– Нет, можешь идти.
Она дотянулась до тумбочки и взяла крем, стала медленно втирать его во влажное тело. Нежный запах не соответствовал ее облику, подошло бы что-то более резкое, конкретное, но Егор не любил таких запахов. Внезапно Марина схватила косметичку, стала красить глаза, губы, даже линзы вставила, ярко-синие, которые не надевала уже очень давно.
– Хохол! – заорала она. – Принеси мне фен из ванной!
Удивлению его не было предела – Коваль сидела на постели в полотенце, накрашенная, яркая, почти такая, как и раньше.
– Да, пора прекращать болтаться по дому без макияжа, а то пристрелят потом ненароком, не признав, – сказала она, отбросив за спину мокрую прядь.
– С ума сойти! – выдохнул Хохол. – Я и не узнал сначала, кто это!
– Ха-ха-ха! – совершенно серьезно произнесла Марина, причесывая волосы. – Очень остроумно, дорогой! Фен где?
– Держи. Может, помочь?
– Ты что, парикмахер? Сколько скрытых талантов у тебя! – фыркнула она. – Телохранитель, носильщик, парикмахер, да плюс еще и жеребец неплохого качества! Может, я еще чего-то не знаю о тебе?
– Ты выпила, что ли? – подозрительно потянул носом воздух Хохол.
– А ты наливал? Вали давай отсюда, свободен до утра. – Она странно нервничала, психовала, боясь, что опять ничего не выйдет с мужем, что ему будет плохо с ней. Свое нервозное состояние Марина срывала, по привычке, на телохранителе. Но если Макс не реагировал, по мере возможности, конечно, то Хохол никогда не молчал, и сегодня тоже чуда не произошло – он сел к ней на кровать и, заглянув в глаза, спросил:
– А чего ты бесишься, скажи? Не дергайся, у тебя проблем с мужиками не будет никогда, даже если ты вообще шевелиться не будешь. Просто сдерни с себя эту тряпку – и Малыш поплыл, я тебе отвечаю!
– Да пошел ты отсюда! – рявкнула Коваль, и он ушел, куда деваться, но последнее слово осталось за ним.
Перевалившись в кресло, Марина подкатилась к гардеробной и достала с полки черные тонкие стринги и лифчик. Одеваться проблем не составляло – ноги она могла подтянуть как угодно, правда, руками, но все же… Это голове они не желали подчиняться, а рукам – запросто.
Надев белье и черный шелковый халат, Марина вернулась на кровать – терпеть не могла, когда Егор заставал ее в коляске.
Он пришел не скоро, принес огромный букет желтых хризантем, видимо, за ними и ездил в оранжерею на окраине поселка.
– Это тебе, девочка моя, твои любимые.
Марина взяла цветы, зарывшись лицом и вдыхая запах. Егор смотрел на это с улыбкой – впервые за все время его Коваль выглядела абсолютно счастливой.
– Спасибо тебе, родной мой, это так приятно.
– Уговорила – на день рождения повезу тебя в Японию, там завалю настоящими японскими хризантемами и закормлю роллами и суши, – целуя ее в нос, сообщил муж.
– Все испортил! – засмеялась Марина. – Это уже не будет сюрпризом.
– Да и черт с ним, с сюрпризом. Зато удовольствие получишь точно, а мне и не надо ничего, кроме этого, детка. – Егор смотрел на нее с такой нежностью и любовью, что у Коваль слезы навернулись на глаза. – Ну что, идем в каминную? Там все готово, все так, как ты любишь, счастье мое.
В камине горел огонь, маленький стол был накрыт по всем правилам, и на нем, прямо посередине, в большой плоской чаше плавали свечи, источающие тонкий аромат японских хризантем.
– Я смотрю, ты постарался! – улыбнулась Марина, оглядев все это.
– Не один – Хохол помог. Ну, тебя в кресло или на шкуру? Куда прикажешь, «крыша» моя? – не удержался от иронии Егор.
– В кресло. Только я не твоя «крыша», Малыш, ты платишь Бурому.
– А вот и нет, плачу я теперь тебе, ты просто еще не в курсе. Бурый решил, что должен тебе за твое решение. И подарил тебе меня, – захохотал Егор. – Так что ты нынче еще и моя «крыша», любимая жена.
– О-па! – растерянно протянула Марина, глядя на веселящегося Егора. – А мне он ничего не сказал.
– Я просил его об этом, хотел сюрприз сделать.
– Удалось. Где деньги за этот месяц?
– Ты серьезно? – изумился муж, не веря своим ушам.
– А что, похоже, что я шучу? – прищурилась она. – Любовь любовью, но бабки отдавай.
– Коваль, ну, ты и стерва! Как ты можешь говорить о деньгах в такой вечер?
– Ну, ты даешь, коммерс! – продолжала играть Марина, с удовольствием наблюдая, как не может Егор разобраться в том, шутит она или все же говорит серьезно. – При чем тут вечер? Ты решил, что за ужином сможешь приболтать меня скосить тебе сумму? Ошибся адресом – Коваль никому и ничего не скосила еще, скорее наоборот, накинула, – и, не сдержавшись, фыркнула от смеха.
– Ах ты, сучка! – заорал Егор, выдергивая ее из кресла и кружа на руках по каминной. – Ты опять развела меня, как фраера! Я уже почти поверил тебе! А деньги я Розану отвез вчера еще, позвони, проверь.
– Положи меня на место! – отбивалась Марина, счастливо прижимаясь к мужу.
