Взглянув на часы, Владимир Ильич сказал, что вынужден попрощаться с нами. Мы уже встали, чтоб уходить, когда он спросил, в чем же была причина того веселого настроения, в котором он нас встретил.
Мы повинились…»
Москва, 28 декабря 1936 года, Колонный зал. После вручения Почетного знамени 1-й Московской Пролетарской дивизии
НАС ВОДИЛА МОЛОДОСТЬ...
1
Прежде чем продолжить рассказ о Леониде Петровском, кратко напомним ситуацию, в которой оказалась молодая Советская Республика в начале 1918 года.
18 февраля войска кайзеровской Германии нарушили соглашение о перемирии и перешли в наступление по всему русско-германскому фронту. Германское командование рассчитывало на непрочность Советской власти и намеревалось ее свергнуть.
Полностью развалившаяся старая русская армия не могла оказать противнику сколько-нибудь серьезного сопротивления. Отряды Красной гвардии были малочисленны и плохо обучены, а новая Красная Армия только создавалась.
Не встречая на своем пути организованного сопротивления, немецкие войска захватили город Двинск (Даугавпилс) и стремительно продвигались к Нарве и Пскову. Над Петроградом нависла непосредственная угроза.
21 февраля Совет Народных Комиссаров обратился ко всем трудящимся с воззванием: «Социалистическое Отечество в опасности!»
Предательское нападение Германии и призыв Коммунистической партии и Советского правительства вызвали мощный революционный подъем в стране. Петроград превратился в военный лагерь. Начался массовый набор добровольцев. Все коммунисты Петрограда, которые могли носить оружие, были мобилизованы.
В боевую готовность был приведен и весь Балтийский флот.
Немецкие войска стали ощущать все более усилившееся сопротивление. После первой недели боевых действий немецкое наступление стало задерживаться, а местами и полностью приостановилось.
23 февраля кайзеровское правительство сообщило Советскому правительству о новых, еще более тяжелых для Советской страны условиях мира. В то же время оно форсировало наступление своих войск, особенно на Нарвском направлении.
Леонид Петровский — командир роты в 1-м пулеметном полку, получившем наименование «социалистический». Пятнадцатилетнему юноше пришлось поначалу набавить себе три года. Расхрабрившись, Леонид «постарел» на все пять. В суматохе мобилизации это прошло незамеченным. Сыграло, видимо, свою роль и то, что Леня был крепким статным юношей, которому можно было дать 19-20 лет. Такое было время — история революции знает не менее удивительные аналогичные примеры. Широко известно, как шестнадцатилетний Аркадий Гайдар командовал полком!
Более удивительно другое: до конца жизни Леонил Петровский считался официально 1897 года рождения!
В полку Леонид с энтузиазмом занялся агитационной работой. Он практически не покидал казарм. Вместе с комиссаром, старым путиловским рабочим, неутомимо разъяснял бойцам значение и задачи новой армии, которой впервые в истории человечества предстояло защищать государство рабочих и крестьян.
Отличался Леонид и в боевой подготовке. Опытные пулеметчики удивлялись, как ловко обращался с «максимом» «не нюхавший пороху» молодой человек. Спустя немного времени он даже был назначен инструктором пулеметного дела.
Надо полагать, Леонид Петровский обладал природным даром агитатора. Красноармейцы не торопились расходиться после политбесед, которые проводил Петровский. Молодому агитатору, оказывается, было что рассказать и из собственной жизни, чему очень способствовал его несомненный талант живого, непринужденного рассказчика.
С интересом слушали бойцы человека, лично знавшего Владимира Ильича Ленина и Надежду Константиновну Крупскую, Свердлова и Калинина, американца Джона Рида.
Одного не могли понять красноармейцы: откуда Леониду Григорьевичу так хорошо известны жизнь и быт политических заключенных, отбывавших ссылку в Сибири, где он никогда не бывал. Природная скромность не позволяла молодому Петровскому рассказывать об отце. Бойцы долго не знали, что он сын знаменитого депутата Государственной думы. Только перед отъездом на фронт комиссар полка случайно узнал об этом в Петроградском партийном комитете и рассказал красноармейцам.
2
В первых числах марта, морозной ночью 1-й пулеметный социалистический полк был поднят по тревоге и отправлен на железнодорожный вокзал. К утру состав уже подъезжал к Нарве.
В это время бои на подступах к городу стали очень напряженными. Героически сражались матросы отряда Дыбенко, Юрьевско-Путиловский полк, красногвардейский отряд кексгольмских текстильщиков.
1-й социалистический полк был поставлен на стыке отряда Дыбенко и Юрьевско-Путиловского полка.
Пулеметная рота под командованием Петровского участвовала в отражении многих атак кайзеровских солдат в островерхих шлемах. И хоть немало их осталось сугробах, отбить наступление противника не удавалось...
3 марта в Брест-Литовске был подписан мирный договор. Однако наступление немецких войск на Нарвском направлении продолжалось. С особой силой бои развернулись на подступах к Ямбургу.
