Хейзел наблюдала за тем, как Обри расточает все свое обаяние на Колетт. Она решила, что это будет забавное зрелище. Ее подруга могла быть холодной, как лед. Когда американские солдаты начинали с ней флиртовать, бельгийка лишь улыбалась и наливала им лимонад.
Король снова бросил взгляд на Хейзел. Она заметила, как сияют его глаза.
– Ваша светлость, – сказал он театральным шепотом, – вы не представите меня своей прелестной подруге или мне догадаться, как ее зовут?
– Я бы хотела посмотреть, как у тебя это получится, – ответила она. – Это моя подруга Колетт Фурнье. Невероятно талантливая певица. Колетт, это Обри Эдвардс – король регтайма и император джаза.
Колет хотела пожать его руку, но вместо этого Обри поцеловал тыльную сторону ее ладони.
– Что такое джаз? – спросила Колетт. – Так вы называете музыку, которую ваша группа исполняла здесь на прошлой неделе? C’était fantastique!
Обри надулся, как лягушка.
– Да, это джаз или что-то вроде того, – сказал он. – Мы – не просто лучшая группа в армии Соединенных Штатов. Мы – лучшая группа на этой проклятой войне. Наши джазовые мотивы заставят ваши ноги пуститься в пляс.
– Только посмотри, что он умеет, Колетт, – Хейзел жестом показала Обри на пианино.
Он подобрал мелодию ее песни и, изучив аккорды, порвал ее на лоскуты.
Для него это было детской забавой, но с точки зрения Колетт, Обри только что раздвинул воды музыкального Красного моря, как джазовый Моисей.
– Сыграй еще раз, – потребовала она.
Обри был рад стараться. Вскоре, он уже исполнял импровизации и на другие песни Колетт, а она с радостью ему подпевала.
Аполлон, ты же помнишь, каково это для музыканта: впервые пройти крещение джазом. Регтайм загипнотизировал Колетт. Ее разум искрился, а бедра начали двигаться сами по себе. Со старыми драматичными рефренами и пошлыми, шутливыми мелодиями было покончено. Как электричество заменило масляные лампы. Как динамит. Вуду. Колдовство.
Эта музыка была сексуальной, как и ее атлетичный верховный жрец за пианино. Он играл для Колетт, а в его глазах светился намек на то, что это далеко не предел его возможностей. Она обнаружила, что смотрит на него гораздо дольше и чаще, чем следовало бы.
«Non, – сказала себе Колетт. – Non, non, non».
Но в короле регтайма было что-то особенное, помимо его музыки.
Обри же никогда не вдыхал аромат духов «Рококо» – запах Парижа – и не видел таких коротких, гладких кудрей, собранных в дерзкую и элегантную прическу. А ее фигура! Но больше всего юношу потряс ее голос. Девушка точно знала, куда он направит мелодию, и когда он импровизировал – она следовала за ним, а иногда даже брала ведущую роль на себя.
Хейзел начала зевать. Было очень поздно, и настала пора расходиться.
Обри с трудом заставил себя встать.
– Я лучше пойду, – самые сложные слова за последнее время.
Колетт протянула ему руку.
– Enchantée.
– Доброй ночи, Обри, – сказала Хейзел.
Он пошел к двери, а в голове звучал голос его матери. Они не пригласили тебя прийти еще раз.
Обри вышел на холодный зимний воздух и ухмыльнулся. Кому нужно приглашение?
АполлонНа следующее утро – 13 января, 1918
– Где тебя носило вчера вечером? – Джоуи Райс пихнул Обри под ребра. Они мерзли в очереди в уборную.
– Ты похож на мертвеца, – сказал Джоуи. – Я слышал, как ты вошел. Кажется, это было в полночь?
Обри протер глаза.
– Что такое, Райс? Неужели я потревожил сон спящей красавицы?
Джоуи ткнул Обри в грудь.
– Мне пришлось соврать лейтенанту Эйропу, что ты в лазарете.
– Он меня искал? – забеспокоился Обри.
– Тебе повезло, что это был не капитан Фиш. Я сказал, что у тебя понос.
– Вот спасибо, – Обри перепрыгнул с ноги на ногу. – Давай быстрее, парни! Я могу и не дотерпеть!
– Серьезно, – сказал Джоуи. – Где ты был?
Обри колебался, но сдался очень быстро.
– Пообещай хранить это в секрете, – он наклонился к уху товарища. – Я кое-кого встретил.
– Здесь? – Джоуи широко распахнул глаза. – Она хорошенькая?
Обри закатил глаза.
– О, дружище. Ты даже не представляешь, насколько.
Джоуи приподнял бровь.
– Неужели ты?..
Обри стукнул его в плечо.
– Заткнись, Райс, – сказал он. – Все не так.
– Ладно, ладно, не злись. Я же просто спросил, – он потер плечо. – Так она в хижине досуга в Лузитании? Там есть симпатичные девушки, правда, слишком серьезные.
Обри вспомнил аромат духов Колетт.
– Нет, – сказал он. – Девушка, с которой я познакомился – бельгийка.
Джоуи раскрыл рот от удивления.
– Ты похож на рыбу, – сообщил ему Обри. – Расслабься. Тот офицер странно на нас смотрит.
Джоуи захлопнул рот. Через пару минут он снова повернулся к Обри и прошептал ему на ухо:
– Так ты нашел себе бельгийскую проститутку. Ты что, ходил в город в одиночку?
Обри ударил Джоуи по ребрам.
– Ауч!
– Скажешь так еще раз, – зашипел Обри, – и я тебя поколочу. Я же сказал, что все не так, как ты подумал.
