— Остановить, пожалуй, не могу, но затянуть способен. Не говоря уже о том, чтобы придать процессу пикантность. Держу пари: целый десяток адвокатов придут в восторг от возможности представлять мои интересы. Мы применим судебные повестки о приводе в суд, перенесение заседаний и другие юридические выкрутасы. А какое получится сочное чтиво в газетах! Об этом ты не подумала, леди-адвокат?
— Не сомневаюсь, Ремингтон, у вас есть альтернативное предложение, — пришел на помощь Бартон.
— Случайно есть. — Люк не отрываясь смотрел на Джей-Джей. — Ты приезжаешь ко мне и проводишь у меня три недели.
— Нет! — почти выкрикнула она.
— Испугалась?
— Я не…
— Конечно, испугалась, — холодно произнес Люк. — Ты всего лишь желтый цыпленок, замаскировавшийся под крутого парня. Здесь каждый может купить твою адвокатскую услугу, но ты до ужаса боишься, что реальные люди заметят, какая ты слабая.
— У тебя ничего не выйдет. Ты не заставишь меня принять это безумное предложение. — Джей-Джей в своей практике сталкивалась и не с такими оппонентами, она не попадется в неуклюжую ловушку Люка.
— Три недели, — повторил Люк и коротко хохотнул. — Тогда я подпишу бумаги о разводе, которые ты выложишь передо мной. Черт, когда ты будешь выходить замуж за Александра, я даже буду посаженым отцом невесты.
— Удачный день рождения получился, — горько усмехнулась Джей-Джей, вышагивая взад-вперед по гостиной в своем доме. — Если бы ты не уболтал меня поехать на это дурацкое открытие… Ненавижу искусство американского Запада. Одни клише, как я и боялась. — Несомненно, это бокал шампанского, которое она выпила в галерее, вызвал минутную слабость перед акварелью с женщиной в прериях. Шампанское на голодный желудок… Правда, вскоре она совсем потеряла аппетит.
— Владельцы галереи — мои клиенты, — еще раз напомнил ей Бартон. — Я должен был там появиться.
— Не понимаю, почему им надо было открывать свою галерею во время выставки скота?
Бартон не стал утруждаться, объясняя очевидную связь между Общенациональной выставкой скота и искусством Запада. Они оба знали, что ее злость и отчаяние вызваны совсем другим.
— Ты не говорила мне, что Ремингтон спас тебе жизнь.
— На прошлогодней выставке скота он разыгрывал из себя героя и столкнул меня с пути мчащейся лошади. — Ей не хотелось вспоминать, чем она обязана Люку.
— А что ты делала на выставке скота? Никогда бы не подумал, что ты ходишь на родео.
— Да не на родео! Я беседовала с потенциальным свидетелем в деле о насилии в семье. — Джей-Джей состроила гримасу. — Тогда вся женская тематика предназначалась мне.
— А ты не считаешь, что тебе давали эти случаи потому, что ты превосходно с ними справлялась? Я, как твой коллега и руководитель, могу это утверждать.
— Буду благодарна тебе до самой смерти. Ведь это ты убедил остальных дать мне шанс доказать, что я могу выстоять в суде против крутых парней.
— Поэтому ты согласилась выйти за меня замуж? Из благодарности?
— Конечно, нет! — Джей-Джей резко остановилась в своем беге по гостиной и повернулась к Бартону. — И, прежде чем ты спросишь, скажу: и не ради продвижения в карьере. Мне очень симпатичны ты и Кэрри. Тебя волнует, как воспитывать девочку в переходном возрасте, и я хочу помочь тебе. Надеюсь, что сумею сделать жизнь легче для вас обоих.
— Ты не упомянула про любовь.
— Раньше ты никогда не говорил о любви, — после долгого молчания ответила Джей-Джей. — Я думала, ты не стал бы жениться второй раз, если бы не Кэрри. И я полагала, что ты не хочешь обременять женщину любовью к тебе, зная, что не можешь ответить ей такой же любовью.
— Джей-Джей, ты влюблена в меня?
— Нет, но ты мне очень симпатичен.
За занавешенными окнами гостиной внезапно раздался вой сирены «скорой помощи», однако Бартон не шевельнулся. Он смотрел не отрываясь на стену над головой Джей-Джей.
— Когда Кэролайн умерла, я тоже хотел умереть, но Кэрри…
— Твоя жена была прекрасной женщиной. Вам с Кэрри, должно быть, ужасно не хватает ее. — Джей-Джей в нерешительности замолчала. — Мне хочется, чтобы мы с Кэрри стали друзьями. Я не намерена занимать место ее матери.
— А Кэрри хочет, чтобы ты стала ее приемной матерью, — печально проговорил Бартон, глядя на свои сложенные руки. — Не думаю, что мы с ней справимся с еще одной потерей жены и матери.
— Ты никогда не потеряешь меня. Как только мы поженимся, я приклеюсь к вам обоим так, что не оторвать.
— Наверное, и Ремингтон думал, что ты приклеишься к нему…
— Бартон, он ждал, что я все брошу. Продам дом, оставлю адвокатскую практику, поеду в глушь и стану его домоправительницей. Я не для того шесть лет ходила в колледж и сидела вечерами в офисе, чтобы все бросить ради человека, у которого, по-моему, кроме седла, ничего нет.
— Ты держала свой брак в секрете. Даже я не знал, что ты замужем, пока не сделал тебе предложение. — Он смотрел на нее немигающими глазами. — Мы знакомы четыре года, с тех пор, как ты пришла в нашу фирму. Ты не импульсивная женщина, Джей-Джей. И все же ты вышла замуж за Люка Ремингтона, зная его меньше недели.
— Минутное затмение. Тебя устраивает? Давай оставим эту тему.
