– Поздравляю, – искренне произнесла Маша. – Вы – большие молодцы. А ты, – она отстранилась и покрутила Катю вправо-влево, – Ты просто красавица!
– Ты одна? – удивилась однокурсница, озираясь по сторонам.
Маша не успела ответить, услышав громкое: «Без меня не начали?» Олеся буквально впрыгнула в дверь ресторана, словно на подножку уходящего поезда. Головы всех присутствующих как по команде обернулись к ней. В жгуче-красном атласном платье с воротником-стойкой, одновременно напоминающем и японское кимоно, и русскую косоворотку, в накидке из черного меха и длинных блестящих сережках, свисающих до плеч, у девушки просто не было шансов остаться незамеченной.
– Конечно, нет, – улыбнулась Маша и представила подругу сегодняшней невесте. – Ничего, что у меня такой «плюс один»?
– Вообще-то я надеялась, что ты будешь с каким-нибудь парнем, – огорошила Катя.
– Почему?
– Меньше было бы повода у свободных парней сегодня за тебя бороться, – хихикнула подруга.
– Поверь, их ничто и никто не остановит, – со знанием дела прокомментировала Олеся.
– Дорогие гости, прошу внимания! – эхом отразился от стен глубокий голос свадебного ведущего. – Поскорее рассаживайтесь за ваши столики, мы начинаем наше торжество.
– Побегу, – шепнула Катя.
– Классного вечера, – пожелала Маша.
– И вам, – подмигнула невеста подругам.
«Горько!», «Горько!» – в очередной раз громко скандировали гости. У Маши начала болеть голова. И шея. Потому что она всякий раз старательно отворачивалась от целующихся новобрачных.
– Тебе неприятно на них смотреть? – шепотом спросила у Маши внимательная подруга.
– Не неприятно, но как-то не по себе. Может, пойдем уже отсюда?
– Ты что?! – запротестовала Олеся. – Мы еще в конкурсах не участвовали, букет невесты не ловили и ни с кем тебя не свели!
– В конкурсах? Ну уж нет.
– Ну и зря. Я бы знаешь как лихо попала карандашом в бутылку!
– Не хочу знать ни про карандаш, ни про бутылку.
– Ты что, не видела в интернете этот конкурс? Очень смешной.
– Не видела.
– Ну и отсталая же ты, подруга. Хочешь, расскажу?
– Не надо, умоляю! – Маша сложила ладошки в просящем жесте.
– Ладно, не буду, – смилостивилась Олеся. – Но, если такой конкурс объявят, мы с тобой точно будем участвовать!
Маша обреченно кивнула. Но ведущий, к счастью, объявил не конкурсы, а перерыв. Толпа поспешила на улицу – глотнуть свежего воздуха. Однако на выходе из зала от толпы отделилось пятеро мужчин, двое помладше и трое постарше. Они решительно направились к столику, где сидели подруги и еще три незнакомых им девушки.
– Скучаете? – поинтересовались у Маши двое постарше.
– Вам не душно? – спросил самый внимательный и самый возрастной.
– Потусим? – весело предложили те, что помоложе.
Причем последние встали лицами к Маше, а спинами и тем, что пониже, к трем незнакомым девушкам. На что те демонстративно фыркнули и, задрав носы, покинули зал.
– Нет, что вы, не скучаю. Потусим чуть позже. И, вы правы, – улыбнулась Маша самому заботливому, – здесь ужасно душно. Я, пожалуй, прогуляюсь.
Оставив позади пятерку неудачливых ухажеров, она рванула к выходу.
– Присаживайтесь, – обворожительно улыбнулась Олеся и показала мужчинам на освободившиеся стулья. – Я как раз немного заскучала…
Маша лихорадочно соображала, как быстро протиснуться сквозь очередь из желающих освежиться и перевести дух от праздничного застолья, но пока получалось лишь жалко семенить в хвосте.
– Маша, ты? – вдруг услышала она. Повернувшись направо и подняв глаза выше на полторы головы, она встретилась взглядом с молодым шатеном с аккуратной стрижкой и внимательными серыми глазами, в которых читались удивление и радость.
– Да… А вы?..
– А я – Арбузов! Валя Арбузов. Мы до одиннадцатого класса вместе учились, помнишь?
– Валя! – Девушка не верила своим глазам. – Какой ты солидный, мужественный, серьезный!
– Это все напускное, внутри я все такой же, – улыбнулся парень. – Я очень рад тебя видеть, Маш. – Валя по-дружески приобнял девушку.
– И я тебя. Чем ты занимаешься?
– Учусь в универе. Готовлю материал для диплома.
– На какую тему будешь писать?
– Хм… Эволюция божественного сознания в литературных памятниках человечества.
– Поняла все, кроме «хм», – улыбнулась Маша.
– Ну, в общем, как Бог в литературе менялся от столетия к столетию.
– Ну, и как он менялся?
– Ну как? Гуманизировался.
– А попроще?
– Хм… Подобрел он, в общем.
– Но это же не про Бога вообще, а про Бога в литературе? В книгах он такой, как о нем пишут люди, а какой он на самом деле – добрый или не очень – точно ведь никто не знает? – прищурилась девушка.
– Эта тема, пожалуй, уже и на диссертацию потянет, – весело заметил Валя.
– Валя, ну ты где пропал? – Из дверей ресторанчика выпорхнула рыжеволосая красотка в струящемся платье изумрудного цвета, делающем ее зеленые глаза еще ярче и выразительнее.
