ртину, парень достал из внутреннего кармана полукафтана маленький чёрный бархатный мешочек, — вот это, — отдал подарок Нике.
— О, спасибо, — девушка снова обняла Дэниэла. — Я лично зайду к госпоже Лейфде завтра, чтобы выразить свою благодарность. У меня тоже для неё кое-что имеется.
За их спинами всё пришло в движение. Зашушукались кумушки, загремели тарелки, зазвенели чашки и приборы, задвигались стулья.
Ника господ не разочаровала. Прилюдно достала из мешочка золотой кулон на длинной цепи. Улыбаясь, подняла его в вытянутой руке:
— Шикарно, — любовалась васильково-синим крупным камнем в золотой оправе. — Спасибо.
— И вот… тебе… от меня, — Дэниэл вручил сестре картину.
И здесь Ника не оставила господ в неведении.
Сбросив полотно с холста, девушка ахнула. С портрета на неё смотрела Руз — нежная и красивая. Гораздо красивее, чем была на самом деле.
— Ты красивее, но у меня не совсем получилось, — смутился Дэниэл. — Это мой первый портрет.
— Что ты! — возразила Ника. — Очень похоже. Будто в зеркало смотрюсь. Платье красивое.
— Мамино, — парень опустил глаза. Спохватился: — Ты же не станешь сердиться?
Она поцеловала брата в щёку и снова обняла его.
— Не стану. Бесконечно рада, что ты пришёл. Ты молодец, — прошептала ему на ухо.
Раздвинув банки с чаем и травами, поставила картину на полку. Пусть все видят, какой у Руз талантливый братишка!
Её жест не остался без внимания: в зале морским прибоем нарастал шум возбуждённых голосов:
— Подвеску видели? Великолепный сапфирус.
— Старуха не утратила нюха.
— Вы заметили? Они похожи.
— Почему им не быть похожими? Отец-то один.
— Рама лепная, дорогая.
У стойки бара красноносый выпивоха жидко поаплодировал.
Другой пробормотал:
— Старуха Лейфде знает, что делает. Мальчишка при живой сестре не должен остаться один.
Если бы не более двух десятков свидетелей, Ника обязательно бы прослезилась. А вот посадить Дэниэла было некуда.
— Идём за стойку, — позвала негромко. — Поможешь мне? А то рук не хватает.
— Да, с радостью, — улыбнулся парень. — Только я ничего такого не умею.
— Писать-то ты умеешь, — шутливо возразила она. — Будешь записывать вот в эту тетрадь то, что я буду говорить. Ты появился вовремя.
Дэниэл пришёл в себя и уже не выглядел неуверенным или растерянным.
Ника быстрым взором обвела зал.
Несомненно, Руз с братом стали центром внимания и о них уже вечером заговорит весь город.
Госпожа Бригитта громко сопела, умилённо качая головой и утирая белоснежным носовым платком слезившиеся глаза.
Госпожа Сникерс, поджав губы, тяжело вздыхала, обмахивая лицо платком. Не сводила глаз с госпожи Маргрит.
Та выглядела спокойной и немного бледной. Опахало плавно двигалось в её руке. Ника снова позавидовала её умению держать себя в руках, когда было необходимо.
Ангелоподобная Виллемина улыбалась в своей неизменной царственной манере.
Ван дер Меер прятал одобрительную улыбку в уголках губ.
Другие господа? Нике всё равно, что скажут или подумают о ней и Дэниэле другие. У Руз есть брат — и точка!
Она не обращала внимания на заинтересованные взгляды посетителей, не прислушивалась, о чём они шептались, игнорировала понятные лишь ей знаки госпожи Маргрит подойти к ней.
Занятая обслуживанием господ, в свободные минуты тихо переговаривалась с Дэниэлом.
— Ты в самом деле завтра придёшь к нам? — спрашивал он, радостно блестя глазами.
Ника кивнула:
— Ненадолго. Перед открытием кофейни. Подарки для тебя и бабушки лежат в моём покое.
— Что за подарки?
— Увидишь.
Дэниэл освоился быстро. Сняв полукафтан и получив от сестры передник, без стеснения затянул тесёмки на поясе и стал похож на молоденького стройного официанта престижного ресторана.
— Тебе идёт, — улыбнулась Ника, осмотрев его с ног до головы.
— Могу придти завтра, — тут же отозвался он, готовясь записать название очередного проданного блюда.
— Не думаю, что это хорошая идея, — девушка избегала смотреть в сторону госпожи Маргрит.
Разговора с ней не избежать. Насколько он будет бурным, загадывать трудно. В свете последних событий женщина стала тише и сговорчивее, но Ника была уверена, что несвойственное ей поведение связано с каким-то хитроумным планом — только бы не коварным! — о котором она даже не подозревает.
— Я могу приходить хоть каждый день помогать тебе, — горячо возразил Дэниэл.
— Приходи, — улыбнулась девушка. — Но не работать. Завтра не будет столько посетителей, станет легче. Посидишь за столом в VIP-зоне, проникнешься атмосферой кофейни, отдохнёшь. Я угощу тебя горячим шоколадом и вкусной выпечкой. Любишь горячий шоколад?
Парень наморщил нос:
— Мы не пьём. Бабушке тоже он не нравится. Чай вкуснее.
— Кстати, у меня есть новинка — чай с типсами. Слышал о таком? Нет? Вот и отведаешь с моим фирменным медовиком.
