Молчать словно пень,
А эта, чиликая,
Проводит весь день.
Той мыслить – бессмыслица:
В мозгах ее тьма,
За этою числится
Немного ума.
Вот эта – жеманница,
А эта проста,
Та – пошлости данница,
Та – лгунья, а та —
Рабыня приличия…
Однако – увы! —
Все эти различия
Для нашей братвы
В итоге – безделица,
А главное там,
Где женщины делятся
На дам и не дам.
«Ночь… Мороз… Безветренно и сухо…»
Ночь… Мороз… Безветренно и сухо…
Двое за нуждой зашли во двор,
И до моего донесся слуха
Продолжающийся разговор:
– «Лучше б, так сказать, царю поэтов
Позже-бы родиться на сто лет…
Жалко, что в Республике Советов
Пушкина живого с нами нет!
Уж поверь мне, жизненны и ярки
Были бы у нас наверняка
Образы стахановки-доярки
И орденоносца-горняка…»
– «Ах, чудак!.. Побольше реализма,
Ты витаешь где-то в облаках:
Ведь живя в стране социализма,
Был бы он давно уж в Соловках!..»
Так вооруженный диаматом,
Пусть он далеко не эрудит,
Даже не обкладывая матом,
В прениях любого победит.
Происшествие на даче («Гражданин в пуху и вате…»)
Гражданин в пуху и вате
Сладко грезил на кровати;
Вдруг к нему не чуя ног,
Прибежал его сынок.
Растолкал и крикнул: «Слышь-ка,
Вышла книжка, пап, малышка!
Надевай-ка сапоги-с
И кати скорей в Могиз!..»
Застегнув рубашки ворот,
Покатил папаша в город,
Не почтя сие за труд:
Опоздаешь – разберут!
И забрав одним ударом
Двадцать штук почти-что даром,
(Двадцать книжек два рубля,)
Он запел: «Тра-ля-ля-ля!..»
Ловко выполнив задачу,
Возвратился он на дачу,
И улегшись спать сиял
Из-под пары одеял.
«День безрадостен и матов…»
День безрадостен и матов,
Холод, дождик и туман…
Не спеша вещает Шагов,
Что-то мямлит Вексельман.
Редко Немов молвит слово
И щебечут так легко
Соколова и Орлова —
Птички певчие РИКО.
Игорь Северянин в Москве («Не Кантов и Бетховенов, не Байронов и Мариев…»)
Не Кантов и Бетховенов, не Байронов и Мариев,
Во дни двадцатилетия, в слепительные дни,
Я славлю, а потомственных советских пролетариев,
И всех, кто с ними классово, и всех, кто им сродни.
Стахановцы-рабочие, ударники-колхозники
И ты, не прежний дрябленький, а наш интеллигент,
Вы в темпах – сверкудесники, в масштабах – грандиозники,
Вы в жизни воплощаете легенду из легенд.
Вам чужды колебания, противны чувства низкие,
Во всем вы предприимчивы: в труде, в любви, в борьбе,
Вы в мужестве воспитаны, питомцы большевистские,
Вы героизмом вскормлены, птенцы ВКП(б).
Привет мой вам, могильщики всемирной буржуазии,
Светила путеводные трудом забитых масс,
В Европе и Америке, в Австралии и Азии
И даже в недрах Африки гремит молва о вас.
Вам жизнь не волчья ягода, а крепкая миндалина,
Вам будущее солнечно и розово без призм…
Вперед за дело Ленина, вперед за дело Сталина
К заре коммунистической через социализм!
За счастие родины – на выборы все! («Побольше энергии, порыва, движения…»)
Побольше энергии, порыва, движения
И дружно на выборы в Верховный Совет!
Пора демонстрировать свои достижения,
Каких никогда еще не видывал свет.
