Мы заехали во двор, заперли машину и зашли на кухню закрыть ворота. Я включила небольшой светильник около холодильника и уселась на высокий стул. Лиса села напротив меня. Я молчала, чтобы дать девочке собраться с мыслями.
– Я все-таки решила поехать в «Валинор», – размазывая остатки макияжа по лицу, тихо сказала Лиса, – я разозлилась на тетю Риту, побежала к себе и забралась под одеяло. Когда ты ушла в папин кабинет, я позвонила Иде и попросила ее подъехать к дому по другой дороге. Потом незаметно выбежала из дома через черный ход и отправилась в клуб.
Девочка замолчала на пару секунд.
– Мы приехали в полдесятого и начали колбаситься, там были все, кто собирался пойти. Серега, Женя, Катька, Юрик. И Богдан с Сонькой. Она на него так смотрела, стерва белобрысая! Я вышла из танцзала, сока купить, а когда вернулась, увидела их… целующимися, – Лиса зашлась в плаче, обхватив голову руками, – она, сволочь такая, знает, что я его люблю! Все мне назло, гадина! – Девочка попыталась остановить слезы, но получилось у нее плохо. – Я расстроилась и выбежала из клуба, полетела куда глаза глядят, попала в переулок, темный такой, без фонарей… А там ко мне какой-то бугай подошел. Отдавай, говорит, сумочку. Ну, я отдала, конечно, там у меня деньги были. Телефон, слава богу, в кармане лежал. А потом этот гад еще сережки приказал снять, а их мне папа подарил. – Лиса опять попыталась успокоиться. – Я вспомнила, как нас в гимназии учили обманный маневр делать. Поворачиваешь голову в сторону и удивленно говоришь: «Кто это там?». Я так и сделала, и пока этот козел высматривал, кого я в темноте увидела, оттолкнула его и бросилась бежать на свет. Выбежала к магазину «Ягодка». Попросилась там подождать немного, пока за мной старшая сестра приедет.
Лиса посчитала свой рассказ законченным и, уронив голову на стол, начала рыдать пуще прежнего, видимо, снова и снова прокручивая в уме сцену поцелуя противной блондинки и Богдана.
Я не знала, что сказать. У меня такого опыта, слава богу, не было. Хотя нет, был. В первом классе Женя Травкин во второй четверти обещал охранять меня и носить мой портфель до самого дома. Но уже в третьей четверти он успешно про меня забыл и решил охранять Таню Белоусову, отличницу и всезнайку. Мне стало ужасно обидно, и я, потратив все выходные, накопала пару десятков червей и подбросила их в карман Таниного пальто. Орала она так, что у меня заложило уши, но месть была приятной и удивительно успокаивающей. Эту выходку с червяками благополучно свалили на одного из школьных хулиганов, что оставило мою репутацию незапятнанной. Однако уже в конце года Женька переключился на Розу из параллельного класса, и я поняла, что мстила не тому человеку. Но копать червей во второй раз мне было лень. К тому же моим новым портфеленосцем был абсолютно другой мальчик, который заставил меня забыть обиду и другие чувства к переменчивому Жене.
Я сочувствующе посмотрела на Лису и не в тему спросила:
– А про какую другую дорогу ты говорила? Тут вроде всего одна.
Девочка взяла салфетку и смачно высморкалась:
– За домом есть тропинка, она идет к станции электрички. А если от нее немного отклониться, можно будет выйти на проселочную дорогу, которая ведет к шоссе. В доме не слышно, если по ней едет машина. Я попросила Иду и Витю, чтобы они заехали туда и подождали, пока выберусь из дома… А-а-а! Они целовались! – опять заревела Лиса. – Я убью ее, убью! – закричала она, вскочила со стула, выхватила из ящика разделочный тесак и начала им размахивать с весьма воинственным видом.
– Перестань, – сказала я, – есть способ получше.
– Да? – не поверила девочка и опустила тесак. – А ей будет больно? Я хочу, чтобы ей было невыносимо больно! Чтобы у нее зубы от боли трескались и все волосы повыпадали! Ее отвратительные белобрысые волосенки…
Я со страхом посмотрела на Лису. Какое милое дитя!
– Нет, так больно Соне мы вряд ли сможем сделать, но все равно ей будет неприятно.
– Хорошо, очень хорошо. – Девочка злорадно потерла руки и опять присела за стол.
– В принципе, если рассудить, – начала я, – то виновата во всем случившемся не только Соня…
– А кто ж еще? – удивилась Лиса и снова схватилась за тесак.
– Ну, в какой-то степени Богдан тоже…
– Чего? С какого перепугу?
– Тише, Лиса, не ори – весь дом перебудишь! – шикнула я. – Потому что если бы он не хотел ее целовать, он бы отодвинул Соню в сторону и извинился, – я поразмышляла пару секунд, – ну или не стал бы извиняться. Смотря насколько он вежливый человек.
– И что из этого? – мрачно спросила Лиса, уяснив, что я права.
– То, что если ты хочешь отомстить Соне, то в первую очередь должна взяться за твоего Ромео. – Я опять задумалась и улыбнулась: – Надо же, он и вправду твой Ромео! На самом деле!
– Да, очень весело, – пессимистично согласилась Лиса, – давай уж, выкладывай!
И я начала говорить, чувствуя, как перед глазами снова возникает образ Жени Травкина из первого класса.
Глава 12. Живая вода – ключ к истине
Люди сами себе устраивают проблемы. Никто не заставляет их выбирать скучные профессии, жениться не на тех людях или покупать неудобные туфли.
