И архимаг положил на поверхность чаши второй артефакт. А я вспомнила, что действительно на каждом из камней одна из фигур была больше по размеру. Будь то око, змея или бушующие волны.
Неожиданно в окна залетел песок, гонимый порывом ветра. Принц Эдуард этого не заметил, а я вопросительно посмотрела на старшего Блэкстона. Он что, решил разогнать ветра?
Александр Блэкстон прикоснулся губами к моим и прошептал:
– Это мои стихийники. Они уже близко. Нужно тянуть время. Я не смогу в одиночку сдерживать защитный купол над тобой и Оливером, одновременно нападая на стражей. Да и стихии в помещении нет, ее нужно призвать извне. Не хочу рисковать…
Александр не договорил, потому что поцеловал меня с каким-то отчаянием, а я ответила на ласку. И сама целовала его порывисто, льнула к нему всем телом.
– Кхм, мы вам не мешаем? – спросил принц, и мы прервали поцелуй. Но лорд Блэкстон не разомкнул объятий. – Достаточно, попрощались и хватит. Рауф, не нервируйте меня, читайте заклинание! Я хочу обрести эту чертову силу.
– Божественную, – недовольно пробормотал архимаг.
– Эдуард, а кто все-таки спланировал заговор? – вновь поинтересовался лорд Блэкстон.
Он любым способом пытался отвлечь принца, задавая вопросы на животрепещущую тему. А я надеялась, что новый рассказ может занять несколько минут.
– Полагаю, моя дорогая Амалия и спланировала. – Принц Эдуард расплылся в улыбке и подошел к императрице.
– О чем ты, Эдуард? – осипшим голосом произнесла несчастная женщина, рука принца вновь сжимала ее горло.
– Прекрати мне врать! Я не дурак, – резко осадил ее принц. – Кто остался охранять твоего мужа? Расскажи-ка всем! Случайно, не лорд Крауч? Разумеется, он. Кому, как не родному дяде доверить настойки, неминуемо приближающие смерть императора? Эрик за столько лет правления уже и забыл про свой целительский дар, а вы небось умело подсыпали ему дрянь. И с каждым днем ему становится все хуже и хуже…
– Но я не… – Леди Амалия попыталась возразить.
– Молчать! – прокричал принц и топнул ногой.
Сейчас он был похож на безумного.
– Ты думаешь, я не помню, как ты опаивала моего отца? Мне было пятнадцать, а не пять. Да, он был ранен в битве. Но он бы выжил. А вы с Краучем позаботились о нем. Потому что ты быстро нашла замену венценосному, но грубому любовнику. Эрик мягкотелый, его легче окрутить, он сразу женился на тебе. Я все вижу и много чего знаю, но привык молчать – информацией всегда можно умело воспользоваться в нужный момент.
– То-то я подозревал этого старого целителя. Он все двадцать лет крутился вокруг императорской семьи. С таким послужным списком темных дел другого давно бы приговорили к смертной казни, – с презрением проговорил лорд Блэкстон, подыгрывая принцу.
А я как заклятие твердила про себя, что нам нужно всего лишь время, чтобы стихийники успели прийти на помощь. Я посмотрела на Оливера, похоже, он потерял сознание. А связанный незнакомый мне мужчина, который лежал рядом с младшим Блэкстоном, тоже не шевелился. Если Александр будет драться с охранниками принца, мы все окажемся без защиты. Слишком неравны силы.
– Эдуард, прошу. Все не так, как ты думаешь, – проговорила императрица дрожащим голосом, прижимая руки к груди. – Я всего лишь жертва в мире сильных мужчин. Ты был слишком юн, чтобы меня защитить. Если бы не возраст, я бы выбрала тебя. Отзови своих людей из храма, и мы спокойно все обсудим.
Я не понимала, то ли Амалия действительно невинна, то ли она прекрасная актриса. Похоже, принц Эдуард ей не слишком верил, он со злостью проговорил:
– Да, конечно, ты бы выбрала меня! Ты всегда лишь манила, но близко не подпускала. Почему же ты не рассказала мне о камнях и ритуале, а? Да потому что ты сама решила занять трон!
– Я понимаю, зачем это нужно леди Амалии. – Лорд Блэкстон решил подыграть принцу. – Допустим, она хотела занять трон. Но зачем это нужно архимагу? Он наделен властью и при нынешнем императоре. И Рауф сильнейший архимаг в стране, что ему усиливать-то?
Неожиданно юный Морис, находившийся неподалеку в окружении охраны, тихо проговорил:
– У архимага нет истинного дара ясного видения. Он может проникнуть в мысли, увидеть воспоминания, но он не предсказатель. Сильного провидческого дара у него нет.
– Да? Странно. А мне всегда казалось, что он сильнейший среди вас, – удивился принц. – Тогда это могло бы объяснить кражу камней, но не заговор. Я согласен с Александром. Зачем Рауфу сажать на трон Амалию? Ему и при Эрике все эти годы хорошо жилось. Ответишь нам, великий провидец?
И принц перевел взгляд на Синга аль Рауфа. Я тоже взглянула на него и заметила, как он поджал губы, пальцы теребили страницы священной книги. Маг посмотрел на императрицу – и такое отчаяние сквозило в его взгляде. Затем он обвел взглядом присутствующих в храме и неожиданно повернулся ко мне. Как и в тот день во дворце между нами возникла странная связь. Он пытался проникнуть в мои мысли. И на этот раз я не стала закрывать от него видения. Я вдруг поняла, что если покажу мои сны, то головоломка сложится.
