Марф подвела меня к пустому табурету и попросила:
– Будь добр, позови свою сестру.
– Айла? – позвал я.
– Громче, пожалуйста.
– Айла? Айла-а-а-а-а! Ты здесь?
Откуда-то слева донёсся тихий отклик:
– Лан?..
– Отлично сработано, – сказала Марф, отошла к панели управления и принялась нажимать на кнопки. – Так вот, я продала несколько серий «Птах» своим клиентам…
– Ты же обещала этого не делать!
Она пожала плечами.
– Не моя вина, что ты на это купился. Я честно призналась, что нарушаю закон. Так вот, эти видео приняли даже лучше, чем я ожидала. И ничего страшного не случилось бы, продавай я только «Птах», но показать им записи твоей сестры было ошибкой. Меня саму они не впечатляют, но Эцгеру сильно понравились. Вот я и решила проверить, оценят ли их жури. Предложила одному своему клиенту. И знаешь, что тогда произошло?
Марф обернулась и посмотрела на меня.
– Тот жури просто обезумел! Ты знал, как мощно на них действует музыка?
Я кивнул.
– Теперь знаю. Уже сам видел.
– Надо было сообразить, что такой материал слишком опасен. Жадность меня погубила! Я продала все музыкальные видео, которые скачала у твоей сестры. Они разлетелись по планете, словно вирус! Не успела я выдать ей гитару и записать новый ролик, как правительство разнюхало о том, чем я промышляю, и село мне на хвост. Влияние музыки чересчур сильно. Жури не могут сдерживать свои эмоции, когда слышат её. Поэтому нынешнее правительство не на шутку перепугалось и поспешило сделать всё возможное, чтобы пресечь это дело.
Марф посмотрела в ту сторону, откуда мы слышали голос Айлы.
– Честно говоря, в этой системе я не разбираюсь, но, по идее, должно сработать, – сказала она и нажала на очередную кнопку.
Ящик в середине стены начал открываться, и я увидел ноги сестры. Её контейнер постепенно кренился, и я испугался, как бы она не упала. Даже вскочил с табурета, но голова у меня до сих пор ужасно кружилась, и я не мог подхватить Айлу.
А вот Марф, к счастью, могла. Она ринулась к стене и плюхнулась на пол спиной вниз. И успела как раз вовремя, чтобы смягчить падение Айлы. Моя сестра с воплем вылетела из ящика, приземлилась на мягкий живот Марф и подскочила на нём, как на батуте.
– М-МР-РМ-МФ-Ф!
Мой планшет беспомощно пискнул. Видимо, не знал, как перевести «о-о-о-о-ой!» с языка ороро.
– Ты в порядке?!
Марф приподнялась и взглянула на меня.
– Завтра мышцы будут болеть, но пока всё нормально. Айла, а ты как?
Айла сидела на полу. Она попыталась встать, но тут же покачнулась. Очевидно, у неё кружилась голова, как и у меня. А без программы-переводчика она могла только озадаченно смотреть на Марф и растерянно хлопать глазами.
Я протянул ей наушник и планшет.
– Вот, держи.
Марф подождала, пока Айла включит программу-переводчик, и спросила:
– Ты тоже ходить не можешь?
Айла выпрямилась, шагнула вперёд и рухнула в объятия Марф.
– Понятно, не можешь, – сказала та и принялась рыться в сумке, придерживая Айлу одной рукой. Достала маленькую рацию и поднесла ко рту. – Эцгер? Я нашла обоих. К какому выходу нам идти?
Эцгер что-то проворчал в ответ, но на такой громкости мой переводчик не уловил его слова.
– Ох, как же так, – пробормотала Марф. – Да, плохо. Ладно, тогда встретимся там.
Она сунула рацию в карман и прислонила Айлу к стене.
– Что плохо? – спросил я.
– Электрический купол вокруг тюрьмы отключился, – объяснила Марф, поворачиваясь к панели управления.
– И что? – не понимал я.
Она подошла к лежавшим на полу охранникам и подобрала их оружие.
– Я надеялась, он защитит нас от разъярённого роя жури. Вот, возьми, – сказала Марф, протягивая мне двузубец. – Пригодится.
Он был достаточно крепкий и длинный и мог вполне сойти за трость. Я взял его и спросил:
– Это чтобы ходить? Или драться?
– И то и другое. Ну, идём!
23. Гладко всё не пройдёт
Марф вела нас с Айлой по узким коридорам, извивающимся и переплетающимся между собой. Мы шли так быстро, как только могли, опираясь на свои двузубцы, но всё равно часто врезались в стены. Марф вооружилась сразу двумя копьями, которые стянула у спящих жури.
Мы повернули за угол, и я споткнулся о неподвижное тело очередного охранника. Он пискнул, и Марф встревоженно оглянулась.
– Они приходят в себя. Давайте быстрее.
Возгласы протестующих звучали всё громче. Мы уже вышли в последний коридор, ведущий к широким дверям, когда к воплям присоединился сильный грохот, как будто кто-то со всей дури колотил по крышке мусорного бака. Нас с Айлой так напугал этот жуткий шум, что у выхода мы замешкались.
Марф обогнула нас и дёрнула за ручку.
– Ну, не тормозите!
Она открыла дверь, и звук с улицы стал в три раза громче, но Марф храбро перешагнула порог. Нам ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.
