– Мы не можем, – резко сказал Джеймс. – Нет электричества. Телефон не работает. Мы не сможем связаться с полицией.
– Значит, кто-то должен съездить в участок, – сказал Дэвид.
– Как? – спросил Бредли. – Посмотрите в окно. Сплошной гололед.
Джеймс медленно покачал головой.
– Должно быть, буря оборвала линии электропередач. Снаружи слишком опасно. Никто никуда не поедет. Вероятно, полиция еще не скоро сюда доберется, – неуверенно добавил он.
Будильник на мобильном Кэндис звонил каждое утро ровно в шесть тридцать. Писательницу нельзя было назвать неорганизованной. Но она всегда спала чутко, и этим утром что-то разбудило ее еще до звонка будильника. Она не понимала, что произошло. С первого этажа доносились топот и громкие голоса.
Кэндис решила, что, пожалуй, лучше встать. К тому же было чертовски холодно. Она нажала на выключатель стоящей на прикроватном столике лампы, но свет не включился. В комнате было очень темно. Дрожа от холода, она босиком подошла к окну и открыла шторы. К ее удивлению, от вчерашней пушистой зимней сказки не осталось и следа – за окном неистовствовала ледяная буря. Очевидно, электричество отключилось. Черт. Черт, черт, черт. Батареи ноутбука хватит от силы часов на пять. Просто катастрофа! Нужно выяснить, когда починят электричество.
Кэндис быстро оделась потеплее и, осторожно ступая в темноте, направилась на первый этаж.
Обогнув лестничную площадку и взглянув вниз, она резко остановилась. Собравшиеся в лобби постояльцы с искаженными, осунувшимися лицами подняли глаза на нее. А потом она увидела, что случилось: у подножия лестницы лежала женщина – по окаменелости ее фигуры Кэндис сразу поняла, что та мертва. Дана Харт. Над телом с мрачным видом стоял адвокат. Нигде не было видно Мэтью.
Дэвид вызвался сообщить страшную новость Хатчинсону, который, насколько они знали, все еще находился в своем номере. Строго говоря, Дэвид полагал, что проинформировать Мэтью – обязанность хозяина гостиницы. «Но, судя по всему, – думал он, снова поднимаясь по лестнице вместе с Джеймсом, который с явной благодарностью ухватился за его предложение, – сейчас Харвуд-старший на это не способен». Остальные, застыв на месте, безмолвно наблюдали, как мужчины тихо поднимаются по ступеням.
– Какой у него номер? – спросил Дэвид.
– Двести один, – угрюмо ответил Джеймс.
Они остановились перед дверью. Дэвид замер, собираясь с духом, и прислушался. Изнутри не доносилось ни звука. Он решительно постучал.
Ответа не последовало. Дэвид взглянул на Джеймса, который, казалось, еще больше встревожился. Дэвид снова постучал – на этот раз сильнее. Он уже собирался попросить Джеймса принести запасной ключ, когда изнутри послышалось движение. Наконец дверь распахнулась, и Дэвид оказался лицом к лицу с мужчиной, с которым еще прошлым вечером беззаботно пил аперитивы. Дэвида вдруг переполнило невыносимое сострадание. Полусонный Мэтью неловко натягивал халат.
– Да? – сказал он, с явным удивлением глядя на непрошенных гостей на своем пороге.
Мэтью растерянно бросил взгляд через плечо на только что покинутую пустую кровать, а затем посмотрел Дэвиду в глаза и словно разом очнулся.
– Что такое? – Он переводил взгляд с заметно удрученного Джеймса на адвоката. – Что случилось? Где Дана?
– Боюсь, произошел несчастный случай, – профессиональным голосом сказал Дэвид.
– Что? – Теперь Хатчинсон был явно встревожен.
– Мне очень жаль, – тихо сказал Дэвид.
– Что-то произошло с Даной? – Голос Мэтью был полон паники.
– Она упала с лестницы, – сказал Дэвид.
– С ней все в порядке? – Лицо мужчины побелело.
Дэвид мрачно покачал головой и повторил страшные слова:
– Мне очень жаль.
– Я не верю! – задыхаясь, с исказившимся лицом проговорил Мэтью. – Я хочу ее увидеть!
Ничего не поделаешь. Мэтью должен ее увидеть. Дэвид подвел его к лестничной площадке и уважительно остановился. Дана лежала внизу, словно сломанная кукла, которую швырнул через комнату капризный ребенок. Мэтью вскрикнул и, спотыкаясь, пробежал мимо Дэвида к своей любимой.
– Не трогайте ее, – посоветовал Дэвид.
Мэтью рухнул на колени рядом с телом и разразился судорожными рыданиями. Остальные отступили в сторону. Проигнорировав слова адвоката, Мэтью, словно не веря своим глазам, погладил неестественно бледные щеки девушки, провел большим пальцем по ее обескровленным губам и наконец с трясущимися плечами уткнулся лицом в ее шею.
Остальные отвели взгляд; смотреть на это было невыносимо.
Наконец Мэтью поднял глаза.
– Как это случилось? – словно обезумев, закричал он Дэвиду, который уже спустился по лестнице и остановился на второй ступеньке. – Почему она вообще вышла из номера?
– Вы не слышали, как она ушла? – спросил Дэвид.
Потрясенный, убитый горем Мэтью медленно покачал головой.
– Нет. Я спал. Я ничего не слышал.
Он закрыл лицо руками и безутешно разрыдался.
Бредли принес белую простыню и под мрачными взглядами остальных вместе с Дэвидом бережно накрыл неподвижное тело Даны.
