Макс тщетно пытался отползти, но страх сковал его конечности, он буквально не мог пошевелиться и лишь тихо шептал что-то про себя, словно последнюю молитву.
Никто ничего не произносил вслух.
Сколько бы потом Макс ни прокручивал эту сцену перед глазами, он не мог понять, откуда раздался этот звук. Однако, голос прозвучал.
Тихий твердый голос, отчетливо раздавшийся у каждого в голове.
– Отойди от него, Мартын. Положи лопату и отойди.
Тот повернул голову и застыл, словно не веря своим глазам.
Огромная горилла, сверкая глазами, стояла в полуметре от него, занеся лапу для сокрушительного удара.
– Ты?! – только и смог вымолвить Мартын. Выражение его лица в одно мгновение поменялось десятки раз – от удивленного и разгневанного до яростного и испуганного до смерти.
– Я, – ответил черный гигант.
Мартын не успел додумать свою последнюю мысль.
Короткий взмах и хлесткий удар трехсоткилограммовой гориллы, неимоверно быстрый и точный, обрушился на голову противника. Никто ничего не успел понять – Макс едва успел прикрыться руками, будто бы ему это помогло. Его отец, собрав последние силы, попытался подняться с земли, но тотчас рухнул, словно подкошенный.
Черно-синяя кровь, распространяя мерзкое зловоние, брызнула из отделившегося туловища и залила все вокруг.
Старик, которого ударом отбросило к трансформаторной будке, с трудом повернул голову. Глаза его расширились, он словно не верил тому, что видел.
– Получилось… – прошептал он. – Все получилось…
На лице его появилась слабая улыбка, ресницы затрепетали и медленно закрылись…
– Папа… папочка, – Макс услышал женский голос, всхлипывающий и надрывающийся. Женщина, в которой он узнал тетю Галю, жену Мартына, бросилась к старику, рухнула перед ним на колени и зарыдала, обнимая худые поникшие плечи.
Макс отвел взгляд – комок подступил к его горлу, он едва сдерживался, чтобы не расплакаться.
За забором завыла сирена. Сперва одна, потом в унисон ей вторая, а вскоре целый рой тревожных звуков окружил зоопарк.
– Выстраивай оцепление! Двойной кордон! Кто-то открыл клетки, смотри внимательнее за животными!
– МЧС уже на подъезде! – выкрикнул второй голос.
– Нашли, кто это сделал?
– Ищем. Камеры оказались отключены. Так что…
– Как обычно.
– Кстати, не хочешь себе хорошенькую кошечку?
– Рыков, ты с ума сошел? Это же рысь!
– Да? А я подумал, это короткошерстная…
Макс поднялся на ноги и, хромая, подошел к отцу, который, сжав зубы от боли, пытался сесть на мокрую траву.
– Папа, не надо. Лежи, не двигайся. Скорая уже едет…
Отец взглянул сыну в глаза и Макс увидел в них слезы.
– Прости меня сынок… – прошептал отец. – Прости. У меня не было другого выхода. Я не мог допустить… не мог… чтобы ты умер. У меня не было…
– Не надо, папа. Я все понимаю. Ты сделал все правильно.
Отец повернулся, выискивая что-то взглядом, при этом лицо его перекосилось от боли.
В пятнадцати метрах от них, за толстым стволом векового дуба стояла огромная черная горилла. Ее глаза блестели в темноте и было непонятно, то ли она плачет, то ли свет причудливым образом играет на радужной оболочке ее печальных глаз.
– Спасибо тебе, – сказал Макс негромко.
Рич навострил уши, кивнул неведомо кому, а мгновение спустя, словно опомнившись, два раза ударил себя в грудь гигантскими кулаками и поспешил прочь.
У него сегодня много дел и для начала неплохо бы вернуть всю семью домой.