Джоуи оттолкнул его.
– Прекрати, – сказал он. – Только благодаря мне ты сейчас не на гауптвахте. На твоем месте я бы охладил пыл.
Обри задумался над его словами. Ему бы пригодился союзник.
– Ну так что, – продолжил Джоуи. – Какая она? Кроме того, что симпатичная.
Обри вздохнул.
– Если бы ты слышал, как она поет. В Штатах она была бы звездой.
– А что, у них в Европе нет звезд?
Еще один солдат вышел из уборной.
– Кстати о Европе, – вспомнил Обри. – Зачем лейтенант Эйроп меня искал?
Райс изобразил игру на воображаемом корнете.
– Что-то насчет сегодняшней репетиции.
Обри хлопнул себя по лбу.
– Сегодня? Вот черт!
– Что такое?
Обри покачал головой.
– Сегодня я собирался увидеться с ней.
– Слушай, – сказал Джоуи. – Капитан Фиш не хочет, чтобы мы связывались с девушками, и точка, – он понизил голос. – А если ты свяжешься с белой девушкой – у тебя будут большие проблемы.
Обри был не в настроении для лекции. Он уже пожалел, что вообще открыл рот.
– Забудь, – сказал он. – Я всего лишь с ней познакомился, а не делал предложение.
Но Джоуи уже распалился.
– Нам и так было сложно попасть сюда. Ты все испортишь. Наша задача – это усердно работать, хорошо играть и улыбаться, несмотря ни на что. Если ты заведешь какие-то отношения с белой девушкой – не проституткой – тебя могут убить, – он перешел на шепот. – Я слышал разговоры о полке морпехов. Там одни южане, и они уже угрожали черным парням. А эти ребята слов на ветер не бросают.
Предупреждение не произвело на Обри большого впечатления.
– Расслабься, Райс, – сказал он. – Ты прямо как моя мать, – он похлопал друга по плечу. – Вот увидишь, со мной все будет в порядке. Что может случиться с Обри Эдвардсом, королем регтайма и императором джаза?
– Кроме того, что я могу сбить хвастливую голову с твоих тощих плеч одним ударом?
– А ты попробуй.
– Ты король дураков, вот ты кто.
– Тогда ты мой верный подданный. И кого ты назвал тощим?
Наконец-то они были следующие в очереди в туалет. Из двери вышел солдат, зажимающий нос рукой.
– Пусти меня, – сказал Джоуи. – Я сейчас взорвусь.
– Ни за что, – Обри обогнал его и взялся за ручку двери. – Ты сказал, что у меня понос. Не хочу, чтобы ты прослыл лжецом.
АполлонНа репетиции – 13 января, 1918
Я последовал за Обри на репетицию, чтобы напомнить о его целях. Я думал, что там он в безопасности от когтей Афродиты. Без обид, богиня.
– Я сказал, послушайте меня! Заткните свои рты и послушайте меня!
Глаза лейтенанта Эйропа пылали за очками.
Обри подумал, что громкий звук заставит всех замолчать, поэтому он ударил по тарелкам. Нобл Сиссл – вокалист – тут же дал Обри подзатыльник.
Через минуту злобный взгляд Эйропа все-таки заставил группу утихнуть.
– Все, все, – сказал Эйроп. – У нас много работы. Еще два представления на этой неделе. Одно во Второй хижине досуга, и еще одно – в лагере Лузитания. Мы очень популярны среди солдат, ребята. И офицеров тоже! Вы молодцы.
Эйроп позволил себе улыбнуться, и вся группа оживленно зааплодировала.
Обри потер затылок. В следующий раз он наденет на репетицию свой шлем.
– Это не все, – продолжил Эйроп. – Говорят, что нас собираются отправить в тур по всем лагерям Франции, чтобы поднять моральный дух американской армии.
Обри должен был обрадоваться. Это был тот прорыв, которого он так ждал. Больше известности! Когда-то он мечтал играть по всей Франции, а теперь у него на уме было только хорошенькое личико Колетт.
– Как я уже говорил, – сказал Эйроп, – мы спасаем жизни, танец за танцем.
Ха-ха.
– Скорее, ранец за ранцем, – вставил Алекс Джексон, тубист. Среди музыкантов прошел шепоток.
– Послушайте, я знаю, что вас уже тошнит от таскания ранцев и разгрузки грузовиков, – сказал лейтенант. – Мы прибыли во Францию, чтобы сражаться, и мы будем сражаться. Полковник Хэйвард решит этот вопрос. Но еще мы прибыли для того, чтобы играть джаз. Так давайте сделаем это. Сис, раздай всем новые ноты. Каждый лист расписан по инструментам.
Нобл Сиссл взял стопку нотных листов и начал раздавать их группе.
Лейтенант Эйроп сверился со своими записями.
– Так, посмотрим. О, да. Вы, пикколо, еле плелись два дня назад, когда мы играли «Звезды и полосы». Что я всегда говорю? Без вас это просто куча блеющих горнов. Если вы не будете выдавать свои трели вовремя, клянусь богом, я сам возьму флейту, и настучу ею вам по головам, слышите меня?
Тихое бормотание среди духовых.
Руководитель группы вернулся к своим заметкам.
– Слушайте, парни. Армия устроила роскошный курорт для американских солдат в увольнении. Место называется Экс-ле-Бен. Там есть ванные, спа, горы и озера. Казино, театры – все, что душа пожелает. Его посещали Д. П. Морган и королева Виктория. Мы отправимся туда в конце тура, чтобы сыграть на открытии концерта.