енное сообщение от Пенна:
Поговорим.
Пытаюсь быстро убрать его в сумку, но Виа успевает заметить и поднимает брови:
– Надеюсь, что это не то, о чем я подумала, – сухо говорит она, доставая ее косметичку (нет, мою) и поправляя помаду.
– И что ты подумала?
– Если ты рассчитываешь на что-то с моим братом, пока я жива, то я докажу тебе обратное, милая.
Глава тринадцатая
Хочу переписать твои страницы в моей жизни,
но все они испорчены,
потрепаны и зачитаны до смерти.
Я уже не могу читать о тебе,
но ты все еще мое любимое стихотворение.
В тот вечер все мои враги подняли белый флаг.
Первой была Мел, которая созвала всех в гараже после обеда и визита к дантисту с Вией, где ей вставили зуб. В гараже рядом с папиной «Теслой» стояла машина, накрытая ярко-розовой тканью. Я стояла со скрещенными руками и лицом, выражающим желание быть украденной террористами, пока Мелоди с напускным энтузиазмом поднимала ткань с машины, представляя ее с разведенными в стороны руками. Это ярко-розовый джип «Хаммер».
– Я знаю, ты сказала без подарков и праздника, но я не смогла сдержаться, – Мелоди хлопает в ладоши. Виа и Бейли крутятся возле нее. Папа и Пенн стоят молча, рядом со мной. После того как девчачий восторг утих, я отреагировала:
– Вау, – я спокойно обошла машину. – Она пугающе уродлива.
Я подняла глаза и встретилась со взглядом мамы. Я ухмыляюсь, оказалось, она вообще не знает меня. Если ей кажется, что она сможет купить себе путь в мое сердце прикольными, дорогими вещами, то она совсем не понимает меня. Конечно, я люблю дизайнерские шмотки, туфли и сумки – у меня дорогой вкус, не такой, конечно, как у Найта, но выше, чем у Воуна или Луны, – но мне не нужно это. Я люблю все это, потому что оно доступно и низкокалорийно.
Улыбка Мелоди спадает с лица, как крыша соломенного домика в сильный ветер, и она удивленно моргает. Кажется, что она сейчас расплачется, но мне все равно. Она принесла ночной кошмар в наш дом и даже не предупредила об этом. Она даже не пытается сделать вид, что ценит меня хотя бы вполсилы от того, как она ценит сестру.
– Я думаю, что она прекрасна, мамочка. – Бейли бросилась утешать мать, крепко обнимая. – Не беспокойся. Дарье понравится.
Виа оглядывается и аккуратно присоединяется к Мел и Бейли, поглаживая спину Мел так же, как и мою сегодня утром.
– Да, миссис Фоллоуил. Я думаю, что она просто шокирована.
– Я не шокирована. Я обижена тем, что она рассчитывает на то, что я буду ездить на этом. Она похожа на огромный клитор.
Пенн взорвался от смеха, и папа неохотно присоединился к нему, хотя и пытался скрыть улыбку рукой. Они толкают локтями друг друга, пытаясь успокоить, но это лишь разжигает большую истерику.
Глаза Бейли расширились, и Виа каким-то образом вызвала искусственный румянец. Класс. Я объединила их против себя. Виа, должно быть, в восторге танцует «Ча-ча-ча» про себя.
Мел смотрит на меня блестящими от слез глазами. Она не обращает внимания на Бейли и Вию, которые крутятся вокруг нее, но слишком поздно – ранение нанесено.
– Чего ты хочешь от меня, Дарья? – спрашивает она так тихо, что я практически не слышу ее.
– Ничего.
Все.
– Что я могу сделать, чтобы ты стала счастливой? Как подобраться к тебе? – Просьба в ее голосе такая проникновенная, что пробирает до костей. И на какое-то мгновение я почти поверила ей. Пока не вспомнила, что она отдала меня в школу, где трахалась с учеником, притащила в дом грустного, злого и горячего сводного братца, а потом его сумасшедшую сестру – моего заклятого врага, – а потом игнорировала мое существование в течение четырех лет, что я все гадала, реальный ли я человек.
– Моя вечеринка еще в силе на этих выходных? – Я пытаюсь казаться спокойной, не доводить себя до нервного срыва при всех.
– Да, но это не то, что я…
– Спасибо, Мел! Удачи в продаже этой штуки. Они не сказали тебе, что машины теряют половину стоимости, когда выезжают из автосалона?
Я выбегаю из гаража, оставляя всех позади. Закрываю дверь в свою комнату, пытаюсь заглушить горечь из-за того, что не могу спуститься в студию и поплакать там в одиночестве, потому что у Вии рядом комната. Я бросаюсь на кровать, беру мобильный и пишу сообщение директору Причарду, который сохранен как «Принц» в телефоне. Чувствую, что придется вернуться к встречам три раза в неделю.
Мне надо видеть вас. Я в отчаянии.
Я никогда не виделась с ним за пределами школы, но не знаю, к кому обратиться еще. Все друзья ненастоящие, Найт и Воун устроят допрос, втягивать в это отца значит усложнить отношения между ним и Мел, а Бейли слишком маленькая и милая для того, чтобы вникать в мои темные чувства.
Завтра.
Я не могу ждать до завтра.
Ты заставляла меня ждать и дольше за последнюю пару недель. Завтра.
Голова падает на подушку, и я закрываю глаза, вздыхая. Блин. Я была в стране грез, поглощенная Пенном Скалли, могла избегать встреч с Причардом, чем сыграла ему на руку. Он лучше знал, что охотиться на меня в коридорах слишком просто.
