Ну вот, началось.
– Ничего.
– Ничего? Ты поэтому так напряжен, что, кажется, вот-вот взорвешься?
Кен решил воспользоваться пятой поправкой к конституции, дающей право подозреваемому хранить молчание, дабы не свидетельствовать против себя.
– Как насчет поцелуя? Если ты не хочешь разговаривать, – предложила Китти, поймав на себе его косой взгляд. – Вместо приветствия после двухдневной разлуки.
– Я за рулем.
– Ты мог бы поцеловать меня раньше, когда только увидел.
– Я обещал себе, что дам тебе возможность сделать первый шаг.
– Что?
– Не обращай внимания. Послушай, у меня сегодня явно проблемы с общением. Может, нам лучше помолчать.
– Останови машину, Кен.
– Ты права. Я веду себя грубо. Я…
– Остановись сейчас же, пожалуйста.
Кен съехал на обочину и затормозил, потом потянулся к Китти, чтобы не дать ей сбежать. Он боялся, что она выскочит из машины, хлопнув дверцей, и будет стоять обиженная, как поступали все женщины в его жизни. А может, ей захочется чем-нибудь запустить ему в голову. По крайней мере, она точно не могла усесться к себе в машину и попытаться его переехать. К счастью, у нее спустило колесо. Эта мысль немного утешила Кена, потому что ему совершенно не хотелось выпускать Китти из пикапа.
Но эта женщина не уставала его изумлять, вот и сейчас она привела его в замешательство, потому что потянулась не к дверце, а к нему. Китти потянулась к нему в тот самый миг, когда он потянулся к ней. Кен открыл было рот, пытаясь что-то сказать, уговорить ее остаться, но она завладела его губами. Они столкнулись носами, очки съехали у нее с переносицы, Китти быстро их поправила и снова поцеловала его.
И Кен почувствовал, что не в силах больше сдерживаться. Он впился в ее губы, будто желая молчаливо извиниться за все остальные поцелуи, прошлые и будущие. Его ладонь легла ей на затылок, другая скользнула под куртку, пробралась под свитер и сжала грудь. Кен замер, жадно прислушиваясь к хриплым звукам, срывавшимся с губ Китти. Ее пальцы зарылись в его волосы, пробежали по груди вниз, к животу, взялись за пуговицу на джинсах…
– Как тебе такой первый шаг? – прошептала Китти, отстраняясь.
Кен перевел дыхание.
– Я думал, ты пытаешься отделаться от меня.
– Неужели? Похоже, что я пытаюсь от тебя отделаться? Правда?
Он заглянул в ее блестящие глаза, посмотрел на пылающие щеки, на рот, которым не мог насытиться, восхитительный рот, все еще влажный от его поцелуя, и окончательно смешался.
– Если ты не знаешь, – прошептала Китти, – может, я лучше поцелую тебя еще раз?
– Пожалуй, так будет лучше.
Китти обвела глазами салон – стекла машины запотели, скрыв их от окружающего мира.
– Как давно это у нас длится?
– Понятия не имею. – Кен подумал, что ему нужна минутка, прежде чем он снова тронется в путь.
А лучше две. Он невольно посмеялся над собой, и над Китти. И вдруг она тоже рассмеялась. Они встретились глазами, и смех затих, а в следующий миг их снова швырнула друг к другу какая-то неведомая сила. Их руки проникли под одежду…
Когда в окно постучали, Кен едва не пробил головой крышу.
– Господи.
– Кто…
– Понятия не имею. – Сквозь затуманенное стекло Кен различил высокий силуэт Стоуна.
Китти лихорадочно поправляла на себе свитер, уже не пытаясь избавиться от него. Подождав, пока она будет готова, Кен повернул ключ и открыл окно нажатием кнопки.
Подняв глаза, он встретил язвительный взгляд Стоуна.
– Тебе нет дела, как же. – Стоун посмотрел на Китти. Кен тоже повернулся к ней. Она не застегнула куртку доверху, и состояние ее свитера со всей очевидностью опровергало предположение, будто Кену не было до нее никакого дела.
Стоун задумчиво прикусил губу.
– Мне позвонили насчет твоего колеса, Китти. Я приехал узнать, не нужно ли тебя подвезти.
– Спасибо, но Кен… э… уже нашел меня.
Взгляд Стоуна скользнул по лицу Кена, чьи волосы, как и у Китти, торчали во все стороны, задержался на измятой рубашке и опустился ниже, не оставив без внимания красноречивые свидетельства явного интереса Кена к Китти.
Стоун похлопал по дверце, смерил брата насмешливым взглядом на прощание и вернулся к своей машине.
– Что он хотел этим сказать? – спросила Китти.
– Я не говорил тебе, что у Стоуна проблемы с наркотиками? Я твердил ему, что крэк убивает, но…
Китти расхохоталась.
– Кен.
– Ладно, у него ранние признаки болезни Альцгеймера.
– О… – Ее улыбка угасла. – Замолкни, Китти. Ты это хотел сказать? – Он и сам не знал ответа. – Значит, на этот раз будет так же, как всегда? – тихо произнесла она. – Когда я подбираюсь слишком близко, ты отстраняешься?
– Я… – Господи, Кену показалось, что все вокруг поплыло. – Может быть. Послушай, если честно, я просто осел.