Пулеметная рота 1-го социалистического полка рассредоточилась на западном берегу реки Луга. Снова и снова поднималась в атаку красная пехота. Дробь «максимов» не затихала ни на минуту. Петровский едва не сорвал голос, отдавая команды…
Несмотря на заключение мирного договора, части Красной Армии продолжали оставаться в прифронтовой полосе. После окончания боев 1-й социалистический полк был расквартирован на станции Волосово.
Тут, наконец, Леонид находит время для первого коротенького письма матери:
«13. 3. 18 г.
Дорогая мама!
Мы сейчас стоим на станции Волосово, уже шесть часов в вагонах. Страшно холодно. Делать нечего. Сейчас сижу на станции в буфете и пишу письмо. По приезде напишу более подробно.
Леонид».
Ни слова о пережитом накануне!
Вскоре полк переброшен в Ямбург, и опять Леонид успокаивает мать коротенькой открыткой:
«19. 3. 18 г.
Дорогая мама!
Жив, здоров. Сейчас нахожусь в 14-ти верстах от Ямбурга. Живем хорошо. Дела улаживаются. Страшная суматоха. Очевидно, скоро приеду.
Леонид».
«Телеграфный» стиль писем сына мало успокаивает Домну Федотовну, и когда Леонида отправляют в Питер для обучения военному делу, юному красному командиру влетает от матери, что называется, по первое число. Оказывается, Домна Федотовна, волнуясь за сына, уже хлопотала о пропуске для въезда в пограничную зону.
22 апреля ВЦИК издал декрет о всеобщем военном обучении трудящихся, а 8 мая ЦК партии принял постановление, обязывавшее коммунистов пройти курс обучения военному делу.
Предгрозовое дыхание новых сражений ощущалось уже вполне явственно.
Леонид Петровский назначается комиссаром 1-х Московских курсов военного обучения коммунистов. Кроме того, партийный комитет Замоскворецкого района поручает Петровскому оказывать помощь ВЧК — контрреволюционное подполье не складывало оружия.
Опыта подобной работы у Леонида, конечно, не было никакого. Единственной школой была практика, что само по себе неплохо, но в чекистской работе порой может обернуться и бедой для новичка.
Об одной из операций тех дней мы знаем подробно также по воспоминаниям Е. Я. Драбкиной, в ту пору тоже молодой чекистки.
Группе, в которую входил Петровский, был поручен арест подозреваемого в контрреволюционной деятельности графа Воронцова.
— Он уехал,— ответила жена Воронцова на вопрос, где ее муж.
Обыск неопытные «сыщики» провели, прямо скажем, неквалифицированно. Каких-либо подозрительных документов найти не удавалось.
Тогда Лизе Драбкиной поручили обыскать графиню. Но как только юная чекистка попыталась проверить, почему графиня, сопротивляясь, прижимает к себе левый локоть, из прорези в обоях раздался выстрел. Леня Петровский увидел дуло револьвера за мгновение до выстрела и успел прикрыть Лизу.
Пуля пробила полу шинели Петровского.
Из тайника в стене вышел человек, бросил на стол револьвер. Это и был граф Воронцов.
В кружевах графининого платья оказались адреса, явки, шифры и списки контрреволюционной организации. Арестованных отвезли к дежурному ЧК.
3
4 июля 1918 года в Большом театре открылся V Всероссийский съезд Советов. Григорий Иванович Петровский принимает участие в заседаниях съезда.
Все с нетерпением ждали выступления В. И. Ленина.
На съезде левые эсеры, входившие в состав Советского правительства, решили, как известно, дать бой большевикам. Они обвинили их в том, что, заключив Брестский мир», большевики якобы предали интересы родины. Одна из лидеров партии эсеров, М. А. Спиридонова, призывала делегатов расторгнуть Брестский мирный договор.
Затем на трибуну поднялся Ленин.
Затаив дыхание слушал Григорий Иванович полную революционной решимости речь Владимира Ильича. В тот же вечер все подробности этого дня обсуждались с сыновьями и Домной Федотовной.
— Нельзя не знать рабочим и крестьянам, каких невероятных усилий, каких переживаний стоило нам подписание Брестского договора,— говорил Ленин.— Неужели нужны еще сказки и вымыслы, чтобы раскрасить тяжесть этого мира?.. В несколько недель, в несколько месяцев, при отчаянной, бешеной разрухе, когда война изранила все тело России, так что народ похож на избитого до полусмерти человека,— в такое время, когда в наследство нам цари, помещики и капиталисты оставили величайшую разруху, за новое дело, за новое строительство должны браться новые классы, рабочие и те крестьяне, которые не эксплуатируют наемных рабочих и не наживаются на спекулянтском хлебе. Да, это дело неимоверно трудное и неимоверно благодарное. Каждый месяц такой работы и такого опыта стоит десять, если не двадцать лет нашей истории…
Атмосфера съезда была крайне накалена. Вызывающие выкрики левых эсеров обрывались возмущением большевиков.
Энергия ленинской речи покорила весь зал.