очный венок, а длина моего платья не имела значения, потому что я все равно буду босиком.
Перед домом матери я замедлила шаг. У тротуара были припаркованы две машины. Первой был «Порше» Джека. Я не собиралась быть дома, когда он придет, чтобы перенести кукольный домик в другую комнату, но теперь поняла: он вряд ли смог сделать это в одиночку и, скорее всего, был вынужден ждать, пока у Чэда не закончатся лекции в колледже. Мой взгляд скользнул на крыльцо, и я узнала велосипед Чэда; его опознавательный знак, пацифик, на заднем закрылке практически выгорел на солнце.
Я решила было вернуться в свою машину и в ней вздремнуть, но мое внимание привлек автомобильчик, припаркованный сразу позади «Порше», – ярко-красный «Фольксваген»-«жук» с предохранительными пружинами, торчащими из ниши колеса, и мохнатым красно-зеленым чехлом на руле. К решетке радиатора был прикреплен рождественский венок, а с зеркала заднего вида свисала бирка «Осторожно, инвалид».
Мучимая любопытством, я ускорила шаг и почти вбежала на крыльцо и в дом. Бросив в фойе портфель и сумочку, я направилась на звук голосов в переднюю гостиную с ее огромным витражным окном. Обычно это окно становилась темой разговора для тех, кто был в доме впервые, но по тону разговора я могла точно сказать, что разговор шел не об окне.
Моя мать встретила меня в дверях:
– Мелли, как хорошо, что ты вернулась. У нас гости.
Тревожно нахмурив брови, она повела меня за собой. Посреди комнаты стоял квадратный блок стекла, в котором я узнала декоративный элемент из сада, брошенный бывшими владельцами, в том самом месте, где ранее в этот же день стоял чиппендейловский стол моей бабушки. Перед ним в своем инвалидном кресле сидела Джулия Маниго, а рядом с ней Ди Давенпорт с одной стороны и Нола – с другой. Но самой странной частью этой картины был Генерал Ли, без всякого стеснения нюхавший под хвостом у лохматого пса, которого я уже видела раньше и который предпочел исчезнуть, как только поймал на себе мой взгляд.
Я шагнула вперед, чтобы поздороваться с Джулией:
– Вот это сюрприз, мисс Маниго. Если честно, я не ожидала увидеть вас снова.
Ее взгляд был начисто лишен того яда, который я видела накануне.
– Я хотела сказать вам, что мне стыдно за мое вчерашнее поведение. Я не очень люблю сюрпризы, вы же упомянули кукольный домик. – Она на миг умолкла. – И я должна была увидеть ваш кукольный домик. Чтобы убедиться, что это тот самый.
Я посмотрела на Нолу, но та лишь пожала плечами.
– Тот самый… это какой?
– Тот самый, который мне подарил отец в 1931 году, когда мне было десять лет.
Я ждала, что она скажет больше, что могло бы раскрыть хотя бы часть окружавшей кукольный дом тайны, но она поджала губы, словно боялась сказать что-то такое, чего говорить нельзя.
Ди встала и взяла меня за руку:
– Извините, что мы приехали без предупреждения, но мисс Джулия пожелала, чтобы мы сделали это немедленно. Она хотела лично извиниться за… вчерашнее недоразумение.
Я вопросительно подняла бровь. Недоразумение? Эта женщина заорала, пожелав, чтобы я убиралась вон.
– Понятно, – сказала я. Мое чарльстонское воспитание не позволило мне потребовать, чтобы она определила это недоразумение языком, который был бы мне понятен. – Как вы узнали, где меня найти?
Ди усмехнулась:
– Ваши объявления о продаже недвижимости постоянно появляются в газетах. Не самое лучшее ваше фото, как заметила мисс Джулия, но узнать можно. Мы позвонили в ваш офис, и когда Шарлин Роуз взяла трубку – раньше она жила через два дома от мисс Джулии, – я спросила у нее ваш домашний адрес.
Я поставила мысленную галочку, что нужно будет сказать Шарлин, что она не имеет права давать мой домашний адрес кому бы то ни было, будь то соседи или кто-то еще.
Ди между тем продолжила:
– Мы приехали к вам домой на Трэдд-стрит, и весьма необычного вида мужчина в штанах, которые ему явно велики и все время сползают, сказал нам, что мы можем найти вас здесь, в доме вашей матери. Что даже к лучшему, поскольку мисс Джулия хотела вновь увидеть миссис Миддлтон.
Я села на диван напротив них и кивнула миссис Хулихан. Та только что принесла поднос со сладким чаем и печеньем и теперь подавала присутствующим стаканы и тарелки.
Мисс Джулия впилась в меня взглядом.
– Когда вы появились у меня на пороге, я знала, что видела вас раньше. Вы были вовлечены в дело с домом Невина Вандерхорста и захороненными в саду трупами. В газетах ничего не упоминалось, кроме того, что им сказала полиция, но люди в этом городе говорят, и многие из них рассказывают, что вы видите призраков. Благодаря этому вы узнали, что случилось с бедной Луизой Вандерхорст.
От неожиданности я утратила дар речи. Как хорошо, что у меня уже был разговор с Нолой о моем «даре»!
– Мало ли что говорят люди?.. – начала я, но не договорила. Все внезапно посмотрели в сторону фойе, откуда все громче и громче доносились тяжелые шаги и мужские голоса.