Когда я услышала, что дверь в комнату открылась, то ожидала увидеть Мел или папу. Может, даже Бейли с ее мудрыми советами. Но в проходе стоял Пенн, облокотившись на дверной косяк. Его белая футболка задралась, открывая вид на мускулистый живот, стрелой спускающийся к паху.
– Ты до конца жизни собираешься меня игнорировать?
Я смотрю в потолок, пытаясь не позволить предательским глазам устремиться к нему. Я и так страдаю от ППСР – Пост Пенн Скалли Расстройство.
– Да, таков план.
– Всегда знал, что ты слабачка. Рад получить доказательства этому.
Пошел ты, Скалли.
– Я думала, что мы поняли еще в тот день, что я слабачка.
– Вот оно – маленький саркастичный монстр.
– Что ты здесь делаешь? – вздохнула я.
– Поговорить. – Он заходит в комнату и закрывает за собой дверь. Я смотрю на него, чтобы убедиться в том, что мне не послышался щелчок, и улыбка касается моих губ.
– Папа убьет тебя, если увидит, что дверь закрыта.
– Хороший повод для твоего отца надрать мне задницу, – он подмигивает. Я прислоняюсь к спинке кровати, где-то в глубине мелькает радостное чувство – может, ему не все равно.
– Почему ты не сказал мне о Вии?
– Не знал.
Он все еще стоит посреди комнаты, и я не знаю, рада ли этому пространству между нами или хочу почувствовать его удушающие объятия, которые лишают воздуха и оживляют одновременно.
– Ты считаешь, что я в это поверю?
– Зависит от тебя, как ты воспримешь следующую информацию. Я не знал, что Виа вернется. Твоя мама несколько раз упоминала, что пытается найти ее, но честно, она не была оптимистична.
– Что ж, спасибо за то, что лишил меня девственности, а потом игнорировал, разгребая дерьмо.
– Обращайся, – говорит он и снова оглядывается на дверь. Нервно вздыхает и проводит рукой по волосам. – Слушай, все это отстойно. Эмоции взяли верх. Я хотел отдышаться и разобраться в себе.
– И как? – грустная усмешка отдает кислинкой во рту.
– Никак.
Я срываюсь, слезы катятся по щекам. Я вытираю нос рукавом розового кардигана. Пенн идет ко мне и прижимает. Я тону в нем, в его касаниях, в его теле и душе.
– Маркс, Пенн. Я думала, ты использовал меня.
– Постой, – он отстраняется на секунду. – А кто сказал, что нет?
Я тыкаю носом в дырочку на футболке и смеюсь.
Он отодвигается и берет мое лицо в свои ладони. Наши взгляды встречаются, и мое сердце ускоряется.
– Я не знаю, что чувствую из-за ее присутствия здесь. Это как родиться хромым, а потом получить вторую пару ног. По идее, должен чувствовать радость, но все дерьмово. Я уже научился жить без нее, понимаешь?
Я знаю.
Я хочу рассказать ему все, что она лишь притворяется хорошей и милой.
Что она угрожала лишить меня всего сегодня утром. Слова так и жгут мне язык, вырываясь на волю. Несколько месяцев назад я бы вывалила всю правду, не поведя и бровью. Но я видела все, что творилось с Пенном, как повлияло на него одиночество. Я не могу так поступить с ним. Я не могу разрушить шансы на его воссоединение с сестрой, и не важно, пострадаю ли я от этого.
– Я знаю. – Я прижимаю его к себе, потому что уже успела соскучиться. Я скучаю по нему, даже когда он рядом. Мне всегда недостаточно его, чтобы удовлетворить себя. Может, я даже не пойду в колледж, потому что не вижу жизни после Пенна. – Дай время. Все наладится.
Я словно на уровне инстинктов, мои губы находят его, и мы целуемся. Глубоко, долго и страстно. Он стонет в мой рот и берет руками лицо, прижимая к кровати. Мои колени касаются кровати, и мы тонем в матрасах, выпуская воздух из легких. Он залезает на меня сверху и целует подбородок, шею.
– Черт, я скучал по твоим губам.
– Я скучала по твоей заднице, – я сжимаю его зад и кусаю нижнюю губу.
– Ты мое хобби, глазастик. Просто помни, что нет ничего большего, в ту минуту, когда ты привяжешься – тогда я и отвяжусь.
– Если бы меня это волновало, малыш. Ты просто эпизод. Может, мой будущий муж прооперирует тебе сломанную ногу, если ты когда-нибудь попадешь в высшую лигу.
Он смеется, поцелуями прокладывая дорожку к груди и расстегивая кардиган.
– Может, он отрежет ее мне, когда я расскажу ему, как веселился внутри его жены.
– Лучше веселился, чем с Адрианой? – я отстраняюсь и смотрю ему в глаза.
– Лима или с моей одноклассницей?
С той единственной, в которую ты влюблен, по словам твоей сестры.
– Последнее. Как будто Адриана Лима уделит тебе хотя бы минуту.
– Ты ревнуешь?
– Ты избегаешь вопроса?
Он стискивает зубами шею, спускается к ключице. Я знаю, он прокусил кожу, помечая меня для всех и каждого. Я чувствую облегчение, смещающее чувство, будто я держала семитонный груз страха из-за того, что не могла быть с Пенном. И пока я для него всего лишь хобби, он…