– Минуточку, – перебил Сварог. – Имя вы, случайно, не знаете?
– Знаю, – сказал Анрах. – Он сразу представился. Вовсе не скрывал, откуда он. Лорд Тордальт, граф Григан. Он на земле бывал не первый раз, свел знакомства в Ремиденуме… подозреваю, от тамошних студентов и нахватался изрядной бесшабашности вдобавок к своей природной… А я как раз с превеликой осторожностью и у надежного человека купил книгу Руфа. Подарок такой себе решил сделать к сорокалетию. Вот так и познакомились… Я поостерегся бы особенно распускать язык с местными, я имею в виду, касательно гримальтов, но он был лар, полный уверенности, что уж ему-то никакие земные тайны смертью не грозят, и эта уверенность передалась мне… Одним словом, мы встречались два раза у меня дома. Его очень заинтересовала книга Руфа, он, спросив сначала позволения, сделал себе копию. Водил по страницам какой-то блестящей коробочкой – теперь-то я знаю, что это был сканер, в точности такой, какой вы мне в позапрошлом году подарили. Очень удобная вещь… В третий раз пришел и сказал, что улетает домой, но недели через две обязательно вернется, и… Я в точности запомнил его слова: «Кажется, мэтр, я вам тогда смогу рассказать кое-что интересное. Ничего пока не берусь утверждать, но, похоже, гримальты – не только ваша, земная проблема». Что примечательно, он говорил так, словно речь шла не о сказочных персонажах, а о реальных существах. И до того некоторые его слова, я понял задним числом, можно было истолковать именно таким образом. Обещал, в свою очередь, показать мне кое-что интересное, – Анрах помолчал. – Я его больше никогда не видел. Он так и не вернулся. Я хотел написать ему письмо и отослать через канцелярию наместника, но остановило что-то. У меня нет никаких особенных способностей вроде развитого чутья или предвидения, просто не смог и все. Возможно, из-за Вилата…
– С ним что-то случилось? – спросил Сварог.
– Его убили недели через две после отъезда Григана. Как считала полиция, в очередной стычке с пожарными. Вы ведь знаете…
– Ну, конечно, – сказал Сварог. – Старинная вражда меж студентами Ремиденума и цехом пожарных. Чаще всего сходятся на кулачки, но порой, по каким-то серьезным поводам, и за оружие хватаются…
– Вот именно. Очень редко, но хватаются. Пожарные не имеют права на меч, но будучи вне службы в мундире, носят тесаки. А тесаки у них солидные, в умелой руке такой тесак способен на равных потягаться с мечом, как бывший кавалерийский офицер говорю. Да и рана у него как две капли воды походила на рану от тесака, мне говорил квартальный начальник полиции… И все равно… Вилат был не из тех, кто мог бы сцепиться с пожарными с оружием в руках или дать повод для нападения на него с оружием. Он не особенно-то и увлекался этими драками – так, скорее по необходимости, чтобы не отставать от других, соблюдать неписаные традиции университета… Не драчун по натуре, в отличие от многих соучеников… Так что, возможно, тут не какое-то чутье работало, а в подсознании держалось убеждение, что смерть Вилата какая-то странная… как и смерть Руфа и некоторых других. Словом, я не написал. И никогда больше не видел графа Григана, не получал от него писем, никто ко мне не обращался от его имени… Вот такая история. Лишний раз убедившая, что о некоторых тайнах следует помалкивать. Вас интересует, что мне тогда пришло в голову?
– Конечно.
– Я подумал, что Григан, вполне возможно, был исполнен той юношеской самонадеянности, что свойственна молодым людям везде – и на земле, и у вас. Вы ведь сами как-то упоминали мельком, что в Империи есть тайны, большинству ларов недоступные?
– Было дело, – сказал Сварог.
– Я не знаю, до сих пор не знаю, какие наказания полагаются за нарушения запретов…
– Не особенно тяжелые, мэтр, – сказал Сварог. – Если речь идет о простом интересе к запретным секретам, за которым не стоит ничего серьезного. Но даже в серьезных случаях о смерти речь не идет.
– Я тогда рассудил примерно так же. В любом обществе есть запретные тайны и наказания за нарушение запретов. Вот и подумал тогда: а если и у вас тема гримальтов запретна? И Григана как-то наказали? Ну, скажем, запретили посещать землю? Тогда мне тем более следовало забиться в уголок и сидеть там тихой мышкой. Там, где лара пожурят, и только, с земным жителем могут обойтись гораздо жестче… Были примеры…
– Увы, увы… – пожал плечами Сварог. – Не мной эти порядки заведены, не мне их отменять или критиковать… – он усмехнулся. – Разве что я порой в интересах дела их нарушаю. Ладно, пойду почитаю.
Он стал и забрал со стола книгу.
– Ваше величество! – воскликнул Анрах почти умоляюще. – Не держите ее на виду!
– Хорошо, хорошо, – сказал Сварог, спрятал книгу в боковой карман кафтана, где она прекрасно уместилась, кафтан почти не оттопыривая (да и кто станет приглядываться к карманам его величества?). – Крепенько же это в вас въелось, мэтр, страх перед этой тайной…
– По-моему, были основания, государь, – ответил Анрах без улыбки.
