Дмитра вздохнула.
— Мы все ему доверяли.
— Но он был твоим слугой, — произнес Неврон, — и поэтому именно ты несешь за него ответственность.
Дмитра взмахнула унизанной рубиновыми кольцами рукой с длинными алыми ногтями.
— Хорошо. Тогда сами направляйте ход беседы. Ведь мы все стремимся к единой цели, так что какая разница?
Её поспешное согласие застало Неврона врасплох, и тварь в его браслете захихикала над его мимолетной растерянностью. Простым усилием воли он заставил изверга ощутить боль, и смех его перешел в вопль — ещё один звук, который мог услышать только Неврон.
— Как пожелаете, — произнес он. Лаллара, которая, очевидно, желала председательствовать самолично, одарила его испепеляющим взглядом, впрочем, от этого ядовитое выражение её лица с поджатыми губами не сильно изменилось. — Ситуация такова. Мы разослали множество посыльных — воронов, наездников на грифонах, духов и прочих — чтобы отменить фальшивые приказы и опровергнуть ложные сведения, распространенные Маларком, и выяснить, каково было содержание его писем.
Дмитра одарила присутствующих ослепительной улыбкой.
— Хвала Высшему за то, — протянула она, — что зулкир Заклинательства не тратит наше время на констатацию очевидных фактов.
Неврон услышал бормотание дьявола, который находился в тяжелом серебряном кольце, надетом на большой палец его левой руки. Тот умолял выпустить его на свободу, чтобы отплатить этой суке за её колкость. Как бы ему хотелось так и поступить! Разумеется, то, что он сказал, ни для кого секретом не являлось, но ведь должен же он каким–то образом завязать беседу, разве не так?
— Как только нам станет известно все о фальшивках Спрингхилла, — продолжил он, — мы можем попытаться выяснить, с какой целью он их распространял. Одна из причин очевидна. Он направлял отряды в ловушки или туда, где они никак не могли повлиять на ход нашего противостояния, и вдобавок сеял враждебность и подозрения в рядах офицеров. Но он также стремился увести наши силы с равнины, через которые пролегает дорога, ведущая от Третьего Откоса к Тралгардской крепости.
Самас Кул, чьи дрожащие щеки были испачканы крошками сахарной глазури, проглотил кусок теста.
— Недавно армия Сзасса Тэма отступила в Верхний Тэй. Из вышесказанного можно сделать вывод, что они готовятся снова спуститься вниз.
— В чем нет особого смысла, — произнес Лазорил. — Лич отвел войска, так как катастрофа у крепости Сожалений ослабила его сильнее, чем нас. Разумеется, с тех пор он при содействии Спрингихилла сдерживал нас и сумел доставить нам немало неприятностей, но этого явно недостаточно, чтобы баланс сил снова сместился в его сторону.
— Соглашусь, — произнес Неврон. — Однако… — он перевел взгляд на Нимию Фокар.
Оказавшись в центре всеобщего внимания, тарчион Пиарадоса почувствовала себя неуютно. Неудивительно. Её отступление из Дельхумида оказалось одним из самых серьезных просчетов, допущенных за несколько последних десятков дней.
Она прочистила горло.
— Моя воздушная разведка подтвердила, что Сзасс Тэм собирает войска вокруг Тралгардской крепости.
— Возможно, — сказал Лазорил, — некроманты просто хотят взять эту дорогу под свой контроль, ведь, если мы захотим последовать за их войском, нам волей–неволей придется ею воспользоваться.
— Сомневаюсь, — произнесла Дмитра. — Для этой цели вполне хватало и того гарнизона, что уже находился в Тралгардской крепости.
Нахмурившись, зулкир Зачарования сложил свои длинные бледные пальцы пирамидкой.
— Предположим, ты права. Тогда какова же цель Сзасса Тэма?
— Скорее всего, Элтаббар, — произнесла Дмитра, очевидно, имея в виду столицу своего тарча. — Он уже неоднократно пытался взять его штурмом. Этот город мешает его солдатам свободно покидать Верхний Тэй и возвращаться обратно и представляет угрозу для любых вражеских отрядов, сражающихся к югу от него.
— Элтаббар сможет выдержать ещё одну осаду? — спросил Неврон. Демон, дух войны, заточенный в висящем у него на шее амулете, при мысли о подобной битве принялся безостановочно шевелиться. От его возбуждения бронзовый амулет нагрелся, а по психической связи, соединявшей его с хозяином, пробежала дрожь.
— Недолгую — возможно, — произнесла Дмитра. — В прошлом году урожай оказался столь скудным, что нам не удалось запасти достаточно провизии, а некроманты, как и раньше, наверняка запустят в озеро лацедонов, и рыбачить станет небезопасно. Но я в любом случае не хотела бы, чтобы дело до этого дошло. Я бы предпочла напасть на них, пока они будут спускаться с гор.
— Потому что дорога там узкая, — произнесла Тессалони Канос, — и пройти по ней одновременно смогут лишь небольшие группы, — Высокая даже по меркам мулан, правительница островного тарча, известного, как Алаор, была привлекательной женщиной с полуприщуренными, глубоко посаженными зелеными глазами и обветренной кожей. Она являлась лучшим адмиралом Тэя и носила пластинчатую броню с множеством украшений из жемчуга, кораллов и резных раковин, а в её татуировках тоже прослеживались водные мотивы.
Одарив Тессалони улыбкой, Дмитра кивнула.
