– Так… – сказал Сварог, чувствуя знакомый нахлыв охотничьего азарта. – Из ваших слов можно сделать вывод, что люди, умеющие изничтожать этого клятого паучка, в Каталауне есть?!
– Очень мало осталось, но есть. Сам я их не знаю, но поискать можно, коли велите…
– Велю, – сказал Сварог. – Можете приступить немедленно? Отлично. Я уверен, его высочество вам даст людей и коней…
– Сколько угодно, – кивнул принц Элвар. – Хоть всех, что в замке есть, а если не хватит, по ближайшим селам быстренько конных соберу…
Едва за стариком закрылась дверь, принц глянул на Сварога с радостно-свирепым выражением лица:
– Все сходится, ваше величество, а?
– Несомненно, – произнес Сварог сквозь зубы. – Все совпадает. Похоже, я правильно догадался и след взял нужный. – Он поднял руку, увидев энергичный жест принца. – Здесь мне помощь не нужна, ваше высочество. Если он человек, я этого сукина кота быстренько возьму в оборот. А если веральф… ну что же, я просто-напросто ничего не стану предпринимать. Все равно он, смею думать, никакой роли в событиях уже не играет. Он свое дело сделал тогда еще. Промолчал. Никому ничего не сказал. Безусловно, не по нерадению и не по лености.
– И подумать только, – убитым голосом сказал принц. – Я ж его сам рекомендовал на место прежнего прохвоста…
– Ну, не корите себя, – сказал Сварог. – Откуда вам тогда было знать? Никто до недавнего времени ничего не подозревал…
– Летите в Империю?
– Чуть погодя, – сказал Сварог. – У меня здесь еще одно важное дело, совсем нетрудное…
На обратном пути они с Каниллой никого из собутыльников принца не встретили – но на втором этаже слышали совсем недалеко разудалое пение в несколько глоток: надо полагать, пришедших в себя гуляк дворецкий привычно и прилежно опохмелял. В вестибюле им навстречу нетерпеливо поднялся Гаржак, а вслед за ним встал со стула с вычурной спинкой отысканный в ближайшей деревне древознатец – это никакого труда не составило, они в любой деревушке есть. Снял кожаную кантану, обнажив обширную блестящую плешь, поклонился, как все здесь – с достоинством, ничуть не льстиво.
– На коней, господа мои, – нетерпеливо распорядился Сварог, первым направляясь к выходу – лакей в ливрее цветов принца уже распахнул перед ним высокую резную дверь.
Ехали недолго, минут пять. Сварог остановил коня на длинной неширокой прогалине, как нельзя лучше подходившей для задуманного – виману здесь можно посадить без труда, деревьев вокруг достаточно. Если не сладится, поищем другое место, леса здесь необозримые…
– Ну, Кани, тебе и вожжи в руки, – сказал он все так же нетерпеливо. – Осмотрись быстренько… если это можно сделать быстренько.
– Можно, – заверила Канилла, спрыгнула с седла и отдала поводья Гаржаку.
Отошла не так уж далеко и двинулась вдоль окружавших прогалину деревьев какой-то новой, незнакомой прежде, иной походкой – шагала невероятно плавно, с невероятной грацией, словно перемещалось облако дыма, принявшее вид человеческой фигуры. Внезапно резко остановилась, словно раздались слышимые только ей команды или призыв. Встала в трех шагах от могучего раскидистого дуба с густой кроной и выступавшими из земли узловатыми темными корнями. На первый взгляд, годочков ему было под сотню – для дубов это сущая юность.
Решительно подойдя к нему, Канилла прижалась к покрытому толстой корой стволу спиной, затылком, всем телом, обхватила дерево руками, прикрыла глаза, замерла.
– Смотри-ка, – пробормотал под нос пожилой древознатец. – Соплюшка-соплюшкой, а дело знает…
Продолжалось это с минуту, не больше. Гаржак таращился на подругу обожающе-восхищенно. Столь же внезапно Канилла открыла глаза, одним движением выпрямилась, убрала руки. Подошла к всадникам и спокойно сказала:
– Это оно. Злое дерево.
