Ли поставил на стол бутылку виски и уставился на лист бумаги, лежащий перед ним. Сколько раз он принимался писать письмо и никак не мог его закончить. Одному Богу ведомо, что случилось с Одри, а известие о смерти Джоя может убить ее.
Как выполнить обещание, данное Джою, и повидать ее? Было время, когда Ли желал встречи с ней больше всего на свете, даже после того, как она прокляла его в Батон-Руже и запретила разыскивать ее. Больше всего хотелось найти ее и помочь всем, чем только можно. Но как он сможет теперь посмотреть ей в глаза после того, что случайный выстрел винтовки оборвал жизнь Джоя?
В кошмарных сновидениях он снова и снова переживал случившееся. После смерти юноши он продолжал воевать в армии Шермана, покорно выполняя обязанности офицера. Но у него не было более страстного желания, кроме одного – скорее бы закончилась война. Он не мог больше ни о чем думать, для чего и пил постоянно виски. Выпивки не мешали выполнять свой долг во время сражений, если захват и поджог южных городов можно было назвать «сражением». К тому времени, когда Союзные войска занимали города, обычно конфедератов там уже не было.
Ли отпил глоток виски, взял ручку, обмакнул перо в чернила и склонился над столом. Он занимал комнату служебного помещения церкви в Саванне. Отсюда полк должен отправиться в Каролину, осуществляя план окружения мятежников, а затем вернуться в Виргинию для последнего решающего удара. Шерман считал, что к лету война будет закончена, значит, Ли предстоит решать, как поступить с Одри.
«Дорогая Одри», – написал он, остановился, скомкал лист бумаги и снова взял чистый листок. Нельзя писать «Дорогая Одри» , словно они знакомы. Она должна получить письмо от чужого человека, от конфедерата, союзника Джоя. Незнакомый человек расскажет ей, как был убит ее брат, как смело вел себя, когда его конвоировали в лагерь для пленных. Пусть незнакомец поведает, что Джой героически сражался за свободу южан. Ли решил сочинить несколько историй, чтобы Одри могла гордиться братом. Пусть гордится сыном чертов мистер Бреннен, по его вине мальчик присоединился к повстанцам. Если бы не постоянные замечания отца, Джой остался бы дома, там, где и должен находиться. Если бы Джозеф Бреннен не уничтожил письма, возможно, Ли с Одри остались бы вместе. Но не было больше никакого смысла рассуждать о том, что могло бы случиться. Факт остается фактом. Джой мертв. Ли убил его. Он пообещал умирающему юноше отыскать Одри и позаботиться о ней, и должен быть хозяином своего слова. Но Ли не знал, когда сможет найти ее. Поэтому нельзя больше оттягивать с сообщением о смерти Джоя. А кроме того, полковник Джеффриз не был уверен, что сможет когда-нибудь сам рассказать женщине о своей причастности к смерти ее горячо любимого брата.
«Дорогая мисс Поттер, – написал он во второй раз. – С сожалением вынужден сообщить вам, что ваш брат, капрал Джозеф Бреннен погиб…»
Джой – капрал. Ли невольно улыбнулся, представив, как должно быть мальчик гордился своим званием. Улыбка сразу же сползла с губ, сменившись горестной гримасой и слезами. Так теперь было с ним всегда. Он вытер слезы рукавом, не зная, как и когда он сможет привыкнуть к мысли о смерти любимого друга. Он пил, чтобы забыться и выполнить обещание, данное Джою. Иначе, он давно бы застрелился.
Откинувшись на спинку стула, достал из кармана письмо, которое нашел у Джоя. Юноша писал сестре, но письмо не успел дописать и отправить. Может быть, оно хоть немного утешит ее? Ли решил послать письмо Джоя вместе с письмом незнакомца, который сообщает подробности гибели мальчика.
Ли развернул листочки, представив, как Джой писал письмо при свете костра.
«Дорогая Одри. Я сейчас нахожусь в Джорджии. Говорят, что война скоро закончится, и я обязательно вернусь домой. Вероятнее всего, тебе уже известно, что я не смогу вернуться домой с победой. Но, слава Богу, я жив и невредим. После всего, что мне пришлось пережить, уверен, что мне здорово повезло. Я так и не смог понять, для чего война вообще была нужна, мне больно видеть, что стало с нашим Югом. Я все время волнуюсь, как вы с отцом живете, молюсь, чтобы были здоровы и чтобы ничего не случилось с Бреннен-Мэнор. Единственное, о чем я сейчас мечтаю, это о возможности вернуться домой в родные места, которые так люблю, к моей любимой сестре и отцу. Он будет гордиться моимкапральским званием. Когда я приеду домой, то буду помогать вам всем, чем смогу. Мы спасем Бреннен-Мэнор и станем счастливыми. Может быть, когда закончится война, Ли приедет к тебе и ты сможешь забыть все, что было плохого, мы снова будем все вместе. Если так случится, буду самым счастливым человеком. Я понимаю, что Ли – янки, но он самый лучший человек из всех, кого мне приходилось встречать…»
В этом месте письмо обрывалось. Джой не смог закончить его. Ли было нестерпимо больно читать последние строки, где Джой упоминал о нем: «…ты сможешь забыть все, что было плохого, мы снова будем все вместе… он самый лучший человек из всех, кого мне приходилось встречать…»
– И человек, которого ты считал лучшим, застрелил тебя, Джой, – пробормотал Ли. – Ли Джеффриз убил тебя, – он схватил чернильницу и со злостью швырнул ее в стену. Синие чернила попали на деревянный крест, темные капли стекали вниз. Ли показалось, что это капает кровь.