– Приятно, что ты это сознаешь. – Китти вздохнула – Но на самом деле это моя вина. Мне следовало помнить, что мы всего лишь… А кто мы, собственно? – Лицо Кена вытянулось, и она вскинула руку. – Знаешь, это не важно.
Ругая себя последними словами, Кен завел мотор и доехал до пансионата. Китти открыла дверцу, собираясь выйти, но повернулась к нему. Он настороженно замер.
– Я ясно дала тебе знать о своих чувствах, – произнесла Китти. – Сказала, что меня к тебе тянет. И показала силу этого притяжения. Я заверила тебя, что не мечтаю о садике за белой оградой и о кольце с бриллиантом. По крайней мере не этой зимой и не с тобой.
Кен встретил ее взгляд, твердый, решительный, полный горечи и искреннего чувства к нему.
– Я высказала тебе все это, – повторила Китти с той внутренней силой, которой Кен всегда так восхищался. – И все же ты отступил. Почему, Кен?
Если бы он сам знал.
Кен не ответил, не смог найти слов. Китти тихо вздохнула и вышла, захлопнув дверцу. Она желала его, но не нуждалась в нем.
И, черт возьми, Кену оставалось лишь признать глупую жестокую истину: это он нуждался в ней.
Китти старалась занять себя делами. Когда прибыла новая группа, она выдала туристам снегоходы. Потом помогла Нику подготовить другую группу к походу на снегоступах. Организовала воссоединение семьи на Альпийской гряде, а затем поработала со счетами и книгами учета. Но, даже справившись с горой дел, Китти по-прежнему испытывала мучительное чувство недовольства и изнывала от неутоленного желания.
Кен хотел, чтобы она сделала первый шаг. Что ж, она пошла ему навстречу.
Но и ее терпению настал конец. Если до ее отъезда кому-то предстояло сделать еще один шаг к сближению – пришла очередь Кена сказать свое слово.
– Почта. – Энни швырнула на стол пачку писем. Она вернулась к обычной мешковатой одежде. Надпись на ее фартуке гласила: «Если тебе не нравится моя стряпня – спустись с небес на землю».
– Что случилось? – вздохнула Китти.
– Ничего. Ровным счетом ничего. В том-то и дело. Зачем брить чертовы ноги и носить неудобные шмотки, когда ничего не происходит?
– Он тебя не заметил?
– Он накричал на меня, заявил, что занимался покраской, а я ему все испортила.
– Это правда?
– Вроде того. – Энни состроила унылую гримасу. – Я не придала значения табличке: «Просьба без стука не входить», открыла дверь гаража, и тут налетел ветер, все засыпало снегом. Его работа и впрямь пошла насмарку. Ник так взбеленился, что даже не взглянул на меня.
– Дай-ка угадаю, – отозвалась Китти. – Ты, в свою очередь, держалась мило и вежливо, проявляя понимание.
– Да! – вскинулась было Энни и тут же поникла. – Вообще-то нет. Я вспылила. Взорвалась, прикрикнула на него и убежала.
Да. Китти легко представила себе эту сцену. Она тоже сорвалась, наговорила Кену лишнего и ушла.
– Говоришь, он даже не взглянул на тебя?
– Я не успела снять куртку.
– Что ж, тогда это не считается, – твердо возразила Китти. – Послушай, хоть кто-то сегодня должен поступить разумно и все исправить. Тебе придется попробовать снова.
– Нет. – Энни покачала головой. – Ни за что. У Ника был шанс, но он им не воспользовался.
– Ты хочешь сказать, что заслуживаешь лишь одного шанса? А что, если это был твой шанс, Энни? Ты не хотела бы попытаться снова?
Китти охотно попыталась бы.
Но она понимала: дело не в ней. Дело в мужчине, чей опыт отношений с женщинами до сих пор приносил ему одни лишь разочарования. В мужчине, который, возможно, никогда не искал серьезных отношений. В самом упрямом мужчине из всех, кого Китти встречала в жизни.
Глава 19
В пять часов Китти вышла из главного коттеджа. Шел легкий снег. Ее машина стояла у входа, но не было ни записки, ни малейшего знака, который подсказал бы, как она там оказалась.
Кен?
Учитывая, как они расстались, едва ли. Стоун? Возможно. К сожалению, она не могла спросить их об этом, поскольку оба брата отправились в поход к вершине Стоун-Крик.
Энни тоже куда-то исчезла.
Надеясь, что повариха пытается соблазнить Ника, Китти села в машину и отправилась в Вишфул, чтобы поблагодарить Харли и заплатить за работу. Дороги присыпало снегом, вести машину пришлось медленно и осторожно. Благополучно добравшись до города, она облегченно перевела дыхание. Выехав на главную улицу, Китти вдруг поняла, что понятия не имеет, где находится автомастерская Харли, и решила заглянуть в кондитерскую. Серена едва успела повесить на дверь табличку «Закрыто», появление Китти ее не слишком обрадовало.
– Я впущу тебя, только если ты что-нибудь купишь, – заявила она. – И ерундой тебе не отделаться.
Китти не собиралась ничего покупать, но, вдохнув аромат свежей выпечки, внезапно передумала.
– Я бы, пожалуй, купила еще печенья.
– Тогда покупай три десятка, меньше я не продаю.
– С каких это пор?
– С тех пор как ты появилась в городе.
– Серена, – мягко протянула Харли, сидевшая на высоком табурете у барной стойки. – Этот стервозный тон не идет к твоему наряду от «Прада».