– Ну, ваша очередь, котер, – кивнул Сварог.
Древознатец, чуть покряхтывая, слез с коня, направился к дубу и в точности повторил то, что только что проделала Канилла. Тоже не позже чем через минуту подошел к Сварогу и сказал, глядя на него снизу вверх грузными умными глазами, какие часто встречаются у людей знающих:
– Кругом права девчонка, ваше величество. Плохое дерево. Лучше его не трогать. С тем, кто его срубит или спилит, непременно беда приключится…
Сварог с неподдельным любопытством спросил:
– А что будет с тем, кто его просто извлечет из земли, не повредив и крохотного корешочка?
Древознатец наморщил лоб в явной растерянности:
– Не знаю, что и сказать, ваше величество… В жизни о таком не слышал – чтобы кто-то извлекал этакий дуб из земли, не повредив ни корешочка… Всегда речь шла о том, чтобы не рубить и не пилить…
Сварог усмехнулся:
– Ну что ж, это внушает некоторые надежды…
Минут через сорок он, оказавшись над одним из полигонов Марлока, приказал идти на снижение, и вимана стала медленно опускаться – а уардах в пяти под ее днищем опускался дуб, растопырив корни, похожий чем-то на неведомого осьминога, висевший в воздухе словно бы сам по себе. Задача оказалась простая, проще и некуда – Сварог вызвал пребывавшую в готовности спецгруппу, его ребята, предварительно подхватив дуб пониже кроны силовым полем, старательно обработали землю вокруг излучателями, уничтожавшими все неживое, не повредив, как Сварог и говорил древознатцу, ни единого крохотного корешочка. Располагая нужными технологиями, не сложнее, чем человеку поработать топором.
Полигон представлял собой прямоугольник светлосерого цвета размером с футбольное поле. В одном его конце стояли три одноэтажных длинных строения нежилого вида. Марлок и еще трое, в одинаковых серых комбинезонах с эмблемой Техниона на груди, стояли, задрав головы, уардах в десяти от того места, куда опускался дуб, а следом за ним – вимана. Первым светлосерой поверхности достиг, естественно, дуб, медленно завалился набок, смяв наполовину крону и корни. Следом, совсем рядом, приземлилась вимана. Сварог вышел первым и энергично направился к неторопливо шагавшему навстречу Марлоку, невозмутимо попыхивавшему неизменной трубочкой.
– Ну, и чем порадуете? – чуть сварливо спросил Марлок, вынув трубку изо рта. – Это и есть ваш феномен?
– Крепенько подозреваю, – ответил Сварог.
– И что с ним прикажете делать?.
– Не знаю, – сказал Сварог. – Вам виднее. В общем, есть все основания думать: это не дерево, а что-то другое. Что именно, и попробуйте установить. Пустите в ход всю аппаратуру, которой располагаете. Ищите… то, не знаю что. Я уверен только в том, что оно есть. Остальное – ваша задача.
– Не соскучишься с вами, лорд Сварог, – проворчал Марлок. – Никак не соскучишься. Искать то, не знаю что в самом обычном на вид дереве… А завтра вы, чего доброго, сильванского моржа притащите – проверить на предмет, не есть ли он замаскированная русалка…
Сварог пропустил мимо ушей и сварливый тон, и ворчание, не придав этому ни малейшего значения. Давно усвоил, что и то и другое – неизбежный ритуал. Глаза профессора горели молодым ярким огнем заядлого экспериментатора, рьяно подступавшего к любой загадке со всей мощью Техниона. Все будет в порядке.
Он поторопился сказать:
– Профессор, вы только соблюдайте предельную осторожность. Совершенно не представляю, что от этого… милого деревца ждать.
