– Наверное, сейчас не стоит много говорить, – перебил Джо.
Он лежал на полу возле скамьи, вытянув руки. Хотя в темноте ничего не было видно, Эмма догадывалась, что он пытается снять кандалы.
– Джо? – прошептала мама, оборачиваясь. Она издала сдавленный вскрик, и в её голосе зазвучала горечь. – Забавно: я так хорошо знаю твой голос, хотя никогда тебя не видела. Это ты привёл сюда моих детей?! В такое опасное место?! Как ты посмел…
– Я нашел их здесь, Кейт, – объяснил Джо. – Они опередили меня. И даже заклеили скотчем дверь в туннель, потому что пытались понять, что происходит.
Эмма подумала, что должна гордиться – во всяком случае, гордиться Натали, – но почему-то не получалось. Было что-то странное в том, как разговаривали мама и Джо. Как будто они по-прежнему пользовались шифром.
Мама закрыла лицо руками.
– Простите, – прошептала она. – Я всё испортила. Но вы пришли, и вот вы здесь, и…
– И Натали тоже с нами, – перебил Финн. – Она…
Эмма зажала ему рот. Не стоило сообщать, что Натали – их секретное оружие.
Финн оттолкнул руку сестры. Нет, он повалился на Эмму, потому что платформа под маминым креслом слегка дрогнула.
– Что-то не так, – прошептала Натали с другой стороны. – Все ложитесь!
Глава 51Чез
– Дети, спасайтесь! – шёпотом велела мама. – Прячьтесь! Сейчас же! Оставьте меня!
Чез хотел возразить: «Мы тебя не бросим! Мы никуда не уйдём!» Но слова застряли у него в горле. Джо по-прежнему возился с кандалами, приковавшими мамины ноги к креслу, и пока ему не удалось снять даже один браслет.
Чез присел за креслом, чтобы никто в зале не заметил его, если бы вдруг снова включили свет.
– Натали предупредит, если что-то пойдёт не так, – уверил он маму. – У нас ещё есть время. И даже если кто-нибудь её заметит…
Разумеется, мама знала, что Натали может изобразить здешнюю Натали Мэйхью; разумеется, она знала, что обе Натали выглядят совершенно одинаково. Мама повернулась к Чезу. Хотя её лицо было полностью скрыто темнотой, он в одном этом движении распознал тревогу.
– Натали не… Из-за меня грозит опасность чужому ребёнку?! – простонала мама. Она повернула голову к толпе, и Чез испугался: а вдруг здешняя Натали стоит где-то здесь? Она сразу поймёт, что её двойник не отсюда. И все остальные тоже поймут.
«Какова вероятность, что другая Натали в зале?»
– Натали! Прячься тоже! – прошептал в темноту Чез.
Какие ещё нюансы он упустил из-за того, что ему недостало времени подумать?
Финн и Эмма тоже не хотели бросать маму – наоборот, они уцепились за неё ещё крепче.
С противоположного конца сцены послышался голос судьи Моралес – сверхъестественно похожий и одновременно непохожий на голос доброй госпожи Моралес:
– Да, для этого нам хватит энергии, даже если придётся сделать вид, что произошло полное отключение электричества. Приступаем, как только все окажутся на местах.
Платформа под мамой снова дёрнулась и поехала вперёд.
– Они хотят показать меня толпе! – прошептала мама. – Дети, уходите! – Она оттолкнула Финна и Эмму, потом повернулась к Чезу и толкнула его тоже.
Никто не двинулся.
– Мама, здесь темно, – запротестовал Финн. – Нас не увидят.
– Джо, скорей! – прошептала Эмма. – У вас есть вторая отвёртка? Я вам помогу!
Платформа, на которой они стояли, выдвигалась всё дальше и дальше вперёд. Если включится свет, они сразу окажутся на виду…
– Чез! – позвала мама. – Помоги мне! Уведи Финна и Эмму!
В её голосе послышались рыдания. Чезу тоже хотелось рыдать – но если бы слёзы прорвались, всё было бы кончено. Даже без помощи охранников и злых судей.
Чез схватил Финна и Эмму за руки и потянул, пытаясь оторвать их от мамы.
Глава 52Финн
– Чез, перестань! – простонал Финн.
Он не понимал, что происходит; единственное, что удерживало его от истерики, – это то, что он мог цепляться за маму.
Твёрдый металл наручников врезался Финну в запястье, но он стиснул её руку ещё сильнее.
– Финн, Джо делает всё возможное, – сказала мама сверхъестественно спокойным голосом, каким говорила, когда Финн сломал руку. – Пожалуйста, будь храбрым и ты.
Финну захотелось проскулить: «Не могу!» Но мама что-то шепнула Эмме, и та потянула младшего брата за руку.
Финн уткнулся лицом в мамину одежду.
– Граждане, успокойтесь, – прогремел голос госпожи Моралес – нет, судьи Моралес.
– Мама, если её микрофон снова заработал, то, может, и твой тоже? – взволнованно шепнул Финн.
Даже в полной темноте он увидел, как мама покачала головой:
– Они включили вспомогательную систему аудиосвязи. Они…
Голос судьи Моралес продолжал греметь в темноте, заглушив мамины слова. Толпа постепенно успокоилась.
– Очевидно, сюда проникли саботажники, которые решили, что могут помешать нам, всего-навсего перерезав электрический провод, – продолжала судья Моралес. – После того как они попытались сбить нас с толку записью детского голоса.