Ночное приключение отнюдь не отменило утреннее посещение гимназии. Самое страшное для Лисы заключалось в том, чтобы во время репетиции спектакля не удавить Соню Дееву в каком-нибудь темном углу и не насадить ее голову на кол на всеобщее обозрение (это вольная интерпретация слов Лисы; на самом деле все звучало гораздо страшнее).
Когда мы уже заканчивали завтракать, на кухне появилась Галина Матвеевна.
– Ксения Романовна, – завхоз встала напротив меня, и у меня сразу же напрочь отшибло аппетит, – сегодня ночью я слышала странные звуки. Будто кто-то брал машину из гаража, а затем долго говорил в зале или на кухне. Вы не слышали ничего необычного?
– Что вы, Галина Матвеевна, – натужно улыбнулась я, – я так сплю, что меня даже столкновение Земли с метеоритом не разбудит.
Я противно засмеялась, меня поддержала Лиса.
– Странно, я тоже ничего не слышала, – хихикая, сказала девочка, – а вообще нам уже пора. До свидания.
Мы быстренько выкинули упаковки из-под йогурта и смылись из кухни, в то время как завхоз не спускала с нас сурового взгляда.
– Легко отделались, – вздохнула Лиса, залезая на переднее сиденье.
Мы выехали из Скопина на дорогу, ведущую в город. Почему-то мне вспомнился второй день моего пребывания в особняке Ионовых, когда я залезла в компьютер девочки и увидела фотографии с немецкой овчаркой.
– Лиса, а у тебя когда-нибудь были домашние животные?
– Да, – погрустнела она, – у меня была Альма, овчарка, рыжая такая, красивая, умная… Папа подарил мне щенка, когда мне девять исполнилось. Через четыре года она умерла от недостатка железа в организме.
– Очень жаль, – искренне сказала я.
– Да, она была моим лучшим другом… Ко мне редко приходили друзья. А Альмочка всегда была рядом. Когда мы ее похоронили, папа предложил купить еще одного щенка, но я не могла так быстро забыть Альму и воспитывать новую собаку. А теперь, когда я заговариваю о домашнем животном, тетя Рита сразу запрещает «тащить в дом всякую тварь», кроме хомячка и рыбок.
Я поморщилась. Это в духе Маргариты Геннадьевны – запрещать все, что приносит радость.
– А зачем мне хомячок и рыбки? – удивлялась Лиса. – Чего мне с ними делать? Сидеть и смотреть? Что в этом хорошего?
– «Рыбки успокаивают и расслабляют», – процитировала я своего папу, у которого недавно появилось новое хобби: менять воду в столитровом аквариуме.
– На фига мне расслабляться? – опять не поняла девочка. – Я хочу поиграть с животным, побегать с ним за мячиком или палочкой… Как я буду бросать мяч хомячку? Еще пришибу ненароком. Когда я стану совершеннолетней, – продолжала рассуждать Лиса, – я заведу себе добермана, овчарку, лысую кошку и ворона. А может быть, еще и змею.
– Хороший выбор, – похвалила я девочку за любовь к животным.
Мы подъехали к «Радуге». Лиса тяжко вздохнула.
– Пора, – нахмурилась она.
– Не забудь позвонить и сказать, во сколько тебя забирать, – напомнила я, – желательно пораньше, чтобы я свой день распланировала.
– А чего тебе его планировать? Ты же ни фига не делаешь.
– Это тебе так кажется, а на самом деле я занимаюсь важной социальной работой.
– Это какой? – прищурилась Лиса.
– Спасаю от тебя общество, – съехидничала я, – все, иди, когда-то надо это сделать. Помни, что я говорила тебе вчера!
– Как уж тут забыть? – недовольно пробубнила девочка и, хлопнув дверью, направилась в гимназию.
Я подождала, пока Лиса скрылась в здании, и стала обыскивать себя на предмет адреса бара-ресторана «Сладкий яд». Черт, кажется, забыла сунуть бумажку в карман! Она так и осталась лежать на моем столе. Придется еще раз посмотреть в Интернете адрес этого заведения. Я стала рыться в сумке, попутно вытаскивая из нее кучу ненужных вещей.
Замечательно – подвела я итог, кладя руки на руль джипа. Сотового у меня при себе тоже нет. Придется возвращаться в Скопино. Лиса же будет звонить мне на мобилу! Ну какая же я несобранная, в самом деле! Теперь вот потрачу минимум два часа на дорогу. Нельзя, что ли, было положить все в сумку с самого вечера? Растяпа… А вообще винить себя бесполезно. Вечером, а точнее, ночью, когда я второй раз ложилась спать, голова была забита личными проблемами Лисы, а не моими собственными. Мысли о Лиле были вытеснены планом мести Соньке и Богдану.
Бедная Лиса! Наверное, каждый из нас пережил кошмарное чувство неразделенной любви. Я-то уж точно! Мои избранники никогда не отвечали мне взаимностью: ни Брэд Питт, ни Антонио Бандерас, ни даже Джордж Клуни. То, что они даже не подозревали о моем существовании, никак меня не утешало. И вот классе в девятом, ворочаясь однажды ночью в кровати и думая о своей несчастной судьбе, я все же решила переключиться на более доступных людей. Но ни к чему хорошему это не привело. Я пригляделась к окружающим меня мальчикам и поняла, что, собственно, переключаться особо не на кого. Мои подружки взахлеб рассказывали о ночных прогулках и первых поцелуях, а я не могла понять, как можно держаться за руку с каким-нибудь Петей Батарейкиным, если он