Глава VIIIДУШИ ДЕРЕВЬЕВ И ВОЛКОВ
Сварог спустился этажом ниже, в малый кабинет, по дороге почти никого из придворных не встретив. Королевский дворец в первой половине дня, если не предвидится каких-то церемоний или торжественных обедов, если в стране все спокойно, – место малолюдное. Это часа в три пополудни начнут помаленьку стекаться в Королевскую Приемную. Так она только называется, на деле король там никогда никого не принимает и сам там появляется крайне редко. Но там что ни день толпятся счастливцы, имеющие такую привилегию, – обмениваются свежими сплетнями, в картишки дуются, о всяких житейских мелочах толкуют. Старинная традиция, самому Сварогу решительно ненужная – но совершенно не мешавшая ему жить, так что он на нее никогда не покушался. Тем более что имелся дополнительный стимул, своего рода награда за труды – доступ в Королевскую Приемную. И вид наказания – лишение такового. Для дел государственного управления полезно, многим ретивости придает…
Он сделал статс-секретарю давно знакомый обеим жест – объявлявший, что короля следует беспокоить лишь в особо безотлагательных случаях, каком-ни будь земном аналоге Белой Тревоги. Вольготно расположился в кресле, раскрыл книгу. На первой странице только две строчки, выведенные заглавными буквами, – РАССУЖДЕНИЯ О ДУШАХ ДЕРЕВЬЕВ И ВОЛКОВ. Те же светло-бурые от времени «вечные чернила». Для ученого труда заголовок изрядно коротковат – до сих пор в ходу длиннейшие, велеречивые названия едва ли не во всю страницу, кратко излагающие содержание книги, а то и ее морализаторскую направленность. Итак…
Интерес к гримальтам, насколько Руфу удалось уставить, возник лет двести назад (значит, триста по сегодняшнему счету). Гримальты – создания, в которых неким причудливым образом смешались людская и волчья сущности. В волков они, в отличие от оборотней, не превращаются периодически – во всяком случае, об этом ничего не известно. Они просто живут среди людей, ничем среди них не выделяясь, исправно выполняя те обязанности, которые на них возлагает человеческая личина. Иные считают, что есть какие-то умения их безошибочно опознавать, но Руфу об этом ничего не известно, хотя в последнее время он, кажется, наткнулся на любопытные следочки. Гримальты как-то связаны с другими волками – теми, которые, в отличие от обычных, представляют собой что-то еще. Иные считают, что и те, и другие как-то связаны со Злыми Душами, спящими в некоторых деревьях.
О «других» волках известно только, что они не оборотни – что-то другое. Они, безусловно, существуют, но ничем особенным себя не проявляют. Иные считают, что есть умение опознавать и их, но точных данных нет.
Волчья Королева, она же Царица Волков, она же Белая Волчица. Одни уверены, что она уже существует, другие – что ей только предстоит родиться – то ли при крайне редко происходящем благополучном расположении звезд, то ли в некий урочный час. Однако все сходятся на том, что она придет из-за далеких морей, из ледяных краев. С ее приходом все воспрянет – очнутся и рванутся в окружающий мир Злые Души Деревьев, гримальты отбросят тысячелетнее ожидание. По всему миру разнесется неслышимый людям зов «Наш час настал!».
Вслед за Белой Волчицей появится Волчья Невеста, она же Возлюбленная Волков – девица человеческого рода. Одни считают, что ей на роду написано стать таковой, другие – что, обладая какими-то необходимыми для Волчьей Невесты качествами, в свое время будет каким-то образом меченой Белой Волчицей, и эта метка заставит ее, когда наступит время, уйти к волкам. От которых она и родит некое создание, которому суждено разрушить этот мир, чтобы на смену ему пришел другой, в котором будут безраздельно властвовать гримальты, а люди, как иные считают, исчезнут вовсе, либо станут жалкими рабами новых хозяев. Иные считают, что этому созданию суждено возложить на голову Черную Корону короля-мага Шелориса, что даст ему неслыханное могущество.
Вот к этому, собственно, книга Руфа и сводилась. Анрах оказался прав – в ней не было ровным счетом ничего от самого автора. Ни единого его суждения по поводу описанного, ни каких бы то ни было собственных предположений и гипотез. Действительно, больше всего напоминает аналитический обзор всей информации о гримальтах, которая на данный момент имеется. Если существует несколько версий какой-либо детали, они приводятся с непременным упоминанием «иные считают» – и всякий раз в скобках указаны цифры, от единицы до одиннадцати. Что они означают, Сварог определил сразу же, как только столкнулся с первой: в конце книги приведена натуральная библиография из одиннадцати пронумерованных названий – вот они как раз по-научному длиннейшие, все анонимные. Из одиннадцати названий Сварог знал только два – потому что только два знал Анрах.
Он долго разглядывал вклеенный в книгу, сложенный вчетверо рисунок пером – как было написано, копия старинной гравюры из книги под номером три (Анраху неизвестна). Нельзя сказать, что у него по спине ползли ледяные мурашки и волосы вставали дыбом, – но чувствовал он себя прескверно.