Мы попали в большой гараж с четырьмя капсулами, стоявшими бок о бок, и двумя парами дверей. Каждая капсула смотрела на свой выход. Четыре широкие двери содрогались под ударами разъярённых жури, которые пытались вломиться в здание. Бензиновый запах неприятно бил в ноздри, а оглушительные вопли резали уши.
Марф уже бежала к ближайшей капсуле.
– Давайте быстрее! Вот так!
Мы поспешили за ней, стараясь не обращать внимания на трясущиеся двери. Капсула была заперта, но Марф легко её взломала с помощью какого-то замысловатого инструмента из своей сумки. И сразу вошла внутрь, как только дверца открылась. Бросила свой двузубец на пол и заняла место перед панелью управления.
– Дверь закройте!
Мы с Айлой зашли в капсулу и затворили за собой дверь.
– Что теперь? – спросил я.
– Садитесь и держитесь крепче.
Мы сделали, как она сказала. Я выглянул в переднее окно и нервно сглотнул. Стены гаража сотрясались под натиском роя.
Экран над панелью зажёгся. Марф умудрилась завести капсулу без пароля, без ключа.
– Осталось только… – начала было она, но в эту же минуту одна из дальних дверей слетела с петель, и в гараж хлынул поток зудящих жури.
– Ох, ну что ж такое, – посетовала Марф и нажала на кнопку, чтобы открыть дверь перед нашей капсулой.
И стоило той скрипнуть, как все тут же догадались, где мы. Жури ринулись к нам, брызжа ядом, и скоро все окна в гараже оказались заляпаны оранжевой жижей.
Дверь постепенно отворялась, и мы увидели, что снаружи нас ждёт целая орда грозных жури. Правда, в следующую же секунду протестующие, которые залетели в гараж, заплевали нам весь обзор.
– Держитесь! – крикнула Марф. Капсула поднялась и дёрнулась вперёд, разогнав паривших перед ней жури. Перед глазами мелькнула полуоткрытая дверь, но я думал, мы достаточно разогнались, чтобы пробиться прямо через неё.
Ничего подобного. Капсула врезалась в дверь с жутким грохотом, и весь наш разгон сошёл на нет. Мы отлетели вбок, царапнув металлическую дверь носом. С потолка и стен доносились тяжёлые удары.
Десятки жури висели на капсуле, утягивая нас вниз. И пока что у них получалось: она кренилась в сторону и медленно снижалась.
Нос капсулы застрял между приоткрытой дверью и стеной, и мы перестали даже двигаться в сторону. Марф давила на кнопку, пытаясь вырваться из захвата, но капсула не поддавалась. Двигатель жалобно выл, перекрывая оглушительные вопли жури.
Удары становились всё громче и настойчивее. Жури бились о стёкла, пытаясь разбить их и пробраться внутрь.
– Держитесь крепче! – снова крикнула Марф.
Мы с Айлой вжались в сиденья, а она развернула капсулу и резко повела вперёд. Транспорт с силой врезался в дверь.
– И ещё раз!
Нас тряхнуло, причём с такой силой, что я приложился головой об окно.
– Назад!
Мы сильно подались назад и у самой стены резко затормозили.
Жури перестали ломиться в наши окна, очевидно, боясь, что эта непредсказуемая капсула их раздавит. Они отлетели подальше и стали плевать в нас ядом с безопасного расстояния.
– Держитесь! – уже в четвёртый раз приказала Марф, и мы снова понеслись к выходу.
К этому моменту он уже полностью открылся, и мы вылетели на свободу.
Правда, свобода эта была неполной. Тюрьму окружали тысячи гневных жури, и стоило нам показаться из дверей, как они бросились на нашу капсулу.
От такого натиска мы даже на самой высокой скорости двигались не быстрее черепахи, ползущей по вязкой грязи. Нас снова тянуло к земле.
– Эцгер! – рявкнула Марф в рацию. – Ты где там?!
Я услышал его ворчание в ответ, но мой переводчик опять ничего не уловил.
– Я не могу подняться! – объясняла Марф. – Найди нас и верни ограждение! Мы сразу побежим к тебе!
Мы подскочили в сиденьях от сильного толчка. За ним последовал пронзительный скрип. Наша капсула ударилась о землю, поверженная неистовым роем. Марф отвернулась от панели управления, подхватила свои двузубцы и щёлкнула на них переключателем, отчего концы зажглись синим электричеством.
– Включайте оружие, – скомандовала она.
Я послушался, очень надеясь про себя, что не ударю током одного из нас по случайности. Голова до сих пор ужасно кружилась.
По окнам били со всех сторон, и я подозревал, что скоро стекло треснет.
Марф подошла к двери и обернулась.
– Слушайте внимательно. Держитесь вместе, прямо за мной. Двузубцы поднимите и направьте вперёд. А свободную руку положите мне на спину. Двигайтесь вместе со мной. Эцгер посадит мою капсулу перед нами, и мы сразу к ней побежим.
– Они нас убьют! – воскликнула Айла.
– Попытаются, конечно, но у них вряд ли получится. Хотя гладко всё не пройдёт. Не отставайте!
Мы спрятались за громадной ороро, выставив свои двузубцы в стороны. Моя левая рука лежала на спине Марф, а правая сжимала бывшую трость, на концах которой теперь сверкали синие искры.
Голова у меня ещё не прошла, и я боялся, что не пробегу и пары метров – сразу плюхнусь на землю. Кабина капсулы вертелась перед глазами, словно карусель. Рой жури сливался в мутную пелену. Мне не верилось, что мы сумеем пробиться через эту живую стену.