– Как гласит земная крестьянская поговорка – не тебе, сынок, папаню учить, как девок на танцульках мять… – откликнулся Марлок уже чуточку отрешенно, все внимание переключивший на лежавший смирнехонько, как приличному дереву и положено, раскидистый дуб. – Давно методика отработана, будем на изрядном расстоянии от полигона, вся аппаратура управляется дистанционно…
…Когда Сварог вошел в обширную комнату со сводчатым потолком, уставленную и заваленную всевозможными хитрыми приспособлениями и инвентарем, способным окончательно лишить пессимиста веры в человечество, троица старых знакомых, гланских доверенных палачей, почтительно встала, кланяясь: верзила Одноглазый, щеголявший лишь в кожаном фартуке, мрачный усатый мужик злодейского вида и молодой белобрысый парень со смышленым лицом. Вспомнив как-то читанную в детстве книгу и добавив кое-что от себя, Сварог их прозвал Потрошило, Потрошитель и Потрошонок. О чем им, разумеется, сообщать не стал – они этой книги не читали и не прочтут, так что юмор в должной степени не оценят. Спросил только, кивнув на Потрошонка:
– Ну как, клещи и гвозди больше не путает?
– Давно уж освоился в ремесле, государь, – пробасил Потрошило. – Сделал я из лоботряса человека, как и обещал его покойной матушке, сестрице моей…
– Как живете? – спросил Сварог. – Без дела не сидите?
– Безделья в нашем ремесле не бывает, – солидно ответил Потрошило. – Вот только хочу пожалиться: все не то. Посетитель идет косяком насквозь неинтересный – шпионы, контрабандисты, заговорщики мелкие. До того с ними скучно, вы б знали… Вот как вы, ваше величество, работенку привезете, всегда интереснее, аж спасу нет… – почесал в затылке и спросил с нескрываемой надеждой: – Может, и сейчас кого любопытного приперли? Вы только прикажите, а уж мы всегда исполнительные, сами успели убедиться…
– Угадали, – сказал Сварог. – Очень интересного человечка я привез – к кому везти, как не к вам. Вы в своем деле мастера, и однажды я вам похожего уже привозил, так что наставления будут недолгими, что вас учить…
Он и в самом деле говорил не долее минуты. Собирался уже выйти, но Потрошило вдруг спросил с живым интересом:
– Ваше величество, а поинтересоваться можно? Что нынче поделывает та обалденная красотка? Через которую вы муженька доставали?
Сварог усмехнулся:
– Что, зацепила?
Как многие люди, жестокие либо по складу характера, либо в силу профессии, Потрошило был сентиментален. И все свободное время не только в кабаке кафтан просиживал, но и читал запоем земные дамские романы – с роковыми страстями, пылкой любовью и прочими красивостями. Была такая слабость у человека, вполне простительная.
Сварог видел с того места, где стоял: на ящике с какими-то жуткими приспособлениями лежала растрепанная книга с захватанной грязными пальцами обложкой. Очередной творческий изыск трех студентов Ремиденума, за небольшие деньги, но довольно мастерски писавших такие романы за пару недель под женским псевдонимом. Все были довольны – и творцы, и издатели, и читательницы. Иные романы имели успех и в Империи, главным образцом у мечтательных девиц, но парочку, в том числе и этот, Сварог видел у Яны, однажды от нечего делать пролистал и сам. Очередная душещипательная история: выросшая в бедной приемной семье сиротка оказалась наследницей герцогского титула, замка и земель – на которые наложил лапу главный злодей, сводный братец. После череды приключений, преодолев все козни недруга, счастливо избежав многочисленных покушений на ее добродетель, сиротинушка стала-таки законной герцогиней, наследницей всего движимого и недвижимого – с помощью бедного, но благородного и отважного дворянина, отставного гвардейского лейтенанта, с которым у нее, конечно же, завязалась большая и чистая любовь (не без изящно описанных эротических сцен, лишенных пошлости).