— Тим что-то сказал?
— Нет, конечно, — усмехается. — Давай присядем. — Я киваю. Девушка некоторое время молчит, заламывая пальцы. Будто не решается. И в то же время я вижу, что она напрягается. — Алис, честно говоря, мне не особо хочется вспоминать прошлое, — сглатывает. — Но я обязана, потому что ты совсем не о том думаешь. — Яна глубоко выдыхает…
Мы сидим напротив друг друга. Яна смотрит на меня, поджав губы. В ее глазах грусть, боль.
— …Мне было двадцать один, когда я познакомилась с Тимофеем. Я только устроилась в больницу медсестрой, а он пришел к нам раненый, избитый. Прошло восемь лет, но я помню тот день так, будто всё произошло пару недель назад. Врачи орали, что этого преступника нельзя лечить. Его выгнали, а я побежала следом. Это было непрофессионально — выгонять обратившегося за помощью человека…
У меня аж мурашки по коже рассыпаются от слов Яны. Представляю Тимофея раненым, и сердце начинает неприятно колотиться.
— …Я вызвала такси, и мы поехали ко мне. Он был в таком состоянии, Алис... Боже, мне даже вспоминать больно, — девушка морщится. — Обработала раны, наложила швы. Я несколько дней не ходила на работу, хоть и безумно в ней нуждалась. Тогда я была в разводе. Мой брак, который продлился всего год, развалился. Мне нужно было пахать, чтобы выжить…
Яна глубоко вздыхает и заглядывает в мои глаза, а потом зажмуривается, и одна-единственная слезинка катится по ее щеке вниз.
— …За неделю Тимофей поднялся на ноги. Он рассказал мне о себе. Совсем чуточку. А со временем мы начали встречаться и делиться своими проблемами. Он знал обо мне всё, абсолютно всё, как и я о нем. А потом, в один день, я позвонила ему и попросила помочь мне. Он примчался за считанные минуты. Я умирала, Алиса. Если бы не Тимофей, меня не было бы на этом свете.
— Муж? — первое, что приходит в голову.
— Да. Он избил меня до полусмерти. Мы были в разводе, но он... Он псих, Алис. После нашей свадьбы не прошло и года, как он начал пить. Бил меня, обзывал, унижал. Мне не к кому было идти. Я сирота, — говорит дрожащими губами. — Соседи ему донесли, что я живу с мужиком. Я не ожидала его увидеть на пороге своей квартиры. Он чуть ли горло мне не порезал, я еле спаслась.
— Боже... Ян, мне очень жаль.
Я вспоминаю, как избивал меня Антон, и каждый волосок на моем теле становится дыбом. Как я ее понимаю!
— Тимофей помог мне, — продолжает. — Помог запереть его в психушке. А потом в тюрьму. Он до сих пор за решеткой, Алис. Я просто хочу, чтобы ты знала…
Девушка сжимает мои руки. Смотрит в мои глаза умоляюще.
— …Он единственный, кто у меня есть. Потом я познакомилась с Верой и Артёмом. Я будто обрела семью. Алис, между нами за эти восемь лет ничего не было. Мы всегда были и будем друзьями. Даже больше — братом с сестрой. Но никак не любовниками.
— Ян, я так понимаю, тебе Вера что-то сказала…
— Она попросила поговорить, — перебивает.
— Я тогда была очень зла на Тимофея. Дело совсем не в ревности.
— Ревность, гормоны. Много причин. Алис, такого мужчину, как Тимофей, я бы тоже ревновала к каждому, кто мимо пройдет, — улыбается через слезы. — Но Гордин не такой мужик, поверь мне. А я... Я не готова к новым отношениям. Возможно, вообще никогда не буду готова.
— Не говори так, Ян. В конце концов, ты тоже заслуживаешь счастья, — сжимаю её руки в ответ. — Я тебе очень благодарна за всё.
— Да ладно, — отмахивается. — Я рада, что он, наконец, женится.
— Эм... Женится?
— Ну а ты что думала? Без брака жить? — громко смеётся девушка. — Я жду не дождусь вашей свадьбы. Кстати! Обещай, что я буду крестной мамой.
— Боже, Яна…
На глаза наворачиваются слезы, как только вспоминаю, что у нас с Тимом будет ребенок. До меня только сейчас доходит, какую я глупость сделала. Ведь мне и Вера говорила о Яне, какая она хорошая. Наверное, девушка права. Все это гормоны и, конечно же, ревность.
— Обещаю. Ты будешь крестной мамой нашего с Тимом малыша. Ну а ты обещай, что станешь мне самой лучшей подругой.
— Обещаю! — громко отзывается Яна.
Глава 38
Алиса
В спешке натягиваю на себя курточку и выхожу из дома. Должна встретиться сегодня с Веркой и Яной у торгового центра. У меня нет зимней одежды, а во дворе холодно, поэтому Тим буквально заставил меня позвонить девочкам и попросить, чтобы они пошли со мной. Я категорически отказывалась! Во-первых, сегодня день рождения моего мужчины. А во-вторых, я хотела пойти с ним, но он занят.
Прошло три дня с тех пор, как посадили Антона, моего отца и того мента, который много лет сливал информацию бандитам. В ту ночь Тимофей приехал очень поздно, и только потом Яна уехала к себе. Майор был такой растрёпанный, усталый. Костяшки его пальцев были разбиты. Сказал, пришлось немножко попотеть, но как именно они задержали Савина, не сказал.
Вчера Тим снова пропал, вернулся поздно ночью, а я не могла найти себе места. Оказывается, он лично брал показания у моего отца.
