росто набор букв и цифр, дробей и целых чисел; чисел, возведенных в квадрат и другие степени. Все это выглядело незаконченным, но кто знает? В математике Клодия была не сильна. Она скорее разобралась бы в иероглифах.
– Пол… что это? – Она протянула блокнот.
– Мозговой штурм, – смущенно ответил он. Внезапно Пол замкнулся, и она не поняла, то ли он напуган, то ли злится.
– Зачем? – не унималась она, и ее страхи и сомнения тоже всплыли на поверхность. Что он затеял?
– Я не знаю, – пробормотал Пол, забирая у нее блокнот и вглядываясь в свои записи. – Какая-то стряпня. Просто пришло из ниоткуда, и мне показалось важным записать, пока оно снова не исчезло. Не представляю, что это, но в ту минуту как будто знал, что делаю. Сейчас это кажется мне бессмыслицей.
– Ну и ну! – воскликнула Мелоди, заглядывая через плечо Клодии. – Ты определенно здорово разбираешься… в чем-то.
Клодия воздержалась от замечаний. Она не хотела даже думать о том, какое значение могут иметь таинственные значки, и на мгновение даже чуть разозлилась. Зачем напоминать, что Пол в ее доме лишь временно.
– Идемте! – бодро воскликнула она. – Звезды ждут.
Созерцание бескрайнего, старого как мир неба несло умиротворение – и то ли это умиротворение, то ли вино, то ли молодость и красота собеседников очень скоро прогнали все страхи. Ночь была ясная, с тонким серпом месяца, и когда Клодия не отрываясь смотрела в бархатную черноту с разбросанными по ней световыми точками, ей вспоминались обрывки другой науки. Они были так далеки, эти небесные тела, огромные и величественные, как Солнце, а многие даже гораздо больше. Еще один пример чего-то прекрасного, но загадочного и непостижимого.
Откинув назад голову, Пол поднял руку и стал указывать на звезды своими длинными, бледными пальцами.
– Большая Медведица. – Голос его в ночной тишине прозвучал очень ясно и заученно. – Самое известное созвездие.
Клодия посмотрела на него и заметила, что он прищурился, словно определяя далекие светящиеся точки.
– А эти звезды: Алькор, Мицар, Алиот, дельта Большой Медведицы, Фекда, Мерак, Дубхе…
– Пол, – мягко проговорила Клодия, – откуда ты их знаешь?
– Знаю. Просто знаю, – чуть удивленно ответил он. – Но уверен, что еще вчера я этого не знал.
– Должно быть, память возвращается, – заметила Мелоди.
Клодия увидела, что подруга взяла Пола за руку, и чуть не рассмеялась, почувствовав укол ревности. Она не могла взять Пола за другую руку, потому что он указывал ею на звезды.
– Может, ты и права, – сказал он, назвав еще парочку созвездий.
– Наверняка права! – Мелоди все больше воодушевлялась. – Вначале рецепты, потом сложная математика и теперь названия звезд. Мало-помалу к тебе возвращается память, я уверена!
– То, что ты начинаешь кое-что вспоминать, определенно хороший знак, – осторожно заметила Клодия.
В темноте она почувствовала, что Пол вопросительно взглянул на нее, и почти услышала, как подумал: «Ты все еще не до конца веришь мне, да?» Он опустил руку, а пристальный взгляд бросал ей вызов, звал прильнуть к нему, как Мелоди. Она устояла.
– Да, хороший, – ровно отозвался он, – но я считаю, что мне чрезвычайно повезло в том, где я оказался. И с кем.
– Я не сделала ничего особенного, – возразила Клодия, чувствуя, что говорит это только из духа противоречия.
То, что она сделала, было не совсем обычно. Многие ли женщины, приняв в свой дом совершенно незнакомого человека, потерявшего память, взяли бы его и в свою постель?
Пол не ответил, но когда она рискнула искоса взглянуть на него, свет, шедший из дома, позволил разглядеть изумление на его красивом, наполовину скрытом в тени лице. Он помолчал еще немного, глядя на нее, потом снова заговорил:
– Сомневаюсь, что я пришел бы в себя так быстро, если б меня таскали из полицейского участка в больницу, из больницы еще куда-нибудь… Или что там обычно происходит с людьми в моей ситуации.
– Если бы ты пошел в полицию, то они бы уже установили твою личность, – напомнила Клодия.
– Верно, – согласился Пол, – но с этом случае меня бы швырнули назад в мою жизнь прежде, чем я был бы к этому готов. Я, кажется, тебе это объяснял.
Словно почувствовав нараставшее в воздухе напряжение, в разговор вмешалась Мелоди.
– Она всегда такая. Самая добрая, самая отзывчивая душа на свете, но ужасно не любит, когда ее благодарят за доброту.
– Ой, ради бога, – пробормотала Клодия. – Меня сейчас стошнит.
Тем не менее ей было приятно.
– Тогда, возможно, ее следует заставить принять благодарность, – сказал Пол, и в голосе его вдруг появились знакомые нотки, от которых у Клодии сводило живот. Она уже слышала раньше этот вкрадчивый проказливый тон. – Наша хозяйка заслуживает компенсации за то, что протянула руку помощи нам, потерянным душам, не правда ли, Мелоди? Думаю, будет справедливо, если мы позаботимся о том, чтобы она ее получила. Как ты считаешь?
Что он задумал?
