Разумеется, она отказалась, но настырный Печатник не отпускал, прижимая ее к себе, и это не укрылось от ревниво следящего за Мариной Егора. Оставив свою девочку, он ленивой походкой приблизился и, взяв Печатника за шиворот, оттащил от жены. Тот вылупил глаза и злобно спросил:
– Малыш, попутал что-то?
– Держи свои руки от нее подальше, – бросил Егор, отходя.
– Нет, постой! – преградил ему дорогу Печатник. – Я не понял – что это значит? Она здесь не с тобой!
– А домой поедет все равно без тебя! – отрезал Егор, стряхивая руку Печатника со своего рукава. – Еще раз тебя увижу – грохну.
Пьяный уже Печатник не снес оскорбления, забыв, с кем имеет дело, и снова ухватился за пиджак Егора, но тот, коротко размахнувшись, ударил горе-жеребца в челюсть, опрокинув на пол. Потом, на глазах изумленной публики, взял Коваль за руку и потащил за собой к выходу из зала, запихивая в холле в лифт. Она вырывалась:
– Что ты позволяешь себе?!
– Замолчи! – велел он, выдергивая ее из кабины и увлекая наверх по темной лестнице.
Там, прямо на площадке, он задрал узкую юбку платья, разодрал тонкое кружево трусиков и вломился в Марину, прижав лицом к стене. Это было ужасно – муж, насилующий ее на лестнице, как последнюю шлюху… Она сползла по стене вниз, а Егор спокойно застегнул брюки и посмотрел сверху вниз:
– Вот в этом ты вся, Коваль. Видела бы себя сейчас со стороны!
Она подняла глаза, наполнившиеся было слезами, но вмиг высохшие от злости:
– Зато ты джентльмен! Что, полегчало? Твоя блондинка такого не умеет, ведь правда? Не трудись отвечать, я знаю, что не умеет, иначе ты не стал бы поступать со мной вот так… по-скотски… А скажи-ка, ее ты тоже зовешь сладкой своей девочкой, как меня?
По его лицу пробежала тень, он повернулся и ушел, оставив Марину одну на грязной лестнице. Она посидела там какое-то время, а потом вышла через черный ход, уже от машины позвонив на мобильный Максу. Когда они с Лехой прибежали, запыхавшись, Коваль злобно уставилась на них:
– Ну, и где мы, на хрен, ходим? Вы видели, что меня нет в зале?
– Да, – пробормотал Макс.
– Так почему не искали?
– Мы…
– Так, все ясно, – перебила она. – Еще один косяк – и можете искать другое место работы! Поехали отсюда!
Дома с горя надралась, как портовый грузчик, и уснула прямо в вечернем платье. Приехавшая утром Ветка была в шоке:
– Что происходит с тобой? Ты выглядишь просто ужасно!
– А чувствую себя еще хуже, поверь! – сообщила Марина, выдираясь из узкого платья.
– Что творится с тобой в последнее время, подруга? Самоуничтожаешься потихоньку? Пьешь, куришь, сидишь взаперти, а если и выбираешься куда-то, так потом впадаешь в депрессию.
– Ветка, – сидя в одном лифчике и черных чулках, призналась Коваль. – Вчера мой дорогой Егор отымел меня, как вокзальную дешевку, прямо в лестничном пролете. Меня! Только что десять баксов за работу не бросил…
– Головой ударился где-то? – изумилась она. – Что, прямо так, на лестнице?
– Хорошо еще, что не в туалете!
И тут Ветка захохотала:
– Бедный Малыш! Вот приперло мужика, удержаться не смог! А молодуха его что же?
– Класс не тот! – засмеялась и Марина. – Нет того задора и выдумки! Я ж профи в этом виде спорта, куда ей!
Словом, Ветка убедила подругу, что переживать особо нет повода, что уж такого случилось? Да, не очень приятно, но не смертельно, тем более, зная Егора, Марина подозревала, что он сейчас мучается посильнее, чем она. И оказалась права – в обед ей привезли огромную охапку белых роз с запиской: «Прости за вчерашнее. Е. М.». Розы Коваль распорядилась убрать с глаз подальше, а записку бросила в камин.
Ветка пригласила ее к ним со Строгачом на ужин, терять теперь было нечего, и Марина согласилась. Они поехали на Веткиной машине, прихватив только Макса и Юрку, но велев не отсвечивать и не мозолить глаза. По дороге заехали в торговый центр и там повеселились от души, накупив белья и разных примочек в интим-салоне. Представив лицо Строгача, когда он все это увидит, просто валились от хохота.
– Слушай, Ветка, мы до инфаркта его не доведем? – спросила Марина, устав смеяться.
– Да брось ты! Раньше мы инфаркт заработаем! – отмахнулась подруга. – Он меня сутками дерет, если настроение есть.
Прихватив пару бутылок текилы и гору креветок, они вышли из торгового центра, столкнувшись нос к носу с Егором и его блондинкой, одетой почему-то в блестящее платье из золотистой тафты, это в три-то часа дня! Егор смотрел на Марину вопросительно, явно не одобряя ее вида – черных кожаных шортов, шифоновой черной же маечки, надетой на голое тело, и босоножек на высоченной прозрачной шпильке, делавших ноги еще длиннее.
– Спасибо за цветы, дорогой, – небрежно сказала она и повернулась к его спутнице: – А тебе, детка, я хочу посоветовать кое-что – тренируйся, красавица, иначе он быстро потеряет интерес к тебе, и так и будет за мной бегать в надежде на разнообразие!
