Словно почувствовав ее взгляд, парень повернулся:
– Готова?
– Да, – голос Кати звучал неуверенно, теперь она сомневалась, что сумеет дать этому красавцу по рукам, если он начнет к ней приставать.
Стас одним движением открыл тяжелую, немного разбухшую от влаги, дверь, и они вошли в действительно просторную мыльню. От жара полки уже высохли, на лавке стояла шайка с парой веников, на подоконнике, у запотевшего стекла, выстроился целый ряд пузырьков с маслами, бутылей с шампунями и бальзамами. Рядом висели разнообразные мочалки.
– Погреемся? – с энтузиазмом спросил парень, открывая маленькую дверку в помещение, откуда шибало сухим паром, – какой аромат ты любишь?
– Мяту, – неуверенно предложила Катерина.
Она ощущала неловкость, находясь в небольшом помещении с мужчиной, способным выиграть конкурс красоты.
– Хорошо, мне тоже нравится, – парень уверенно выбрал один пузырек, взял висящие на гвоздике шапки и простыни и потянул девушку в парилку. – Садись, сейчас все сделаю – распорядился он.
Катя расстелила простыню на нижней полке и легла, глубоко вдыхая теплый влажный воздух.
Буквально через минуту Стас забрался на верхнюю полку и вытянулся во весь рост. Теперь Катерина поняла, почему баня «для одного» такая большая. Полежав некоторое время, парень свесился со своей полки и спросил:
– Тебе нравится?
Девушка уже растеклась по толстой махровой ткани, ей почему-то вспомнился массажный салон, а заодно ее последнее фиаско, так что ответила она неохотно:
– Нравится.
– Не хочешь перебраться повыше?
– Нет, спасибо!
Больше в парилке они не разговаривали, но через несколько минут Стас решительно заявил:
– Для первого раза хватит! – поднял Катю с лавки, вывел в предбанник: – посиди тут, – а сам выбежал на улицу, впустив клубы холодного воздуха.
Заинтересовавшись, Катя преодолела расслабленность и подошла к окну: Стас уже стоял на мостках, демонстрируя ей свою потрясающую фигуру во всей красе. Миг, и он ласточкой влетел в ледяную воду! Вынырнул, поблескивая моментально застывающими на волосах льдинками, ухватился за мостки и выбрался на снег. Потоптался, наслаждаясь ощущениями, раскинул руки, словно язычник, молящий небо о спасении, и бегом вернулся к бане.
У Катерины не осталось слов! После этого представления они еще дважды заходили в парилку, и после второго раза Стас даже убедил Катю выйти босиком на снег и облиться ледяной водой. Крик ужаса и восторга застыл в ее груди, когда на нее обрушился ледяной поток. Стас тотчас затащил ее в мыльню и пропарил колючим кедровым веником, от макушки до пят, выгоняя возможные хвори.
Потом он помог ей потереть спину мочалкой, а она в ответ намазала ему плечи медом с солью. Когда девушка поскользнулась на бугристом льду, выбегая за новой порцией ледяной воды, Стас поймал Катину руку, помогая ей устоять. В ответ она подала ему ковшик с водой, и полила сверху, спасая его глаза от избытка пены.
Тесное взаимодействие, общение, прикосновения, все это казалось легким и естественным, не имеющим сексуального подтекста, но оттого еще более интимным и теплым.
Закончив мытье, они вышли в предбанник и разом потянулись к кувшину с морсом. Кате в глаза Стас сказал:
– Тяжелый. Позволь, я налью?
Катерина молча отступила. Она не была феминисткой в странном представлении современных женщин, но привычка распоряжаться наложила свой отпечаток на ее поведение. Стас отнесся с уважением к ее самолюбию, и это ее согрело. А когда он налил два бокала и первый подал ей, она ощутила себя женщиной, за которой ухаживают во всех смыслах этого слова.
Отдышавшись, они вновь встали спиной друг к другу, чтобы переодеться, но на этот раз Катя позволила себе наблюдать за тем, как одевался Стас. Ощущая ее внимание, он не спешил, и девушка, как себя не ругала, все же получила удовольствие от созерцания красивого мужского тела. Накинув поверх свежего белья и футболок тулупы, они медленно вернулись в дом. Там было почти темно. На столе их ждала еда, накрытая чистым полотенцем, а за занавеской у печи явно поскрипывал топчан.
– Может, возьмем мясо и поднимемся к тебе, – шепотом предложил Стас, – не хочется мешать.
Сообразив, что в доме никто не спит, Катя кивнула, соглашаясь. Ей тут же вручили кувшин с молоком, кружки и приборы. Все остальное понес мужчина.
В комнате девушка быстро сообразила, что сесть придется на кровать, и пододвинула тумбочку, чтобы расставить посуду. Стас принес все – жаркое, запеченную рыбу, кусок мясного пирога и местное лакомство из теста, похожее на пряники с ягодами.
Они мирно поужинали, обращаясь друг к другу с просьбами передать хлеб или налить молока. Сытая Катя откинулась на подушку и поняла, что совершенно не хочет спать. Стас собрал посуду. Накрыл полотенцем и совершенно спокойно устроился рядом:
– Расскажешь, что тебя напугало на охоте?
Катя задрожала. События дня затерли и вытеснили встречу с рысью, но Стас парой слов выдернул воспоминания.