Осторожно опустив ее в кресло, Егор присел на пол у ее ног, разлил по чашкам подогретое саке и поднял свою:
– За тебя, детка! За твое упорство, за силу, просто за то, что ты у меня есть.
От первого же глотка у Марины зашумело в голове – последний раз она пила спиртное в тот день, когда в нее стреляли.
– Девочка моя, ты совсем ничего не ешь, – заметил Егор, отбирая у нее палочки, которыми она пощелкивала. – Что-то не так?
– С ума сошел? Мой шеф-повар – японец, у него не бывает «что-то не так»! – возмутилась Марина подобным предположениям. – Просто я, может, хочу, чтобы ты меня покормил. Видишь, как разленилась – даже есть самой и то проблема!
– Мне так приятно баловать тебя, ты ведь знаешь. Может, тебе не понравится то, что я скажу, но я даже рад, что ты сейчас многого не можешь сама, что я могу помочь тебе, зная, что ты не вспылишь и не рванешь от меня на своем танке. Глупо, да? За столько лет совместной жизни я дождался момента, когда буду нужен тебе так же сильно, как ты – мне.
– Это на самом деле глупо, Егор, – ответила она, кладя руку ему на плечо. – Я всегда нуждалась в тебе, ты вспомни, к кому я летела всякий раз, когда что-то случалось, где и у кого искала поддержки? Ты единственный мог понять и защитить. И теперь говоришь…
– Где я нашел тебя, такую?
– Это я нашла тебя. Нашла и испугалась, что не удержу, не справлюсь.
Он накормил ее так, что даже смотреть на роллы Коваль уже не могла. Пить, правда, больше не стала, Егор предложил текилу, но и от нее Марина отказалась.
– Боишься, что на трезвую голову у меня не выйдет? – пошутила она. – С тобой мне не нужен дополнительный кайф. Хочу на пол.
Егор опустил ее на шкуру, сняв халат – черные волосы и белье на белоснежной медвежьей шкуре всегда ему нравились.
– Девочка, – прошептал он, стоя на коленях, – ты так хороша… если бы ты видела себя сейчас…
– Иди ко мне, – позвала Марина, протянув к нему руки. – Я уже забыла, какой ты… – и он подчинился, вытягиваясь рядом и подчиняясь ее рукам, гладящим его грудь, шею, спускающимся все ниже. Егор перевернулся, положив Марину сверху.
– Даже если я не чувствую тебя, то вижу, что ты со мной, – шепнула она ему на ухо. – Жаль только, что встать на колени я не смогу…
– Не думай об этом, родная моя, мне все равно – я хочу тебя любую.
И он любил ее почти всю ночь, хотя ничего она не чувствовала, но зато видела его лицо, блаженно закрытые глаза, закушенную губу, слышала, как он стонет, как дышит прерывисто. И этого Марине было с лихвой.
– Ты лучший, не надо никого больше, – шептала она, целуя его в губы. – Господи, как я могла изменять тебе, зачем?
– Не надо ругать себя, детка, уж так ты устроена – тебе все время подавай разнообразия, я понимаю. Главное, в голове не изменять, – ласково произнес муж, погладив ее по волосам. – А хочешь, я скажу, за что высек тебя перед тем, как случилась эта ерунда со Строгачом и Азаматом? – спросил он неожиданно, поднимаясь на локте и глядя Марине в глаза.
– Очень интересно, а мне казалось, что я знаю, за что…
– Ты знаешь только первую часть. Я ведь знал, что ты спала с Хохлом, еще с тех пор, как ты вернулась, знал. Вернее, сначала я подозревал, что был кто-то, не могла ты не воспользоваться свободой. Макс отпадал – не в твоем вкусе, а кто-то со стороны вряд ли осмелился бы, да и ты не стала бы с первым встречным, я же знаю. – Егор потянулся к столику и взял сигарету. Коваль молчала, потрясенная наблюдательностью мужа и тем, как он ловко вычислил того, кто посмел прикоснуться к его женщине. – А за день до случившегося позвонил Серега и сказал, что мы с ним теперь можем забодать кого угодно своими рогами, – он усмехнулся. – Ты уделала его, детка, – это ведь твоя подруга осчастливила и украсила его голову парой рогов, она и твой Максим. Я-то про свои и сам все знаю, меня это не напрягает, уж такие мы с тобой неправильные люди, другим не понять. А Строгачу это известие как серпом по одному месту.
– Так этот козел еще и тебе меня заложил? – У Марины внутри все кипело от злости на подлость «законника», надо же – сдал мужу, как стеклотару в ларек! – Значит, не зря мы его грохнули, за дело, можно сказать!
– Можно и так сказать, детка. Я все ждал, когда же ты сама признаешься, ведь до этого так и было, тебя мучила совесть, и ты признавалась, а тут… Я заволновался, неужели моя девочка влюбилась и не хочет подставлять своего любовника. И когда ты отказалась сказать мне, кто звонил тогда и зачем, я не выдержал и дал волю ревности, я был уверен, что это Хохол звонил тебе и что ты поедешь к нему.
– Офигеть! Неужели ты решил, что я такая сучка, что начну бегать от тебя к телохранителю?! То, что случилось в Египте, там и осталось и никогда не повторилось бы здесь, дома!
– Помолчи пока, – попросил Егор, прикрыв ей рот ладонью. – Сейчас я говорю, а ты молчишь. Так вот, меня еще расстроило, что это именно Хохол был, я ведь не раз в сауне с ним парился, видел, что он делает с девками. Как же ты могла? Сейчас хоть скажи, тебе хорошо с ним было?