– Спрашивай, о чем хочешь, – понизив голос, искренне сказал Дэвид. Он расскажет правду, и пусть она сама решает, верить ему или нет. Утаить случившееся невозможно: о нем трезвонила половина новостных сайтов.
Гвен оглянулась на сидящих у огня постояльцев.
– Не сейчас, – прошептала она. – Но рано или поздно нам нужно будет поговорить наедине.
Он кивнул. Передышка даст ему время подумать, что и как сказать. Он не хотел ее отпугнуть.
Беверли хотелось одного – вернуться домой. К детям. Отель больше не казался ей ни гостеприимным, ни роскошным. Здесь стало темно, холодно и страшно. Она содрогнулась при мысли о подвале: идеальное место действия для хоррора! Беверли как будто сама перенеслась в фильм ужасов. Такого просто не бывает в реальной жизни. Только не с ней. Она совершенно нормальная женщина, у нее обычная, даже в чем-то скучная жизнь. Ничего выдающегося с ней никогда не происходило. И в глубине души ее это вполне устраивало.
Ужасно, что Дана так и лежит у подножия лестницы. Это невыносимо. Беверли с трудом сдерживала слезы.
Хоть бы кто-то наконец унес тело. Кажется, оно начинает попахивать – лежит здесь еще с ночи. Должно быть, уже разлагается. Отсюда и запах. Неужели больше никто его не чувствует? У Беверли всегда было обостренное обоняние и гиперчувствительность. У Тедди тоже. Он не любит ярлыки на одежде, ни за что не наденет несвежие носки. Беверли поднесла запястье к носу, пытаясь заглушить неприятный запах ароматом собственных духов.
Через какое-то время она поймала себя на том, что не может оторвать взгляд от накрытого простыней тела Даны. Раньше она и взглянуть на него не решалась, а теперь не могла отвести глаз. Тело ее завораживало и пугало. Ей не хотелось поворачиваться к нему спиной. Глупо, конечно, но она ничего не могла с собой поделать. Она начинала терять рассудок.
Беверли показалось, что в темноте рядом с трупом что-то шевельнулось. Шорох, неясная тень. А теперь сама Дана как будто чуть двинулась под простыней. Она о таком слышала: бывает, что мертвецы дергаются из-за газов в разлагающемся теле. Беверли еще пристальней вгляделась в темноту.
«Что там такое? Неужели крыса?!»
– Она закричала.
Генри выпрыгнул из кресла.
– Там крыса, вон там, возле тела! – завопила Беверли, подскочив.
Все посмотрели в сторону лестницы.
– Не может быть, – возразил Джеймс, рывком поднявшись с кресла.
– Вы уже сознались, что у вас есть крысы, – заметила сидящая на диване Лорен, поджав под себя ноги.
– Только внизу! – сказал Джеймс.
– Но ведь тут лежит мертвое тело, – сказала Лорен. – Возможно, оно их… привлекает. – Она содрогнулась. – Боже, это невыносимо!
Беверли была согласна с Лорен: терпеть это дальше было невозможно. Ее затрясло. По многолетней привычке она, всхлипывая, спрятала лицо на груди Генри. Муж обнял ее одной рукой, и, хотя она безумно на него сердилась, рядом с ним ей становилось спокойней.
– Нужно убрать отсюда это тело! – раздраженно сказал Генри.
– Но нам нельзя его трогать… – начал было Дэвид.
– К черту ваши указания! – воскликнул Генри. – Этот гниющий труп привлекает крыс и пугает мою жену!
Беверли подняла голову с груди мужа, взглянула на побелевшего Мэтью и вдруг пожалела, что так сорвалась.
– Простите…
Проигнорировав ее слова, Мэтью взял с журнального столика керосиновую лампу, подошел к телу Даны и осмотрел его в поисках крысы. Беверли не могла заставить себя отвести взгляд от этой чудовищной сцены.
– Не вижу никаких крыс, – угрюмо сказал Мэтью. – Никаких крыс здесь нет. Должно быть, вам показалось.
Иэн поднялся и встал рядом с ним.
– И все-таки ее лучше унести, – мягко сказал он и, обернувшись, посмотрел на Дэвида.
Адвокат обвел глазами комнату, словно оценивая общий настрой, и наконец, поняв, что оказался в меньшинстве, кивнул. Он достал из кармана мобильный телефон, сбросил простыню и сделал несколько фотографий.
– Что ж, теперь мой телефон окончательно сдох, – с раздраженным вздохом сказал он и поднял глаза на остальных. – Окей. Куда ее положим?
– В сарай? – неуверенно предложил Бредли.
– Нет! – сказал Мэтью. – Там… Туда могут забраться крысы.
При мысли о глодающих Дану крысах Беверли затошнило.
– Как насчет ледяного домика? – предложил Джеймс. – Там холодно. Дверь можно запереть. Там ее… ничто не потревожит.
Наконец Мэтью, сглотнув, кивнул. Беверли было невыносимо его жаль. Дэвид положил простыню на пол рядом с телом, подхватил Дану за ноги и вместе с Мэтью, который взял мертвую девушку за плечи, неуклюже переложил на полотно. Голова девушки резко упала набок. Мужчины туго обвязали тело простыней, чтобы его было удобнее нести.
Надев куртки и ботинки, Бредли, Мэтью и Дэвид подняли Дану и печальной, неуклюжей процессией направились к ледяному домику.
Как только они исчезли из виду, Беверли залилась слезами.