– Я хотела отдохнуть, надышалась кислородом, – храбрясь, девушка бледно улыбнулась, а Стас подумал, что в этот момент она особенно хороша.
Но услышав ее рассказ, ирбис взъярился: рысь! Опять эта драная кошка Архыз зашла в его угодья! Решила, что хозяина нет дома!
– Кто же спас тебя от этой старой грымзы? – спросил он, ласково поглаживая дрожащие ладони Катерины.
– А потом появился другой кот, большой, – Катя сглотнула, – я думаю, это был снежный барс, такой серый с расплывчатыми пятнами на шкуре, он прогнал рысь, потом прошел рядом со мной и ушел.
– Рядом? Он тебя не тронул?
– Не тронул, – девушка опять поежилась, – но поверь, стоять рядом с ним очень страшно.
А дальше Стас ее удивил – коснувшись поцелуем ее сомкнутых рук, он встал с кровати:
– Где твоя одежда, Катя? Та, в которой ты была в лесу?
– Костюм? В коридоре. Иклюн сказала все вынести туда.
– Подожди меня одну минуту, – Стас бесшумно скрылся за дверью, оставив Катю гадать, что же произошло.
Сердитый барс спустился на первый этаж, и, стараясь не шуметь выскользнул в сени. Теплая кладовая для уличной одежды была полна охотничьих костюмов. Резкий запах крови от заячьих шкурок, вонь сохнущих носков и унт – всё раздражало его нос, заставляя чихать. Но ему нужна была одежда Кати. Он отыскал яркий бирюзово-синий костюм и принюхался. Так и есть, Катю спас глава клана. Вот почему пятна на его шкуре показались девушке расплывчатыми – глава был немолод.
Значит, Стасу нужно поспешить, глава будет ждать встречи с новой имман.
Глава 12
Когда мужчина вернулся, Катерина стояла у окна, обхватив себя руками.
– Стас, можно выйти погулять? Я слишком нервничаю и не усну.
– Пойдем, – парень явно обрадовался, – покажу тебе хорошую тропинку.
Оделись они полегче, чем на охоту, просто толстые джины, свитера и куртки.
Синие сумерки давно сменились темнотой ночи, но здесь, в глуши, свет окон и уличных фонарей не затмевал звездное небо. Когда они отошли от дома на два десятка шагов, девушка подняла голову и просто замерла, любуясь серебряной россыпью. Казалось, что до каждой звезды можно дотянуться рукой. Стас не торопил Катю – пока девушка любовалась ночным небом, он любовался ею.
Облака разошлись, выпуская из объятий сияющий полумесяц, снег заблестел, вдалеке появились тени. Барс напрягся, повернулся, ловя запахи подмерзшим носом, потом облегченно выдохнул: свои. Вдоль кромки леса двигались соседи – небольшая семья каракалов перебралась в это уединенное место, ожидая рождения детей. Для довольно теплолюбивых кошек здесь было холодно, но семья Чолиевых готова была потерпеть, чтобы вырастить детей в безопасности.
Отойдя довольно далеко от дома, Катя заговорила:
– Здесь очень красиво, Стас, почему ты уехал в большой город?
– Красиво, но уединенно. Мне нужно было учиться, а еще я хотел найти себе девушку, с которой смогу сюда вернуться.
Катерина вежливо улыбнулась, постаравшись не выдать своего разочарования. Она родилась и выросла в городе, и совершенно не представляла, что можно делать в деревне. Конечно, сейчас многое проще – есть интернет, телефоны, да и транспорт можно приобрести практически любой, но чем здесь заняться женщине, которая покупает мясо в виде готовых стейков, а слова «огород, лес и приусадебное хозяйство» воспринимает, как китайскую грамоту.
Стас удивился тому, что его имман вдруг «закрылась» – отвернулась, словно любуясь заснеженным полем, а потом попросила:
– Пойдем обратно, я уже нагулялась.
Они вернулись в притихший дом, Катя подняла к себе и легла. Стас долго крутился на топчане укрытом шкурами, потом не выдержал – оделся, вышел из дома и, на ходу меня ипостась, побежал к родительскому дому.
Иклюн и Владислав резвились в снегу, приглядывая за парочкой молодых барсов. Стас глухим рыком поприветствовал отца, потискал младших братьев, ткнулся носом в плечо матери. Она тут же перекинулась, и похлопала его по густой шерсти:
– Перекидывайся, сын, поговорим в доме.
Стас тут же встал на две ноги и зашел в комнату. Отец и близняшки остались на улице. Малышня еще плохо контролировала оборот, поэтому рядом с ними всегда находился взрослый, да и в горы их пока не брали.
– Что случилось, сынок? – Иклюн быстро выставила на стол кувшин с морсом, стаканы, печенье.
Есть Стас не стал, но выпил две кружки кислого напитка, освежая горло после бега.
– Мам, – спросил он, – а как вы с отцом познакомились?
Иклюн улыбнулась, попытке сына перевести разговор, но рассказала:
– Твой отец геологом был, на практику сюда приехал, а я у дедушки с бабушкой жила, чтобы в школе учится. Из нашей глуши в лагерь не отправляли, просто старикам отдавали на воспитание. Да и девочкам проще, травы есть, которые желание усмиряют. Вот понесла я деду на реку обед, а Слав как раз там вместе с друзьями рыбачил. Он меня почуял, а я его нет, травы силу подавляют. Просто подумала, что парень красивый, а зверя его не увидела.