Однако, въехав в городок, она, как всегда, не удержалась от улыбки. Вишфул со своими домами позапрошлого века и лепными фасадами походил на горняцкий поселок Дикого Запада. В начале девятнадцатого столетия здешние салуны, в которых собирался всякий темный сброд, снискали городку дурную славу. Теперь он выглядел вполне безобидно. Благодаря близости к озеру Тахо, сюда наведывались туристы, что кое-как поддерживало жизнь Вишфула.
Проезжая по главной улице в сторону банка, Китти поглядывала по сторонам в поисках кафе или закусочной – ей не помешало бы взбодриться чашкой кофе. Посещение банка заняло всего три минуты. Когда Китти снова оказалась на улице, ей бросилась в глаза вывеска «Лакомства Вишфула». Из пекарни доносился умопомрачительный аромат, от которого рот Китти мгновенно наполнился слюной. Радостно впорхнув в кондитерскую, она с восторгом оглядела черные столы и стулья из кованого железа. Это место, стилизованное под старинную французскую кофейню, оказалось удивительно уютным. На стенах в белую и бледно-розовую полоску висели эстампы с изображениями сельских пейзажей Франции.
За прилавком стояла высокая брюнетка, одетая в элегантные черные брюки, белую блузку и черно-белый клетчатый фартук. Ослепительно красивая, она казалась актрисой в роли кондитерши.
– Здравствуйте. – Брюнетка приветливо улыбнулась посетительнице.
– Здесь пахнет как в раю, – жадно принюхиваясь, восхитилась Китти. – Я бы взяла что-нибудь низкокалорийное.
Девушка тихонько рассмеялась:
– Извините, но у нас нет ничего низкокалорийного.
Китти вздохнула:
– Да, этого я и боялась.
– Похоже, вы здесь недавно. У нас маленький город, – пояснила кондитерша в ответ на удивленный взгляд Китти. – Здесь все друг друга знают, а вас я вижу впервые. – Она выставила вперед поднос с разнообразными печеньями, самыми аппетитными, какие только Китти приходилось видеть. – Попробуете?
– О да, непременно. – Взяв одно, Китти откусила кусочек. Печенье оказалось теплым, нежным, с кусочками шоколада. Восхитительное, оно так и таяло во рту. – Боже… я возьму несколько. Нет, лучше побольше.
Кивнув, девушка принялась наполнять печеньем красивый черно-белый бумажный пакетик. Ее взгляд, скользнув по Китти, опустился на красную банковскую сумку с надписью «Уайлдер эдвенчерз».
– Вы временный сотрудник в пансионате?
– Да. Вы знаете Уайлдеров?
Брюнетка обвязала пакет красной лентой.
– Их все знают.
– Ну да, конечно, – отозвалась Китти, разглядывая образцы печенья и раздумывая, не будет ли невежливо взять второе на пробу. – Кен говорил мне, что об Уайлдерах в здешних краях ходят легенды.
Девушка неподвижно замерла. Приветливое выражение на ее лице сменилось удивлением.
– Кен вернулся?
– Да. – Достав кошелек, Китти положила деньги на прилавок и потянулась за пакетиком с печеньем. – Спасибо за…
Но брюнетка вцепилась в пакет. В ее глазах отражалось потрясение, боль и… черт возьми… любовь.
– Он действительно вернулся?
«Эх! Вот тебе и разгадка, почему Кен избегает ездить в город».
– Да, он вернулся. – Китти снова попыталась забрать пакет, но у кондитерши оказались на редкость сильные пальцы. Должно быть, из-за теста, которое ей приходилось месить.
– В последний раз я видела его перед несчастным случаем, – прошептала брюнетка. – Почти год назад. – Она немного помолчала. – Вы не могли бы передать ему кое-что?
– Я…
– Скажите, чтобы зашел увидеться с Сереной.
Китти кивнула, подумав, что, конечно, передаст ее слова Кену, но едва ли это что-то изменит. Он из тех, кто сам принимает решения и поступает, как считает нужным.
Серена выпустила наконец из рук печенье. По дороге к пансионату Китти рассеянно съела половину пакетика. По обеим сторонам дороги высились громадные сугробы, вызывая у нее легкий приступ клаустрофобии – казалось, она едет по бесконечному туннелю. А может, так подействовала на нее ударная доза сладкого. Кроме того, внезапное потепление привело к гололедице на дорогах. Пикап постоянно вихлял, его дергало и заносило.
Но Китти не сдавалась.
Борясь с подступающей паникой, она заговорила вслух:
– Все хорошо. Городок очень милый. Выпечка потрясающая и… хотела бы я знать, что у Кена с Сереной…
Но что бы ни связывало этих двоих, похоже, их отношения закончились. Остались в прошлом. В самом деле? Только не для Серены. А для Кена? На этот вопрос Китти ответить не могла. Она недостаточно хорошо знала его. Этот парень смешил ее своими шутками и выглядел сногсшибательно верхом на снегоходе, а главное, какое-то непостижимое чувство влекло ее к нему. И еще он чертовски здорово целовался.
Но приходилось признать: это лишь маленький фрагмент картины. Китти видела, как Кен помогал вести дела «Уайлдер эдвенчерз», как располагал к себе людей, как быстро находил решения в сложных ситуациях. Его острый живой ум и обаяние действовали столь же неотразимо, как и скупая улыбка. Он пережил крушение, потерял то, чем больше всего дорожил, но сумел сохранить в своем сердце любовь и верность узкому кругу самых близких людей.
