– Все, Марина Викторовна, хватит с меня! – заявил невысокий, пузатый Стас, плюхаясь в кресло напротив. – Или этот козел угомонится добровольно, или я сам его угомоню! У Ивана нос со сливу размером, глаз заплыл, – это он о телохранителе, которому вчера врезал пьяный книжник. – Надо делать с этим что-то!
– Стас, не сади на суету! – велела Коваль спокойно. – Конкретно говори – что предлагаешь?
– Послать его подальше, и дело с концом! Никто из ребят все равно к нему не пойдет, это даже обсуждать глупо, Марина Викторовна.
– Хорошо. Ты передал Борисову, что я хотела видеть его?
– Передал, а они гневаться изволили, мол, могла бы и сама зад оторвать и приехать, извините за дословный перевод! – скривился Стас.
– Да мне плевать, что он там себе нафантазировал, урод запойный.
– Марина Викторовна, – вмешался Макс. – Пока время есть, может, укол сделаем? У вас лицо побледнело, скоро начнется…
– И что, – перебила она со злостью, резко повернувшись в сторону телохранителя. – Твой укол вернет мне здоровый румянец во всю щеку? Нет? А ну, валите все отсюда, задолбали заботой! Борисов приедет, сразу ко мне его!
Мужики, привычные к ее перепадам настроения, вышли, а Марина вытянула ноги на угол стола и взяла новую сигарету, но выкурить до конца не успела – вломился, как к себе домой, уже с утра поддавший Печатник и заблажил с порога во всю луженую глотку:
– Ты что себе позволяешь, Коваль?! Я не пацан, чтобы нестись сломя голову по твоему свистку!
– Не ори! – отрезала она, так и не сняв ноги со стола. – Это не я, а ты многовато себе позволяешь. Кто дал право молотить моих людей, которые охраняют твою задницу?
– За деньги, что я тебе отстегиваю, могу делать все, что пожелаю! – рявкнул он, падая на стул.
– Ошибаешься. Трогать моих ребят не будет никто, в том числе и ты. С сегодняшнего дня ты не клиент моего агентства. Дверь сзади тебя, – сказала Марина, отворачиваясь и давая понять, что разговор окончен. Но до Печатника отказы всегда доходили плоховато, он подскочил к ней и схватил за плечи:
– Ты что, шлюха, рехнулась, на хрен?! Ты с кем разговариваешь?
Марина подтянула ногу к груди и впечатала подошву замшевого сапога прямо в красную морду оборзевшего коммерса. Он с грохотом упал на пол, снеся по дороге стул и тумбу с кофеваркой. На шум в кабинет ворвались Розан, Стас и Макс, а Коваль продолжала сидеть, сложив ноги на угол стола.
– Уберите тело, мальчики, это уже не наш клиент!
Оценив красное пятно на морде Печатника, Розан хмыкнул – уж кто-кто, а он-то знал, как хозяйка могла приложить, если ее достать. Макс со Стасом потащили Печатника к выходу, а Розан подошел к Коваль:
– Что опять?
– Ничего, – пожала плечами Марина.
– Ну да! Расскажи другому кому! Парень в обморок грохнулся от неземной твоей красоты?
– Типа того, – согласилась она.
– Чем ты его так?
– Ногой.
– Ну, ты даешь, Коваль! – развалившись на стуле, заржал Розан. – Опять за свое? Эй, Маринка, ты чего? – но она уже не слышала его, упав на пол в глубоком обмороке.
Едкий запах нашатыря ударил в нос, она чихнула и открыла глаза, Макс отвел руку с ватой от ее лица:
– Очнулись?
– Что это было? – с трудом произнесла Марина, хватаясь рукой за голову.
– То же, что и обычно, когда вы поесть забываете и нервничаете под чашку кофе и сигарету, – обморок. Может, в больницу все-таки?
– Вопросов дурацких не задавай, ладно? Домой поехали, – попросила Коваль, и Макс подхватил хозяйку на руки и понес к машине. В последнее время она все чаще добиралась до джипа именно так – на руках у телохранителя.
Уложив Марину на кровать в спальне, Макс стянул с нее сапоги, осторожно снял свитер и джинсы, укрыл пледом.
– Чаю хотите?
– Да, сделай, если нетрудно, – она закрыла глаза – в темноте было намного легче переносить раздирающую головную боль.
Макс сбегал вниз, сам заварил зеленый чай и принес вместе с чашкой риса с креветками.
– Есть не хочу! – попробовала отказаться Марина, но телохранитель был настроен решительно:
– Хотите! С утра только кофе и сигареты, так и совсем слечь недолго.
Он подхватил хаси и стал сам кормить ее, и увлеклись они процессом настолько, что и не заметили, как вошел Егор. Он замер на пороге спальни и внимательно наблюдал за ними.
– Я смотрю, детка, твой телохранитель скоро совсем меня заменит, по всем статьям просто, – произнес он наконец. – Молодчина, Макс!
Макс, положив на поднос палочки, вскочил:
– Простите, Егор Сергеевич, но Марине Викторовне стало плохо в офисе, я привез ее домой. Она опять с утра ничего не ела, пришлось заставить…
– Ну, конечно! – насмешливо сказал Егор. – Все знают, как любит моя Марина Викторовна, чтобы ее заставляли, и ты – не исключение! Что встал? Свободен!
Макс вышел, а Егор сел возле жены на кровать и взял за руку:
– Что с тобой случилось, девочка?
– А с тобой? – спросила она, глядя ему в глаза.
– Ты о чем?