— Так и есть. Конечно, было бы лучше, если бы некромантам пришлось карабкаться в гору, но у нас все равно окажется тактическое преимущество.
Самас Кул хмыкнул, и его щеки затряслись.
— А что насчет того плана об изоляции Верхнего Тэя со всеми его легионами? Он был мне по душе.
Лазорил поджал губы.
— Сомневаюсь, что он сработает, если они любой ценой решат спуститься вниз. Конечно, если мы отбросим их назад…
— Все будет в порядке, если дороги, соединяющие плато Рутаммар с лежащими ниже землями, окажутся уничтожены, — сказал Самас. — Я уже думал над этой проблемой. Воплотители смогут послать сквозь скалы волну вибрации и тем самым их разрушить, а заклинатели — вызвать орду элементалей земли.
— Но мы этого делать не станем, — произнес Неврон. — В текущих обстоятельствах мы не отважимся замахиваться на нечто столь грандиозное, и, соответственно, рискованное. Если считаешь, что эта идея хороша, то можешь попытаться воплотить её в жизнь со своими преобразователями. Превратите склоны, на которых проложены дороги, в воздух. Только потом не надо ныть, если вместо этого ваша магия обратится на вас самих и уничтожит твоих подчиненных.
Самас недовольно надул губы.
— Хорошо, раз считаешь, что это нецелесообразно, я отзываю свое предложение.
— Вопрос, на который мы должны ответить, — произнес Неврон, — таков. Почему Сзасс Тэм решил действовать подобным образом именно сейчас? С чего он взял, что это сработает? Неужели он думает, что его армия может незамеченной спуститься по Третьему Откосу?
Аот Фезим поднял руку.
Хотя наездник и провалил попытку ареста Маларка Спрингхилла, именно он и обнаружил факт предательства шпиона. Неврон полагал, что в целом он был менее бесполезен, чем большинство собравшихся в покоях совета слабаков и недоумков.
— Да, капитан?
— Уверяю вас, Ваше Всемогущество, некроманты видят наших воздушных разведчиков. Они понимают, что нам известно об их планах. Они надеются на то, что отряды из крепости Сожалений сумеют опередить нас и первыми окажутся у начала дороги, а если им это не удастся, они ударят по нам с фланга, когда мы завязнем в бою с основной частью их войск.
— Понятно, — произнес Лазорил. — И все же, зачем прибегать к столь сложной уловке именно сейчас? Не мог же Сзасс Тэм так быстро восстановить численность своей армии.
— Отчаяние? — предположила Дмитра. — Теперь он слабее, чем когда–либо с момента начала войны, а Элтаббар — большой город. Захватив его, он сможет уничтожить жителей и превратить их в ходячих мертвецов, чтобы возместить свои потери.
Лаллара издала неприятный смешок.
— Разве ранее в этом году мы не пели ту же песню? Какое счастье, какое счастье, наконец–то лич, движимый нетерпением, отчаянием или чем–нибудь ещё, просчитался. Давайте соберемся с силами и сокрушим его. Вот только вышло все не совсем так. Мы попались в ловушку, и от полного разгрома нас спасло только появление голубого пламени.
— Я, как никто другой, знаю, насколько он умен, — произнесла Дмитра. — Но мы не должны бояться попыток переиграть его или, если подвернется подходящая возможность, перейти к решительным действиям.
— Я и не боюсь, — резко бросила Лаллара. — Но мы потеряли много солдат у крепости Сожалений, и ещё больше наших людей погибло в последующей кампании, которую сорвал твой прислужник. Возможно, настало время занять оборонительную позицию и подкопить силы.
— А тем временем уже лето настало, — произнесла Дмитра. — По сути, вы говорите о том, чтобы и этот год окончить ничем. Очередной серией мелких стычек — а ведь в это время Тэй голодает, а некроманты продолжают укомплектовывать свои легионы воинами, которые не нуждаются в пище. Страна пылает и разваливается на куски, и мы не делаем ровным счетом ничего, чтобы обуздать процесс уничтожения, потому что слишком заняты войной, которую не в силах довести до конца.
— Мы не знаем, — произнес Самас, — сколько ещё времени будет буйствовать голубое пламя и трястись земля. Все это может завершиться хоть завтра.
— А, может, и нет.
— Я думаю, — произнес Неврон, — нам стоит позволить Сзассу Тэму растратить свои и без того дефицитные ресурсы на попытку захвата Элтаббара, которая наверняка окажется провальной, — и в том маловероятном случае, если это будет не так, потеря города, по крайней мере, ударит по Дмитре больнее, чем по всем остальным. — Тем временем мы вернем себе остальную часть тарча, разорим Дельхумид и, если это окажется необходимо, отобьем этот город обратно.
— Я согласен, — произнес Лазорил.
— Как и я, — ответила Лаллара. — Давайте хоть раз в жизни воздержимся от глупостей.
Самас Кул кивнул.
— Восстановив порядок на севере, мы сможем кинуть все наши силы на армии Верхнего Тэя и крепости Сожалений.
Как Неврон и ожидал, Зола Сетракт и Кумед Хапрет поддержали точку зрения большинства. Если повезет, то это означало, что с этого момента его голос стал в совете решающим, и он одарил Дмитру злорадной ухмылкой. В ответ она лишь слегка покачала головой, словно снисходительно говоря ему, что он ведет себя глупо, беспокоясь о подобных пустяках, когда важнее всего было то, являлось ли принятое ими решение верным или нет.