Цветущие девушки, счастливые матери,
Отважные юноши, отцы и мужья,
Кто в небе на аэро, кто в море на катере,
Стахановцы трактора, станка и ружья,
Все словно один к избирательным ящикам,
За счастие родины вложить бюллетень,
Пусть каждый для каждого послужит образчиком
В такой исторический знаменательный день.
Долой равнодушие, халатность, медлительность
Привитые в прошлом попом и царем,
Не надо беспечности, проявимте бдительность
И лучших из лучших в Совет изберем!
Мы – первая социализма проталина!
Мы – сила, мы – молодость, мы – радость, мы – свет!
Да здравствует партия Ленина – Сталина!
Да здравствуют выборы в Верховный Совет!..
Пушкину («В лихолетье брошенный судьбою…»)
В лихолетье брошенный судьбою,
Я устал, все валится из рук;
Дай-ка побеседую с тобою,
Лучший поэтический мой друг.
Со страниц, прижатых к изголовью,
На меня ты смотришь как живой,
Человек с такой горячей кровью
И такой разумной головой.
В эти дни тебя восславят хором
И сиропом будут поливать
Наши культуртрегеры, которым
На литературу наплевать.
А за ними станут лезть из кожи,
В рамках разрешенных тем и фраз,
Те, кому печной горшок дороже
Всей твоей поэзии в сто раз.
Знаю, жизнь тебя встречала строго: —
В двадцать лет была невесела
На Екатеринослав дорога
Вскормленнику Царского Села.
Знаю, косность и непониманье
Над тобой жужжали стаей мух,
И от августейшего вниманья
Иногда захватывало дух.
Но зато, наполнив пуншем чары,
И вольнолюбивы, и лихи,
И конногвардейцы, и гусары
С увлеченьем слушали стихи.
Но зато на жесткой службе царской,
Средь субординации большой,
Состояли Инзов и Лепарский —
Люди с человеческой душой.
Но зато не лез квартальный пристав
В мир цезур, метафор и идей,
И среди десятков журналистов
Был один-единственный Фаддей.
Это счастье, что тебе на свете
Довелось не в наше время жить:
Мог ли ты служить в Политпросвете
И своему гению служить?
Мог ли ты с покорностью барана,
По команде разевая рот,
Возглашать под грохот барабана: —
«Лишь у нас!.. Да здравствует!.. Вперед!..»
И с холопским рвением и потом,
Мог ли ты, на все махнув рукой,
Славить по одним и тем же нотам
И во здравье и за упокой?!.
Только на благоприятном месте
Зреет плод в благоприятный час…
Если б ты родился с нами вместе
Не было бы Пушкина у нас!..
«По-видимому, все в порядке в этом…»
По-видимому, все в порядке в этом,
Как говорится, лучшем из миров:
Земля родит, бывает жарко летом,
Стригут баранов и доят коров.
Сияют звезды, вовремя светает,
Я становлюсь год-от-году мудрей,
И на бумаге пышно процветает
Страна холопов и секретарей.
«Гениальный на все руки…»
Гениальный на все руки,
Друг всего, отец всех Муз,
Рассужденьем о науке
Осчастливил Совсоюз.
Правда, им симпатий мира
К коммунизму не привлечь,
Но годится для сортира
Историческая речь.
Кантата («Проживая в Пензе, Тага…»)
Н. П. Кугушевой-Сивачевой
Проживая в Пензе, Тата,
Не страдай от живота,
Трам-трам-трам-трам, тра-та-та-та,
Трам-трам-трам-трам, тра-та-та!
Вот и вся моя кантата,
До свидания, Тага,
Трам-трам-трам-трам, тра-та-та-та,
Трам-трам-трам-трам, тра-та-та!
Н. П. Кугушевой-Сивачевой («Ведь не Марии и не Антонины…»)
Ведь не Марии и не Антонины,
А, как это от нас ты не таи,
Двадцать шестого августа твои,
Наталия Петровна, именины.
Поэтому купи кило свинины,
Очищенной, советского Аи,