Впрочем, Клодия понимала, что вопрос излишен. Ее сердце и тело уже знали, к чему он клонит. Но готова ли к этому Мелоди? Поняла ли она намек Пола?
– Согласна. Ах, как я согласна, – промурлыкала Мелоди, быстренько переместившись так, что они с Полом обступили Клодию с двух сторон.
«Разумеется, она знает, что замыслил Пол», – подумала Клодия, вспомнив необыкновенное умение Мелоди чувствовать чужие страхи и надежды. Единственная ошибка – не разглядела подлеца в Ричарде Трубридже.
– Спасибо тебе, Клод, – прошептала Мелоди, приникая губами к плечу Клодии. – Спасибо, что и меня тоже приняла. Не знаю, что бы я делала, если б не могла к тебе прийти.
«О боже», – подумала Клодия, почувствовав рот Пола на другом плече. Они действовали так скоординировано, словно и мыслили совершенно одинаково. Пока он целовал ее, длинные руки легли Клодии на талию, обхватили и повернули лицом к Мелоди.
В свете звезд подруга предстала вдруг загадкой, таинственной и прекрасной.
– Клодия, Клодия, Клодия, – зашептала она, нежно беря в ладони ее лицо и поднося к своему, чтобы как следует поцеловать. Когда рты их встретились, Клодия почувствовала, как губы Пола прижались к основанию шеи.
– Ох, пожалуйста… – пробормотала она, когда ее рот освободился.
А если не справится? Каждый из них двоих по отдельности приводит ее в полное смятение; кто знает, на что они способны вместе? Она содрогнулась от удовольствия, когда Мелоди выдохнула ей в ухо:
– Не бойся, – прошептала девушка уверенно, будто присутствие Пола каким-то образом придавало ей сил.
– Да, не бойся, – повторил Пол где-то совсем близко от другого уха Клодии. – Позволь на этот раз нам позаботиться о тебе. Дать и тебе что-нибудь за то, что ты дала нам.
– Мне не нужна ваша признательность! – слабо возразила Клодия, чувствуя, как каждая клеточка лона и всего тела противоречат сказанным словам. Она действительно этого хотела. Хотела очень сильно и была в восторге от того, как они намеревались выразить свою признательность.
– Тогда просто наслаждайся, потому что это наше дело! – твердо заявил Пол.
Захваченные собственным порывом, они действовали совместно, наращивали темп, и Клодия поняла, что не сможет устоять, даже если бы имела глупость хотеть этого.
Увлеченная чувственным потоком, Клодия в ответ расслабилась и ощутила, как Пол ткнулся в нее, ища ее жар сквозь тонкие хлопковые брюки. Она знала: эта интерлюдия не для него и не для Мелоди, хотя прелестные твердые соски подруги терлись о грудь Клодии, когда эти двое объединились в медленном, нежном танце.
Изящные руки Пола скользнули по бедрам, задавая мучительно-соблазнительный ритм поглаживаний, в то время как вторая пара рук пробралась между ними и нежно обхватила округлости ягодиц. Никто не прикасался к ее лону, но что-то подсказывало – так задумано. Они только в самом начале пути.
Жадные, ненасытные, ищущие губы Мелоди захватили ее рот, сзади Пол набросился на нее, целуя ямочку в том месте, где шея переходит в плечо, с такой алчностью и энтузиазмом, от которых, смутно подумалось ей, наверняка останется след. Она попыталась возразить, но язык Мелоди подчинил ее себе, не дав произнести ни звука.
Сжимая ее с двух сторон, действуя почти синхронно, они все сильнее и сильнее распаляли ее желание. Клодии отчаянно хотелось участвовать, быть такой же активной и напористой, как они, но даже руки ее безвольно висели по бокам. Инертная и беспомощная, она в то же время чувствовала себя хозяйкой положения, обозревающей всю сцену как бы со стороны и подсознательно направляющей действие.
«Вы – то, чего я хочу, вы оба», – подумала она, будто во сне представляя, как прикасаются они к ее обнаженной плоти. Словно в ответ кто-то расстегнул ее капри. Поскольку обе пары рук беспрестанно двигались, она не знала, кто именно. Те же руки или, быть может, другие стащили вниз, до колен, брюки, а за ними и стринги. Потом они снова зажали ее между собой, подчеркивая ее наготу грубоватыми прикосновениями одежды. Тонкие, но гибкие руки Мелоди твердо обхватили ее голые ягодицы, а Пол в то же время просунул руку ей между ног. Рот ее до сих пор был восхитительно запечатан языком Мелоди.
Клодия открыла глаза, обнаружив свет и тень на таком знакомом и в то же время незнакомом лице Мелоди и темные полукружья ее опущенных ресниц. Но устремив взгляд поверх плеч подруги, в небо, она вновь увидела звезды. Они были далекими, очень далекими, и такими непостижимыми, но не удивительнее того, что происходило сейчас на земле. Когда пальцы Пола раздвинули ее нижние губы, она чуть не поперхнулась.
Ощущение его ласк было сродни возвращению домой. Пол был просто создан для этого; кончик его пальца оказался именно там, где и должен быть, двигаясь именно в том ритме, который ее устраивал. И то, что Мелоди одновременно мяла ягодицы, лишь придавало ощущениям изысканности. Через несколько мгновений Клодия громко вскрикнула от потрясшей ее кульминации.
– Вы, двое! – нежно прошипела Клодия, когда пришла в себя и осознала, что они поддерживают ее между собой. – Где ваше уважение к старшим?