– Я тут старую знакомую встретил. Знакомьтесь. Это – Маша Иванова, моя бывшая одноклассница. А это Аня – моя жена.
– Очень приятно, – кивнула Маша в ответ на такой же вежливый кивок Валиной спутницы.
– А ты тут с кем? – спросил парень.
– С Олеськой, – призналась со вздохом.
– Новиковой? Вы до сих пор дружите? – почему-то обрадовался Валя.
– Да, представляешь. Противоположности притянулись надолго.
– А ты с кем знакома, с женихом или с невестой?
– С невестой, в одном институте учимся. А ты?
– А я ни с кем.
– Как это?
– Меня Аня притащила. А она Никиту откуда-то давно знает.
– Мы с ним вместе учились, – пояснила Валина жена. – Идем в зал, – пригласила она. – Там уже все начинается.
Валя кивнул, взял обеих девушек под локти и повел в ресторан.
– Там какая-то стерва одета так же, как я, – прыскала ядом Олеся, когда Маша вернулась за их столик. Мужчин за ним уже не было, как, впрочем, и троих девушек, пересевших в другой конец зала.
– Где? – Маша посмотрела в указанном направлении. – Не выдумывай! Просто платье тоже красное. Но фасон другой. И украшения не те.
– Но оттенок – один в один, – не унималась Олеся.
– Наверное, это модный сейчас оттенок.
– Не наверное, а точно! – поправила подруга.
– Ну вот. А мода – она как зевота: кто-то один зевнет, и тут же все остальные подхватывают. – В подтверждение своих слов Маша сладко зевнула.
Подруга через секунду сделала то же самое.
– Вот видишь.
После очередного душевного тоста от родственников жениха ведущий объявил танцы. Маша, несмотря на все протесты Олеси, бодро зашагала к выходу с целью покинуть это романтическое мероприятие, но была перехвачена сильной рукой с длинными музыкальными пальцами.
– Потанцуем? – Валя за прошедшие годы явно стал сильнее и смелее.
– Ладно, – выдохнула девушка, краем глаза уловив одобрение на лице подруги.
– А почему ты с Олесей пришла? – с ноткой сочувствия спросил парень, бережно ведя партнершу среди других многочисленных танцующих пар.
– Ну… у меня в личной жизни пока затишье… – нехотя протянула Маша, судорожно соображая, как соскочить со скользкой темы. Она ощущала пальцы Арбузова на своей талии и взгляд его жены на своем затылке. – А что?
– Просто интересно.
– Поверь, это совсем не интересно. Лучше расскажи, как вы с Аней познакомились?
– О, это было эпично. Я пришел сдавать кровь в качестве донора второй раз в жизни. После того как мне исполнилось восемнадцать. И там во второй раз встретил ее. Вот тогда и решился подойти и познакомиться.
– А в первый раз не решился?
– В первый раз мне так сильно нравилась другая, что я и смотреть ни на кого не хотел.
– Ясно… – Маша окончательно смутилась и бросила рассеянный взгляд поверх Валиного плеча.
– Знаешь, а я признателен тебе за тот поцелуй. Хоть и понимаю, что ты это сделала из жалости, а не потому, что я тебе нравился.
Маша замедлила движение в танце, а потом и вовсе остановилась, опустив голову. Вспоминать тот день совершенно не хотелось. В горле стоял ком. Валя убрал руки с ее талии.
– Букет невесты! – провизжала Маше над ухом Олеся.
Она подхватила оторопевшую подругу под локоть и увлекла за собой в центр зала, где Катя уже приготовилась кидать через плечо цветы, а девушки приняли позы игроков регби, выстроившихся в коридор в ожидании мяча.
– Раз, два, три! – радостно считал ведущий.
Машу подпирали со всех сторон, не давая ступить ни шагу. Да она даже руки поднять не могла! А когда букет полетел прямо в нее, образовалась такая куча мала, что Маше, чтобы не быть раздавленной, пришлось спешно отступать к флангу. Она сделала быстрый шаг в сторону и скривилась от боли в лодыжке.
– Что случилось? – раскрасневшаяся в баталии Олеся присела к подруге, сидящей в углу зала в одном ботильоне. В обеих руках подруга крепко сжимала букет невесты.
– Поздравляю, – кивнула на добытый Олесей трофей Маша.
– Ага, спасибо. Что с тобой?
– Ногу подвернула! Лодыжка опухла. Встаю – аж в глазах темнеет.
– Дайте-ка мне. – Олесю отодвинул Валя, принесший несколько кусков льда, завернутых в белую тканевую салфетку.
– Спасибо, Валь. – Пострадавшая приложила холодный компресс к ноге. – Можно я поеду домой? – с надеждой спросила она у Олеси.
– Ладно, – разрешила та. – Я тебя провожу. Ты явно сама не доедешь.
– Я могу тебя довезти, – предложил Валя.
– Не надо, – наверное, слишком поспешно ответила Маша. Но она совершенно не хотела, чтобы Арбузов еще и всю дорогу до ее дома вспоминал школьные годы и тот поцелуй.
Такси домчало их к пятиэтажке на Большом Конюшковском за двадцать минут. Олеся деловито вылезла из правой задней двери и открыла дверь рядом с водителем, где, вытянув больную ногу, сидела Маша.
– Так, давай руку! Аккуратно, – руководила девушка выгрузкой подруги. Но получалось не очень.