– О Максе. Что за ерунду ты нес только что? Парень привез меня домой, знал, что я не ела с утра, решил накормить обедом, что в этом криминального, по-твоему?
– Привозить тебя домой – его работа, не так ли? Мне неприятно то, что я увидел, – ответил Егор, убирая поднос с Марининых колен. – Я не хочу больше подобных сцен, ты поняла? – В голосе мужа звякнуло железо.
– Егор, это несерьезно. Ты ревнуешь меня к Максу? К телохранителю?!
– Что, он перестал от этого быть мужчиной? Ты лежишь перед ним в одном белье, которое мало что закрывает, а я не должен ревновать тебя?
– Малышев, ты спятил!
Коваль сделала глоток чая и закрыла глаза. Дикое дело – Малыш ревновал ее к Максу! Только этого не хватало в придачу к головной боли!
– Егор, это смешно.
– Мне – нет, – заверил муж.
– Ну, бред просто, ты никогда не ревновал меня!
– Дурак был, – вздохнул Егор. – Вот увидел сейчас со стороны: ты слабая, беспомощная, и он рядом – молодой, уверенный… аж сердце сжалось.
– Караул! – засмеялась Марина. – Ну, тогда найми мне в охранники старого, дряхлого дедулю, чтобы спать спокойно! Егор, что за ерунда, в самом деле? Это недостойно тебя. И потом, Макс совершенно не в моем вкусе, мне никогда не нравились блондины, так что успокой свои нервы – в этом плане надежнее Макса ты не найдешь! И вообще… – с этими словами она притянула Егора к себе, вдыхая запах одеколона, и промурлыкала: – М-м-м, обожаю, как ты пахнешь, дорогой, у меня внутри все плавится от этого запаха…
– Кошка ты хитрая, знаешь, когда коготки выпустить, а когда спинку подставить, – усмехнулся Егор.
– Ну, не то чтобы уж спинку… но ведь ты и любишь меня за это, верно? За гибкость… – Она продолжала прижиматься к нему всем телом, и муж сделал последнюю попытку сохранить благоразумие:
– Тебе нельзя.
– А тебе хочется, я же знаю!
– Мне всегда хочется, особенно когда ты сама предлагаешь, – сдался Егор, снимая свитер. – Ты такая стерва, дорогая…
– Так чего мы ждем? Иди ко мне, я так соскучилась по тебе, – Марина легла поудобнее, подставив грудь жадным губам мужа, и он долго, со вкусом ласкал ее, не торопясь с продолжением. Именно она в свое время научила его ловить кайф от медленных, долгих прикосновений, доводящих до потери рассудка, теперь сама жалела об этом.
– Господи, – простонала Коваль в экстазе. – Ты оказался слишком способным учеником, Малыш…
– Да, детка, а ты хочешь получать все сразу, как обычно? – ухмыльнулся довольный Егор, разрывая черные стринги.
…Головная боль исчезла куда-то…
Однако наутро она вернулась с утроенной силой, Марина даже голову от подушки не могла оторвать, а нужно было вставать и ехать к Строгачу. Но Егор решил эту проблему одним телефонным звонком:
– Серега? День добрый, это Малыш. Не жди мою Коваль, не приедет она сегодня. Заболела. У нее ж мигрени после ранения, вчера в офисе в обморок упала, лежит вон в постели синяя вся. Отложишь? Спасибо, Серега, – положив трубку, Егор посмотрел на Марину и улыбнулся: – Должна будешь, дорогая!
– Не беспокойся, отдам, отлежусь вот только немного.
– Детка, – серьезно начал он, расхаживая по спальне из угла в угол. – Я думаю, тебе нужно поехать отдохнуть. Не перебивай меня! Да, и сделать это нужно прямо сейчас, ты очень плохо выглядишь. Давай я отправлю тебя куда-нибудь, где тепло и есть море, в Египет, например? Поедешь? Тебе ведь там понравилось?
– А ты?
– Детка, ну, ты ж не маленькая – я не могу бросить корпорацию, у меня запустились четыре новых объекта, я должен все контролировать.
– А мои дела, значит, не столь важны, как твои? – прищурилась она. – Еще бы! Я и забыла, на чьи деньги живу!
– Опять? Опять ты начинаешь этот гнилой базар про деньги? – грозно спросил муж. – Поверь, меня это достало! Твоя упертость не знает пределов, меня бесит твое желание не зависеть от меня ни в чем, даже в мелочах!
– Не кричи, Егор, голова трещит, – попросила Марина, чуть сбавив тон. – Прости, если обидела. Я поеду, если ты настаиваешь, но одной как-то…
– Ты ж с Максом поедешь, не одна! – не упустил случая поддеть жену Егор.
– Если ты еще хоть раз позволишь себе намекнуть на то, что я неровно дышу к своему охраннику, я никуда не поеду! – пригрозила она, и муж поспешил взять свои слова обратно.
В принципе, Марина и сама задумывалась о том, чтобы расслабиться, а то все эти больницы, доктора, лекарства… И даже возникла у нее идея позвать с собой Ветку, чтобы уж точно не скучать на отдыхе. Коваль позвонила ей и попросила приехать, так как сама была не в состоянии наносить визиты. Веточка прилетела к вечеру, по привычке ворвалась в спальню и бросилась обниматься, даже не сняв шубы:
– Ой, как же я соскучилась по тебе, солнце мое! – Вслед за ней в спальне появился Хохол с огромной охапкой желтых хризантем:
– Здравствуйте, Марина Викторовна!
– Привет-привет! – отозвалась Коваль, скрыв удивление – как это Строгач расстался со своим монстром даже на время?