Провидцу хватило нескольких секунд, чтобы все увидеть: как светловолосая дочь правителя древнего Аполи сталкивает сестру в обрыв, срывая с ее шеи кулон-амулет. И то, как молодой мужчина в темных одеждах убивает девушку возле храма Окадии. Там же, в одном из малых залов храма он прячет свою добычу – око Ди. Я увидела, как зрачки архимага расширились, губы задрожали, когда перед его внутренним взором возник образ светловолосой танцовщицы, которая очаровала правителя древнего Ариса. Девушка незаметно подсыпала яд в вино, но император раскрыл ее план. Чуть позже она стала жертвой безжалостных стражей. Они без раздумий набросились на хрупкую девушку, одновременно пронзая мечами ее маленькое гибкое тело. И сейчас я уловила сходство танцовщицы с дочерью правителя Аполи – Лисандрой.
Я расслышала сдавленный стон и увидела, как провидец Рауф поднес руку к груди, а на его лице отразилось страдание. Так же незнакомец отреагировал на смерть девушки и в моем видении. Я вздрогнула, и все наконец сложилась. Я отчетливо осознала, что смуглый незнакомец из моих снов и есть наш архимаг Рауф. Да, сейчас он выглядит по-другому, с годами черты его лица изменились. Но взгляд, полный боли и отчаяния, тот же. Не знаю, как такое возможно, я не успела об этом подумать, потому что архимаг выхватил из моего сознания последнее видение. То, где ночью в темнице он плакал над истерзанным телом девушки. Я помню, как он рисовал странные символы своей кровью на полу, подошел к несчастной и поцеловал обезображенное лицо. А я отчетливо расслышала его шепот:
– Спи, любовь моя. Боги показали, куда отправили твою душу. Я иду за тобой.
Я увидела слезы на глазах незнакомца, чувствовала его страдания. А сейчас я ощущала боль провидца Рауфа от внезапно пришедших воспоминаний. В моем видении маг произнес слова древнего заклинания на неизвестном мне языке и как подкошенный упал на каменный пол, прижимаясь лицом к руке мертвой девушки.
– Это же были вы! – вскрикнула я. – Визирь и прекрасная принцесса из Аполи. Вы спрятали два камня в храмах, поэтому знали, где их искать. Но третий камень вам забрать не удалось.
Синг аль Рауф горько улыбнулся и едва заметно кивнул. Все в храме замерли, наблюдая за нашим странным диалогом. Даже принц не ерничал, а ловил каждое слово.
А я вновь спросила:
– Как вы оказались здесь? В нашем времени? В чужом теле?
– Я не смог оживить возлюбленную, было слишком поздно. Лишь боги решают судьбу каждого. Они забрали душу Лисандры и направили в новое тело, в новую жизнь. Но они показали мне, где она. Я отдал все силы, всю магию, чтобы провести ритуал и отправиться вслед за моей принцессой, – прикрыв веки, прошептал провидец, а я удивилась, что он ответил мне.
Но тут же поняла, что архимаг не оставит живых свидетелей. И сейчас для него эти откровения ничего не значили.
– И где она – ваша Лисандра, которая отдала свою жизнь ради камня стихийников? – поинтересовался принц Эдуард, уловив суть нашей беседы.
– Не ради камня, а ради того, чтобы быть избранной. Мы стали бы богами, если бы не ее смерть, – надменно проговорил Рауф.
А я перехватила взгляд провидца, мельком брошенный на императрицу. И все поняла.
– Это она?
Рауф презрительно на меня посмотрел и отвернулся.
– Ничего себе, – присвистнул принц. – Ты неплохо сохранилась для семисотлетней принцессы.
А на наших глазах уже происходило преображение: рыжеволосая императрица, которая покорно стояла в окружении охранников, превращалась во властную высокомерную правительницу. Женщина распрямила плечи, вскинула подбородок и ловким движением вытащила из ножен на поясе охранника меч. Леди Амалия уже не была похожа на жертву.
– Мне все это надоело, – зло проговорила женщина, молниеносно приблизившись к принцу, и теперь уже она поднесла лезвие к его горлу. – Игры закончились. Мы лишь теряем время, разыгрывая это представление. Эдуард, прикажи своим людям убраться из круга.
Принц взмахнул рукой, и воины послушно отступили. Императрица победно улыбнулась и кивнула архимагу:
– Тимос, раз Эдуард такой упертый, пусть участвует в ритуале, нам все равно нужен стихийник. Хотела сделать его козлом отпущения, но что ж – пусть будет союзником. А виновниками переворота станут эти…
И леди Амалия указала взглядом в нашу сторону, а затем с теплотой в голосе вновь обратилась к архимагу:
– Дорогой, мы можем приступить?
– Да, Лисандра, – покорно проговорил маг.
– Вот это моя женщина, – с восхищением прохрипел принц.
– Эдуард, о чем ты? Твоей я не буду никогда. Хотя… – Она приблизила губы к его щеке. Принц смотрел на женщину, как на богиню, а она тем временем продолжила: – Может, и буду, если признаешь меня наследницей престола и не будешь претендовать на трон. Правда, что с тобой делать дальше – не знаю. С ролью любовников прекрасно справляются мои охранники, а муж мне не нужен.