Я встала и, повернув голову, увидела Джека и Чэда с кукольным домиком. Раскрасневшись от натуги, они совместными усилиями подтащили эту большую игрушку к стеклянному блоку и поставили перед нами.
Моя мать встала, чтобы никому не мешать.
– Поскольку Нола больше не хотела держать его в своей комнате, мы подумали, что легче перенести его сюда, чем поднимать мисс Маниго наверх, чтобы она его увидела.
Чэд быстро попрощался и зашагал к двери. Ди проводила его взглядом. Правда, кроме меня никто этого не заметил, так как всеобщее внимание было приковано к Джулии Маниго, пока та осматривала кукольный домик. Она прижала руку к сердцу и удивленно расширила глаза. В них, как мне показалось, застыл страх. Признает она это или нет, но этот кукольный домик был ей отлично знаком.
– Я хочу посмотреть ближе! – громко произнесла она. Ди немедленно встала и подкатила ее к задней части кукольного домика. Голова Джулии подергалась взад-вперед, пока она придирчиво рассматривала каждую комнату, каждую подушку, каждую оконную раму. Она даже сунула внутрь палец и ударила по маленькому пианино. Его резкий, жестяной звук усилил странность происходящего.
– Где фигурки людей? Семья, которая живет в нем?
Нола села прямо.
– Вчера вечером я уложила их всех в кровати. Они должны быть там.
– Их там нет, – тихо сказала Джулия и вопрошающе посмотрела на меня. Чувствуя себя провинившейся, я встала.
– Может, ты вынула их и забыла, – пролепетала я, давая Ноле понять, что не сомневаюсь в ее словах. – Я пойду посмотрю.
– Я помогу, – сказала Нола, вставая со стула. Мы извинились и поднялись в комнату Нолы. Как только мы оказались за дверью, она схватила меня за руку: – Как ты думаешь, их передвинула моя мама? Потому что этим утром, когда я поехала в гости к Олстон, они были в своих кроватях.
– Не могу сказать, – осторожно сказала я. Так как кукольный домик переместился вниз, я нашла в себе храбрость рассказать ей чуть больше: – Вряд ли это твоя мама. Здесь есть что-то еще, что-то злое, непохожее на призрак Бонни.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Нола и побледнела.
– Например, то, как фигурки были выброшены и разбиты. И я видела в доме мисс Маниго человека, который определенно не хотел, чтобы мы там были. Думаю, он и этот домик могут быть как-то связаны между собой.
Нола еще крепче сжала мою руку:
– И ты позволила мне поставить его в моей комнате?
– Мы с Софи пытались отговорить тебя, разве ты забыла? Но ты настояла на своем. И если бы я действительно думала, что тебе грозит опасность, я бы уже что-то предприняла. Я ведь знала, что твоя мама защищает тебя.
Лицо Нолы смягчилось, на глаза навернулись слезы. Она быстро отвела взгляд, затем мотнула головой в сторону двери:
– Открой!
Я повернула ручку и нажала. Дверь слегка приоткрылась, но тотчас захлопнулась у меня перед носом.
– Неужели замок заклинило? – спросила Нола, делая шаг от двери.
Я покачала головой:
– Нет. – Глубоко вздохнув, я начала вслух повторять мантру, которой меня научила мать. – Я сильнее тебя. Я сильнее тебя, – тихо повторяла я. Я снова повернула ручку, но, прежде чем нажать, обернулась к Ноле: – Тебе не нужно входить. Будет лучше, если ты останешься в коридоре.
– Ага, как же. Думаешь, я пропущу такое?
– Ты дочь своего отца… ты вся в Джека, – сказала я, качая головой. – Тогда давай, помоги мне.
Она встала рядом и прижала плечо к двери.
– Я готова. – Я нисколько не удивилась, не заметив в ее глазах никакого страха.
Я вновь принялась повторять мою мантру. Нола присоединилась ко мне. Я повернула ручку, и мы вдвоем с силой нажали на дверь. Та открылась легко, и мы обе буквально ввалились в комнату. Ноты, которые Нола подобрала в то утро и положила в футляр для гитары, вновь разлетелись по комнате, порхая, словно мотыльки, на ветру из открытых окон. Уличный зной смешивался с ледяным холодом комнаты, создавая под потолком странный туман.
Я скорее почувствовала, чем увидела, Бонни в углу и поняла: если я повернусь, чтобы посмотреть на нее, она исчезнет.
– Почему нужно вечно что-то делать этими нотами? – простонала Нола и, наклонившись, начала подбирать их с пола.
– Это твоя мама. Чтобы сообщить, что она рядом.
Нола медленно выпрямилась, ноты выскользнули из ее рук.
– Мама?
В углу, где у стены стоял футляр с гитарой, подрагивал мерцающий свет. Я повернулся к нему:
– Бонни?
Мерцание прекратилось, как будто щелкнули выключателем.
– Она ушла? – прошептала Нола.
Я кивнула.
– Я не отступлю, хорошо? Обещаю тебе, я найду способ узнать, почему она все еще здесь.
– Но зачем ей открывать окна? Это только создает больший беспорядок.
– Может, это не она, – сказала я, глядя на стену за спинкой кровати. На краске до самой штукатурки толстыми буквами было нацарапано: «Останови ее». Мой взгляд скользнул вниз, к тумбочке у кровати. Там лежала фигурка мальчика, голова его была присыпана гипсовой пылью.