– Я тебя сейчас раскачаю, – пробурчала Энни. – Безнадега? Шел бы ты к черту.
Они ушли, а Китти осталась стоять у перил, не в силах вернуться к работе. В мыслях у нее царила сумятица. Ее преследовал образ Кена, высокого, жесткого, чертовски упрямого, несгибаемого Кена Уайлдера. Разумеется, эта жесткость формировалась не один год. Здесь сыграли роль и трудное детство, и некий загадочный несчастный случай.
Громкий рев мотора заставил Китти повернуться к окну. Внизу Кен оседлал снегоход и прогревал двигатель.
Снегоход показался Китти таким же жутким и пугающим, как ратрак, но, когда Кен, подняв голову, посмотрел на нее, она забыла о страхе. Подобно ей, он прошел все круги ада и уцелел. На его долю выпало немало испытаний. Китти не могла разглядеть выражение его глаз или лица, но что-то неуловимое в его движениях, позе, наклоне головы говорило, что он на грани.
Не одной ей приходилось сражаться с демонами.
Он поднял руку, выпустив руль, и высоко вскинул голову.
Лицо Китти вспыхнуло, стекла очков запотели, тело обдало волной жара, в точности как тем вечером, когда Кен катался с ней по ледяному озеру, сжимая в объятиях. Китти понятия не имела, о чем думает он, но знала, чего хочет она сама. И хотя Кен заявил, что им не стоит быть вместе, ее тело определенно с этим не соглашалось.
Склонив голову набок, он жестом позвал Китти спуститься.
Господи боже.
Она посмотрела на устрашающий снегоход, такой же опасный, как и сидевший на нем парень. Она приехала сюда, решившись сделать первый крошечный шажок, ведущий к цепочке захватывающих приключений. Не она ли мечтала жить на полную катушку? Ей стоило лишь выйти из коттеджа и присоединиться к Кену, чтобы сбылось ее желание. Новое приключение уже поджидало внизу.
На снегоходе.
Чувствуя, как в крови бурлит адреналин, она повернулась к столу, где ее ждала работа, и нерешительно закусила ноготь. В конце концов, разве она не заслужила право на короткий перерыв? Невозможно постоянно контролировать каждый свой шаг, скрупулезно рассчитывать каждую минуту. Боже милостивый, всполошилась Китти, поймав себя на том, что дотошно разбирает свою привычку все разложить по полочкам, в то время как Кен ждет ее во дворе на снегоходе.
Вперед, к увлекательным приключениям!
Схватив куртку, она сбежала по лестнице навстречу неизвестности.
Глава 7
Кен смотрел, как Китти выбегает из коттеджа, как всегда аккуратная, с безупречной прической. Словом, само совершенство, если не считать распахнутой куртки, которую она в спешке не успела застегнуть.
За те полторы недели, что Кен ее знал, она стала держаться менее скованно. Но ему хотелось растормошить ее еще больше.
Растормошить и раздеть…
Она остановилась перед ним.
– Привет.
– Привет, Златовласка.
– Ты сказал, что нам не стоит быть вместе, – напомнила она.
– Так и есть.
Китти весело улыбнулась, и Кен почувствовал, что, сам того не желая, улыбается в ответ. О черт… Эта девушка ему нравилась. Ну и дела! Она ему нравилась, а Кен знал по опыту, что ничем хорошим такие вещи не кончаются, причем для всех.
– Ночью навалило столько снега, – заговорил он, – это…
– Прекрасно.
Кен собирался сказать: «Жуть что такое», поскольку теперь, когда ему пришлось оставить спорт, снежная буря означала возню со снегоуборщиком и лопатой, а также расчистку дорожек, чтобы клиенты могли проехать три мили по гравию на…
– Я видела, как ты прихрамываешь, – добавила Китти.
А вот и прямое признание, что она наблюдала за ним, отметил Кен про себя. Другая женщина смутилась бы, прикинувшись скромницей, но только не Китти. В ней не было и тени притворства. Все ее чувства ясно отражались у нее на лице, их мог прочитать каждый. Эта ее черта вызывала у Кена странное чувство – смесь восхищения и страха.
– Просто остаточная боль.
– После несчастного случая?
– Ну да.
– А что произошло?
– Ты правда не знаешь? – Кен думал, что всему миру известна его печальная история. Она была во всех новостях: «Золотой мальчик потерпел фиаско. Сегодня, в одиннадцать часов».
– Это как-то связано с тем, что ты перестал участвовать в соревнованиях?
– Не без того. – Китти могла бы прочитать в Интернете о его падении и ознакомиться со всевозможными теориями и догадками, почему это случилось. Писали, что Кен беспробудно пил и сидел на таблетках, превышая рекомендованную врачами дозу. Это соответствовало истине лишь отчасти – он пристрастился к спиртному и лекарствам уже после выхода из больницы. Однако авторы сенсационных разоблачений об этом умолчали, иначе их писанина утратила бы свою остроту. Да и потом почему бы еще первоклассный спортсмен вдруг ни с того ни с сего упал на трассе?
Потому что он ослабил внимание, вот почему. Все было предельно просто.
И чертовски горько.
Правда заключалась в том, что его девушка Серена изменила ему, это занимало все его мысли. Кен не смог сконцентрироваться и, мчась по склону крутизной в сорок градусов со скоростью, близкой к сотне миль в час, совершил неверное движение.