9
Суббота, 06:33
Гвен, точно сомнамбула, последовала за Райли в их номер. Поверить невозможно – Дана умерла. Может быть, она упала с лестницы и погибла в то самое время, когда Гвен находилась в комнате Дэвида. Возможно, когда Гвен вышла из его номера на втором этаже и поднялась к себе, Дана уже лежала у подножия лестницы. Как мимолетна и драгоценна жизнь. Она может оборваться в любое, самое неожиданное, мгновение. А ведь у Даны было все, ради чего стоит жить. Это слишком жестоко. Когда такое происходит, понимаешь, что нужно уметь наслаждаться каждой секундой. Жить на полную катушку. До сих пор Гвен не слишком хорошо это удавалось. Возможно, самое время попробовать. Возможно, пора перестать себя терзать и попытаться жить дальше. Может быть, прошлая ночь станет для нее началом чего-то нового. Несмотря на трагическую смерть Даны, при мысли о Дэвиде Гвен переполняло тепло и счастье, и она ничего не могла с собой поделать.
Если бы только можно было пойти к нему прямо сейчас! Но это было бы совершенно неуместно. Им удалось лишь понимающе переглянуться. Но у них есть время. Они еще будут вместе.
Гвен знала: Райли не понравится, что она провела ночь с Дэвидом. Но Райли – ее подруга, а не надзирательница. Пусть порадуется, что она встретила достойного мужчину. Гвен всегда радовалась за Райли, когда та заводила отношения, несмотря на то, что у самой Гвен личная жизнь никогда не складывалась. Жаль, что все случилось именно тогда, когда они выбрались на совместный уикенд, но она не собирается упускать шанс на счастье. Видит Бог, ей и без того нечасто везет. Ужасная гибель Даны преподнесла ей урок – необходимо ценить каждую минуту. Райли должна это понимать. Ведь она ничего подобного не планировала.
Женщины вошли в комнату, и Райли закрыла дверь. Гвен настороженно взглянула на подругу, ожидая, что та что-то скажет. Но она молчала, и Гвен достала из сумки сменную одежду. Ей хотелось принять душ, но об этом, похоже, не могло быть и речи. Вода будет ледяной.
– Мне нужно кое-что рассказать, – наконец серьезным тоном произнесла Райли.
«Начинается», – подумала Гвен, натянув через голову майку и выправив из-под нее длинные волосы, тут же разметавшиеся по плечам.
– Этот адвокат, Дэвид Пейли.
– Ну? – Голос Гвен прозвучал резче, чем ей хотелось.
– Ты с ним переспала?
– Да, переспала, – она повернулась к Райли и со злостью посмотрела на нее. – А почему тебя это волнует? Я взрослый человек. Не помню, чтобы меня когда-то заботили твои интрижки. – Она со злым щелчком застегнула джинсы и потянулась за толстым свитером. – Господь свидетель, их было немало.
– Но ты ничего о нем не знаешь.
– Знаю. Его зовут Дэвид Пейли, он уголовный адвокат из Нью-Йорка. И прекрасный человек. Мы подходим друг другу, – невольно добавила она.
– Гвен, присядь на минуту, – сказала Райли, садясь.
Гвен устало опустилась на соседнюю кровать и начала натягивать теплые носки. Она отказывалась смотреть на подругу, не хотела показывать, что слушает. Не хотела слушать. Райли не стоит лезть в чужие дела. Предполагалось, что она позаботится о Райли, но та опять порывалась ее опекать. И Гвен это не нравилось.
– Не знаю, в чем дело, но что-то в нем меня беспокоит, – с явным напряжением сказала Райли.
Гвен подняла глаза и с подчеркнутой серьезностью произнесла:
– Райли. Я не хочу ничего слышать.
Райли прикусила язык и продолжила одеваться в полном молчании.
Дэвид ненадолго вернулся к себе, чтобы одеться. Мысли набегали одна на другую – события завертелись так стремительно. А теперь этот ужасный несчастный случай. Который выглядит так, словно вполне может оказаться неслучайным.
За годы работы уголовным адвокатом он научился доверять своим инстинктам и знал, что погибнуть при падении с лестницы не так уж легко. Если только не сломать шею. И он был почти уверен, что Дана шею не сломала. По мнению Дэвида, причиной смерти стал удар по голове. А чтобы погибнуть, ударившись головой при падении с лестницы, надо падать очень специфическим образом. Например, ушибить голову о стойку перил. Однако выглядит все так, будто девушка сильно ударилась головой о край нижней ступени. Очень странно.
И ничуть не похоже на несчастный случай. Скорее, все указывает на убийство.
Мэтью – самый очевидный подозреваемый уже потому, что был женихом погибшей. Дэвид задумался над его реакцией на печальное известие. Либо Мэтью был искренне потрясен, либо он очень хороший актер. Дэвид знал, что людей не следует недооценивать. Люди – сложные существа, а жизнь – сложная штука.
Его собственная жизнь выкидывала непредсказуемые фортели. Он собирался держаться подальше от Гвен, узнав, что ее подруга Райли – журналистка из «Нью-Йорк Таймс». Ему не нужны были неприятности. Но потом Гвен сама нашла его в библиотеке – и он провел с ней самый приятный вечер за многие годы. Когда они вместе поднимались к нему в номер, это казалось таким правильным, таким естественным. После того, как он закрыл за ними дверь, продолжение было неизбежно. Они на ощупь нашли кровать. Дэвид словно ожил после долгих лет одиночества и чувствовал, что Гвен испытывает то же самое.