Схватив Ветку за руку, Коваль с хохотом сорвалась с крыльца, добежала до «бэхи» и плюхнулась на сиденье, не в силах уже унять начавшуюся истерику. Она даже себе не могла объяснить, зачем устроила эту демонстрацию, зачем вела себя, как дешевая порноактриса. Ветка села за руль и, оглянувшись на крыльцо торгового центра, повалилась к подруге на колени, постанывая от смеха:
– Ой, не могу – стоят! Он, она и у него! Ну, ты стерва, Коваль!
Она дала по газам, и «БМВ» умчался в сопровождении «Хаммера», оставив Марининого возбужденного мужа и его шокированную спутницу.
Строгач удивился и обрадовался появлению Наковальни на его территории.
– Что, не ждал? – весело спросила она, обнимая его и целуя в щеку.
– Нет. Но надеялся, – признался он. – Вета, твоя работа?
– А то ж! – ласкаясь к нему с другой стороны, ответила она.
Обняв обеих, Строгач пошел по дорожке к дому, крикнув Хохлу, чтобы загнали джип Коваль и устроили на ночь Макса и Юрку.
– Ты ведь не торопишься? – спросил он, поглядывая на стоящую рядом Марину, и та рассмеялась:
– Надеешься повторить любовь втроем?
– А это мысль! – засмеялся и он.
– Тогда не вопрос! – многообещающе произнесла Коваль, подмигивая Ветке.
На этот раз все было более реалистично, так как Марина прилично оглушилась текилой, лишившись своих и так немногочисленных комплексов и шокировав даже развратную Веточку. Изумленный Строгач украдкой тяпнул пару каких-то таблеток, видимо, боясь не осилить двух не на шутку вздрюченных баб. К утру Коваль, совершенно невменяемая уже, вломилась в комнату Хохла, разбудив его и приглашая присоединиться. Он мотал головой и не шел.
– Ты не хочешь меня? – пьяно изумилась Коваль, поглаживая свою соблазнительную грудь. – Обалдеть – ты первый, кто не хочет Коваль, когда она сама предлагает!
Строгачевский охранник сглотнул слюну, отвел глаза, чтобы не видеть этой вакханалии, этих рук, скользящих по телу, этих пьяных глаз, в которых прыгали черти. Он боролся с охватившим его желанием схватить эту сладкую и желанную красавицу, сжать ее в объятиях, зацеловать до синяков, замучить так, чтобы не встала… Но – нельзя, даже несмотря на то, что она сама пришла. Нельзя – потому что за это смерть.
– Я хочу тебя, но не могу – знаю, что бывает с теми, кто осмеливается, – глухо сказал он.
– И что? Обычно они бывают довольны.
– А потом мертвы.
– Ты о ком? – напряглась она, пристально глядя в его глаза.
– Ты знаешь. Иди отсюда, Коваль, – взмолился Хохол. – Я не хочу проблем.
– Смотри – не пришлось бы потом локти кусать, – предупредила она, но он захлопнул дверь, оставив ее в темном коридоре.
Марина выругалась про себя, вернулась к Ветке и Строгачу, они поили друг друга водкой из горла, лежа на широкой кровати, выпила еще стакан текилы и вытянулась на постели, мгновенно засыпая.
Продрав глаза часам к трем, она оглядела комнату – ну, типичное утро в борделе! Повсюду валяются бутылки, белье и всякая ерунда, пепельницы полны окурков, а на кровати рядом с ней спит измочаленная Ветка. Ничего себе, повеселились! Появился Строгач, выглядевший не лучше – всклокоченный, помятый, глаза красные…
– Проснулась? – спросил он хрипло, наливая водку в стакан дрожащей рукой. – Похмелишься со мной?
Мысль о спиртном у Коваль вызвала отвращение, а он залпом опрокинул водку в рот и сморщился.
– Что вы вчера натворили со мной, чертовы сучки? – укоризненно спросил он. – Ты Малыша тоже так гасила? Тогда немудрено, что ушел – он жизнь свою спасал!
Марина захохотала от такого предположения:
– Это я еще не в лучшей форме, Серега! Вот погоди…
– Ну, нет уж, все! С меня хватит! – поспешно отказался Строгач. – Я так и умру, затраханный бабой.
– А ты накажи меня! – фыркнула Коваль, протянув ему валявшуюся рядом плетку, но он отскочил с такой поспешностью, что и сам засмеялся.
– Нет, серьезно – хватит, сутки вырвал с вами из жизни! Отдыхайте, а я поеду – стрелка у меня с Мамедом.
Он ушел, и Марина тоже стала собираться домой. И Розан уже весь мобильный раздолбал ей своими звонками.
– Ты где была всю ночь? – накинулся он на хозяйку сразу у ворот ее дома, едва та успела выйти из машины.
– Что ты орешь? – поинтересовалась пьяная еще Марина, покачиваясь на каблуках.
– Я тебя обыскался, телефон не отвечает, горничная твоя сказала: уехала на «бэхе», взяла только Макса и джип с водителем. Где была?
– Тебе не все равно?
– Нет! Ты допрыгаешься, опять похитят или вообще завалят, на фиг! – орал Розан, размахивая кулаками у нее перед носом. – И что за наряд на тебе? Ты похожа на шлюху из «Интуриста»!
– Да мне по фигу, на кого я похожа! – заорала она в ответ. – В свободное от дел время я могу себе позволить маленькие женские слабости!
– А, ну, тогда ясно все! С этого и начинала бы! По кобелям с Веткой моталась, невмоготу стало?
– Пошел-ка ты на хрен, дорогой! – фыркнула Коваль, уходя в дом. – Оставь мои постельные дела мне, сама разберусь, с кем, когда и как!