— Я хочу, чтобы ты отнеслась к нашему браку с абсолютным пониманием того, что ты делаешь.
Джей-Джей подошла к Бартону почти вплотную. Ей хотелось, чтобы он поверил ей.
— Еще в детстве я решила, что хочу быть адвокатом высшего класса. Конечно, вначале надо завести мужа и детей. Но с тобой и Кэрри у меня есть все.
— Все, — мрачно повторил Бартон, разглядывая ее. — Я встретил Кэролайн в колледже. В первый день, когда она вошла в ораторский класс, я решил, что надо пригласить эту девушку на прогулку. Несколько недель я собирался с духом, пока она не произнесла прекрасную речь о правах женщин. После занятий я сделал ей комплимент, она ответила улыбкой с таким сочетанием благодарности и триумфа, что я тут же выпалил: выходи за меня замуж!
— И что она ответила? — Джей-Джей с нежностью улыбнулась Бартону.
— Она сказала, что не против, но терпеть не может играть в бридж, хочет иметь шестерых детей и жить в большом доме. — Бартон смотрел в пустоту. — Судьба дала нам только одну Кэрри. Но Кэролайн жила в большом доме, и мы никогда не играли в бридж. — Бартон взглянул на Джей-Джей. — Я очень любил ее.
— Я не жду такого рода любви, — спокойно проговорила Джей-Джей.
— Ты не понимаешь, к чему я веду? Любовь с первого взгляда, может быть, банальность. Но у нас с Кэролайн так случилось. И длилось до самого конца. Конечно, у нас были тысячи разногласий, мы ссорились, но старались все уладить, потому что любили друг друга.
— У нас с тобой очень мало разногласий, — Джей-Джей уверенно улыбнулась.
— Джей-Джей, — Бартон притянул ее и посадил на софу рядом с собой, — я знаю тебя. Ты бы не вышла замуж за Ремингтона, если бы не любила его.
— Это была случайность! — Она попыталась объяснить: — Я все силы сосредоточила на занятиях, а потом на работе. Я так отчаянно хотела добиться успеха, что у меня не было времени ходить на свидания. К тому же я была очень наивной. А Люк просто взял меня за руку и повел за собой. И он вроде бы не возражал против моего желания быть адвокатом. На том родео он мог выбрать любую женщину, а выбрал меня. — Она криво усмехнулась. — Я думала, он восхищается моим умом. Теперь я знаю, что это было физическое влечение, а не любовь.
— Сегодня я видел вас вместе… — Бартон не смотрел на нее. — По-моему, ты не расторгнешь свой брак. — Бартон взял ее руки в свои. — Я хочу, чтобы ты приняла его приглашение и провела с ним три недели.
— Я не могу бросить работу на три недели.
— Постараюсь это устроить. У тебя в календаре сейчас нет серьезных дел. А встречи с клиентами я передвину или отложу.
— Но я не хочу потворствовать Люку Ремингтону! Пусть он наймет любого адвоката в Денвере, но ничего не добьется.
— Я прошу тебя поехать не для того, чтобы облегчить развод. — Бартон крепче сжал ее руки. — А ради того, чтобы ты не сомневалась в своем решении.
— Я не сомневаюсь. Я хочу, Бартон, выйти за тебя замуж.
— А я не хочу… — Он помолчал, подбирая слова. — Я не женюсь на женщине, которая, по-видимому, любит другого мужчину. — Не обращая внимания на ее бурный протест, Бартон закончил: — Когда ты скажешь «да», мы оба должны быть абсолютно уверены, что ты не любишь Люка Ремингтона.
ГЛАВА ВТОРАЯ
— Злись, О'Брайн, сколько хочешь, но ты останешься на три недели. — Изумление в голосе Люка Ремингтона подчеркивало его триумф.
Джей-Джей смотрела в боковое окно. Большую часть жизни она провела, конкурируя с мужчинами, которым, когда они побеждали, нравилось куражиться над проигравшим. Особенно если проигрывала женщина. Люк Ремингтон может сколько угодно играть мускулами. Она приехала не потому, что испугалась его дурацких угроз.
Люк сосредоточенно смотрел на дорогу, пробиваясь на запад от Денвера к шоссе 1-70. Со стороны Айдахо-Спрингс дул сильный ветер. Джей-Джей видела в боковое зеркало грязного, побитого пикапа фургон, везущий лошадей. Он чуть-чуть покачивался от резких порывов ветра. Интересно, подумала она, лошадей тоже укачивает? Спросить значило заговорить с Люком, а это не входило в ее планы.
Голые осины, сосульки, свисавшие с крыш, сугробы и заснеженная оледеневшая дорога, извивавшаяся вокруг Бертэд-пасс, свидетельствовали, что на этой земле уже прочно воцарилась зима. Падающий снег затуманивал линию между безоблачным голубым небом и заснеженными пиками гор. Сугробы стояли высотой с грузовик, и маленькие снежные вихри крутились на шоссе. Несмотря на яркое январское солнце, согревавшее кабину пикапа, Джей-Джей вздрогнула — ей предстояло тюремное заключение на три недели. Целая вечность!
— Я бы спросил тебя, не катаешься ли ты на лыжах в Уинтер-Парке, но, уверен, ты избегаешь таких мест как чумы, — заметил Люк.
Она крепко сжала зубы. Огромные металлические снежинки висели на осветительных столбах вдоль главной улицы лыжного курорта. Люк знал, что в прошлом году, еще до их знакомства, она договорилась поехать с друзьями на уикенд покататься на лыжах. Но, увлекшись им, послала открытки с извинениями. Джей-Джей давно потеряла счет, сколько раз проклинала себя за это решение. И за другое тоже. Если бы она в тот момент не остановилась возле малышки…