытался вспомнить, как же этот опоссум выглядит!
Уже через неделю я ловил себя на том, что мысли о работе отошли на второй план. Хотя открытие магазина было в самом разгаре и требовало уймы времени и сил. Хорошо, что мой партнер все взвалил на себя, дал мне возможность не принимать важных решений и тем самым избежать многих ошибок. Однажды я сидел дома один – Катя, кажется, сдавала очередной экзамен – и смотрел телик, по которому шло какое-то малоизвестное кино. И был момент, когда все вокруг взрывалось. Одна из героинь спряталась от взрыва в убежище, но все не закрывала дверь – ждала, пока туда прибежит ее собака. И вот девушка кричит, зовет своего пса, и тот слышит, несется к ней и в последний момент все-таки успевает спастись. И тут я так явно представил, что, если бы мы смотрели это кино вдвоем, лежа на диване, Катя на этом моменте вцепилась бы в мою руку с жалостливыми криками: «Зая, зая! Собачка, собачка!» Она ведь обожает животных и всегда жалеет их даже больше, чем людей. Вот тогда я окончательно понял, что хочу видеть эту девушку рядом с собой всегда. И на следующий день сделал предложение…
Никита не успел перевести дух после своего монолога, как к нему бросилась Катя: села на колени и обняла.
– Милый! Прости меня! Это я попросила Машу тебя проверить. Она отказывалась, а я вас обоих подставила. Прости!
Никита обнял девушку в ответ и успокаивающе погладил по спине.
– Я так хочу за тебя замуж! Ты женишься на мне?
– Но… – Никита не знал, что сказать. Слишком все было запутано.
– Сейчас ничего не говори! Ответишь после того, как Маша тебя поцелует, – выпалила Катя.
– Что? Девочки, что происходит? То хочу за тебя замуж, то Маша тебя поцелует! Где связь?
– Вот связи как раз не надо, достаточно одного поцелуя, – пролепетала Иванова. Она поднялась со стула и на негнущихся ногах подошла к парню. Катя нехотя освободила его коленки, отошла на пару шагов и отвернулась.
– Встанешь?
Никита поднялся. От волнения его немного потряхивало. Маша облизнула пересохшие губы и шагнула ближе. Невесомо положила руки ему на плечи, вдохнула запах древесного одеколона, исходивший от легкой щетины на шее и подбородке, и прижалась к его губам. Никита не смог сдержать стон. Одной рукой он обхватил ее затылок и прижал к себе еще теснее. Лихорадочные движения губ, толчки языка, обжигающее дыхание и… Никита отстранился. Его слегка шатало.