Господа вдоволь насмотрелись на брата и сестру, работавших рука об руку.
Недоумённо переглядывались: неужели госпожа Маргрит после многолетней вражды сменила гнев на милость и признала мальчишку? Вон, какая она спокойная и улыбчивая, занята разговором с приятельницами, учинять скандал и выдворять бастарда из своего дома не намерена.
Одни посетители быстро сменялись другими.
Поскольку шёл нескончаемый поток и все непременно подходили к стойке и слишком уж придирчиво присматривались к Нике и Дэниэлу, девушка поняла, что процесс запущен. Слухи не просто поползли, а полетели с бешеной скоростью и состоятельные горожане, оказавшиеся ещё теми сплетниками, спешили убедиться воочию, что слухи не врут.
Некоторое время парень смущался под несдержанными взглядами господ, но брал пример с сестры. Как и она держал спину прямо, подбородок вздёрнутым, на лице прописались полное спокойствие и довольство своим положением.
— Умничка, — шепнула ему Ника, улыбнувшись. — Мо́й братишка.
Глава 29
Девушка не сразу поняла, что случилось снова.
У стойки образовалась небольшая очередь, и Ника спешила обслужить покупателей, попутно отвечая на их вопросы, настойчиво указывая на рамку с меню на стойке бара и отсылая к шкафу-витрине с ценниками.
Дивилась, почему образованным и грамотным господам необходимо всё разжевать и положить в рот? Что за ленивая беспечность?
Лина готовила горячий шоколад и бегала к половинчатой двери в кухню забирать готовые заказы, которые передавала ей Хенни.
Вдруг со стороны передней послышался лай.
«Кто-то пришёл с собакой», — решила Ника без особого беспокойства, отметив, что, судя по лаю, собака небольшая. Ничего страшного. Лишь бы владельцы питомцев держали их на поводке и не отпускали от себя.
— Бадди? — настороженно прислушался Дэниэл.
— Он не дома? — уточнила девушка.
— Когда я уходил, оставался дома с бабушкой.
Ника не успела оформить прорвавшуюся мысль, что всё же госпожа Лейфде решила посетить кофейню и пришла с любимой собакой, как всё прояснилось.
Послышался приближающийся скрип, трение колёс по полу зала, смех посетителей и усилившийся лай Бадди.
Покупатели у стойки расступились, и девушка от удивления чуть не открыла рот.
В кофейню, в самом деле, прибежал Бадди. Поскольку дверь с улицы оставалась открытой, то препятствий для входа он не увидел. Искал своего хозяина? Нашёл!
На спине пса в месте крепления широкого ремня к раме ходунков, как на тачанке, восседал Жакуй. По мере движения сквозь живой коридор из посетителей кофейни в пылу азарта всех облаивал. Обалдевший от переизбытка внимания, жако охрип и, видимо, вспотел. Встопорщив на шее перья и расправив парусами большие крылья, продолжал яростно лаять, добросовестно копируя голос своего застенчивого друга.
Забежав за стойку, Бадди заскулил и уткнулся головой в колени ошарашенного Дэниэла, словно стыдился своего бесцеремонного наездника и просил прощения.
— Когда они успели слаяться? — смех Ники утонул в смехе и подбадривании посетителей.
Дэниэл пожал плечами:
— Не знаю. Я был занят, — метнул взгляд на картину за спиной. — Уделял ему мало внимания и вот…
— А ты что тут делаешь? — обратилась девушка к Жакую, наклонившись к нему.
Протянула руку, чтобы его снять, но он оборвал лай и щёлкнул языком, отбив у Ники желание прикасаться к нему.
Впрочем, трогать его не очень-то и хотелось. Блудный попугай выглядел изрядно потрёпанным и грязным. То ли он искупался в грязной луже, да так и высох не удосужившись «причесаться», то ли попал в лапы к недругу и насилу вырвался с нанесённым ему существенным уроном.
На попытку Дэниэла снять наглого наездника, Жакуй ответил агрессивным лаем, чередуя его со щёлканьем.
— Вернулся, ирод, — послышался из-за спин господ недовольный голос Хенни.
— Мама, смотри, какая большая птичка! И собачка со стульчиком! — закричала Амалия. Удерживаемая матерью на руках, норовила вырваться. — Она стульчик с собой носит, чтобы сидеть?
— Это не стульчик, — заметил её брат, всматриваясь в невиданную конструкцию. — Это санки на колёсах, на которых она катается.
— Ходунки, — подсказала Ника. — С их помощью Бадди может ходить.
Веселье продолжалось бы долго, если бы не госпожа Маргрит. Она протолкнулась к стойке и, присев у «тачанки», сняла Жакуя со спины пса, кстати, не слишком желавшего покидать удобную позицию, но не оказавшего сопротивления. Сложив крылья и замолчав, он позволил себя взять.
— Вернулся, негодник, — довольно проговорила женщина и спешно унесла его в хозяйскую половину дома.
Посетители с интересом рассматривали ходунки и гладили Бадди. Посыпались удивлённые возгласы, шутки. Кто-то в знак одобрения хлопнул Дэниэла по плечу, помянув крепким словцом и чёрта и бога.
— Я уведу его домой, — сказал парень Нике.
Снял передник, накинул полукафтан и взял на руки верного друга вместе с ходунками. Тот радостно заскулил, облизывая лицо любимого хозяина.