Мой папа когда-то был женат на женщине, которую я считала своей матерью. У них родился Антон, но что-то пошло не так, и они развелись. Подробности Тимофей не рассказал, да и меня это, собственного говоря, не очень-то волнует. Через пару лет мой отец встретил другую, женился, а когда на свет появилась я, мама запросто выкинула меня на улицу и сбежала. То ли узнала, с каким ужасным мужчиной связалась и просто решила свалить, я же груз, зачем ей? То ли просто ей вообще не нужен был ребенок, но зачем тогда родила? Тайна века.
За эти несколько дней я сто раз задала себе один и тот же вопрос: зачем? Зачем мать меня родила? Зачем бросила? Зачем меня забрали из детского дома? Там я не осталась бы голодной, не страдала бы двадцать лет, не завидовала другим детям, которых любили родители, когда у меня их не было — какие они родители, если их рядом нет? Я только недавно узнала отца, а кто моя мать? Только черт знает и мой папаша.
Да, безумно обидно не иметь ни одного родителя, который любит и заботится о тебе. Мне жалко саму себя, но... В моей жизни появился Тимофей, и с ним мне даже на край света не страшно идти.
Наши ссоры, расставание — всё это лишь скрепило наши отношения. И на данный момент я просто не представляю свою жизнь без этого мужчины, который, кстати говоря, утром расспрашивал меня, какие кольца я люблю. Не знаю, что у него в голове, но я очень жду от него сюрприз!
Сажусь в такси. Погода холодная, пасмурная. В такие дни хочется укутаться с любимым в одеяло и просто спать, вздыхая родной запах. Но, увы, майор заставил идти с девчонками, хотя у меня совсем нет настроения для шоппинга.
Уже который раз звонит мобильник. Я смотрю на номер, блокирую экран и прячу телефон обратно в сумочку. Стелла — последний человек, с кем я сейчас хочу общаться. Понятно же, зачем она звонит.
Как бы я ни старалась, но равнодушной остаться не могу. Черт подери! Какого хрена я не меняю свой номер?
— Да! — отвечаю раздражённо и громко, потому что водитель оборачивается и странно смотрит на меня.
— Алиса, очень прошу, не сбрасывай вызов. Я хочу с тобой поговорить! Срочно!
— Стелл, — еле сдерживаю себя, чтобы не заорать. — Нам не о чем говорить.
— Ну, Алис! Пожалуйста, дай мне всего лишь минуточку. Большего не прошу, —умоляет.
Выхожу из такси. Я уже не слышу, что там пытается мне объяснить девушка брата, потому что в глаза бросается вывеска магазина «SEREBRO», и в голову моментально приходит мысль: подарок!
Отключаюсь и, не задумываясь, захожу туда. Не знаю почему, но очень хочется купить браслет Тимофею, что я и делаю. У него же день рождения!
— Упакуйте, пожалуйста, — прошу продавца.
Телефон вибрирует, и я снова смотрю на экран. Просто не хочу упустить звонок Веры или Яны. Но это не они.
Забрав скромный подарок, я покидаю магазин.
— Алис, подожди! — голос Стеллы доносится до меня сразу, несмотря на привычный городской шум. — Пожалуйста, Алиса!
Я поворачиваюсь назад и моментально замечаю ее. Одетая в джинсы и футболку, она выглядит такой странной... Либо я ее только в коротких платьях видела, и эта картина какая-то совсем непривычная, поэтому я удивляюсь.
— Стелла, у меня нет времени! — бросаю, как только она приближается вплотную. Следила за мной, идиотка.
— Дай мне десять минут. Очень прошу. Посидим где-нибудь.
Я лишь закатываю глаза и киваю в сторону маленького кафе. Черт! Девочки будут ждать меня.
Заходим внутрь и присаживаемся за стол в дальнем углу.
— Алис, прости меня, пожалуйста. Я очень жалею о том, что с тобой сделала, — смотрит с такой мольбой, будто она не та стерва, которая обещала, что мы с Тимофеем больше никогда не сможем быть вместе.
— Давай ближе к делу. Чего ты хочешь?
— Это... К-ко мне домой сегодня пришел мент. Сказал, что я вечером должна быть в участке. Буду давать показания. Меня могут посадить, — ее голос дрожит и губы тоже.
— Естественно. Ты же была заодно с бандитами, — бросаю безразлично, скрещивая руки на груди.
— Алис, а как же Дашка? Как будет жить моя дочь? — повышает тон, всхлипывает. — Ты же можешь мне помочь. Умоляю тебя...
— О Дашке я позабочусь,— перебиваю ее, — а вот ты, — упираясь локтями в стол, наклоняюсь ближе к Стелле, — ты ответишь за всё.
Нет, я не стерва, но сейчас хочется напугать ее до смерти.
Я говорила насчёт нее с Тимофеем. И что я только ни делала, чтобы он послушал меня, согласился с моим решением. Да, я понимаю, что Стелла этого недостойна, но делаю всё не ради нее, а ради племянницы.
— Господи, нет, — мотает головой, а слезы текут по ее щекам ручьем. — Алиса, я тебя умоляю. Поговори со своим майором.
— Почему же он должен тебе помочь, Стелла? Забыла, как вы его подставили? — шиплю сквозь стиснутые зубы, снова еле сдерживаю себя.
Замечаю, как на нас пялятся люди, которые сидят за соседними столами.
— Я очень жалею! Честное слово! Сделаю всё, что вы скажете. Буду работать и воспитывать дочь. Обещаю, хоть одна ошибка — и я отвечу за свои поступки. Умоляю, Алис. Помоги.