– Голубая кровь, – горько усмехнулся Ли, глядя на выпачканный крест. Да, он заслужил адских мук за то, что натворил. Если бы только они с Джоем узнали друг друга секундой раньше. Если бы Джой вообще не вступал в эту чертову армию.
Но ведь и Ли вначале был так уверен в правильности действий президента, и, как все северяне, страстно хотел сохранить Союз.
Ну что ж, теперь Союз спасен. Однако стоило ли его спасение стольких жертв? Ли казалось, что он потерял себя, интерес к жизни. Он хорошо понимал, что потерял единственную женщину, с которой когда-то мечтал соединить жизнь, а потерял ради спасения своей идеи. Убил невинного мальчишку, который фактически боготворил его. Как и Джой, теперь он не понимал, для чего и кому нужна эта война.
Он снова взял ручку, открыл новый флакон чернил, снова начал писать: «Джой погиб геройски и не страдал. Он оказал сопротивление солдату-федералу, который должен был доставить его в лагерь для военнопленных. Во время схватки ружье солдата выстрелило, мгновенно сразив вашего брата».
Какой смысл писать ей, что мальчик жил еще несколько минут? Для Одри итак гибель Джоя будет ужасным ударом. Каждый раз, когда Ли представлял, как Одри получит это сообщение и неоконченное письмо брата, спазмы сжимали желудок. Если боль в желудке не прикончит его раньше, вполне вероятно он сопьется или пустит себе в лоб пулю. Или ему предстоит смириться, считать случившееся неизбежным и простить себя, или свести счеты с жизнью.
Но пока еще жива Одри и, возможно, нуждается в его помощи, у него нет другого выхода, он должен выжить. Одри осталась единственным существом, ради которого он должен справиться с собой.
Ли продолжал писать, необходимо закончить письмо и отослать ей. Одри имеет право знать, что ее брат убит. Зачем обманывать ее? Зачем держать в неведении, ведь она волнуется и молится о невозвратном?
Ли отпил еще немного виски прямо из бутылки, прибавил огня в лампе, продолжая торопливо писать. Капли чернил все еще стекали с креста, а вдали догорал еще один южный город.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Как тень дорогая умершего друга, —
Минувшие дни
Приходят к нам с лаской в минуты
досуга,
Надежд невозвратных в них блещут огни,
Любви обманувшей, мечты невозможной;
Как смутные призраки с лаской
тревожной
Приходят к нам прошлые дни.
Глава 28
Тусси стояла у печи в убогой маленькой хижине, где они теперь жили с Одри. Прекрасного богатого особняка Бреннен-Мэнор больше не существует, огонь поглотил его. Тусси успела позвать на помощь и спасти Одри. Неграм удалось вынести из огня немного столовой и кухонной посуды, кастрюль и сковородок. От дома остались восемь почерневших колонн, несколько каминов с кирпичными дымоходами, которые возвышались над пепелищем на месте особняка.
Январь стоял необычно холодный для Луизианы, но позавчера Одри упросила Тусси показать, что же осталось от ее любимого дома. Она с трудом поднялась и вышла на шаткое маленькое крыльцо хижины. Через просветы между голыми ветками деревьев и поле, вытоптанное людьми Марча, она смотрела на почерневшие останки. Казалось, она все еще ощущает жар подбирающегося со всех сторон огня, задыхается от дыма, как в тот ужасный день. Тусси привела негров, и они успели вынести Одри прежде, чем огонь добрался до нее, лежащей на полу без сил. Негры отнесли ее в одну из свободных хижин негритянского поселка.
Весь день и последние несколько дней и ночей Одри пролежала в беспамятстве. Тусси самоотверженно ухаживала за ней две недели. В последние несколько дней к Одри постепенно начали возвращаться силы, но она никогда не сможет забыть ужас преступления, совершенного Марчем Фредериком и его людьми.
Бедная, любимая Генриетта мертва! И Лина мертва! Жизнь казалась такой неправдоподобной, нереальной, но в то же время была слишком реальной. Тусси распорядилась, чтобы негры похоронили женщин, а тело бывшего надсмотрщика утопили в старом заброшенном колодце, как посоветовала Одри. Лошадь Марча убежала. Обитатели негритянского поселка горячо молились, чтобы бандиты не вернулись разыскивать бывшего надсмотрщика. Они не вернулись, оставив плантацию в покое – и это хоть как-то утешило после всех ужасов, которые пришлось испытать. Во всяком случае, Тусси и другим неграм теперь не грозила виселица.
Одри пыталась понять, как смогла Тусси пережить эти ужасные события после того, как ее жестоко избил Марч. Конечно, он заслужил своей участи, и слава Богу, что у девушки хватило мужества и решительности расправиться с бандитом прежде, чем он успел изнасиловать их. Но убийство всегда ложится тяжким грузом на совесть совершившего его человека. Тусси оставалась на удивление спокойной, немногословной, проявляя недюжинную силу характера. Одри и не предполагала, что ее чернокожая сестра способна на такое.