Таким образом она пыталась объяснить то, что сделала мама? Финну захотелось крикнуть: «Это не запись! И ты сама отключила электричество!»
– Уверяю вас, виновные будут найдены и должным образом наказаны, – продолжала судья Моралес, её голос царил надо всем в зале. – Но прямо сейчас мы обязаны показать саботажникам, что воля народа – не то, с чем следует шутить. Микрофоны уже работают, а через несколько секунд включится свет. Пусть даже мы остались без экрана, настало время вызвать свидетелей.
Толпа вновь загудела, на сей раз возбуждённо.
– Мама! – прошептал Финн. – Экрана не будет! Им придётся показать тебя и услышать твои ответы! Что бы там ни болтали все остальные, ты сама должна просто говорить правду!
– Я справлюсь гораздо лучше, если не буду волноваться за тебя, Финн, – отозвалась мама.
Или она его успокаивала?
Финн по-прежнему ничего не понимал, но совершенно точно не хотел быть причиной, по которой маме пришлось бы соврать.
– Что за игру они затеяли? – спросил с пола Джо. – Не понимаю, как… – Он замолчал, потому что в дальней части зала вспыхнул ослепительный свет.
– Бегите! – шепнула мама, ещё настойчивей толкая Финна, Эмму и Чеза.
Но свет был направлен не на маму. Вместо того чтобы двинуться к ней, луч озарил кучку охранников – и три маленькие, жмущиеся друг к другу фигурки.
Одна из них жалобно позвала – голосом, который очень напоминал голос Финна:
– Мама? Мама? Ты там? Пожалуйста, они обещали! Они сказали, что отведут нас к маме!
Это были дети Густано.
Глава 53Эмма
«Вот как они намерены контролировать маму, – поняла Эмма. – Они по-прежнему думают, что это её дети. Те, кто здесь заправляет, не в курсе, почему она осмелилась сказать правду несколько минут назад, – но они хотят напомнить ей, что на кону стоит их жизнь».
У Эммы пошёл мороз по коже, потому что на кону с самого начала стояла жизнь ИХ ВСЕХ.
Несколько секунд назад мама шепнула ей на ухо:
– Логика и любовь в конце концов победят. А пока я хочу, чтобы ты позаботилась о брате. Точнее, о братьях. Верь мне.
И Эмма ей поверила. Но сейчас мама привалилась к спинке кресла, к которому была прикована, и её отчаяние передалось Эмме, как заразная болезнь.
– Я думала, твоё послание означает, что дети спасены! – прошипела она, обращаясь к Джо. – Иначе я бы не стала…
– Тише! – взмолился Джо. – Прости! У меня был план!
«Был, – подумала Эмма. – Прошедшее время».
Он тоже сдался?
– Джо, а у вас нет ещё каких-нибудь электронных штучек, чтобы отвлечь охрану? – спросила Эмма. – Мы можем подбросить их в толпу. Или…
– Та штука, которую я бросил, просто муляж, – ответил Джо.
– Но вы же собрали механическую ящерицу! – напомнила Эмма. – И что, больше ничего нет?
– Всё это требует времени! – прошептал Джо. – А нам некогда! – Он беспомощно выворачивал карманы. – У меня есть проволока, винты, несколько детских безделушек, из которых я рассчитывал что-нибудь собрать… бенгальские огни, петарды, которые остались с Четвёртого июля… детали «Лего», резинки, верёвочка… ну какой прок от этого сейчас?
Не будь ситуация такой жуткой, Эмма подумала бы: «Бенгальские огни и детали конструктора? Как же Джо похож на меня!» Но теперь она подумала: «Он ничего не может».
Натали подбежала к ним в то самое время, когда Чез, Эмма и Финн неохотно отходили от мамы.
– Они ведут детей на сцену, – сообщила она. – Я слышала, как ненастоящая моя мама – в смысле судья – сказала, что свет направят на миссис Грейстоун, только когда дети окажутся прямо рядом с креслом. Им нужен драматический эффект. Но нельзя, чтобы они увидели тут всех вас! Может, мне подбежать к моей ненастоящей маме и заговорить с ней, чтобы немножко потянуть время? – её голос дрогнул. – Я ещё не знаю, что сказать, но…
– Натали, – произнесла мама, полным отчаяния голосом, – мы не вправе требовать от тебя жертв. Это слишком большой риск, и любая мать увидит разницу. Вы все… и ты, Джо, спасайтесь!
Джо упрямо лежал на полу и возился с винтами. Теперь он как никогда нравился Эмме.
– Кем надо быть, чтобы не откликнуться, когда зовут собственные дети? – насмешливо произнесла судья Моралес.
«Но у мамы нет работающего микрофона, поэтому никто бы и не услышал, даже если бы она откликнулась, – подумала Эмма. – Судья просто хочет выставить её плохой матерью!»
Мама, задрожав, опустила голову.
– Надежда ещё есть, – прошептала она, грустно усмехнувшись. – Они оставят меня в живых, потому что я знаю кое-что, что им интересно. Но эти дети… они имеют ценность, только если…
Она имела в виду, что дети Густано имеют ценность для правительства лишь в том случае, если их считают её настоящими детьми. И они мигом лишатся защиты, если правители увидят Чеза, Эмму и Финна Грейстоунов.
«А вдруг Густано сами себя выдадут, когда приблизятся к маме?» – подумала Эмма.