– Я словил кант[7]. – И, очнувшись в больничной палате, обнаружил, что голова обмотана бинтами, а видеозапись, запечатлевшая его падение, стала главным хитом теленовостей и обошла весь Интернет.
А главное, воспоминания о пережитом кошмаре прокручивались у него в голове снова и снова…
– Когда я рассказала тебе о катастрофе на мосту, ты не упомянул, что сам прошел через подобное, – проговорила Китти. Да, он промолчал. – Ты не сказал, потому что…
Кен дернул плечом.
– Я не столь успешно адаптировался к новой жизни, как ты.
– Это размышления вслух?
– Пожалуй.
Китти озадаченно закусила губу.
– Ты ведешь себя так, будто сам себя не знаешь.
– Это и вправду так. Или было так. Но стало легче, с тех пор как…
– С тех пор как ты вернулся домой?
Он встретился глазами с Китти. Верно. Но не совсем. Дело было в ней. Все изменилось после встречи с ней.
– Да, – выдохнул Кен после короткого молчания.
– Похоже, тебе повезло.
Повезло? Это звучало странно.
– Почему ты так решила?
– Ты мог погибнуть. – Действительно. Он мог погибнуть. Довольно долго он жалел о том, что этого не случилось, но сожаления остались в прошлом. Он выжил и теперь, собрав и склеив осколки, собирался продолжать жить. – Побывав на грани смерти, испытываешь странное чувство, – пробормотала Китти. – Что-то в тебе меняется.
Кен поймал себя на том, что не в силах оторвать взгляд от ее лица. Он знал, чем заканчиваются подобные истории, это его пугало.
– Да, – отозвался он.
– Почему бы тебе не попробовать вернуться к тому, что ты по-настоящему любишь?
– Мне заказан путь в большой спорт. Я больше не гожусь в чемпионы.
– Ты прекрасно ездишь на коньках. И отлично ходишь на беговых лыжах. Ты участвуешь в походах…
– Я не могу побеждать. Что тут непонятного?
Китти задумчиво смотрела на него.
– Если ты вложил в спорт всю душу, а, похоже, так и было, всегда найдутся пути вернуться к любимому делу, – тихо произнесла она с мягким сочувствием, которого Кен вовсе не заслуживал. – Но, кажется, ты просто ушел, отдалился.
– Обычное дело. Такие истории не редкость. – Он завел мотор. – Слушай, я собираюсь прокатиться. – Кен заметил, что Китти смотрит на снегоход с ужасом, будто ждет, что тот оскалится и укусит ее. – Хочешь со мной?
– Даже не знаю.
Кен помнил ее ужас перед ратраком, теперь он знал причину этого страха.
– Это безопаснее езды на автомобиле, – заверил он Китти. – Безопаснее, чем сноуборд. – Он посмотрел ей в глаза с молчаливым вызовом: поступай как знаешь, дело твое. Потом вместо уговоров протянул ей шлем.
Прищурившись, Китти перевела взгляд со шлема на лицо Кена.
– Думаешь, мне понадобится защита?
– Да. Защищайся. Всегда. – «От падения. От меня…»
И чтобы защититься от нее, он как можно дальше отодвинулся вперед на сиденье. Впрочем, эта предосторожность ему не слишком помогла: Китти запрыгнула на снегоход позади Кена и, обхватив его руками за талию, крепко прижалась к нему. Она так и не застегнула куртку, и хотя Кен не мог почувствовать ничего сквозь собственный лыжный костюм, он живо вообразил прикосновение ее мягкой груди и отвердевших сосков…
Господи, ему явно не пошло впрок долгое воздержание.
– Готова?
– Не знаю. – Китти судорожно вцепилась в него, тяжело, прерывисто дыша ему в ухо. Похоже, у нее начинался новый приступ паники.
Кен понимал ее, как никто другой.
– Где же твоя страсть к приключениям? Где дух авантюризма? – Она с усилием вдохнула, потом выдохнула ему в ухо, отчего по спине у него побежали мурашки, а внизу живота будто что-то взорвалось. В досаде на самого себя Кен раздраженно закатил глаза. Китти приникла к нему еще теснее. – Все хорошо, – прохрипел он. – Мне не больно-то нужен воздух.
– Ох, прости! – Она слегка разжала пальцы, не ослабив хватки. – Ладно. Я готова.
Напускная храбрость этой девчонки не на шутку зацепила Кена. Он вдруг почувствовал, как горло сдавило спазмом. Китти знала, чего хочет, и храбро добивалась желаемого. О, она боялась, и еще как, но не остановилась. Не позволила страху взять над ней верх. Кен понятия не имел, почему ее бесстрашие так его заводит.
А может, и знал. Он позволил страху остановить его. Это и злило его, и вызывало мучительный стыд.
– Едем, пока меня не стошнило, – пробурчала Китти.
Кен нажал на рычаг газа, и снегоход с пронзительным визгливым звуком рванул вперед. Хотя, возможно, завизжала Китти от переполнявшего ее восторга и изумления.
– Как ты? Все хорошо? – повернув голову, громко спросил Кен.
Руки Китти сдавливали его, словно тиски. Ее пальцы скользнули ему под куртку, проникли под свитер и впились в ребра.
– Здорово! – Она по-прежнему отчаянно цеплялась за него и визжала во всю силу легких, но, похоже, ей действительно полегчало. Набирая скорость, Кен въехал на холм позади главного коттеджа, обогнул небольшую рощу и повернул обратно. Налетающий ветер свистел в ушах,