Так что, возможно, Китти знала его лучше, чем думала…
Ее переднее колесо угодило в обледенелую рытвину на дороге, и автомобиль, резко накренившись, вильнул влево.
– О черт, черт! – Китти вцепилась в руль, пытаясь выровнять машину. Пикап развернуло, и он заскользил к сугробу на обочине. В этот миг вся жизнь пестрой каруселью пронеслась у нее перед глазами.
Ну ладно, может, не вся жизнь, а та бесконечно долгая минута, проведенная на мосту Санта-Моника. Тогда Китти тоже потеряла управление, сорвалась с полотна и…
О господи. Перед глазами у нее замелькали черные круги, что, как известно, весьма затрудняет вождение, но, прежде чем на нее обрушилась волна ледяного ужаса, колесо перестало буксовать, пикап выровнялся. Остановившись на середине дороги, Китти уронила голову на руль и замерла, хватая ртом воздух. Сердце ее бешено колотилось о ребра, словно норовило выпрыгнуть из груди. Очки перекосились. Ей удалось сделать маленький вдох, потом еще один.
Она немного подождала, прижимая ладонь к груди, чтобы унять бешеное сердцебиение, но нельзя же весь день стоять посреди дороги… Минуту спустя Китти осторожно двинулась дальше. Она медленно плелась со скоростью пять миль в час. По счастью, никто не подгонял ее на пустой дороге. Остановившись наконец напротив главного коттеджа, она вышла из пикапа на трясущихся ногах, с трудом сдерживая тошноту.
Кен, окруженный кучкой подростков, стоял у дома, раздавая автографы, а также спортивную одежду и снаряжение: сноуборды, ботинки, футболки, джемперы и тому подобное. Счастливые ребята засыпали его вопросами, смеялись, галдели и весело толкались.
Кен тоже улыбался. Заметив Китти, он поднял руку для приветствия, но, приглядевшись внимательнее, нахмурился.
Вернув маркер стоявшему рядом мальчишке, он поспешно зашагал к ней.
Приказав сердцу не трепыхаться и заверив себя, что все отлично, лучше некуда, Китти изобразила улыбку, но Кена это не убедило.
– Что случилось?
Боясь, что голос ей изменит, Китти молча покачала головой. «Ничего. Все прекрасно. Великолепно, черт возьми».
Кен внимательно, спокойно смотрел на нее, и Китти поняла, что притворяться бессмысленно. Сколько бы она ни хорохорилась, в реальности все было скверно.
– Китти. – Взяв ее за руку, он ласково сжал липкую, влажную ладонь. Невзирая на мороз, девушка обливалась потом.
– Все хорошо, – выдавила из себя она, кивая, как китайский болванчик. Кен шагнул ближе, высокий, сильный, надежный, как скала. Его теплая ладонь легла ей на затылок. Господи… Она отчаянно старалась держаться, не сдаваться, но под его понимающим, сочувственным взглядом становилось все труднее притворяться, и Китти огорченно покачала головой.
С протяжным вздохом он притянул ее к себе и обнял.
– Пикап? Дороги? Тяжелые воспоминания? – шепнул он, гладя ее по спине.
– Всё вместе. – Только бы не заплакать… Китти хлюпнула носом, сердито смахнув слезу.
Возвышаясь над ней, Кен уткнулся подбородком ей в макушку.
– Можешь воспользоваться моей рубашкой вместо носового платка, не стесняйся.
Китти хихикнула, чего он и добивался.
– Я в порядке.
– О да. – Чуть отстранившись, Кен заглянул ей в лицо. – Только зеленая.
– Зеленый цвет мне идет. – Проклятие! Ее голос дрожал. Китти откашлялась, притворившись, что охрипла. – Ладно, пойду наверх.
– Подожди…
– Все уже прошло.
– В следующий раз попроси кого-нибудь отвезти тебя…
– Нет. – Ее ответ прозвучал неожиданно резко. – Это моя жизнь, и я не собираюсь бежать от нее.
На мгновение лицо Кена исказилось болью, но он хорошо умел скрывать свои чувства, и гримаса моментально разгладилась, сменившись обычным бесстрастным выражением.
– Хорошо. – Он отступил на шаг.
– Прости, это было грубо, – вздохнула Китти.
– Не извиняйся, ты просто сказала правду. – Кен молча отвернулся, и Китти, опустив голову, зашагала по лестнице к дверям коттеджа.
Глава 9
Энни стояла в холле, дожидаясь Китти.
– Живо на кухню! – скомандовала она.
Что ж, на кухню так на кухню, почему бы и нет? Китти хотелось присесть, а там было достаточно стульев. Девушка поплелась за поварихой, разглядывая ее мешковатые спортивные брюки и не по размеру просторную футболку. Сегодня у Энни на фартуке красовалась надпись: «Предупреждаем: жаловаться на повара может быть опасно для здоровья».
На кухне Энни вручила Китти тарелку с лазаньей, хлебом и салатом.
– Садись и ешь.
У Китти все еще дрожали руки, но, к сожалению, приступы паники отнюдь не подавляли ее аппетита. Положив в рот кусочек лазаньи, она тихонько застонала от удовольствия.
– Ну? – подала голос Энни, разглядывая ее.
– Божественно. В самом деле восхитительно. Просто…
– Да, да. Я бесподобно готовлю. Послушай, у меня вопрос. Ты сегодня видела кого-нибудь из ребят?