21
Суббота, 20:30
Вернувшись из ледяного домика, Дэвид подбросил в камин еще два полена, посильнее развел огонь и неохотно повернулся к сидящим у камина гостям, лица которых поблескивали в отсветах пламени. Мэтью сел поодаль, отгороженный от остальных их подозрениями и собственным горем.
Сумеречная комната освещалась только отблесками огня и единственной лампой. Керосин во второй лампе кончился, и Бредли смущенно объяснил, что заправить ее больше нечем: никто не ожидал, что однажды эти лампы вообще понадобятся.
Райли нервно покручивала кольцо на указательном пальце. «Должно быть, чтобы не ломать руки от отчаяния», – предположил Дэвид.
– Что нам делать? – спросила она.
Дэвид подумал, что пора налить Райли выпить. Или дать ей одну из таблеток, которые они нашли в ее сумке.
– Будем держаться вместе, – сказал он. – Протянем еще одну ночь. – Метель со злой насмешкой била в окна. – Думаю, после рассвета нужно попробовать добраться до главной дороги.
Некоторые из сидящих во мраке гостей закивали.
– Переночуем здесь, в лобби. В туалет будем ходить вместе, группами, – распорядился Дэвид. – А как только рассветет, двинемся в путь. Возможно, к утру появятся дорожники. Съездим за подмогой. Но мы должны держаться вместе. Пока мы рядом, ни с кем ничего не случится, понятно?
Собравшиеся молча смотрели на него. Наконец все, даже нервно облизнувшая губы Райли, согласно кивнули.
– Здесь все еще холодно, – продолжил Дэвид. – Нам нужно поддерживать тепло и вовремя подбрасывать в огонь поленья, – он на минуту задумался. – Надо бы принести из номеров еще одеял.
– Я наверх больше не пойду, – с чувством сказала Гвен.
Ее встревоженный вид на мгновение привел Дэвида в смятение. Все они напуганы. Он понятия не имел, как их спасти. Все, что он мог, – это проследить, чтобы все были сыты и в тепле и не разбрелись кто куда.
– Думаю, у всех вас садятся телефоны. Мой уже отключился, – сказал Дэвид.
Все закивали.
– А мой пока работает, – сказал Мэтью. – Но долго не протянет.
Дэвид повернулся к Иэну и Бредли.
– Может, нам сходить наверх за одеялами?
Мужчины кивнули, и все трое направились вверх по темной парадной лестнице, освещая себе путь керосиновой лампой. Теперь комнату озарял только неверный свет камина.
Гвен смотрела вслед исчезнувшим в темноте мужчинам. Ей почему-то вспомнилась история о заблудившихся в лесу Гензеле и Гретель, которые пытались добраться домой, где их возвращению никто бы не обрадовался. В детстве эта сказка пугала ее до ужаса, но теперь она словно сама попала на страницы книжки и оказалась в темном лесу, брошенная всеми, кто ее любил. Гвен вздрогнула. Нельзя давать волю воображению.
Райли наблюдала за остальными и чего-то ждала. Сердце выпрыгивало из груди. Она прислушивалась к каждому шороху: к шуму ветра, хрусту поленьев в камине. Она напрягала слух, ожидая услышать что-то еще – что-то резкое и внезапное.
Райли поплотнее завернулась в одеяло и сказала себе, что осталось только потерпеть до утра. Утром они попытаются выбраться из этой проклятой дыры. Она старалась проанализировать ситуацию. Возможно, как и предположил Дэвид, кто-то из присутствующих связан с убитыми. Но, если и так, никто не сознался, что был знаком с Даной или Кэндис до приезда в гостиницу. Может быть, Мэтью прав и Харвуды что-то скрывают. Она тоже слышала, как они перешептывались. А может, Мэтью просто пытается отвести от себя подозрения.
Райли и правда слегка зациклилась на Дэвиде Пейли. Однако, хотя, по ее мнению, он действительно мог убить свою жену, сейчас она не слишком его боялась.
Но Гвен нужно держаться от него подальше.
Суббота, 21:05
Гости перекусили – Джеймс и Бредли наскоро состряпали им ужин под присмотром Дэвида. После ужина Джеймс сварил всем кофе.
Закончив с едой, они расположились на диванах и в креслах у огня, но спать никому не хотелось. Боясь хоть на секунду закрыть глаза, они сидели в напряженном молчании. Разговаривать о случившемся ни у кого не было ни малейшего желания.
Гвен завертелась, поудобнее устраиваясь на диване. Она не знала, кто убийца и где он находится, и была слишком измучена, чтобы продолжать об этом думать. Шея у нее затекла от напряжения. Ей хотелось лишь одного – выжить. Утром они первым делом попытаются уехать. Ей придавала бодрости только эта последняя надежда.
Закутанные в одеяла постояльцы согревали пальцы о чашки с горячим кофе. На кофейном столике стояла принесенная из бара бутылка калуа. Каждый по очереди подливал ликер себе в кофе.
Гвен понимала, что напиваться неблагоразумно, но калуа был приятным на вкус и успокаивал нервы. Она с радостью отметила, что Дэвид не подливает себе в чашку алкоголь. Значит, он не потеряет бдительность. И сможет, в случае чего, их защитить. На Дэвида она полагалась гораздо больше, чем на Мэтью, который беспрестанно поигрывал своим пистолетом. Неужели нельзя отложить его хоть на минуту? Пистолет действовал ей на нервы. Хоть бы Дэвид забрал у Мэтью оружие.